Ледяная

      30 октября 2038 год.       Полицейский участок гудел, словно пчелиный улей. Непрекращающийся шум голосов, телефонные звонки, стучащие по клавиатуре пальцы и топот ног были неотъемлемой частью обычного рабочего дня. Андроиды занимали свои места у отведенной им стены, по офису сновали офицеры в темно-синей форме, детективы с головой погружались в работу, литрами поглощая не самый лучший кофе и источая напряжение и усталость. Капитан Фаулер чинно восседал в своем большом «аквариуме», возвышающемся относительно всего остального офиса, и был погружен в дела наравне с подчиненными.       Уайт откинулась на спинку своего кресла и взглянула на смарт-часы на левом запястье. 11:42. Хотелось курить, спать и кофе. Прозрачный экран терминала привлек рассеянное внимание открывшимся окном, и Натали сморщилась, придвигаясь ближе к столу. Коннор отправил очередные файлы по делу о девиантах, в которое сержант пыталась вникнуть уже второй день. Девушка осторожно повернула вжатую в плечи голову в сторону стола, за которым работал андроид и несколько секунд впивалась глазами в его спокойное механическое лицо и белый пластик на руке, подключенной к компьютеру и лишенной синтетической кожи. Коннор, словно почувствовал, что за ним неотрывно наблюдают, повернул голову в сторону Уайт, и его карие глаза встретили зеленые. Натали вздрогнула, пойманная с поличным, и поспешила разорвать зрительный контакт, торопливо возвращая внимание экрану. Взгляд пластикового детектива вызывал в ней странный дискомфорт с самого первого дня знакомства. Хладнокровный, бесчувственный андроид смотрел, как и подобает идеальной машине, ничего не выражающими глазами, анализируя и исследую что-то каждую секунду. Но вот в нем что-то переключается, словно некто нажимает на загадочную кнопку у него в голове, и карие глаза принимают осмысленный живой блеск, смотрят с интересом, впиваются взглядом, будто хотят узнать все секреты человека. У Уайт бегут мурашки, когда она чувствует на себе этот самый взгляд, что порой имеет немного осуждающий оттенок с толикой подозрения, и девушка не может понять, чем она это заслужила. Она на несколько коротких секунд ощущает себя потерянной и непривычно беззащитной, но быстро берет над эмоциями контроль, заставляя организм повиноваться. Внимание андроида часто приковывается к ее персоне, сканируя лицо, изучая биоритмы, которые никогда не меняются, словно перед ним обычная машина, но никак не человек. Сердце девушки всегда бьется ровно, так же, как его искусственное, перегоняющее голубую кровь по биокомпонентам. Даже когда Уайт заливисто смеется или грозно повышает голос, ее дыхание остается размеренным, а сердечная мышца спокойно отбивает удары с положенной ей скоростью. Коннор «чувствует» себя обманутым и хмурится, не в силах справиться со всплывающими ошибками системы. Словно его обводят вокруг пальца каждый раз. Словно правда, что ему не договаривают, ускользает снова и снова, едва зеленые глаза прерывают зрительный контакт. Узнать больше о сержанте Уайт, что была приставлена еще одним напарником, а точнее «надзирателем», к лейтенанту, на просторах всемирной сети и из загружаемых баз данных Коннору так и не удалось. Неуместное чувство, которого не должно быть в программе передового прототипа, заставляет его прописывать самому себе новую задачу: Выяснить о сержанте Уайт все. Получая все новые сообщения об ошибках, андроид-детектив смахивает их, временно игнорирует, и убеждает себя и свою программу в том, что решение этой задачи поможет ему наладить дружеский контакт с новым напарником. Логическая цепочка, выстроенная системой, была проста. Чтобы расследование продвигалось, нужен лейтенант Андерсон. Лейтенант работает продуктивно только тогда, когда он доволен. Лейтенант доволен, когда Коннор поступает правильно по мнению старого полицейского. Еще лейтенант доволен, когда сержант Уайт находится рядом. Но сержант Уайт ведет себя странно в присутствии Коннора и старается избегать общения, отдаляясь тем самым и от лейтенанта. По всей видимости, девушка не испытывает доверия к андроидам, либо ей просто неприятно общество бездушных машин. Коннор ставит себе подзадачу, выбирая дружелюбную линию поведения, подразумевающую налаживание доверительных отношений с человеком. Это поможет решить все вопросы и выполнить миссию, на которую он запрограммирован. А главное, утолить азарт и любопытство, что вирусом проникают в его код после встречи с Уайт. Диод на виске часто крутится и мигает желтым.       