Мой Белый Дьявол

Три года назад

Джон Стендлер лежал с ним в одной кровати уже, кажется, целый вечер, но они не замечали, как быстро летит время, просто потому что их чувства были выше всех привычных вещей, вроде времени. Они полностью растворялись друг в друге и, черт подери, Джон бы убил ради него, пошел бы на что угодно ради этого человека, даже, если бы понадобилось убить себя — он бы без раздумий сделал это. Майкл был для него всем. Возможно, целым миром, бесконечным разноцветным космосом любви и счастья. — Как тебе фильм? — отстраненно спросил Лэнгдон, внимательно наблюдая за героями известного «Титаника». Джон задумчиво пялился на экран, удобнее устраиваясь на плече любимого. — Отстой. Лэнгдон удивленно вскинул брови и перевел глаза на шатена. — Серьезно? Пф… Снова возвращает взгляд на экран. Берет из тарелки немного попкорна и громко жует. — Не могу поверить, что ты никогда не смотрел «Титаник». И почему отстой? — Они были знакомы пару дней, тоже мне любовь. Да и вообще, Роуз лежит на двери или на чем там… одна. Почему? Там бы места и на двоих хватило! Серьезно, это эгоистично! — Нет. — Что нет? — Милый, не хватило бы. Поверь. — Ну, даже если и так — Джон аккуратно стряхивает крошки от попкорна с груди Лэнгдона — нужно было бы опуститься в воду вместе с ним. И умереть вместе, как и делают влюбленные. Я не понимаю, как можно жить без любимого человека. Если бы я потерял тебя, то сошел бы с ума. Я бы скорее застрелился, чем жил без тебя. Майкл тепло улыбается, крепче прижимает парня к себе и нежно целует в лоб. — Дурачок — шепчет блондин. Тело Джона мгновенно покрывается мурашками и он сильнее прижимается к нему. — Даже не думай о том, чтобы навредить себе. Что бы ни случилось, никогда не делай этого. Обещаешь? Джон едва заметно кивнул, слабо улыбнулся, понимая, что не способен обещать такое. — Будешь попкорн? — Давай. Майкл берет немного и подносит ко рту парня, не спешит. Стендлер же берет попкорн нежными губами и Лэнгдон чувствует их жар, всем телом ощущает тепло и влажность прекрасного ротика и это до жути его возбуждает. Джон же, будто бы специально, слегка обхватывает ртом палец блондина. Майкл нервно сглатывает. Сначала не хочет проявлять инициативу, зная, что его парень, скорее всего, снова откажет. Но, ему уже так надоело терпеть это и сдерживать свое желание каждый чертов раз. Он медленно проводит большим пальцем по губам Джона снова и снова. — Ты ведь хочешь этого? Шепчет Лэнгдон, ожидая положительного ответа. Стендлер молчит. — Может быть, в этот раз зайдем немного дальше?.. И тут у Джона внутри все сжимается от страха, но он прекрасно понимал, что однажды Майкл захочет чего-то более горячего, чем орального секса. — Мы… Можем попробовать — неуверенно отвечает шатен, облизывая соленые от попкорна губы — но, я пока не готов. Если в другой раз, то… — Хорошо. Майкл кивает и на его лице появляется хитрая улыбка, явно не предвещающая в себе ничего хорошо. Лэнгдон убирает ноутбук и тарелку с попкорном на тумбочку и двое парней сразу сливаются в очень нежном, но в то же время страстном поцелуе. Майкл освобождает друга от белого теплого халата и теперь он видит полностью голого мальчика с отличным модельным телосложением. Джон краснеет, понимая, что его член стоит колом, когда Майкл еще даже не успел начать прелюдия. Настолько сильно он хотел его, настолько сильно желал быть во власти Майкла Лэнгдона. И, если бы не страх анала, он бы уже давным-давно полностью отдался ему. — Меня сводит с ума то, как быстро ты возбужаешься, сладкий. Антихрист довольно улыбается, снова жадно впивается горячим поцелуем в мужские губы, пока перебирает кончиками пальцев по возбужденному торсу своего любимого мальчика. Еще пару движений и его теплая ладонь едва касается горячего возбужденного члена. Джон сильно вздрагивает и немного отстраняется, тихо стонет от невероятного