Наследие. Год второй.

      Профессор МакГонагалл негромко постучала в дверь. Та беззвучно отворилась, они вошли. Профессор МакГонагалл велела Крису и Гарри ждать и оставила их одних. Крис огляделся.       Из всех кабинетов — а он так много повидал их в этот год — кабинет Дамблдора был самый интересный. Он был сейчас наверху блаженства.       Это была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа.       Крис вдруг подумал: а что, если он еще раз наденет Шляпу и послушает, что она скажет? Ему было очень интересно, что имела введу шляпа, когда давала ему напутствия. Постояв так некоторое время, он все же решил не делать этого. Это было единственное, что ему не было известно, так что разрушать это Крису не хотелось, к тому же, не факт, что шляпа ответит ему. Поэтому забросив эту идею подальше в своей голове, он обернулся к Гарри.       Гарри стоял завороженный, и так же пялился на эту шляпу, а потом начал озираться по сторонам с опаской глядя на спящих по стенам колдуний и чародеев. Видя, что те никак не реагируют на них, он тихонько обошел стол, снял Шляпу с полки и медленно водрузил на голову. Она была ему велика и съезжала на глаза — точно так же, как в прошлый раз.       Понаблюдав за другом некоторое время, Крис не решился его останавливать, мало ли как это отразится на будущем. Поэтому оставив друга со своими мыслями, Крис начал осматриваться и увидел то, что и хотел.       На золотой жердочке возле двери сидела дряхлая на вид птица, смахивающая на полуощипанную индюшку. Крис смотрел на нее — птица сумрачно смотрела в ответ, издавая сдавленное квохтанье. «Так вот как выглядит феникс в последние моменты жизни, удручающее зрелище» — подумал Крис. В этот момент Крис очень пожалел, что не смог увидеть его немного раньше, так сказать во всей свой красе.       Вздохнув с некой тоской в голосе, Крис услышал как Гарри вскрикнул, но не успел он обернуться, как увидел, что друг уже подошел к нему, и стал разглядывать больную птичку. В этот самый миг по перьям птицы пробежал огонь, и всю ее охватило пламя. Гарри охнул и лихорадочно огляделся, нет ли где хотя бы стакана воды — ничего подходящего не было.       Птица тем временем превратилась в огненный шар, издала пронзительный крик, еще мгновение — и от нее ничего не осталось, кроме дымящейся на полу горстки пепла. Дверь кабинета открылась, и вошел Дамблдор, с виду не то мрачный, не то сердитый. — Профессор, — Гарри едва переводил дух от волнения. — Ваша птица… Я ничего не мог поделать… Она… сгорела…       К величайшему удивлению Гарри, Дамблдор улыбнулся и хотел было что-то сказать, но его опередили. — Гарри, не переживай, когда феникс стар, он сгорает, чтобы снова переродится. Это самые удивительные создания из всех, которых я знаю… Какая жалость что мы застали его в момент перерождения. — Крис начал говорить не осознавая, а просто наблюдая за пеплом, а когда обернулся и увидел Дамблдора, то слегка смутился. — Извините профессор, я вас не заметил… — Ха-ха-ха, не беспокойся, не беспокойся, все хорошо, фениксы и вправду очень интересные создания, так что я не виню тебя. — Сказал Дамблдор, и подойдя к кучке пепла продолжил: — Давно пора. Он был совсем плох последние дни. Я же говорил ему не тянуть с этим. Его зовут Фоукс — это, как Крис уже заметил, феникс, Гарри. Взгляните-ка на него… Друзья взглянули, и как раз вовремя — из пепла высунула голову крохотная, сморщенная новорожденная птичка. Она была так же неказиста, как и прежняя. — Досадно, что вы увидели его в день сожжения, — заметил Дамблдор, усаживаясь за стол. — Большую часть жизни он очень хорош — в удивительном красном и золотом оперении. Восхитительные создания эти фениксы. Они могут нести колоссальный груз, их слезы обладают целительной силой, и еще они — самые преданные друзья.       