неокультурология

они знакомятся на летнем интенсиве по урбанистике в сеуле, максимально глупо, как юте кажется, потому что до возвращения в осаку остаётся чуть меньше двух недель, а внезапно ловить влюблённости в планы юты не входило. минхён говорит, что «это пройдёт, хён, не переживай, так ведь всегда бывает: ты видишь красивого мальчика, думаешь, что это любовь всей твоей жизни, а потом он возвращается в свой вэньчжоу, а ты так и остаёшься одиноким два дэ персонажем с именем как американский штат». юта умирает от июльской жары и кивает. но это точно любовь всей его жизни. сычен из китая, инженер, так же, как и все на этом дурацком интенсиве, таскает токпокки из тарелок временных одногруппников и очаровательно улыбается. а ещё у него вьются волосы, и он носит кеды, обматывая шнурки вокруг щиколоток. юта сразу мысленно вписывает его в свой лист идеальных мужчин после какаши хатакэ. доён говорит, что «сычён для тебя слишком хорош, юта, я видел историю твоего браузера, даже не лезь к нему», но юта не слушает, очищает историю поисковика и обещает себе больше никогда не одалживать доёну ноутбук. сычен легко даёт юте номер телефона, даже не ломается, никаких цундэрэ замашек и прочей дребедени. юта даже не сразу верит, что всё так легко: «привет-привет, ты милый, можно я найду тебя в kakaotalk?» и всё. они переписываются из соседних комнат общежития по ночам, по большей части жалуясь на то, что так и не поняли, что изучает урбанистика и зачем она нужна инженерам, а потом опаздывают на утренние семинары. юта вытаскивает сычена поесть мисо суп в какой-то псевдояпонской забегаловке после занятий и обещает накормить его настоящим мисосиру, если сычен когда-нибудь приедет к нему в осаку. они знакомы от силы недели две, но когда летний интенсив заканчивается, в аэропорту их друг от друга не отлепить. сычен мало говорит и плохо понимает корейский, но юта уверен, что язык влюблённости и соджу по акции понятен любому. в вечер перед отъездом он зовёт его к реке хан, и ёнхо говорит, что «юта, вы завтра разъедетесь по разным странам, не наделай глупостей, пожалуйста», на что юта лишь тычет пальцем в висящий на стене комнаты общежития список дел на июль, где большими буквами написано «наделать как можно больше глупостей», и ёнхо понимающе кивает. сычен в кедах с обмотанными вокруг щиколоток шнурками лежит на животе на деревянных мостках и тянется к воде руками. юта думает о всех этих «хён, это пройдёт» и «вы завтра по разным странам разъедетесь», и ему кажется, что время — это чья-то глупая выдумка, ведь не могло же две недели так быстро пролететь. сычен оборачивается и смотрит на юту, а потом брызгает в него водой. в сеуле аномально жарко, волосы липнут к шее, и юте не хватает заколок, чтобы убирать выбивающиеся из хвостика пряди. сычен очаровательно улыбается и садится. футболка мятая и пахнет абрикосами. он тянется к бутылке соджу, но юта перехватывает его руку и сцепляет их мизинцы. — давай поклянёмся, что встретимся ещё раз. — давай, — сычен в максимально неудобной позе чуть встряхивает рукой. — мы обязательно встретимся ещё раз, хён. мне было очень хорошо с тобой. — да мне тоже, — юта двигается ближе, не отпуская его мокрую руку. — знаешь, что было бы глупо? — глупее, чем интенсив по урбанистике? — да, глупее, чем интенсив по урбанистике. — что? — если бы мы начали встречаться, — юта отпускает его пальцы, и сычен вытирает мокрые от речной воды или уже просто от пота ладони о ткань шорт. — и правда глупо, — он трясущимися руками добирается до соджу, долго борется с крышкой и делает глоток, запрокидывая голову на девяносто градусов, вытирает губы пальцами и смотрит из-под вьющейся чёлки. — ты не боишься, что мы очень далеко друг от друга живём, хён? — нет, — юта качает головой. — а ты? — нет. совсем нет. в здание общежитий они возвращаются, уже держась за руки, и даже несколько раз целуются в коридоре, пока из одной из комнат не выходит доён и не смотрит на них взглядом «устроили тут цирк, прости господи». в аэропорту их не отлепить друг от друга. юта почти опаздывает на самолёт, и ёнхо и минхён, у которых рейс в штаты только через час, пинками гонят его к нужному терминалу, пока сычен очаровательно улыбается и складывает пальцы в сердечки. — реально цирк, — соглашается тэён, который зачем-то вызвался проводить иностранцев с интенсива вместе с доёном. — сколько, думаешь, они продержатся? — неделю? может, месяц, я не уверен. — а мне кажется, что это любовь всей их жизни. — конечно, тебе кажется, ты же романтик.  