Хэнк на удивление спокойно воспринял новость о том, что в их «отбитой компашке» прибавление. Он будто ждал чего-то подобного от Фаулера и, когда Уайт осторожно, подбирая слова, сообщила ему о полученном приказе, Андерсон лишь обреченно выдохнул, а после ехидно усмехнулся: "— Добро пожаловать, и прими мои глубочайшие соболезнования". Натали была, мягко сказать, в шоке, ожидая от мужчины отборную брань, в которой зацепило бы всех: и спятившего капитана, и надоедливого сержанта, и удивленного андроида. Но лейтенант был настроен непривычно дружелюбно, и Нат, не веря своим глазам, наблюдала то и дело возникающую легкую улыбку на бородатом лице. Мир сходит с ума, андроиды восстают против своих хозяев, а старый коп кривит уголок губ в усмешке, переводя прищуренный взгляд со своего пластикового напарника на невысокую девушку, как обычно восседающую на краю его стола.       Втягиваться в новое дело, которое уже полным ходом набирает обороты, занятие нудное и неблагодарное. Просмотрев больше половины файлов, любезно предоставленных Коннором, который без предупреждения проник в рабочий терминал сержанта, выгружая имеющуюся информацию, Уайт решила воочию взглянуть на собранные улики и отправилась в архив. Вид покореженного, изуродованного выстрелами девианта, что висел на стене с вещдоками, вызывал приступ легкой тошноты. На большом электронном столе Уайт ввела свой пароль и просматривала видео с той самой первой успешной миссии андроида-детектива, когда он спас заложницу от спятившей машины. Натали не обратила внимания, как открылась и закрылась тяжелая дверь, и по ступенькам вниз спустился Коннор, держа в руке высокий стаканчик с ароматным кофе. Он приблизился к большому терминалу не слышно как раз в тот момент записи, когда отключающийся Даниэль обвинял своего собрата во лжи, и, остановившись за спиной Уайт, спокойно сказал: — Мне пришлось солгать, — Натали подпрыгнула от неожиданности и резко развернулась к подкравшемуся андроиду, — Прошу прощения, я не хотел вас напугать. — Но напугал, жестянка, — девушка выдохнула, недовольно выгибая левую бровь. Коннор склоняет голову к плечу, сканируя человеческие биоритмы, которые оставались неизменными и спокойными даже после его небольшой проверки. — Могу ли я загладить свою вину этим? — карие глаза смотрят изучающе прямо в зеленые, а рука протягивает белый стаканчик с черной крышкой. Если бы перед ней сейчас стоял не робот, а человек, Натали бы подумала, что он очень неуклюже пытается флиртовать. Усмехнувшись своим дурацким мыслям, девушка убрала упавшую на лоб прядь темных волос за ухо и приняла горячий кофе из рук андроида. — Можешь, — Уайт осторожно глотнула обжигающий напиток, — Ммм! Карамельный капучино! Откуда ты зна... А хотя, кого я спрашиваю. Дернув уголком пухлых губ, Натали старалась смотреть куда угодно, только не в глаза застывшей напротив машине. Коннор ловил себя на мысли — как только девушка отвела взгляд, он то и дело искал нового зрительного контакта, играя в догонялки с ее бегающими изумрудными глазами. — Интересный случай, — Уайт развернулась обратно к экрану, вглядываясь в поставленное на паузу видео, с которого на нее застывшими голубыми глазами смотрел расстрелянный девиант, — И немного криповатый… Сержант коротко посмотрела на прикрепленного к стене домашнего андроида, после обратила внимание на фото девочки, что была его заложницей, и на выдохе заключила: — Он сам виноват, что все так закончилось. Поплатился за свои действия. — Могу я узнать причину вашего заключения, сержант Уайт? Вы испытываете неприязнь к андроидам? — Коннор, все время стоявший чуть позади, подошел к столу и остановился справа от девушки, в любопытстве наклоняя голову к плечу. — Нет. Я отношусь к ним спокойно, — девушка пожала плечами. Кидая на лицо прототипа быстрые взгляды, она старалась не задерживаться на его правильных скулах, чуть открытых губах, за которыми виднелась белая каемка ровных зубов, и теплого карего цвета глазах. Киберлайф, вашу мать! Зачем создавать их такими красивыми?! Коннор движением головы выразил заинтересованность в более полном ответе, и Уайт, нервно отгоняя навязчивые мысли, продолжила: — Возможно, я была невнимательна и что-то упустила… Но этот андроид словно был неуравновешан, что нисколько не оправдывает его жестокость, с которой он убил трех человек, ранил двоих и наверняка сломал маленькой девочке