удовольствия. — Тихо, тихо… — усмехнулся Лэнгдон, прерывая поцелуй — не дергайся. — Прости, это просто… Это просто так приятно, что… Я не могу контролировать свое тело, когда ты трогаешь меня. — Терпи. Поцелуи Антихриста переходят на шею, одну из самых чувствительных зон Стендлера и тот снова покрывается новыми мурашками. Ох, как же это заводит Лэнгдона. Заводит то, что он отлично понимает его тело и знает, что нужно делать, чтобы свести этого человека с ума. — Терпи и будь хорошим мальчиком. — Да, папочка… И в этот момент в Майкле всегда что-то менялось. Он уже не был тем милым, добрым и заботливым парнем, которого привык видеть Джон. Но и тому, и другому это, конечно же, безумно нравилось. И тут теплая ладонь Майкла снова опускается на твердый член, что заставляет Джона прикрыть глаза и придвинуться чуть ближе, чтобы любимый трогал его полность. Но, Лэнгдон никогда так не делал, потому что просто обожал мучать Стендлера, аккуратно касаясь головки кончиками пальцев, затем полностью брать его в ладонь и очень медленно двигаться, затем убирать руку и наблюдать за тем, как Джон сгорает от желания, слушать его томные стоны и просьбы потрогать еще. — Тебе нравится, мой мальчик? Низкий бархатный шепот сводит с ума, погружая в легкий гипнотический транс, от которого шатен громко вздыхает и дрожит. — Это… Это просто офигенно. — Да? — усмехается Майкл — тогда почему же ты не стонешь? Стендлер уткнулся носом в шею мужчины, сильно закусил губу и тихо неуверенно простонал. — Не слышу. Джон просто сгорает от стыда, не хочет казаться таким уязвимым и развратным, но все же следующий стон прозвучал намного громче. — Вот так, молодец. Не сдерживай себя. Майкл обожает этого мальчика, обожает то, что его член может встать от одного лишь сладкого шепота на ушко или грубого, грязного словечка. Это просто сносит крышу. Никто еще так не открывался ему, никто еще так сильно не любил его. Пока одна рука Лэнгдона играет с перевозбужденным членом, доставляя Джону огромное удовольствие и в то же время ужасное мучение, другая оказывается на упругой заднице и сильно, до боли, сжимает ее. Еще сильнее и еще. Боль усиливается. Мальчик громко стонет, когда ногти Лэнгдона впиваются в его нежную загорелую кожу. Джон снова прижимается, желая оказаться ближе, желая, чтобы его пальцы прекратили мучить его член и начали двигаться быстро. — Майкл, быстрее, я так больше не могу — просит он на полустоне. — Нет — блондин тихо и издевательски смеется, когда его мальчик снова отчаянно пытается оказаться ближе. — Блядь, просто сделай это, пожалуйста… — Нет, сладкий. Так быстро ты не кончишь. Тут Лэнгдон убирает руку от члена, вызывая у Джона громкий стон возмущения. Прикасается к его ягодицам и одной рукой проходит по внутренней стороне бедра. По коже Стендлера тут же побежали мурашки. Он, издав мычание от удовольствия, попытался перевернуться на спину. Лэнгдон хотел удержать его, но он все же успел перевернуться. — Майкл, я же сказал, в другой… — Я помню — Антихрист заглянул в его голубые глаза — ты мне доверяешь? Ответа не последовало. Майкл слегка надавил ему на бок, давая понять, чтобы тот лег на живот. Он подчинился. Джон просто хотел пережить это, чтобы не поссориться с парнем из-за того, что уже несколько месяцев динамит его без объяснения причины. — Джонни, я не стану делать ничего того, чего ты не пожелаешь. Но, уверяю, настанет такой момент, когда ты сам будешь умолять меня. Лэнгдон снова ехидно усмехнулся. Положив руки на крепкий зад, Майкл начал совершать плавные движения, то снова больно сдавливая его ягодицы, то иногда проникая внутрь, ближе к анальному кольцу. И каждый раз Стендлер в страхе сжимал мышцы. Парень подхватил его за талию и резко приподнял, заставив мальчика встать раком. Он был слишком напряжен и уж точно не был готов. — Расслабься, ты сам делаешь себе хуже. Порой Майкл