Потрясенные сценой самосожжения, ребята забыли, зачем они тут, но тотчас все вспомнили, как только Дамблдор сел в кресло с высокой спинкой и устремил на мальчиков проницательные голубые глаза. Не успел, однако, директор произнести слово, дверь комнаты с грохотом отлетела в сторону и ворвался Хагрид — взгляд дикий, вязаная шапка набекрень, черные космы всклокочены, а в руке все еще болтается мертвый петух. — Это не они, профессор Дамблдор! — пылко проговорил он. — Я с ними… значит… разговаривал… за секунду перед тем… ну… как нашли этого цыпленка! У них, сэр, не было времени… Дамблдор попытался что-то вставить, но словоизвержение Хагрида было неудержимо, в запале он потрясал петухом так, что перья летели во все стороны. — Не могли они такое вытворить! Ну это, как его… Присягну — хоть перед Министерством магии… — Хагрид, я… — Вы… не тех сцапали, сэр! Я знаю… Гарри и Крис, они никогда… — Хагрид! — рявкнул Дамблдор. — Я уверен, что это не ребята напали на тех двоих. — Уф! — выдохнул Хагрид, и петух у него в руке печально обвис. — Хорошо. Я тогда… э-э… подожду снаружи, директор. И, тяжело топая, он в смущении вышел. — Вы действительно думаете, что это не мы? — с надеждой спросил Гарри, наблюдая, как Дамблдор сметает со стола петушиные перья. — Да, Гарри, не вы, — подтвердил Дамблдор, хотя лицо его вновь помрачнело. — И все же мне бы хотелось поговорить с вами. Крис устремил на директора взгляд полный ожидания, пока Дамблдор собирался с мыслями, соединив перед собой кончики длинных пальцев. — Я должен спросить вас, Крис, Гарри, — произнес он мягко, — не хотите ли вы мне что-нибудь сказать. Вообще что-нибудь. Криса удивила проницательность Дамблдора, но отходить от намеченного плана он не собирался. Поэтому смотря прямо в глаза директору, он стал ждать ответа Гарри.  — Мне нечего вам сказать, профессор, — потупившись, произнес Гарри. — Как и мне профессор, извините. — Добавил Крис.       Двойное нападение на Джастина и Почти Безголового Ника обратило страхи в настоящую панику. Удивительнее всего было то, что особенно взволновала школу расправа с Почти Безголовым Ником. Все спрашивали друг друга: у кого могла подняться рука на бедное привидение, какая страшная сила сумела поразить того, кто и так уже мертв? Все билеты на экспресс Хогвартс — Лондон, уходящий накануне Рождества, были мгновенно раскуплены: из школы ожидалось массовое бегство. — Вижу, мы тут будем одни, — оценил ситуацию Рон в разговоре с Гарри, Крисом и Гермионой. — Наша четверка и слизеринцы — Малфой и Крэбб с Гойлом — вот и все, кто останется. Веселые будут каникулы. Крэбб и Гойл всегда и во всем подражали Малфою, захотели они и остаться с ним на каникулы.       Что касается Криса, он был только рад, что почти все уезжают. Это значит лишь одно, он сможет больше практиковаться в «Патронусе», собственно он для этого здесь и остался. Так же он отметил, что Гарри тоже был рад отъезду, еще бы, кому понравится, если от тебя все постоянно будут шарахаться, как от какого-то монстра. Фред и Джордж, однако, обратили гнетущий страх в забаву. Увидев Гарри, они все бросали и важно вышагивали впереди него, громко крича: «Дорогу наследнику Слизерина! Падайте ниц, идет самый великий маг…» Перси решительно осудил их поведение. — Этим не шутят, — холодно заявил он. — Ушел бы ты с дороги, Перси, — вздыхал Фред. — Не видишь, Гарри торопится… — Его ждет в Тайной комнате чашечка чая и приятная встреча со своим клыкастым слугой, — добавлял Джордж, радостно фыркая. Джинни тоже не находила в этом ничего смешного. — Перестаньте, пожалуйста, — жалобно умоляла она каждый раз, когда Фред во всеуслышанье спрашивал Гарри, кого еще он собирается погубить, а Джордж махал здоровенной головкой чеснока, притворяясь, что защищается от колдовства. Крису было очень жаль девочку, и он несколько раз хотел забросить дневник Редла куда подальше, но все же останавливал себя. Ведь после этого ему придется столкнуться с Василиском. А Крис хоть и знал несколько сильных заклинаний, но все же не был уверен в том, что одолеет его без помощи Фоука. Так что он решил полностью посветить себя «патронусу», чтобы отвлечь себя от этих мыслей.       