Вход в пустоту

— Зачем всё это? Щелчки компьютерной мыши гармонично вплетаются в почти домашнюю атмосферу, пока мелкие камушки шумят под колёсами. Солнечные зайчики скачут из одного угла в другой при каждом прыжке трейлера, периодически бросаясь Райану в глаза, который рулит уже несколько часов. Тайлер жуёт хлопья, найденные в недрах шкафа, расположившись на диване напротив Джоша, сосредоточенного на экране монитора. Он уже открывает рот, чтобы ответить, но его опережает Брендон: — Для выслеживания зелёных человечков, — говорит он на камеру, сидя рядом с Райаном. — Заткнись, Брендон, — Джош старается звучать обиженно, хотя актёр из него никудышный. — Это звучит не так круто, как есть на самом деле. Брендон только ухмыляется, возвращаясь к своей камере, Тайлер — смотрит на Джоша, ожидая ответа на свой вопрос. Любопытство, горящее во взгляде Тайлера, заполняет пространство вокруг, и Джош обжигается, когда делает вдох. — Ты, наверное, видел антенну на крыше, — Джош поворачивается к нему лицом, потирая глаза. Тайлер молча кивает. — Она подключена к одному из компьютеров, работает как радар: с помощью неё можно засечь подозрительную активность в небе. Чаще всего это самолёты, но один раз нам повезло. Джош торжественно замолкает: нагнетает обстановку, не отводит взгляда от Тайлера, забывшего о своём завтраке, задержавшего дыхание. — Мы до сих пор не знаем, что это было, — продолжает Райан, — но возможно... — Возможно, мы установили близкий контакт второй степени*, — заканчивает Брендон. Тайлер понятия не имеет, что это значит, но по восторженному выражению лица Джоша понимает — что-то очень важное. Следующая их остановка — кемпинговая стоянка. Кроны деревьев нависают над единственным пустующим местечком в укромном уголке, где компания и паркуется; свободное пространство занято другими домами на колёсах, их владельцы греются под палящим солнцем, некоторые из них активно ходят туда-сюда, занимаясь бытовыми делами. Дети же играют в прятки среди трейлеров и деревьев. Тайлер потягивается, выбравшись наружу, разминает ноги и наблюдает со стороны за кипящей жизнью, подставляет лицо лучам солнца, пока Джош выносит биотуалет. Возникшая из ниоткуда тень заставляет его открыть глаза. Конечно, Брендон. — Тайлер! — огонёк камеры светится красным. — Как тебе здесь? Какие впечатления? Тайлер тушуется, судорожно пытается придумать план побега, но Брендон не отступает, терпеливо ждёт, позволяя тревожности Тайлера взять всё в свои руки. — Эм... здесь неплохо. На этом интервью, к сожалению Тайлера, не заканчивается. — Неплохо? Да у тебя завышенные требования! — шутит Брендон, и Тайлер съёживается, желая вернуть всё назад, использовать другие слова, потому что ему здесь очень, очень нравится. — Да ладно, расслабься, — он дружески ударяет его в плечо, — может, расскажешь что-нибудь о себе? Он чувствует себя снова в школе, когда учительница представляет его перед всем классом, задаёт тот же самый вопрос. Тайлер опускает голову и качает головой. — Даже не знаю, что сказать... Брендон не останавливается: — Это же твоё первое путешествие? Как тебе жизнь в дороге? Вряд ли то, что происходит с Тайлером, можно назвать жизнью. Он никогда не хотел оказаться на обочине, выброшенный и никому не нужный. Слова Брендона задевают ту часть, от которой Тайлер так усердно пытался избавиться — не смог. С кинжальной болью где-то в груди он потерянно смотрит на Брендона, на камеру и красный огонёк, царапающий сетчатку. Не слышит отрывистого «Ох» и «Тайлер», когда оказывается в трейлере, свернувшись на кровати, — собственные мысли звучат слишком громко. Он задёргивает шторку и отворачивается к стенке, таращится на неё, пытаясь прожечь в ней дыру и провалиться. Ничего не происходит. Тишина начинает кричать, и Тайлер вместе с ней — безмолвно. Открывает рот как выброшенная на берег рыба, пока слезами пачкает