психику, — Натали поставила стакан кофе на край стола, скролля пальцами фотографии с места преступления, — Насколько я могу знать, его бы все равно ждала смерть… эм, всмысле отключение. Коннор утвердительно кивнул, не переставая следить за лицом сержанта. Ее рассуждения казались машине правильными, что заставляло его хмурить ровные брови. — Мне кажется, что ты поступил наилучшим образом. Ты спас ребенка с минимальными потерями, — Уайт смущенно покосилась на андроида, теребя пальцами кольцо с изумрудом на длинной серебряной цепочке. — Я выполнял свою миссию. Спасение девочки являлось приоритетной задачей, с которой я справился. Ведь провала не должно быть в программе. Коннор слегка вздернул подбородок вверх, будто был несказанно горд собой. Натали испустила смешок, чем вызвала непонимающий взгляд, с которым снова смотрел удивленный таким поведением андроид. Уайт захотелось съязвить, напомнив идеальному детективу те факты дела, что она успела изучить. Допрошенный андроид убитого Карлоса Ортиса, которого Коннор защитил и успокоил. Упущенные стараниями лейтенанта AX400 и маленькая девочка. Сбежавший девиантный любитель голубей, которого передовой прототип не стал догонять, спасая Хэнка от падения с крыши. Ну и конечно две Трейси, что отметелили напарников, а потом, взявшись за руки, скрылись в ночи, оставив растерянного Андерсона в компании еще более растерянного андроида с опущенным пистолетом в руках. Но Натали промолчала, ехидно щурясь и стараясь не смотреть на робота, что стоял рядом, убрав руки за спину. Уайт не спеша направилась к стене с вещдоками. Она провела пальцем по глиняной фигурке, напоминающей человека, задумавшись о возможных причинах странного поведения у андроидов. Что толкает их к девиантности? Страх? Унижения? Боязнь смерти? Но откуда эти чувства могут возникнуть у пластиковых машин, напичканных микросхемами и биокомпонентами? И какого им, когда они начинают испытывать эмоции? Натали не знала, как к этому относиться. Она боялась проникнуться сочувствием к судьбами послушных андроидов, боялась, что из-за этого ее спокойный, устоявшийся жизненный уклад пошатнется, и ничего уже не будет как прежде.       Коннор тихо обошел широкий стол-терминал и остановился позади девушки. Натали ходила вдоль стены, уделяя внимание имеющимся уликам, и косо поглядывала в сторону бесцеремонно наблюдавшего андроида. От него не укрылись эмоции на лице сержанта, что источало недовольство и неприязнь. — Позволите личный вопрос, сержант? — детектив видел, как девушка, погруженная в свои мысли, задумчиво кивает головой в согласии, — Вам неприятно мое общество? — Да, жестянка. Ты мне не нравишься, — спустя минуту раздумья Нат вскидывает левую бровь, но отвечает честно — не в ее правилах врать. — Могу я поинтересоваться причиной? — Я не смогу тебе этого объяснить, — Уайт наконец разворачивается лицом к андроиду, наталкиваясь на его нахмуренный взгляд и быстро крутящийся голубой диод, — Будем считать, что это предчувствие. Не слишком рационально, правда? Натали, вернувшись к столу, забирает стакан немного остывшего кофе и направляется в сторону выхода. У стеклянной двери девушка останавливается и в пол-оборота смотрит на застывшего андроида, ухмыляясь уголком губ: — Спасибо за кофе. Коннор провожает ее прищуренными карими глазами, в которых плещется непонимание вместе с раздражением. От такого живого, человеческого взгляда сердце Уайт вдруг пропускает удар, и тонкая трещина в покрывающем сердце льду разветвляется, принося режущую боль и страх. Андроид впервые слышит меняющийся ритм сердца, стучащее ровно и спокойно все это время, он видит панику в глазах девушки и неосознанно делает шаг по направлению к ней. Его глаза бегают по застывшему и растерянному лицу Уайт, которая рефлекторно прижимает свободную руку к груди. Губы андроида открываются в попытке что-то сказать, но Натали неожиданно отмирает и стремительно покидает помещение архива, оставив Коннора анализировать и недоумевать. Что это было? Что не так с этим человеком? RK800 получает сообщение о системной ошибке, очередной код переписывает сам себя, вынуждая андроида теряться в своих мыслях. Диод хаотично мигает желтым, и Коннор вновь откладывает запланированную отправку рапорта в Киберлайф. Программный сбой.

