Если вы вдруг когда-то считали, что ночной клуб Святилища это место культурного отдыха, политических бесед и высоко воспитанных людей, что пользуются всеми правилами вежливости, то я поспешу вас расстроить.
Клуб Святилища – это место, полностью пропахшее гребаным мефедроном, заполненное ужасной техно-музыкой, которая заставляет ваши уши дико ныть и кажется, что-то вот-вот из перепонок польется огромная лужа крови. Место, заполненное полуголыми телами чьих-то фавориток или фаворитов, стоящих посреди зала, старательно танцующих на шестах, дабы угодить своим хозяевам. Вот только хозяевам срать, они лишь с иронией пялятся на своих верных, послушных собачек, между собой обсуждая кто и кому одолжит своего секс-раба на эти выходные.
— А он хорош, да? — довольно рассмеялся один из членов кооператива, обратившись к остальным.
За столом сидел Лэнгдон в окружении своих пяти приближенных коллег. Майкл очень очерствел после смерти своего малыша, на которого у него были огромные планы. Он стал диким, злым, хладнокровным, жестоким, как голодный волк, которого выпустили на волю и теперь он жаждал разорвать глотки каждому, кто только попадется на пути.
— Если не раскрывает рот, очень даже хорош, — кивнул Майкл, не сводя пожирающего взгляда с умело танцующего парня — Ну, если только откроет в одном случае.
Коллеги громко рассмеялись, поддержав шутку про минет, которым, по слухам, славился этот паренек. Возможно, за это его так и любили.
— Что-нибудь желаете? — подошел к столу Майк и растянулся в доброжелательной улыбке, уже держа в руках маленький черный блокнот, готовясь быстро записывать очередной заказ.
— Да, еще белого сухого вина и сырную нарезку, будь добр. — ответил антихрист, коротко улыбнувшись вежливости ради.
— Конечно, мистер Лэнгдон. Что-нибудь еще? — обвел глазами остальных мужчин, но они проигнорировали его вопрос и тогда Майк удалился, едва заметно кивнув.
Дариана пыталась, правда. Изо всех сил пыталась справиться с болью потери маленького чуда. Кто был убийцей – до сих пор большая загадка, отчего на душе каждый день становилось настолько паршиво, что единственное, что спасало это полное погружение в огромное количество бумаг, которыми ее завалил Лэнгдон, лишь бы с ума не сошла. И это помогало на какое-то короткое время, но уже в конце дня Рейдж просто ревела так громко, что даже чересчур самовлюбленный эгоист Джон сидел с ней ночами, рассказывая глупые истории, что должны служить своеобразным успокоительным. Конечно, эти разговоры были только в ее голове, ведь Стендлер давно умер, она видела, как его тело сжигали в огромной печи. Но память помогала справляться с проблемами. Она все еще не могла его отпустить.
Майкл же просто закрывался в своей спальне, представляя, что ничего этого не случилось. Всего лишь дурной сон. Ребенок еще жив. Определенно жив.
— Кто его возьмет? — спросил мужчина в возрасте, поглядывая на развратного мальчишку — Я не прочь его оприходовать.
От этой противной картины, Лэнгдон на мгновение закатил глаза и скривился. Парень-то может и легкого поведения, но все же такой участи не заслуживает.
— Охлади свой пыл, Теодор. Ты слишком стар для него. Тошнит. — не сдержался парень лет двадцати пяти, что, как и все присутствующие члены кооператива, скрывал лицо под зеркальной маской.
— А ты не представляй, умник. Здесь нет правил и если я захочу его трахнуть, твоего мнения не спрошу уж точно. Я его беру.
— Я возьму. — неожиданно сказал Лэнгдон, стряхивая с колен белый порошок.
Но, Майкл сделал этот вовсе не из-за желания оказаться с парнем в одной постели. Нет, напротив, ему нахрен это не сдалось, он лишь хотел спасти мальчика от старого извращенца, способного испортить психику на всю жизнь.
— А Дариа...
— Она не будет против. — сразу же перебил блондин.
К слову, о тесных отношениях Рейдж и Лэнгдона уже как два месяца знали все жители святилища. Лэнгдон сразу дал понять, что все более, чем серьезно. Больше эту тему никто поднимать не старался, так как лезть в личную жизнь их предводителя было крайней степенью наглости. Если потребуется, он сам скажет все, что посчитает нужным.