Гарри не очень трогало поведение близнецов, и Фреду с Джорджем скоро надоело валять дурака: они признали абсурдной потрясающую идею, что Гарри — наследник Слизерина, и у того отлегло от сердца. Но их кривляния весьма раздражали Драко Малфоя: завидев их, он буквально зеленел от злости. — По-моему, его так и распирает признаться, что это он — настоящий наследник, — высказал догадку Рон. — Ты ведь знаешь, как он ненавидит тех, кто хоть в чем-то его превосходит. А тут что получается: вся грязная работа ему, а слава — тебе. — Скоро это все кончится, — убежденно заявила Гермиона. — Оборотное зелье почти готово. Неделя-другая, и мы будем знать правду. — Если бы это было так просто… — если слышно сказал Крис.       Наконец семестр завершился, и тишина, глубокая, как снег на полях, опустилась на замок. Первым делом, Крис сходил к профессору МакГонагал, и попросил у нее ключи от какого-нибудь кабинета, чтобы он смог попрактиковаться, ответ же был ожидаемым и не очень желанным — «Нет». Профессор была непреклонна в своем решении и Крис решил тренироваться на улице. Каждое утро, он одевался потеплее и прощаясь с друзьями уходил на тренировки.       Друзья же, поначалу были удивлены поведением Криса, но позже решили не обращать на это внимание, и полностью сосредоточились на зелье, которе скоро должно было быть готово.       И вот в одно прекрасное утро, троицу, которая была одна в спальне, в несусветную рань разбудила Гермиона — примчалась уже совсем одетая и принесла троим подарки. — Подъем! — объявила она, раздернув портьеры на окнах. — Гермиона, тебе не положено сюда заходить, — проворчал Рон, прикрывая глаза от света. — И тебя с Рождеством. — Гермиона бросила ему и Гарри подарок. — Я уже час как встала — добавила в зелье златоглазок Оно готово. Гарри сел, сразу проснувшись. — Ты уверена? — Абсолютно. — Гермиона подошла к Крису и села на край кровати. — Если мы и впрямь собираемся что-то предпринять, лучшего времени, чем сегодняшний вечер, не найти. В этот миг в комнату влетела Букля и Сора с маленькими пакетиками в клюве и приземлились к Гарри и Крису на кровать. — Привет! — радостно встретил ее Гарри. — Мы опять друзья?       Букля в знак расположения клюнула его в ухо самым дружеским образом — этот подарок оказался гораздо лучше принесенного в клюве. Гарри принялся рассматривать свои подарки, а Крис сосредоточился на своих. Родители прислали ему открытку с поздравлениями и большой кулек со всевозможными сладостями. От Рона, он получил книгу, в которой содержалась информация о разных квиддичных коммандах, что было очень интересно. Так же, там был конверт от Гарри, чему Крис удивился, в конверте была небольшая, деревянная статуэтка грифона. Крис улыбнулся, и в этот момент ему протянула подарок Гермиона.       Это был довольно крупный сверток, развернув который он увидел свитер. Именно вязаный свитер, он ждал такой от миссис Уизли, но от Гермионы не ожидал. И не успел он хоть что-то сказать, Гермиона, казалось бы, прочла его мысли и практически шепотом ответила. — Я…прости если, что не так…просто… я… первый раз… вязала… — Сказав это она смущенно опустила глаза.       Крис был шокирован. Да когда она успела? Она же все время варила зелье, но отпустив эти мысли, он достал свитер и стал получше его рассматривать. Это был бледно-голубой свитер, в темно синею полосу. Но для Криса он был шедевром, поэтому не долго думаю он сразу же напялил его на себя. — Спасибо Гермиона, это лучший подарок который мне подарили. — Искренне он поблагодарил Гермиону и обнял её. При этом кое-как пряча оставшийся в пакете с подарками небольшой сверток.       Невозможно было не отдать должное великолепию рождественского ужина в Хогвартсе. Его оценили даже те, у кого сердце замирало от страха в ожидании минуты, когда придется хлебнуть опасного зелья, составленного по рецепту из старинной книги. Большой зал выглядел изумительно. Там было не только множество покрытых инеем рождественских елей и пышных гирлянд из омелы и остролиста, но и чудесный волшебный снег — сухой и теплый, — падающий с потолка.       