не мог понять почему Джон так боится полноценного секса и было ли это обычным страхом боли или же чем-то большим? Если бы у Джона был плохой опыт с другим партнером, то он бы еще смог все понять, но ведь у Стендлера до него вообще никого не было. Что-то здесь не так, но этот вечер был слишком прекрасен, чтобы заканчивать его неприятными расспросами. Лэнгдон слишком сильно возбудился, чтобы терпеть еще. Головка его члена к этому времени уже обильно истекавшая смазкой, уперлась в дырочку Джона. Подготавливать его зад он не стал, так как таким образом хотел получить наиболее острые ощущения. — Только не резко — дрожащим голосом пролепетал Стендлер. — Конечно, сладкий. Просто расслабься и получай удовольствие. Майкл слегка надавил и головка его члена плавно проникла внутрь. От накативших резких болезненных ощущений Джон громко вдохнул и зажмурил глаза. Майкл же слегка откинул голову назад от наслаждения, от того, как узкий девственный анус крепко сжал его член. Не желая ждать, когда Джон наконец-то решится, он стал двигаться дальше уже вовсе не медленно, чтобы для его мальчика все закончилось намного быстрее. Джон же уже не просто простонал, а вскрикнул. — Милый, нет — жалобно сказал он, отстраняясь от парня — стой. — Тихо — грубо приказал блондин, схватив Стендлера за бедра и крепко прижимая к себе, чтобы у него больше не было ни малейшей возможности отстраниться. — Майкл, мать твою, остановись! Вскрикнул Джон то ли раздраженно, то ли очень расстроенно. Парень очень громко и раздраженно выдохнул, но все же неохотно вышел из него. Стендлер молча лег, повернувшись спиной к Лэнгдону и укрылся одеялом. Вся это ужасно неловкая, неприятная ситуация продлилась несколько минут, после чего Майкл все же решился спросить. — Ну, что такое? Теперь его голос стал таким же, как и всегда: мягким и ласковым. Таким, от которого Стендлер обычно быстро успокаивался. Сейчас произошло то же самое. — Все нормально. — Нет, не нормально. Майкл сел на кровати, облокотившись о ее спинку, положил руку на плечо парня и слегка надавил, заставив повернуться. — Чего ты так боишься? Джон бы никогда и ни за что не рассказал ему все, как есть. Было бы слишком стыдно говорить правду о родном доме, который все годы жизни с отцом был для него истинным адом. — Так и будешь молчать? Майкл улыбнулся. — У тебя был неудачный опыт? Я ведь не сделаю тебе больно, ты знаешь. Просто откройся мне. И Стендлер снова молчал, лишь смотря на будущего Антихриста глазами, полными страха, что был понятен только ему одному. — Скажи хоть что-нибудь. — Можно мне сегодня остаться у тебя? Джон бы хоть в эту минуту собрал вещи и переехал к Майклу. Сделал бы все, чтобы больше никогда не возвращаться в чертов дом и не видеть рожу отбитого на всю голову садиста папаши. — Конечно, что за глупые вопросы? На лице шатена все же появилась счастливая улыбка, хоть и едва заметная из-за испорченного настроения. Парень прижался к Майклу, посмотрел ему в глаза и уверенно произнес. — Завтра. — Что завтра? — Мы сделаем это завтра. Завтра я буду весь твой. Обещаю. Их губы слились в нежном поцелуе. Майкл Лэнгдон не любил вспоминать прошлое, уже давным-давно перестал что-то чувствовать с приходом печальных воспоминаний, но сегодня в его голове весь день крутился Джон Стендлер — еще один очень важный и близкий человек из далекого прошлого, который оставил после себя слишком много эмоций. Но, отрицательных не меньше, чем положительных. — Сэр, вас хочет видеть один из членов кооператива. Послышался голос Мириам Мид. — Когда? — Он уже здесь. Лэнгдон не оборачивается, но прекрасно чувствует его присутствие. Двери закрываются. Они остаются в кабинете совершенно одни, а Майкл все еще наблюдает за огнем в камине. — Майкл?.. Мужчина медленно разворачивается и очень наигранно, но довольно приветливо улыбается. — Здравствуй, Джон. — Как же ты изменился…