"Призрак Оперы" для Неудачников

      Когда телефон разразился громкой трелью будильника, Ричи дернулся и случайно ударился головой о тумбочку, стоящую у изголовья кровати. Заведя руку назад, он попытался нащупать телефон, но в итоге лишь скинул его на пол. Будильник продолжал орать, бедный, не отошедший от сна Тозиер обреченно свесился с кровати и попытался в темноте нашарить орущий телефон и выключить будильник, что ему удалось через пару секунд, и он, пихнув телефон под подушку, чтобы больше его не искать, так как будильников было несколько, перевернулся на живот, натягивая одеяло почти на макушку. Голые ступни тут же обдало прохладой комнаты, а внизу живота болезненно заныло. Ричи полежал пару секунд, сквозь сон прислушиваясь к себе, а потом на пробу двинул бедрами, тут же тихонечко простонав в подушку от нескольких приятных импульсов, разошедшихся по телу.       — Сууукааа, — промычал он в подушку, приподнимаясь на локтях и заглядывая вниз.       Вставший член оттопыривал ткань трусов, стоя по стойке смирно и даже и не собираясь менять свое состояние. Ричи обреченно уткнулся в подушку лицом, подавляя в себе желание рухнуть обратно в постель и потереться пахом, и рывком встал, вытащив телефон из-под подушки.       Кровать Стэна была аккуратно заправлена, на всей его половине комнаты царил безукоризненный порядок. Ричи мысленно поблагодарил Уриса, что тот по пятницам уходит на пары ни свет ни заря, и, отменив оставшиеся три будильника, поплелся в ванную, немного комично переставляя ноги. Он приоткрывает дверь, выглядывает в безмолвный коридор и быстро прошмыгивает в незанятую никем ванную, с облегчением закрывая дверь на щеколду.       — Чувак, какого хуя? — шипит Тозиер, посмотрев на свой стояк, и, скинув трусы, залезает в душевую кабину, неосознанно подмечая, что перед ним мылся именно Стэн, так как только он один из всего их блока смывал после себя мыльную пену со стенок и углов душевой.       Ричи открывает кран, делает шаг в сторону, чтобы стекла ржавая и холодная вода, и когда начинает постепенно литься чистый кипяток, он встает под струи, делая воду холоднее и настраивая ее на комфортную для себя температуру. Уперев одну руку в кафель с глупым дельфинчиком, он замирает, подставляя голову под тяжелые струи, и ловит себя на ощущении, что оттягивает момент дрочки. Прислушавшись к себе, понимает, что что-то мешает, но саморефлексия у него по расписанию в другое время, поэтому пересиливает себя и таки сжимает член у основания, отрывисто выдыхая и прикрывая глаза. В голове как по команде всплывает лицо Эдди, и дальше процесс проходит в привычном полуленивом состоянии. Ричи почему-то никогда не хотелось быть быстрым и резким с Каспбраком, и даже представляя их секс, а это было буквально пару раз, он всегда представлял его медленным и нежным.       В ванную кто-то неожиданно стучится, и Тозиер дергается, тут же кончая в кулак. Он, скривившись, смотрит себе под ноги и, крикнув, что он сейчас выйдет, быстро моется. Схватив полотенце с общего полотенцесушителя, он обматывает его вокруг бедер, хватает свои трусы и выходит из ванной, сталкиваясь нос к носу с Беверли.       — Эээ… — удивленно тянет Ричи, выгибая брови.       — Я сейчас уписаюсь, — прошептала Беверли, выпучив глаза, и, отодвинув Тозиера, прошмыгнула в ванную.       Ричи удивленно посмотрел на закрывшуюся дверь и пошел в свою комнату, не убирая ничего не понимающее выражение с лица. Из его комнаты доносились голоса, он толкнул дверь и зашел, удивляясь еще больше, когда увидел идущего с полным чайником к розетке Стэна, сидящего на подоконнике Бэна и развалившегося на его кровати Эдди. Каспбрак, подняв голову с его подушки, отсалютовал ему двумя пальцами и опять уперся взглядом потолок, сложив руки на груди.       — Пожарка сработала, всех отпустили, — заметив замешательство на лице Ричи, пояснил Хенском. — Зря мылся, на пары можно сегодня не ехать.       Ричи вздохнул и потряс мокрыми волосами; трусы он кинул в кучу одежды на стул.       — Чай будешь? — спросил Урис, снимая чайник со станции и доставая из шкафчика несколько кружек.       Ричи заторможенно кивнул, останавливаясь посередине комнаты и не зная, куда себя деть. Да и еще дурацкое полотенце на бедрах, только еще более неловко заставляло себя чувствовать.       — Да сядь ты уже куда-нибудь, че как не родной, — сказал Эдди, свешивая ноги на пол и освобождая место на ричиной кровати.       — О, спасибо, что разрешил мне сесть на мою кровать, — неожиданно для себя съязвил Тозиер, присаживаясь на краешек заправленной постели.       — Я заправил твою кровать, — как бы между прочим сказал Эдди, бесцельно пялясь в потолок.       — Правда? — фыркнул Ричи, выгнув брови. — А я уж подумал, что у нас тут домовой завелся.       — Иди продрочись, кактус, — сказал Стэн, не поднимая головы и раскладывая пакетики по кружкам.       — Я только что выстрелил холостыми детьми, пока для второго залпа не готов, — ответил Ричи, смотря, как Эдди дергает за нитку, торчащую из его наволочки.       — Эта формулировка просто отвратительна, — поделился своим мнением Каспбрак, оставив в покое бедную нитку и опять сложив руки на груди.       — Все, чай заварился! — громче, чем надо, сказал Стэн, увидев, как Ричи открыл рот, чтобы начать дискуссию на тему синонимов дрочки; Ричи лишь фыркнул, проглотив шутку про полицейскую академию.       — Никогда бы не подумала, что у мальчиков может быть так аккуратно и чисто в ванной, — сказала Беверли, заходя в комнату и стряхивая с рук воду. — Только я полотенце для рук не нашла.       — Могу предложить мое, — Ричи скосил глаза на свое, которое было все еще обернуто вокруг бедер, и улыбнулся, поднимая глаза на девушку.       — О, ты такой щедрый, спасибо, но я, пожалуй, воздержусь, — промурлыкала Беверли и села на подоконник под бок Бена, который тут же ее обнял.       Тозиер сокрушенно покачал головой, мол, многое теряешь, Бев, и встал со своей кровати, придерживая полотенце и беря свою кружку с Бэтменом.       — Бэтмен полное дерьмо, — прокомментировал Эдди; ему досталась кружка с небольшим отбитым осколком. — Супермен тащит, — он кивнул на кружку в руках Уриса, которой тот салютнул ему в знак согласия.       — Стэн-Супермен, твой уровень флирта просто бьет все рекорды, — пробормотал Ричи, делая глоток чая. — Смог соблазнить малыша Эдса кружкой.       Урис смотрит на него как на идиота, одним взглядом спрашивая, что он делает. Тозиер дергает одним плечом и отворачивается, открывая шкаф.       — Я надеюсь, ты предупредишь нас, когда скинешь полотенце, — говорит Бен, заметив, что Ричи вытащил одежду из шкафа. — Иначе мне придется сжечь мозг, если я увижу твой зад.       — Кстати, он у меня ниче такой, — отзывается Ричи, кидая на рядом стоящий стул джинсы и футболку. — Все, отворачивайтесь.       Бен уткнулся взглядом в стену, Беверли спрятала лицо у него между шеей и плечом, Каспбрак зарылся лицом в ричину подушку, отчего у Тозиера ухнуло сердце, а Стэн как ни в чем не бывало продолжил пить чай, упираясь бедрами в свой письменный стол.       