Под руководством Дамблдора собравшиеся исполнили его любимые рождественские гимны, громче всех ревел Хагрид, голос его креп после каждого бокала яичного коктейля. Перси не заметил, как Фред заколдовал его значок старосты. Ко всеобщему удовольствию, на нем появилась надпись «Дурачина», и бедняга Перси безуспешно пытался выяснить, над чем это все смеются.       Крис появился на празднике в новом свитере, сидевший за столом слизеринцев Драко Малфой осыпал обновку язвительными насмешками, но Крис и ухом не повел. Дождавшись, пока Рон и Гарри проглотят третью порцию рождественского пудинга, Гермиона и Крис увели их из зала, чтобы составить подробный план вечерней кампании. — Нам еще надо достать какую-нибудь частицу — волосы или ногти — тех, в кого хотим превратиться, — сообщила она обыденным тоном, словно речь шла о покупке мыла в соседней лавке. — Для этого лучше всего подходят Крэбб и Гойл — самые близкие друзья Малфоя, с ними он поделится какой хочешь тайной. И еще надо куда-то деть настоящих Крэбба и Гойла, пока мы говорим с Драко. А то вдруг явятся в самый неподходящий момент. Я все продумала, — невозмутимо продолжала Гермиона, словно не замечая ошарашенных лиц друзей. И она показала им пару увесистых шоколадных пирожных. — В них впрыснуто легкое снотворное. Надо только куда-то их подложить, чтобы Крэбб и Гойл заметили. Вы же знаете, какие они обжоры. Увидят — обязательно съедят. И тут же уснут. А вы их спрячете в чулан, где стоят швабры, и вырвете у того и у другого по нескольку волосков.       Рон и Гарри потрясение переглянулись. — Гермиона, по-моему, это может плохо кончиться…       Но глаза Гермионы горели стальным блеском, какой бывал иногда в глазах у профессора МакГонагалл. — Зелье не подействует без волос Крэбба и Гойла, — объявила она непреклонно. — Вы хотите говорить с Малфоем или нет? — Хорошо-хорошо, — кивнул Гарри. — А как же ты? Ты-то у кого достанешь волосы? — Я уже запаслась! — Гермиона достала из кармана крохотную бутылочку, в ней был один-единственный коротенький волосок. — Помните Милисенту? Мы с ней боролись во время дуэльной тренировки. Она еще хотела меня задушить. Этот волос остался у меня на мантии. На Рождество она уехала домой, но я скажу слизеринцам, что надумала вернуться.       И Гермиона побежала взглянуть, как там варится архисложное зелье. Рон обернулся к Гарри и Крису с выражением обреченной покорности судьбе: — Вы когда-нибудь еще видели план действий, в котором было бы сразу столько нарушений школьных правил? — Еще не поздно остановиться, — напомнил друзьям Крис, — но если вы все же хотите продолжать, и так как я не буду пить зелье, то давайте я хотя бы помогу вам с Крэббом и Гойлом. — Ребята согласились.       После рождественского чая они затаились в пустынном холле, поджидая Крэбба и Гойла — те еще оставались в одиночестве за слизеринским столом, уминая четвертую порцию бисквитов со взбитыми сливками. Шоколадные пирожные Крис положил на видное место — перила в холле. Увидев, что Крэбб и Гойл выходят из Большого зала, друзья быстро спрятались за рыцарскими доспехами возле входных дверей. — Какой же ты будешь толстый! — прошептал Рон, глядя на Крэбба, который толкнул локтем Гойла, показывая на пирожные.       Оба схватили лакомства и с наслаждением запихали их в широченнцр рты. С минуту они жадно жевали, и тут же, с тем же самым выражением блаженства, повалились навзничь. Труднее оказалось тащить их через весь холл в кладовую. Бережно уложив беспомощных врагов между ведер и швабр, друзья приступили к следующему этапу. Гарри вырвал пару волос с головы Гойла, Рон проделал то же с шевелюрой Крэбба. Пришлось еще стащить с них ботинки — их собственные вряд ли пришлись бы впору ножищам Крэбба и Гойла. Покончив с этим не без внутренней дрожи, друзья собрались наверх, в туалет Плаксы Миртл. Но Крис остановился и сказал: — Ребят, я извиняюсь, но мне еще нужно вернуться в комнату, кое-что взять. — И не став дожидаться реакции друзей, Крис убежал.       