отношения на расстоянии юта только в страшных снах и первом сезоне «как я встретил вашу маму» видел. в обоих случаях экспириенс не из приятных, но сычен отправляет юте «хён, я в вэньчжоу, уже скучаю», и юта думает, что сможет с этим справиться. в осаке на час больше, чем в провинции чжэцзян, и юта специально ложится спать позже, чтобы дольше болтать с сыченом. они говорят ни о чём и обсуждают всё на свете: противную погоду в японии, аниме и высшую математику. юта шепчет в трубку взволнованное «а ты меня точно-точно любишь?», на что сычен закатывает глаза где-то в вэньчжоу и говорит: «хён, ты заставляешь меня краснеть при друзьях», а потом некто по имени юкхэй выхватывает у сычена телефон и очень красочно описывает всё то, что собирается сделать с ютой, если он разобьёт сычену сердце. — прости за это. юкхэй просто переживает. — у тебя милые друзья. сычен отправляет фотографии из примерочной с подписью «как тебе, хён? обновляю гардероб перед началом учёбы. скажи, это окей или слишком?». юта пролистывает фотографии, на которых сычен очаровательно улыбается в джемперах, беретах и рубашках в цветочек, и долго-долго кричит в подушку. родители, заехавшие проведать юту, застают сына катающимся по кровати в припадке умиления: «мам, пап, внуков не ждите. я серьёзно». они созваниваются в skype только через две недели. юта почему-то волнуется и прежде, чем нажать на кнопку звонка, очень долго собирает волосы в хвост. — привет, хён, — сычен в маленьком окошке на экране ноутбука в рубашке, которую ему посоветовал купить юта. — ты чего такой лохматый? — юта сразу же распускает волосы. — как дела? — родители недавно приезжали, увидели, что у меня твоя селка на экране блокировки стоит. пришлось врать, что я проспорил друзьям. они, кажется, не поверили. — я стою у тебя на экране блокировки? — сычен издаёт очаровательное «aw». — я не думал, что ты такая фангёрла. — сам ты фангёрла, — юта наклоняется ближе к веб-камере. — я скучаю. — я тоже. — вирт? — вирт. а потом начинается осень, учёба и дедлайны. у юты сбивается режим, потому что он живёт по китайскому времени и пару раз отправляет отсканированные чертежи позже срока. сычен на втором курсе борется с вышматом и иногда просит помочь с какими-то пугающе сложными уравнениями за откровенные фотографии, но юта готов помогать ему и без вознаграждений. «хён, почему ты такой умный?». юта улыбается, но не отвечает. иногда минхён из своей канады шлёт юте особенно смешные мемы про отношения на расстоянии, и юта пересылает их сычену. сычен отправляет смеющиеся эмодзи, но юте почему-то кажется, что это смех сквозь слёзы, потому что однажды сычен плачет во время ночного разговора по телефону: врёт, что это просто из-за учёбы стресс накопился, и вообще всё в порядке, но потом всхлипывает где-то в своём вэньчжоу и бормочет еле различимое «я правда тебя люблю». сычен поздравляет юту с днём рождения по японскому времени, а юта поздравляет сычена в ответ по китайскому через два дня. они празднуют с друзьями и отправляют друг другу фотографии: на одной из тех, что отправил сычен, юкхэй, который оказался совсем не внушающим страх и похожим на внебрачного сына джастина бибера и карди би, показывает средний палец в камеру. «твои друзья всё ещё милые» «да? твои подарили тебе боди пиллоу с какаши, думаю, они милее» доён прилетает в осаку на семинар по компьютерному моделированию в декабре и просит юту встретить его в аэропорту. — только не говори, что я приехал к тебе раньше твоего китайского мальчика. — ты не ко мне приехал, а на семинар. — но жить-то я буду у тебя. — ага, эксплуататор. доён спит на диване в квартире юты и не упускает возможности поиздеваться над тем, что он постоянно торчит в kakaotalk, хотя смотрит доён сочувствующе. юта отправляет сычену фотографию