***

      Детройт снова накрывало снегопадом. Поднялся завывающий ветер, гоняя белые хлопья снега по темным улицам. В этот холодный субботний вечер для Уайт мир словно сжался до небольшого итальянского ресторанчика в Даунтауне, в большое окно которого девушка наблюдала за переменчивой стихией. Гнетущие мысли были заперты глубоко в подсознании, как только Натали перешагнула порог любимого заведения после бесконечного рабочего дня. Сидящая напротив платиновая блондинка который час жаловалась на свою личную жизнь, заедая переживания третьим по счету десертом. — А потом он сказал, что я меркантильная! — Николь закончила свой рассказ о бывшем парне и всплеснула рукой, в которой держала маленькую ложечку. — Он просто мудак.., — Уайт сделала глоток розового вина, — Забудь, он тебя не стоил. Ты достойна лучшего, чем этот фетишист. Николь рассталась со своим молодым человеком сегодня утром, узнав, что тот провел ночь в клубе «Рай». Выяснилось, что там он являлся постоянным клиентом вот уже пару лет. Ники закатила скандал и вышвырнула изменника из своей квартиры вместе с вещами. Подруге срочно понадобилась «алко-помощь», и Уайт сразу из участка направилась в их спасительный уголок. — Это какое-то проклятье! — негодовала блондинка, отправляя в рот кусочек тирамису, — Я уйду в монастырь… — В мужской, как я понимаю, — ехидно перебила ее Натали, крутя в руке пустеющий бокал, и девушки прыснули смехом.       Николь Стэнтон пользовалась большой популярностью у противоположного пола. Модельная внешность, высокий рост и большие голубые глаза привлекали мужчин во все времена. Ники была первой красавицей в школе. В связи с этим все считали ее стервой, и лишь Натали знала ее настоящую. Сильная, гордая, но, порой, до ужаса наивная, Николь была хорошей подругой и добрым человеком. Они дружили с детства, две противоположности, имеющие разные взгляды на многие вещи и жизнь в целом, всегда были друг за друга горой. Стэнтон была единственным человеком во всем свете, кому Уайт доверяла свои тайны, кому могла смело открыться. Несмотря на ослепительную красоту Николь, которая частенько пользовалась ею в стремлении достичь желаемого, Натали не чувствовала себя «страшненькой подругой» в ее обществе. Не имея столь идеальную внешность, Уайт обладала странным магнетизмом и так же не была обделена мужским вниманием. Только в отличие от той же Стэнтон, что была до неприличия влюбчивой и умела прикидываться дурочкой, когда того требовала ситуация, Натали отнюдь не стремилась впускать кого-то в свое сердце так легко, как это удавалось подруге. — Короче, я решила! Заведу себе андроида, — Уайт удивленно вскинула темные брови и уставилась на Николь, — А что? Идеальные отношения. Постоянное внимание, послушание, забота, а главное верность! — Да он сбежит от тебя через пару дней! Ты ж ему систему сломаешь своим выносом мозга, и он того… девиантнется, — Натали смотрит, как подруга сердито надувает розовые губы, и смеется, — Или вообще, затрахаешь его до смерти. Теперь смеется Николь, и ее бледная кожа на щеках розовеет. — О да, детка! — Ники играет плечами, и Нат настигает новый приступ смеха, — Решено! Завтра же иду покупать себе пластикового партнера! — блондинка поднимает винный бокал, призывая подругу выпить за это. Уайт обреченно качает головой, стараясь скрыть улыбку, бокалы со звоном ударяются друг о друга, а Натали остается гадать, была ли это шутка или Стентон, в очередной раз разочарованная в настоящих мужчинах, настроена серьезно. — Довольно обо мне. Давай-ка покопаемся в твоем грязном бельишке, — голубые глаза хитро сощурились, и блондинка подалась вперед, отодвигая тарелку с недоеденным десертом — третий явно был лишним. — Моё бельишко чистое и не любит, когда его трогают, — девушка морщится и ставит пустой бокал напротив себя. — Обожаю, когда ты ломаешься, крошка, — наигранно низкий грудной голос заставляет Уайт закатить глаза, — Как дела с тем красавчиком Райаном? — Все хорошо. Знаешь, он очень милый и внимательный. Мне с ним… спокойно. — Вы уже спали? — Николь! — Что? Я двадцать пять лет Николь! А ты двадцать пять лет Натали. Но видимо, ты готова состариться в одиночестве, только бы никто не касался твоей вагины! — Уайт хватает ртом воздух от возмущения, но Ники продолжает, — Блин, я забыла. Ты же, сучка, долго не постареешь. Поэтому и тянешь время, да? Стэнтон смеется и, пытаясь разговорить подругу, использует запрещенные приемчики. Опустевший бокал медленно наполняется терпкой розовой жидкостью, что отливает оранжево-красным в теплом свете ресторана. Уайт подносит напиток к губам и задумчиво улыбается. — Я не хочу торопить