— Эдди? — перепуганно зовет его Ричи, крепко держа руками за плечи. — Эдди, что с тобой? Ты меня слышишь?!
Его толкают, и он наваливается на Каспбрака, который начинал уже краснеть. Он странно сипел, скреб горло ногтями и бездумно шарил глазами по помещению.
— Эдди! — рядом возникла перепуганная Беверли, слегка оттеснив Тозиера и тут же протянув руки к поясной сумке Каспбрака, которую тот всегда носил через плечо.
Эдди покачал головой и слабо перехватил руку девушки, уже расстегнувшую молнию.
— У меня нет его с собой, — прохрипел он, надрывно закашлявшись.
— Твою мать, нам пиздец, — выдохнула Марш.
— Блять, да что с ним?! — воскликнул Ричи, с каждой секундой чувствуя, как увеличивается давление на руки; видимо, Эдди совсем скоро не сможет стоять сам. — Почему он не дышит и чего у него нет с собой?!
— У него что, астма? — шокированно спросил Стэн, невесть когда появившийся у Ричи под боком.
— Психосоматическая, — прохрипел Эдди, хватаясь за руки Тозиера и стараясь удержаться, чтобы не свалиться.
— Некогда выяснять, нужно найти скорую! — воскликнула Беверли, ныряя под одну из рук Эдди и перемещая его вес на себя.
— Давай лучше я, ты иди скорую ищи, — Урис бесцеремонно вытолкал Беверли из-под руки Эдди, одновременно вместе с Ричи закидывая его руки на плечи.
Каспбрак что-то тихо прохрипел, и Ричи его только крепче перехватил, заводя одну руку за спину и легко приобнимая.
— Держись! — сказала ему Беверли и умчалась вперед.
На выходе из яруса создалась огромная толпа. На пару секунд Ричи даже забыл, из-за чего все произошло, но, кинув взгляд на то место, где сидел человек с винтовкой, его прошибло мурашками. Винтовка была все еще на кресле, а от человека, ею воспользовавшегося, осталось только неясное воспоминание. Тозиера передернуло, и он, тряхнув головой, отвернулся и быстрее пошел на выход из яруса.
Повсюду бегали люди, слышались крики, звучали приближающиеся звуки сирены. Когда они вышли в коридор, ведущий к главной лестнице, на них выскочила перепуганная и запыхавшаяся Беверли, один вид которой говорил, что она ничего и никого не нашла.
— Нам нужно вниз, скорой нечего делать на последнем этаже, — сказал Стэн спокойным голосом.
Ричи посмотрел на него, перехватывая перепуганный взгляд, и в очередной раз поразился, как Урис умеет контролировать себя во время страха.
Эдди хрипло закашлялся, наклоняя голову и утыкаясь лбом в ричину рубашку.
— Держись, Эдс, — прошептал он в висок парня, крепче перехватывая его за талию.
Эдди в ответ вяло похлопал его по плечу, мол, я услышал, но сил говорить нет.
Они быстро спускаются в главное фойе, где толпа народу и уже бегает куча полицейских. Ричи видит машину скорой и облегченно выдыхает, одновременно со Стэном увеличивая шаг и буквально слетая с лестницы. Когда они уже были на последней ступеньке, внезапно откуда-то справа вынырнул какой-то парень в полицейской форме, налетев на них и заставив всех троих оступиться. Стэн выматерился, нелепо взмахивая свободной рукой, а Ричи схватился за перила; если бы не эти перила, они бы все упали, так как Эдди самостоятельно противостоять силе притяжения не мог.
— Нам срочно нужен ингалятор, у нашего друга астма, и он сейчас задохнется, — говорит Ричи, первым соображая, кто перед ними стоит.
Парень кивает и поднимает рацию:
— Майк, это Билл, я у большой лестницы, мне срочно нужен ингалятор, — рация что-то прошипела в ответ, и Тозиер непременно бы пошутил, что это очень устаревшее средство связи, но осевший на пол Эдди отвлек его внимание.
Каспбрак стал уже совсем нездорово-красного цвета, он еле держал глаза открытыми и со свистом и каким-то гудением дышал. Ричи не знает, можно ли назвать то, что делал сейчас Эдди, дыханием, но выглядело по крайней мере похоже именно на дыхательный процесс, хотя, судя по состоянию Каспбрака, до дыхания ему было далеко.
— «Если бы он вообще не дышал, он бы уже откинулся», — подумал Ричи, как вдруг к ним подскочил еще один полицейский, и Беверли, до этого что-то активно печатавшая в телефоне, тут же выхватила ингалятор из его рук, встряхнула его и молча всунула Эдди в рот, пару раз нажав на него.
Каспбрак вдохнул лекарство, закрыл глаза и откинулся спиной на лестницу, стараясь отдышаться. Он еще пару раз прыснул себе баллончиком в рот, а потом показал знак «о’кей». Ричи выдохнул, проводя рукой по лицу.
— Бен сейчас приедет, он нас заберет на машине, — сказала Беверли, вымученно улыбаясь.