доёна, измазанного в пудре от абрикосового дайфуку, и сычен пишет: «надеюсь, это не кокаин», а потом добавляет горькое «я постараюсь вырваться к тебе после сессии». доён читает сообщение из-за плеча юты и фыркает, получая толчок куда-то между рёбрами. — в китае есть цветовая теория пяти элементов. чёрный, красный, смесь зелёного и голубого — она называется циан — жёлтый и белый. они связаны с пятью элементами: водой, огнём, древесиной, металлом и землёй. у каждого цвета есть свои символы и прочая бурда, но мне нравится красный, — юта лежит на кровати с телефоном, прижатым к уху. сычен где-то в вэньчжоу гремит посудой. юта не помнит, как они начали говорить про цвета. — он символизирует лето и абрикосы, и птиц. красный — цвет радости и единения, когда все, кого ты любишь рядом. — хочешь, я покрашу волосы в красный? сычен ничего не отвечает и, кажется, разбивает стакан. доён улетает за две недели до нового года и обещает больше никогда не приезжать, потому что слушать нытье юты про любовь всей его жизни просто невозможно. — ну, и сиди в своём сеуле, — пожимает плечами юта. — ты, кстати, тоже сосед не из приятных, если что. — ага, — доён натягивает копюшон куртки почти до носа. — ты скоро сычена бросать собираешься? а то, если вы до января не расстанетесь, я тэёну шесть тысяч вон проиграю. — проиграешь. в январе юта и сычен созваниваются в skype только для того, чтобы юта помог младшему с математикой. оба уставшие и сонные, но сычен в окошке на экране ноутбука, весь пиксельный и распадающийся, в рубашке в цветочек с вьющимися волосами очаровательно улыбается, и юта готов поспорить, что вокруг его щиколоток обмотаны шнурки кед. юта между подготовкой к практикумам по черчению и зачётам по теории вероятности высчитывает расстояние между осакой и вэньчжоу и думает, что пространство — это чья-то глупая выдумка, ведь не может человек, ради которого хочется выбросить боди пиллоу с какаши, переехать в китай и покрасить волосы в красный, быть так далеко. сычен вырывается в японию только в начале марта. за два дня до этого юте звонят минхён, ёнхо, доён и тэён. оказывается, что не только последние двое ставили деньги на их отношения. — знаете, идите вы все к чёрту, — юта включает громкую связь, пока четыре окошка из трёх разных локаций планеты земля еле умещаются на экране, возится с краской для волос и роняет стакан с зубной щёткой. — тэён выиграет все ваши деньги, потому что мы с сыченом не расстанемся. — что ты там делаешь? — расчленяю тех, кто не верит в нашу с сыченом любовь, — юта машет испачканной красной краской рукой у фронтальной камеры и сбрасывает. юта встречает сычена в аэропорту и зачем-то приезжает за два часа раньше, стоит в зале ожидания один и строчит доёну сообщения, потому что больше некому. «он скоро прилетит» «он уже вот сейчас прилетит» «а вдруг он меня разлюбил? такое же может быть, да?» «доён» «доён, чёрт возьми» на что получает лаконичное «я сплю, придурок, тэёну напиши, он на кухне в pubg играет». «вы вместе живёте, что ли?» «ага, в феврале съехались» «вы там совсем обнаглели в своей корее?» но доён не отвечает, зато сычен в кедах с обмотанными вокруг щиколоток шнурками, уставший и сонный, выкатывает чемодан из-за стойки паспортного контроля, скользит взглядом по залу ожидания и срывается в сторону юты, бросая чемодан на пути. на нём мятая футболка, и от него пахнет абрикосами. он зарывается пальцами юте в волосы и бормочет что-то вроде: «боже мой, они красные». утыкается ему в шею и издаёт какие-то нечленораздельные звуки: что-то между «aw» и плачем. они обнимаются, и рядом нет доёна, который посмотрел бы на них взглядом «устроили тут цирк, прости господи». у юты ещё остались следы красной краски на коже у шеи и висков, и он думает, что это реально цирк, максимально глупый, но сычен точно любовь всей его жизни. сычен вспоминает про чемодан и дёргается в его сторону, но юта перехватывает его руку и сцепляет их мизинцы. — давай поклянёмся, что никогда друг друга не оставим. ну, чтобы всегда был красный цвет, лето, птицы и абрикосы. единение, когда все, кого ты любишь, рядом, и всё такое. давай? сычен чуть встряхивает рукой. — давай.