события. Мне нужно свыкнуться с мыслью, что я ему важна, что мы готовы к большему. Мне нравится, что он меня понимает и ничего не требует. — Боже, когда ты стала такой скучной? — Николь качает головой, отчего легкие платиновые локоны скользят по ее красной трикотажной кофте, — Помнится, с Ридом ты не тянула кота за… хвост. — Спасибо, что напомнила, подруга, — Уайт недовольно складывает руки на груди, откидываясь на высокую спинку коричневого диванчика. — Что, он опять тебя донимает? — Натали кивает и отводит взгляд к окну, за которым утих ветер, а снежинки монотонно спускаются на город, словно в замедленной записи, — Ох, вот это мужчина! Как он борется за свою любовь! — За своё задетое эго он борется! Уверена, получи он желаемое снова, быстро потерял бы интерес. — Не знаю, крошка. Мне казалось, что он втюрился в тебя по уши. Да и ты ..., — Уайт уже хочет послать подругу куда подальше с такими предположениями, но Николь продолжает, — Тебе ведь было хорошо с ним, разве нет? — Разве нет! — строго отвечает девушка и ловит скептический взгляд со стороны подруги, — Ну да, да! Довольна? Стэнтон победно улыбается и подносит к губам высокий бокал. Нат знала, что из всех ее немногочисленных мужчин, подруге нравился только Гэвин, как возможный спутник жизни для Уайт. Девушка не хочет сердиться на лучшую подругу и устало выдыхает, проводя пальцами по выбритой полоске на виске. — Это все равно не то. Я ведь пыталась, хотела дать нам шанс. Он вызвал сильные эмоции. Но это обернулось болью и страхом. С Райаном их нет, и мне так проще, — Натали делает большой глоток и смотрит на подругу. — Я знаю, дорогая, знаю, — Николь тянется через стол и сжимает руку Нат своей, — Тогда давай остановимся на Райане, хорошо? Голос Стэнтон мягкий и успокаивающий, и Уайт доверчиво улыбается ей, кивая, и поднимает бокал, намекая на тост.       Стрелки часов приближаются к десяти вечера, и две подруги не замечают, как постепенно пустеет ресторан и вторая бутылка вина, увлеченные разговорами в стремлении обсудить все на неделю вперед. Николь рассказывает о новой французской косметике, что она заказала в свой бутик на прошлой неделе, когда смартфон Уайт тихой вибрацией оповещает о новом сообщении. Натали, не отвлекая внимания от эмоционального монолога подруги, бегло проверяет пришедшее уведомление и хмурится, видя на экране неопознанный номер. Сообщение содержит пару строк и заставляет сержанта полиции немного напрячься.       «Добрый вечер, сержант Уайт! Заранее приношу извинения за то, что вынужден побеспокоить вас и просить о помощи в столь поздний час. Лейтенант Андерсон находится в состоянии глубокого алкогольного опьянения и отказывается возвращаться домой без вашего сопровождения. Я счел нужным проинформировать вас и просить приехать. Адрес: 3003, Вернор стрит. Донованс Паб.       Коннор.»       Уайт округляет зеленые глаза, вчитываясь в сообщение еще и еще, и Николь замолкает, облокачиваясь руками о стол в попытке дотянуться, чтобы увидеть на экране то, что заставило подругу так резко перемениться в лице. — Что там, Нат? Кто написал? — Коннор.., — задумчиво произносит Натали и поднимает на Стэнтон глаза. — Коннор? Что еще за Коннор? — Ники хаотично перебирает в голове имена всех знакомых своей подруги и уже начинает злиться, что та ей чего-то не рассказала, как блондинку осеняет догадка, — А-а! Это тот классный андроид-детектив, про которого ты долго не хотела мне рассказывать? — Ага.., — все так же отстранено говорит Уайт и уже заказывает такси, на автомате тыча пальцами по экрану. — И что, и что? — ерзает на диване Николь в нетерпении. — Прости, дорогая, мне нужно ехать, — блондинка разочарованно стонет, наблюдая, как подруга торопливо встает и надевает короткую дутую куртку, — Хэнк накидался и требует подать ему его верного носильщика старых алкоголиков. — О, старина Хэнк как всегда в своем репертуаре, — Ники поднимается с дивана, и подходит к подруге, поправляя той капюшон на куртке, — Передавай ему от меня пламенный привет! Блондинка наклоняется, чтобы обнять Натали, девушки целуют друг друга в щеки, Уайт достает наличку из кармана, кладя ее на стол: — Оплатишь? Тут за нас двоих, — Стэнтон хочет было возразить, но подруга прерывает ее, делая шаг в сторону выхода, — Не спорь, это компенсация за прерванные посиделки. — В следующий раз моя очередь, — Николь подмигивает и тут же грозит девушке пальцем, — Все мне расскажи потом! — Если будет, что, — пожимает плечами Нат, двигаясь спиной к входной двери, — Увидимся, детка! — Увидимся, крошка!       