— Медицинская помощь больше не требуется? — спросил один из офицеров, которого, кажется, зовут Майк, но Ричи не был уверен. — На связи, Денбро, — сказал он, когда увидел четыре покачивания головой, и ушел, хлопнув Билла по плечу.
— Я видел, как какой-то чел скручивал винтовку, — сказал Ричи, предугадав вопрос открывшего рот полицейского. — Он был в перчатках, маске и большой куртке. Мы сидели на верхнем ярусе, но ничего больше я не знаю.
— Я видел, как он уходил, — сказал Стэн, и Тозиер впервые за последние пару минут поднял на него взгляд. И лучше бы он этого не делал.
Шутка про полицейскую академию и Стэна была уже достаточно заезженной, так как Урис всегда отличался довольно хорошей наблюдательностью, а из своих наблюдений он делал логичные и правильные выводы, и Ричи, по сути дела, от него не сильно отставал, так как у него тоже котелок нормально так работал. И сейчас Тозиеру хватило буквально пары секунд, чтобы понять, в какой же заднице они только что оказались.
Стэн смотрел на Билла такими глазами, каких Ричи у него никогда не видел. То есть это был такой взгляд, что становилось абсолютно понятно, что это полный пиздец, и бедный Стэнли просто пропал. Тозиер даже и не догадывался, что можно смотреть на кого-то вот так, что взгляд может быть таким. Усугубляло ситуацию то, что такими глазами Билл смотрел на Беверли, которая нервно смотрела в телефон, ожидая сообщения Бена.
Хуже, казалось бы, ситуация стать навряд ли могла, но одуплившийся Эдди смог ее ухудшить. У него не было таких же глаз, как у Стэна и Билла, но был взгляд жертвы на своего спасителя, и это совсем выбило дух из Ричи.
— Он ушел не в ту дверь, в которую мы все входили, — тем временем продолжал Стэн, нервно сжимая и разжимая руку в кулаке. — В какую-то другую. Я не знаю, как я это заметил, но это была другая дверь.
Денбро вздохнул, потер лицо ладонями и дернулся, когда рация в его руке затрещала.
— Пойдете как анонимные свидетели, не хочу вас задерживать, — говорит наконец Билл, отрывая взгляд от Беверли и разворачиваясь лицом к Ричи. — Запиши мой номер, вдруг еще что-то вспомните.
Тозиер скрывает удивление, доставая свой телефон, и отдает его полицейскому. Он не смотрит, но буквально нутром чувствует, как Стэн прожигает его взглядом. Номерком, видимо, придется позже поделиться.
— Уходите быстрее, пока вас кто-то другой не перехватил, — говорит Билл, возвращая Ричи телефон, и скрывается в толпе, что-то говоря в рацию.
— Хватит с меня этой Оперы, поехали отсюда, — говорит Эдди, поднимаясь со ступенек, и первый устремляется к выходу из здания.
***
Эдди вырубается на середине пути на ричином плече. Просто в какой-то момент закрывает глаза и заваливается набок, укладывая щеку Тозиеру на плечо и принимаясь громко сопеть. Ричи приходится немного извернуться и сползти на сиденье вниз, так что он упирается острыми коленями в спинку сиденья сидящей впереди Беверли, на что она начинает ворчать, оборачиваясь, но тут же замолкает, увидев заснувшего Эдди. Она улыбнулась и чуть отъехала на сиденье вперед, давая Ричи больше места.
— Так чья, ты говоришь, это машина, Бен? — немного нервно спросил Стэн, обеими руками вцепившись в ремень безопасности.
— На четверть моя, — ответил Хэнском, встречаясь глазами со Стэном в зеркале заднего вида.
— А остальные части чьи? — с нервным смешком спросил Урис.
— Моих друзей, — ответил Бен, резко надавливая на педаль газа и заставляя форд загудеть и набрать скорость.
— Не насилуй машину, — тихо сказала Беверли, не отрываясь от телефона.
— Да там водила конченный был, мы за ним от самой Оперы еле плетемся, он меня уже укачивать начал, — возмутился Бен, но газ сбросил.
— Знаете, такое чувство, что мы какая-то типичная семейка. Бев и Бен — это мама с папой, я старший сын, Стэн средний, а Эдди младший, — вдруг сказал Ричи, смотря на пролетающий за окном автомобиля Париж. — Как там в этой сказке было… А, бля! Вспомнил. У отца было три сына: старший — умный был детина, средний сын и так и сяк, младший вовсе был дурак.
— Ты кого дураком назвал, чучело лохматое? — пробормотал Эдди, не открывая глаз.
— Неправда, — возмущенно проговорил Ричи, расчесывая отросшие кудри пятерней. — Я не лохматый.
— Лохматый, — сказала Беверли, все еще пялясь в телефон.
— Лохматый, — с улыбкой повторил Бен.
— Чучело, — фыркнул от смеха Стэн, кидая на него веселый взгляд.
— Ты себя видел? — фыркнул в ответ Тозиер, сдувая упавшую на глаза кудряшку. — Кудряшка Сью, блять.
Стэн не смог сдержать широкую улыбку, а Ричи почувствовал, как Эдди затрясся в беззвучном приступе смеха.