подушку, не всхлипывает: за много лет Тайлер научился плакать бесшумно. Никто и подумать не мог, все были заняты своими заботами. Тайлер замирает, напрягается всем телом, когда слышит хлопок двери и осторожные шаги. Его не спешат тревожить: Тайлер ощущает чужое присутствие: кто-то стоит за его единственной защитой в виде шторки. А потом и она исчезает. — Тайлер. Матрас прогибается, рука Джоша оказывается на плече Тайлера. — Брендон всё рассказал мне. Тайлер сжимается ещё сильнее с единственным желанием: раствориться. — Мне так жаль... Тайлер не знает, хочет ли Джош добавить «за сказанные слова» или «за то, что с тобой так поступили собственные родители». Неважно. Тайлер понимает всё по-своему. Больше Джош ничего не говорит. Не уходит, и Тайлер постепенно расслабляется. Впервые за долгое время он не чувствует угрозы, от Джоша веет домашним теплом — ему хочется доверять. — Я не хотел убегать из дома. Просто... просто у меня не было выбора. Мои родители... они... Тайлер не договаривает — не может. Кажется, слова, сказанные вслух, поставят жирную кляксу на слове «семья», подведут черту, за которую не переступить, о которую разбиваешь голову, и он не может, не может, не может. — Что они сделали, Тайлер? Он должен оторвать лейкопластырь, резко, одним движением. — Они отправили бы меня в лагерь конверсионной терапии. Тайлер ждёт любой реакции — от гнетущего молчания до разочарованного вздоха, но когда Джош притягивает его к себе, обнимает за плечи, всё внутри переворачивается. — Никто не должен так поступать с собственным ребёнком. Ты такой, какой есть. Последние слова окончательно ломают внутренний стержень, и Тайлер срывается, больше не сдерживает себя, когда цепляется за футболку Джоша, пропитывая её той болью, которая всё это время росла внутри. От Джоша пахнет странной смесью антисептика и хвои — Тайлер находит в нём нечто успокаивающее, по-новому родное и домашнее.

ɨ·:∙.҉:⁞·ї

— Как ты? Брендон отбирает у Тайлера складной стул, который тот несёт на улицу, и ставит его рядом со своим, вокруг небольшого костра. Шёпот цикад растворяется в успокаивающей вечерней прохладе, действующей не хуже седативных. Тайлер делает глубокий вдох — увеличивает дозировку. — В порядке. Я в порядке, — не ответ на вопрос — скорее, попытка убедить себя. — Я не хотел тебя как-то задеть или... обидеть, — Брендон поправляет свои огромные очки, лохматит волосы на макушке и трёт запястья: неуверенность сквозит в каждом движении. За такое короткое время Тайлер впервые видит его таким. — Я сначала делаю, а потом думаю. Это не оправдание, просто... просто так получается. Прости меня. Тайлер кивает и повторяет: «Всё в порядке». Всё действительно в порядке, насколько это возможно. — Джош рассказал мне о твоих родителях, — говорит Брендон, откидываясь на стуле. — У вас с Райаном много общего в этом плане. Тайлер вопросительно поднимает бровь, и Брендон продолжает: — Его мама бросила его ещё совсем маленьким, а отец... ни дня не просыхал, во всём винил Райана. Детство у него было паршивое. Вернее, его вообще не было. В шестнадцать лет однажды проснуться и узнать, что родители не понимают и не принимают тебя, возможно, лучше, чем прожить все эти годы с осознанием того, что тебя никогда не любили. (К чёрту, нет лучшего варианта. Каждый из них одинаково больно разбивает сердце. Разница лишь в скорости удара и времени, через которое осколки превратятся в песок). С появлением Джоша и Райана на землю падает пачка зефира, но надолго там не задерживается: сладости быстро оказываются на кривоватых веточках, а затем и над пламенем костра. Тайлер кутается в толстовку, слушает болтовню ребят, особо не вникая в суть: плывёт по течению, не сопротивляется. Устремляет глаза в небо, закрывает их, а потом открывает, делает так несколько раз, пытаясь найти отличия в мире реальном и собственных мыслях. Тайлер не замечает, как