Николь машет рукой в окно садящейся в такси Натали, подзывает официанта и заказывает большой Космополитан. Она думает о подруге, беспокоится за ее чувства, опасаясь, что жизнь снова подкинет ей испытание, после которого Уайт уже точно никогда не будет прежней. Сколько еще ее девочке нужно пережить, чтобы злодейка судьба оставила ту в покое и подарила наконец заслуженное счастье, которое Натали в прямом смысле слова выстрадала за пять лет. Стэнтон смотрит в окно. Снег закончился, время неумолимо приближается к одиннадцати вечера, и блондинка решает, что пора выдвигаться домой. Залпом выпивая коктейль, Николь думает, что придется снова возвращаться в одинокую квартиру, и мысль о личном андроиде кажется все более заманчивой.       Старый паб Донованс был любимым местом Уайта и Андерсона. Давние друзья собирались за просмотром спортивных матчей, кружечкой хорошего пива или просто душевными разговорами. Тихое уютное место всегда было наполнено звуками джазовой музыки и негромких голосов. Уайт не была здесь очень давно. Все тот же старый хозяин паба Боб Донован за барной стойкой натирал стаканы и курил папиросы, которые неизвестно где он доставал в тридцать восьмом году. Некоторые вещи никогда не меняются. Он первым заметил вошедшую гостью, и его морщинистое лицо озарила удивленная улыбка. — Натали! Давненько тебя не было видно. — Мистер Донован! Как поживаете? — Уайт подошла к барной стойке, укладывая на нее руки. — Неплохо, неплохо. Работа есть, и то ладно! — мужчина выпустил клубы густого дыма, — Ты то как? Ни черта не изменилась! — Спасибо, все хорошо. Я тут старика своего ищу, не видели? — Так вон он! — с зажатой папиросой в руке указал Боб на дальний столик, — Еще и андроида с собой приволок.       Натали посмотрела по направлению руки, и в глаза бросились светящийся голубой треугольник и белая надпись на спине андроида. Девушка кивнула в знак благодарности, двинулась в сторону коллег, как тут же замерла на месте. Стены паба, отделанные деревом, всегда украшали различные рамки с фотографиями знаменитых гостей и постоянных посетителей. С одной из них на Уайт смотрели две пары родных глаз. Натали медленно приблизилась к стене, сглатывая комок в горле. «Хэнк Андерсон и Генри Уайт. 25 сентября 2029 год» — гласила надпись черным маркером, сделанная рукой отца. Еще довольно молодые мужчины на фото по-братски обнимались, на их счастливых лицах навсегда застыла веселая улыбка. Сердце, впервые за долгие годы после утраты родного человека, больно сжалось, пропуская удар. Девушка пару минут вглядывалась в зеленые глаза отца, так похожие на ее, а после почувствовала на себе прожигающий взгляд. Она знала, чей он, и каждой клеточкой тела ощущала странные разряды, бегающие под кожей, заставляющие сердце непривычно ускорять ритм. Горечь от грустных воспоминаний сменилась на боль, недоумение и легкую панику.       Коннор не заметил, как в заведение вошел новый посетитель, все его внимание было приковано к лейтенанту, который на пьяную голову что-то невнятно пытался донести до напарника. Среди общего шума, обрабатываемого слуховым процессором, модуль неожиданно выделил глухие, неритмичные удары сердца, и Коннор ни секунды не сомневался, что они принадлежат Уайт. Андроид одним движением встал из-за стола так быстро, что даже Андерсон, сидящий с опущенной головой, не заметил отсутствия пластикового собеседника. Коннор непрерывно сканировал стоящую напротив стены с фотографиями девушку, и программа сообщала о ее учащенном пульсе и повышающемся уровне стресса. Диод быстро мигал, переливаясь золотом, новые данные принимались и обрабатывались с такой скоростью, что система оповестила о повышении температуры некоторых компонентов, и Коннор судорожно вдохнул воздух, необходимый для охлаждения. Мысли в голове Уайт метались словно испуганные птицы, когда она развернулась к андроиду и встретила его бегающие глаза. Почему организм, хранивший хладнокровие все это время, с легкостью сдерживаемый при упоминании о потерянном счастье, вдруг начинает выходить из-под контроля под взглядом бездушного андроида? Неужели тело хочет испытывать боль, теряя управление, поддаваясь выползающим из-под толщи снега эмоциям в его присутствии? Натали знает — он все видит сейчас, сканирует, анализирует, читает ее как открытую книгу, и от этого девушка чувствует себя беззащитной, уязвимой. Уайт