Ричи, поймав его взгляд, ткнул себя пальцем в грудь, потом опустил сжатую в кулак ладонь на уровень паха, сымитировал движения рукой как при мастурбации и, широко ухмыльнувшись, ткнул пальцем в ничего не подозревающего Эдди. Стэн сделал вид, будто он прямо сейчас сблюет на пол, на что Тозиер коротко засмеялся и отвернулся к шкафу.       — Вы че там ржете? — пробубнил Эдди в подушку, заерзав на чужой кровати.       — Я все, — через минуту сказал Ричи, вешая мокрое полотенце на стул.       Беверли, взяв кружки для себя и Бена, вновь села на подоконник и, глубоко вздохнув, сказала:       — В общем, у нас небольшие изменения в сегодняшнем походе на «Фауста», — при этих словах Эдди подпрыгнул на кровати, сев с неестественно прямой спиной. — Эдди, не переживай, тебя это не касается, ты идешь, — Марш тепло улыбнулась парню.       — Я не смогу, у нас в ресторане срочный банкет, нужны все офики, — прояснил ситуацию Бен, сделав глоток чая. — Один билет свободный, кому-то с улицы отдавать не хочется.       — Меньше месяца назад мы со Стэном были для вас как раз такими с улицы, — фыркнул Ричи, подходя к своей тумбочке и доставая из ее недр пачку печенья. — А сейчас Бев меня буквально выталкивает из нашей ванной, вы гложете наш чай, а этот вообще как у себя дома развалился, — он пнул ногу опять улегшегося на его кровать Эдди, на что тот лишь дернул ступней в ответ, никак не комментируя. — Стэн-Супермен, не хочешь сходить на оперу?       — У меня завтра итоговая контрольная по французскому, — ответил Урис, беря печенье и откусывая сразу половину.       — Опера на французском, — вставила свои пять копеек Беверли. — Мне нельзя оставлять билет неиспользованным, а отдать реально некому: те, кто хотел, уже подсуетились, а кто не хотел, тот и не захочет.       — Пиздец, никогда бы не подумал, что кого-то придется уговаривать бесплатно пойти в Гранд-Опера на «Фауста», — пропыхтел Эдди, силясь попить чая не поднимая головы с подушки.       — Да это ты двинутый, а все остальные нормальные, никто так не фанатеет по литературной классике, — коротко посмеялся Бен, в два глотка допивая свой чай.       — Неучи, — сказал на это Эдди и таки пролил немного теплой жидкости на свою футболку.       — Жопоручка, — фыркнул на это Ричи, тут же закашлявшись от пошедшего носом чая.       Эдди на это засмеялся и вылил себе уже весь чай на футболку.       Стэн проматерился и сказал что-то типа «ебанные дегенераты», но Тозиер не был уверен, что правильно его услышал.

***

      В Гранд-Оперу они приехали на метро примерно за два часа до начала по наставлению Эдди. Хотя Эдди не настаивал, а просто напросто ныл, чем выбесил обычно спокойного Стэна так, что тот один раз ему чуть ли не влепил подзатыльник, триста раз чертыхнувшись и проклянув свое согласие пойти вместо Бена. Каспбрак прятался за спиной Ричи, что-то неразборчиво лепетал себе под нос и сверкал глазами похлеще теней на веках Беверли. Тозиер не мог перестать на него пялиться, постоянно то приобнимал за плечи, то глупо шутил, то просто касался рук и тела, иногда дергал за волосы и постоянно говорил, и если Ричи свой вечный бубнеж воспринимал нормально, то тарахтение где-то в районе шеи от Каспбрака было немного непривычным. Но при всем при этом его оживленность походом в Оперу просто сшибала Тозиера своей очаровательностью, и он готов был ходить на оперу вместе с Эдди хоть каждый день, если тот так и будет продолжать крутиться вокруг него юлой и беспрестанно говорить.       Видимо, у него было очень сложное лицо, потому что, когда они выходили из метро, его немного приостановил Стэн, дернув за рукав классической белой рубашки, заправленной в черные зауженные джинсы.       — Рич, — тихо позвал он, подтолкнув взвинченного Эдди вперед к Беверли; Каспбрак с охотой просеменил к ней и присел на уши, взахлеб пересказывая «Фауста», — давно не саморефлексировал?       — Нет, серьезно, Стэнли, как ты попал на факультет ландшафтного дизайна, если ты прирожденный коп? — весело фыркнул Тозиер, но в глаза другу не посмотрел, пристально наблюдая, как Эдди между глубокими затяжками что-то быстро говорит Марш. — Да, давно.       — Насколько давно?       — С того момента, как Эдди свалился на меня с дерева.       Урис покачал головой, шумно выдохнув.       — Ты же помнишь…       — Да, помню, — отрезал Ричи, доставая сигарету. — Я знаю. Я знаю…       — Займись этим в ближайшее время, — тихо сказал Стэн, сжимая его локоть и чуть сминая всеми правдами и неправдами поглаженную ткань. — Мы оба знаем, что раз на раз не приходится.       Тозиер только кивнул и, хлопнув Стэна по плечу и натянуто улыбнувшись, быстрым шагом прошел вперед, переключая внимание Эдди с очумевшей от его рассказов Беверли на себя.       Они подошли к зданию Оперы, и Эдди, которого Ричи в очередной раз приобнял за плечи, ощутимо задрожал, опять вытаскивая сигарету из пачки.       — Можно задать вопрос? — спросил Тозиер, когда дрожь парня уменьшилась; Эдди кивнул, подняв голову и внимательно на него посмотрев. — Почему тебя так трясет? То есть я понимаю, что тебе такое даже не снилось… Гранд-Опера, «Фауст», бесплатно, все дела, но ведь это же, ну, просто… опера…?       — Это не объяснить, — тихо сказал Каспбрак, зажевав губу; Ричи залип на этом движении, одной частью мозга желая сделать тоже самое с губой Эдди, только уже своими зубами, а другой приказывая себе прекратить пялиться. — Просто от одной мысли, что все так хорошо сложилось, и что это то, о чем я и правда мечтать не мог, так просто произойдет буквально через пару минут, меня бросает в дрожь. Я же ведь после того, как Бев это все нам рассказала, сутки в какой-то прострации был — не мог поверить. Я не знаю, как объяснить. Это не потому, что ты узколобый или я ебанный вундеркинд, это просто, наверное, наши жизненные пути. Я литературу с младшей школы холю и лелею, «Фауста» в средней школе меньше чем за неделю прочитал, потом раза три точно перечитывал. Это типа очень много значит для меня, — он улыбнулся, сделал последнюю затяжку и выкинул бычок в мусорку. — Я был пару раз на опере, меня не сильно впечатлило. Но это, — он перевел взгляд на здания Оперы, и Тозиер почувствовал, как он практически задохнулся от впечатления, — это выше моих сил. Если я разревусь, я не виноват.       Ричи слушает его, затаив дыхание, и даже не обращает внимания на съехавшие на кончик носа очки в тонкой черной оправе. Это первый раз, когда Эдди говорил так много рядом с ним, и Тозиер почувствовал себя самым счастливым человеком в мире, просто потому, что ему было позволено находится рядом в такой важный момент, видеть эмоции и слушать восторженное тарахтение. Он готов был прыгать от переполнявших его чувств, и да, понятное дело, что эмоций Каспбрака ему не понять, но у него были свои, не менее сильные, и было ощущение, что их так много и они все такие значимые, что он сейчас просто взорвется, переполнившись и не выдержав их веса.       — Хей, ребята, — Беверли неожиданно появилась за их спинами, обняв обоих парней за плечи. — Нас ждет Опера, поэтому предлагаю закончить финальный перекур и, наконец, показать Эдди все мощь и величие Оперы Гарнье.       — Чего? — сморщился Ричи, повернув голову в сторону здания. — Еще одно название?       — Официальное, — кивнул Эдди, тоже поворачиваясь в сторону Оперы.       — Блять, да пошли уже, — не выдержал Стэн, подтолкнув всех троих ко входу.