Ребята странно посмотрели ему вслед, но в итоге пошли к туалету. Крис довольно быстро добрался до спальни, метнулся к своей кровати и достал оттуда сверток, который прятал все утро. Он знал что случится с Гермионой и знал как она будет расстроена, поэтому приберег для такого случая подарок, взяв его, он вернулся пошел в туалет.       Подойдя к туалету, и зайдя внутрь, Крис увидел, что ребята уже ушли, а значит сейчас тут только Гермиона. Вздохнув, Крис подошел к кабинке и постучал: — Тут кто-то есть? — Спросил он осторожно. — К-к-крис, это ты? — Раздался голос Гермионы. — Да, а что ты тут делаешь? Разве ты не должна быть с остальными? — Спросил Крис с наигранным удивлением в голосе. — Уйди, пожалуйста! — крикнула из-за двери Гермиона. — В чем дело? Что случилось? — Спросил Крис с все той же наигранностью.        Неожиданно сквозь дверь кабины появилась Плакса Миртл. Никогда еще Крис не видел ее такой счастливой. — У-ух! Что ты сейчас увидишь! — ее круглое прозрачное лицо сияло восторгом. —       Невозможный кошмар! Щелкнула задвижка, и перед ним, рыдая, предстала Гермиона с натянутой на лицо мантией. — Что случилось, Гермиона? — встревоженно спросил Крис        Гермиона сдернула мантию, и Крис увидел лицо покрытое черной шерстью. Глаза горели желтым огнем, а голову украшали бархатистые заостренные ушки. — Это был кошачий волос! У Милисенты Булстроуд, должно быть, есть дома кошка! А зелье животных обратно в человека не превращает!       Увидев и услышав заплаканную подругу, Крис не долго думая, сделал шаг вперед и заключил её в объятьях. Гермиона от такого опешила, но потом обняла его, и еще сильнее заплакала. Крис же принялся поглаживать её по голове, цепляя милые ушки. Некоторое время они так простояли, потом же Гермиона отстранилась, и хотела отвернуться, но Крис ей этого не позволил. — Не беспокойся, мадам Помфри сможет это исправить, к тому же она не задает много вопросов, так что мы сможем что-нибудь придумать. — Крис пытался подбодрить заплаканную подругу. — Кстати, вот держи, хотел подарить когда все это закончится, но думаю, сейчас это будет полезнее.       С этими словами, Крис достал коробочку и протянул её Гермионе. Та попыталась открыть, но сильно нервничала, и это у неё никак не получалось, поэтому Крис взял из её рук коробочку, открыл и протиснул её маленький кулончик. — С-с-спасибо…- сказала ошарашенно Гермиона. — Ты его сначала открой, а то, может он тебе и не понравится совсем. — Подсказал Крис. Гермиона так и сделала, и своими все еще трясущимися руками, кое-как смогла открыть его, и увидела внутри фотографию. На фотографии была она вместе с Крисом, она сразу же узнала откуда эта фотография — Париж. Они сделали её когда были в Париже, на эфелевой башне. Подняв заплаканные глаза, она увидела Криса без маски, который с доброй улыбкой смотрел на нее. — С Рождеством! — Сказал Крис, и сразу же подтянул её к себе и поцеловал.       Гермиона была поражена, и поначалу пыталась вырваться из его объятий, но в итоге смирилась, закрыла глаза и стала неловко отвечать на поцелуй. Простояли они так до тех пор пока у них не закончился воздух, а потом же прервав поцелуй, просто стояли обнявшись. Когда Гермиона успокоилась, Крис сделал то, чего она никак не ожидала. — Гермиона, как ты думаешь, ты сможешь оставить эти ушки? — Спросил Крис, гладя двуми руками бархатные кошачьи ушки. Гермиона была все ещё смущена из-за поцелуя, но когда до нее дошел смысл вопроса Криса, она замерла, а затем начала бить своими кулачками по груди мальчика. — Нет, нет, нет, и еще раз нет! — Кричала она, что очень рассмешило Криса.       Парочка решила дождаться Гарри и Рона, в это время они весело разговаривали, а вернувший на свое лицо маску Крис, показывал Гермионе пару новых заклинаний. Спустя примерно сорок минут, прибежали Рон и Гарри. И поначалу замерли, увидев какой стала Гермиона, но когда она и Крис объяснили, что случилось, они успокоились. Парочка, конечно же не упоминала про поцелуй, и кулон, который в данный момент находился на шее Гермионы. Рон и Гарри рассказали, что затея была бессмысленная, и ребята дружной компанией отправилась в больничное крыло.