вдруг отчетливо понимает, что боится Коннора. Боится его совершенного интеллекта, его безграничной силы, его живого взгляда и странного поведения. Она совершенно не знает его, а он видит ее насквозь. Чувство паники перед идеальной машиной, выглядящей как привлекательный мужчина, заставляет Натали сделать усилие и взять над собой контроль. Она будет смотреть своему страху в глаза и только тогда сможет победить его, сохраняя свой хрупкий спокойный мир в мнимом равновесии. Уайт не отводит взгляда от карих глаз и быстрым твердым шагом приближается к столу. Коннор, стоящий словно статуя, резко отмирает, когда девушка проходит мимо и склоняется к лейтенанту. — Сержант Уайт, еще раз прошу прощения, что побеспокоил вас в такое вре… — Все нормально, жестянка, — прерывает андроида Натали и тихо тормошит за плечо успевшего задремать Хэнка, — Сколько он выпил? — Один литр пятьдесят восемь миллилитров шотландского виски. Концентрация алкоголя: сорок процентов, — потерянно смотрит андроид, но отвечает быстро и без запинки. — Зашибись! — сердито выдыхает Уайт и трясет Хэнка сильнее, — Лейтенант, подъем! Ваш доставщик прибыл! Андерсон что-то бурчит, встряхивает седые волосы и разлепляет глаза, расплываясь в пьяной улыбке: — Моя крооошка! Ты здееесь! — мужчина обнимает девушку за плечи, от чего та шатается и неуклюже хватается за стол, — Я н-не хотел с ним ехать, я ждал тебяяя, — Хэнк с помощью Уайт поднимается из-за стола и, перекинув одну руку ей через шею, указывает на Коннора, — Он ооочень упрямый кусок п-ластика! Андроид подхватывает шатающегося вместе с хрупкой девушкой лейтенанта и принимает большую часть его веса на себя. Поддерживая мужчину с двух сторон, они направляются к выходу, и Уайт прощается с хозяином паба, пока Хэнк обращается к Коннору, обдавая того запахом спиртного: — Вот ты никогда, ик, не слушаешь, что я т-тебе говорю… Ведешь себя, как…д-девиант. — Лейтенант, я говорил вам, я не девиант, — спокойно отзывается андроид, уже в одиночку волоча пьяное тело в сторону ожидающего такси, и слышит в ответ недовольный бубнеж. Уайт ждет в автомобиле, вбивая адрес Хэнка на планшете, и помогает усадить Андерсона на сидение. Седая голова мужчины падает на ее плечо, а через минуту по салону разносится тихое сопение, разбавляющее напряженную тишину.       Коннор сидит идеально прямо, его руки покоятся на коленях, а взгляд механических глаз устремлен строго перед собой. Чувствуя себя неуютно в воцарившемся молчании, Уайт решается спросить: — Как ты оказался в этом пабе вместе с Хэнком? — Лейтенант изъявил желание пойти выпить и был не против, когда я вызвался сопровождать его, — андроид, повернув голову в сторону собеседницы, слегка наклонил ее вперед, чтобы видеть лицо девушки из-за развалившегося на сидении Хэнка, отчего прядь его темно-каштановых волос упала на висок. Натали впилась в нее взглядом, борясь с желанием уложить волосы обратно в идеальную прическу и ощутить их мягкость. Почему-то она была уверена, что волосы у андроида непременно мягкие, шелковистые и неотличимые от человеческих. Уайт прокашлялась, отводя глаза, расстегнула воротник куртки, что будто сдавливал горло и принялась крутить в пальцах кольцо, подвешенное на цепочке. — Хреновый из тебя собутыльник.., — девушка выдохнула, и Коннор подметил, что она едва заметно нервничает, — Хэнк как всегда в дрова, и твое присутствие не спасло. — Я виноват, — андроид возвращает внимание точке в пространстве перед собой, — Должен был проконтролировать… — Да чего уж теперь. Уложим его спать, проспится и завтра будет как новенький.       Снова повисает молчание. Картинка за окном постепенно сменяется с высоток на одно- и двухэтажные домики, свет фонарей мелькает, бросая бегущие светлые дорожки по салону. Коннор думает, что девушка очень похожа на своего отца, фотографию которого он успел просканировать в пабе. Андроид перебирает в голове вопросы, которые хотел бы задать мисс Уайт, программа социальной адаптации выдает сбои, и Коннор замечает, как такси притормаживает у дома лейтенанта.       