***

      Эдди молчал, но по выражению его лица было видно, что он жалеет, что человеческая голова не может крутиться на 360 градусов. Как его башка, со скоростью пули поворачивающая враво, влево и вверх, еще не отвалилась от тонкой шеи, Ричи не знал, но зато полностью разделял это ошеломляющее чувство, которое накатывает на каждого, кто приходит в Гранд-Оперу. Беверли тут уже была несколько раз, поэтому ее проняло не так сильно, как остальных. Даже Стэн глядел по сторонам, слегка приоткрыв рот.       Смотрящие куда угодно, но только не себе под ноги, они под чутким руководством Марш поднялись на верхние этажи и оказались у входа в их часть яруса. Беверли отдала их билеты и поприветствовала красивую женщину, которая их проверяла. Женщина сначала прищурилась, а потом приобняла Беверли за плечи и что-то защебетала на французском. Марш чуть покраснела и тихо ответила ей, так, чтобы Стэн, Ричи и Эдди не услышали. Если честно, в этом не было особой необходимости, так как по французски они говорили как полные кретины, особенно Тозиер, который умел только кривляться и передразнивать французов.       — Пошли, хватит глазеть, — прошипела она друзьям, когда они начали своей тормознутостью задерживать очередь.       У них было два места в первом ряду прямо по центру и два на два ряда выше и чуть левее. Одно из мест на первом было без разговоров отдано Каспбраку, который поскакал к своему креслу как антилопа, а второе Ричи вымолил у Беверли, сделав жалостливые глаза.       — Не верится, просто не верится, — прошептал Эдди, вцепившись в руку Тозиера, как только тот сел рядом с ним; в этот момент Ричи где-то внутри себя умер и на воскрешение претендовать совершенно не планировал.       Свет потух неожиданно, оркестр грянул, Каспбрак вздрогнул, что-то тихонечно проскулив, и резко подался вперед. Тозиер только и успел, что схватить его за воротник рубашки и затянуть обратно на сиденье — мало ли что у этого помешанного сейчас в голове творится, если вывалится на эмоциях, что тогда делать? Эдди нахохлился, зыркнул на Ричи, но вылезти за пределы яруса больше не пытался, лишь навалился грудью на ограждение и уставился немигающим взглядом на сцену.       Так прошло достаточно много времени, судя по всему близился антракт. Ричи не сильно проникся исполнением оперных партий, он больше разглядывал декорации, мысленно играя с собой в игру под названием: «Угадай, к каким из них приложила руку Бев?», и само помещение: люстру, партер, архитектуру. И Эдди. Его блуждающий по всему залу взгляд как раз вновь остановился на Каспбраке, в немом восхищение впитывающем все, что происходило на сцене, как на заднем фоне, через несколько десятков кресел, стоящих полукругом, он увидел что-то непонятное.       Присмотревшись, он не поверил своим глазам. Он так-то всегда относился к своему зрению со скептицизмом, потому что оно у него было далеко не самым хорошим, но тут было другое: он увидел не просто что-то размытое, что нужно было додумывать, а скорее что-то совершенно нереалистичное, что никак не вписывалось в атмосферу Гранд-Опера.       Какой-то мужчина на заднем ряду их яруса методически скручивал винтовку, непонятно каким образом установив ее на креслах. Вокруг него никого не было, а те, кто сидели ближе остальных, все равно ничего не замечали, полностью погрузившись в события, происходящие на сцене. Ричи пару раз проморгался, снял очки и протер их, снова надел и чуть ли не закричал в голос, потому что человек закончил скручивать винтовку и начал прицеливаться. Все еще надеясь, что это просто глюки, Тозиер в панике потряс Эдди за плечо, мыча и тыкая пальцами в сторону винтовки и человека. Каспбрак долго не отзывался, отмахивался и даже один раз его пнул, но в итоге повернул голову и широко распахнул глаза, потому что именно в этот момент грянул ряд выстрелов, и на сцене замертво упали все актеры. Зал на секунду погрузился в полную тишину, а потом раздался нечеловеческий крик, и помещение наполнилось сотнями криков ужаса и панического страха. Люди повскакивали со своих мест и принялись бежать в сторону выхода.       Ричи и Эдди вскочили вместе с остальными, и пока Тозиер искал глазами Беверли и Стэна, изначально не твердо стоящий на ногах Эдди странно вздохнул, будто у него в носу какой-то неправильный свисток, и навалился боком на Ричи. Тозиер рефлекторно его поймал, заглядывая в побледневшее лицо, и широко распахнул глаза, второй раз за пару минут не веря тому, что видит — Эдди задыхался, беспомощно хватая ртом воздух и скребя горло ногтями.