С передних сидений послышалось приглушенное хихиканье Беверли и Бена.
***
После того, как Ричи и Стэн, проводив сначала всей гурьбой Беверли, а потом и Эдди с Беном, завалились в свою комнату, Тозиер буквально почувствовал, как у него зачесалась кожа от нужды сеанса саморефлексии. Он повел плечами, растерянно оглядел комнату и остановился на внимательно следящим за ним глазами Стэна. Неловко улыбнувшись и дернув плечом, Ричи сделал шаг, на что Урис замотал головой и, взяв из-под подушки спортивные штаны и футболку, вышел из комнаты. Тозиер облегченно выдохнул, в который раз задаваясь вопросом, за что ему такой проницательный и понимающий друга, как Стэнли Урис.
Ричи скидывает одежду, кидая ее кучей на стул, и переодевается в "домашнюю" — растянутую во все стороны футболку и спортивки с вытянутыми коленями. Очки немного неаккуратно отправляются на тумбочку, свет выключается, и Тозиер плюхается на кровать, закидывая ноги на стену и чуть свешиваясь головой с постели.
На самом деле саморефлексия — это немножко не то, что он делает. Самоанализ является более подходящим словом, но самоанализ попахивает Фрейдом, а с ним у Ричи отношения не сложились. То есть курс психологии он на первом году обучения без проблем прослушал, не совсем поняв, зачем им вставили такой большой блок с возрастной психологией Фрейда, но их преподаватель был явно помешан на фрейдизме, поэтому, если разобраться, все было довольно-таки логично. Но Ричи все равно не оценил, в конечном итоге поняв, что является сторонником экзистенционально-гуманистической психологии, хотя концепции бихевиоризма ему тоже была не чужда.
Если копать совсем глубоко, то его саморефлексия — это что-то среднее между саморефлексией и самоанализом. Ричи не очень любил хипстеров, считая их мэйнстримщиками, пропагандирующих самоанализ как способ изучить себя, поэтому не занимался им, а занимался саморефлексией. Стэн говорит, что он тупой и абсолютно не прав насчет хипстеров, но Тозиер не особо его слушает.
Ричи вздыхает и закрывает глаза, заставляя мозг прокрутить каруселью все моменты, связанные с Эдди, так как он занимает сейчас центральную позицию в его мыслях. Свою влюбленность Ричи принял спокойно и без вырывания волос на голове. Просто в один из вечеров он понял, что хочет поцеловать Каспбрака, взять его за руку, сводить на свидание, провести вместе ночь, поговорить о книгах, спросить про его школьные года и причинно-следственные связи любви к литературе. С Эдди хотелось быть, и Ричи нравилось это понимать, нравилось ощущать влюбленность, потому что Каспбрак как объект воздыхания дарил крышесносное вдохновение, что только в геометрической прогрессии увеличивало и так зашкаливающий уровень обожания.
Эддина психосоматическая астма не давала покоя ровно с того момента, как Ричи о ней узнал. Психосоматика объясняет то, почему Эдди без проблем дымит как паровоз, но ведь у психосоматики должны быть причины. Не может же человек просто взять и получить в один день психосоматическую астму. Насколько Тозиер понимает, у Эдди никогда не было реальной астмы, а, значит, вопрос остается открытым, потому что сам Ричи со своей саморефлексией тут бессилен. Это тревожит, но с этим можно какое-то время жить.
До сегодняшних событий Ричи очень хотел поболтать с Каспбраком насчет слов Бена об его гейской натуре (зацените каламбур), но все никак не удавалось выкроить хорошее для этого время, а в Опере Эдди сам все расставил на свои места. Тозиер не думал, что он втрескался в Билла, иначе бы не прижимался так в машине по дороге в студгородок, но на душе скреб маленький котенок.
Если честно, вся эта его саморефлексия была немного странной фигней, потому что, грубо говоря, ему требовалось специальные время и место и определенное настроение, чтобы подумать о своей жизни, в то время как обычные люди, ну, просто думали… ??? То есть они ехали в метро, сидели на парах и могли подумать, а Тозиеру надо обязательно настроиться, закинуть ноги на стену и свесить голову с кровати, и только тогда он мог углубиться в себя и рассортировать все по полочкам.
Стэн сегодня как-то рано вернулся из душа, но в то же время вовремя, потому что Ричи как раз закончил думать и начал сползать с кровати, чтобы выкурить сигаретку другую.
— Иногда я думаю, что ты не саморефлексуешь, а просто закидываешься какой-то дрянью, от которой тебе становится легче, — говорит Урис, проводя рукой по намоченному затылку.
— Кстати, хорошая идея, но нет, — отвечает Ричи, доставая сигарету. — Не хочешь поговорить о том, что сегодня за любовный четырехугольник произошел?
— Четырехугольник? — удивленно переспросил Стэн, хмуря брови.
— Да, — хмыкнул Ричи, открывая окно. — Эдди как еще одно колесо для Honda Gyro.
Стэн шутку оценил, но посмеялся как-то не по-доброму.