Когда андроид, не принимая помощи, дотащил ворчащего в полудреме Хэнка до кровати, время показывало около часа ночи. За окном стояли легкие заморозки, чистое небо без единого облачка освещали тусклые в свете мегаполиса звезды. Когда из комнаты лейтенанта послышался храп, Уайт почувствовала накатившую усталость, что остывающим свинцом разливалась по телу. В голове плыл легкий туман после двух бутылок розового вина, и девушка, сняв куртку, упала на старенький диван. Она наблюдала, как Коннор, присев на одно колено, аккуратно гладил Сумо по спине, разглядывая его довольную морду и вслушиваясь в тяжелое размеренное дыхание пса. Облокотившись на подлокотник и подперев кулачком щеку, Уайт сделала вывод, что ей нравится эта картина. Андроид заметил ее внимание, повернул к ней голову, и уголок его красивых губ чуть дрогнул в улыбке: — Мне нравятся собаки… Натали вдруг вспомнила, как читала о том, что большинство девиантов интересуют другие формы жизни: насекомые, птицы, кошки. Они проявляют заботу о других существах, привязываются к ним. Понимание, о чем неоднократно оговаривался Хэнк, приходит как нечто само собой разумеющееся. Слишком много противоречащих друг другу фактов, слишком много странностей в поведении андроида-детектива, созданного с целью предотвратить распространение девиации. — Вы позволите личный вопрос, сержант? — тихий приятный голос вырвал девушку из задумчивости, и та в удивлении вскидывает зеленые глаза на стоящего у окна андроида. Она даже не замечала, как неслышно он перемещался по комнате. — Смотря какой… — Вы ведь храните какой-то секрет, я прав? — его голос становится вкрадчивым, а глаза изучают покрытое тенями смуглое лицо. Уайт ничуть не удивлена вопросом, который андроид рано или поздно должен был задать. — Все мы храним секреты, жестянка, я права? — отвечает вопросом на вопрос Уайт, и на ее губах играет легкая улыбка, когда диод андроида наливается желтым цветом. Коннор хмурится и отворачивается к окну, сцепляя руки в замок за спиной. Он не может найти подход, перебирает все новые и новые варианты диалога, и чувствует легкое раздражение, что писком разносится по микросхемам. — Почему ты не застрелил девиантов у клуба «Рай»? — вопрос звучит неожиданно, но тихо. — Я не знаю… — Ты что-то почувствовал в тот момент? — голос с дивана доносится приглушенно, человек медленно проваливается в сон, неохотно сопротивляясь накатившей усталости. Коннор борется с желанием повернуть голову и наблюдать за сонно слипающимися глазами, за неторопливой мимикой и плавными движениями, и таймер, оповещающий о необходимости явиться в Киберлайф для диагностики и отчета, заставляет его твердо и решительно ответить: — Я ничего не могу чувствовать, мисс Уайт. Я машина.       Но Натали уже не слышит его слов, уронив голову на подлокотник и закинув на диван ноги прямо в белых кроссовках. Коннор снова слышит спокойное дыхание и размеренный пульс, и разворачивается к человеку, чтобы увидеть, как трепещут во сне густые ресницы, как ровно вздымается грудная клетка и дергаются тонкие пальчики на свисающей к полу руке. Он медленно обходит гостиную, не отрывая глаз от спящей Уайт и обращает внимание на не по погоде легкую обувь на ногах девушки. Осторожное касание и рука андроида медленно снимает кроссовки. Спать в обуви неудобно и вредно для человека. Прикосновение к оголенным лодыжкам отзывается красными буквами ошибок перед глазами Коннора, посылая электрические импульсы по всему механическому телу. Ее кожа такая холодная для здорового человека, что он в замешательстве не спешит убирать руку, сравнивая температуру девушки с его собственной нормальной температурой — почти одинаково низкая. Андроид хмурится, вглядываясь в умиротворенное лицо, и вопросов становится все больше. Тихий всхлип Сумо во сне заставляет его отдернуть руку, и вернуть стабильность системе принудительным закрытием всех всплывающих уведомлений. Диод вновь и вновь горит желтым цветом, выдавая неполадки. Коннор тянется к внутреннему карману серого пиджака, и между пальцами скользит четвертак с надписью «Свобода». Просто калибровка когнитивных функций. Андроид замирает на месте, пару минут монета мелькает из руки в руку, а после быстрым движением отправляется обратно в карман.       Высокий шатен торопливым шагом покидает дом лейтенанта, стараясь не думать о зеленых глазах, холодной коже и спокойном биение сердца. Он машина. Он не чувствует, не желает, не сомневается. Так оно и должно быть, и ничто не должно этому мешать. Коннор формирует отчет для Киберлайф на ходу, но Аманда требует личной встречи, явно недовольная отсутствием прогресса. Ему было не по себе от этого, страх непроизвольно всплывал в голове, и, прощупав это малознакомое чувство, рассмотрев его с разных сторон, Коннор разглядел в нем угрозу для системы и поспешил отшвырнуть подальше.