в его руки пихают что-то похожее на сигарету — немного помятую и без фильтра. Он смотрит на неё как на нечто внеземное, не понимая, бросить её или спрятать подальше. — Для особых случаев, — подмигивает Джош, делая затяжку. Тайлер смотрит на Райана и Брендона, расслабленных и беспечных, с самокрутками в руках, когда до него начинает доходить... — Это... травка? — Она самая. Тайлер никогда не курил. В его семье курение не поощрялось, как и алкоголь, как и плохая успеваемость, как и длительные посиделки у друзей, как и многое другое, в том числе и его — Тайлера — ориентация. Он не хочет утонуть в воспоминаниях: захлебнётся, поэтому решает забыться. Тайлер делает первую затяжку — слишком старается — и мучительно кашляет. Джош хлопает его по спине и говорит не спешить, сонно улыбается, и после нескольких затяжек Тайлер не может оторвать от него взгляда. Волосы Джоша танцуют на чёрном полотне, губы мягко обхватывают косяк, а глаза — карие, с дымкой поверх радужки — смотрят вверх и впитывают в себя отражение бесконечности. Тайлер замирает, откровенно пялится на Джоша, не стесняясь, бурю эмоций он списывает на действие марихуаны: только она виновата в секундном замирании сердца, когда взгляд Джоша падает на него. Лёгкость заполняет пространство внутри черепа, всё вокруг плывёт, ноги и руки немеют — ощущения кажутся знакомыми. Эйфорию сменяет страх — слабый, ещё в зачаточном состоянии, но уже дающий о себе знать. Тайлера мутит, дыхание сбивается, перед глазами летают белые мушки, отблески огня, помятая пачка зефира и встревоженный взгляд Джоша. А потом всё чернеет. Ненадолго. Тайлер просыпается на небольшой полянке в окружении величавых елей. Солнечный свет режет глаза, отзывается в висках скрежетом по стеклу, из трещин которого струится вишнёвая кровь как из разорванных барабанных перепонок. Тайлер падает на колени, одной рукой опирается о землю, другой держится за лоб, и пытается, пытается приоткрыть хотя бы один глаз, о чём тут же жалеет: вспышка света выжигает сетчатку. Когда Тайлер снова открывает глаза, он растерянно смотрит по сторонам, чувствует жёсткую землю под спиной и чужие руки на своих голенях. Его зовут по имени, вопросы льются рекой и сливаются воедино. — Брендон, подними его ноги повыше. — Это же не... — Пульс слабый. — Я никогда не видел, чтобы он... Туман рассеивается, и постепенно наступает осознание. Люди вокруг него обретают имена, и Тайлер потихоньку начинает приходить в себя. Он видит обеспокоенного Джоша и такого же Райана, который держит его за запястье. — Тайлер, ты меня слышишь? — голос Джоша прорывается сквозь плёнку забвения. — Тайлер? Слабого кивка хватает, чтобы все выдохнули. Тайлер пытается подняться, но его тут же останавливают. — Тише, не вставай. Тебе лучше полежать, — Джош не прилагает особых усилий, чтобы вернуть Тайлера на место: мышцы болят как после изнурительной тренировки, да и сил сопротивляться нет. — Почему не сказал, что ты эпилептик? Вопрос бьёт Тайлера исподтишка, заставляя окончательно растеряться. — У меня нет эпилепсии. Райан с Джошем неуверенно переглядываются. Брендон, всё ещё держа ноги Тайлера, берёт ситуацию в свои руки: — Ты помнишь, что случилось? Тайлер нерешительно моргает. Брендон вздыхает и продолжает: — У тебя был приступ. Ты упал в обморок и... тебя так трясло, а потом... — Всего выгнуло, — заканчивает Райан. Тайлер слишком ошеломлён, поглощён волной новой информации, что не замечает, как расширены зрачки Джоша от испуга, как его рука впивается в плечо: от прежней беззаботности ни следа. Только треск догорающих поленьев отбрасывает в недалёкое прошлое, когда Джош прикуривал, закрывшись ладонью от ветра, когда чуть не сжёг полпачки зефира и смешно морщил нос на шуточные перепалки Райана с Брендоном, когда лениво улыбался Тайлеру и не сводил глаз, в которых помимо кайфа плескалось что-то совершенно новое.