— Конечно, мистер Лэнгдон, конечно. — криво улыбнулся Теодор, ибо на самом деле не хотел лишать себя горячей ночи, но спорить с Майклом самая большая глупость бессмертных идиотов.
Дариана вынюхивала очередную белоснежную дорожку наркотика, что была идеально ровно вычерчена рядом с черной, как уголь раковиной в убороной. Громкая музыка хоть и была приглушенной в этом месте, но по мозгам давила не меньше. Всему виной порошок, на который она подсела пару месяцев назад. Конечно, антихрист не одобрял такого увлечения от слова совсем и поэтому девушка старалась делать это так, чтобы он не замечал. А как ей еще, черт подери, забываться? Как выкинуть из головы тот ужасный день и с корнем вырезать из память свежую кровь родного сына, капающую на белоснежный ковер, от вида которого ее теперь дико тошнит? Не говоря уже о кроватке.
Майкл как чувствует, что что-то не так, он ведь не видел девушку уже несколько дней. Чем она занимается? Не наложила ли еще на себя руки? Хотя какой в этом толк, когда снова воскреснет? Адский круг, не иначе. Даже сдохнуть спокойно не дадут.
Сначала мужчина внимательно оглядывает все помещение, не вставая из-за стола. Но, не заметив нужного лица, поднимается с места и двигается к барной стойке.
— Где она? — спросил у Майка ровным тоном, лишь слегка поджал губы.
— Дариана? Была здесь полчаса назад.
— Что делала?
— Взяла грамм мефедрона и скрылась. Куда именно я, к сожалению, не заметил. Возможно ушла к себе, а возможно она сейчас в уборной. Но это не точно.
Майк всегда безумно волновался, когда
разговаривал с этим человеком, хоть Лэнгдон и никогда не давал ему поводов для беспокойства. Он считал его одним из тех немногих лучших ребят, что выполняли свою работу очень хорошо и серьезно подумывал над тем, чтобы его повысить.
— Больше никаких наркотиков ей не давай. Алкоголь тоже ограничь. Два коктейля вполне достаточно.
— Конечно. — кивнул бармен, проводив глазами антихриста.
Лэнгдон нашел девушку сразу же, как только зашел в пустующую женскую уборную. Сложил руки на груди, устало облокотившись спиной о стену и стал наблюдать за тем, как брюнетка принимает новую дозу.
— Сожжешь слизистую.
Спокойный голос моментально вывел Рейдж из своей маленькой вселенной и она подняла глаза, выпрямившись.
— Твои советы – последнее, в чем я сейчас нуждаюсь. Сам не лучше.
Майкл тихо усмехнулся уголком губ и не спеша подошел к девушке, остановился и стряхнул на пол остатки порошка.
— Да плевать, возьму еще. — уже пошла на выход.
— Нет, не возьмешь.
Девушка вдруг остановилась и повернулась к блондину, недовольно уставившись.
— И что ты сделаешь? Запретишь? Это смешно.
— Уже запретил.
Гнев стал медленно, но верно растекаться по венам, отчего Рейдж крепко сжимала челюсти. Как же ее бесит его забота. С какой вообще стати он так добр?
— Больше никаких наркотиков. Не умеешь употреблять в меру, не употребляй. — строго отрезал Майкл.
Конечно, он хотел ей помочь. Знал, что бывает, когда горе овладевает разумом, а зависимости портят жизнь до неузнаваемости. Он просто не мог позволить ей угробить себя.
— Пошел на хрен со своей заботой! Думаешь это так просто? Думаешь, если бы я могла справиться с этим, я бы нюхала эту дрянь? Будь я такой же бессердечной, как ты, все было бы совершенно иначе. Ну уж извини, что у меня есть чувства. Прости, дорогой.
— Возвращайся в комнату. Живо. Я проверю.
Стальной тон дал понять, что он не шутит и не станет делать никаких поблажек даже в такой ситуации.
— В комнату, где жил Джон? Ммм, как здорово! А ты вообще в курсе, что я каждый день с ним разговариваю? Готовлю на двоих, желаю доброго утра. У меня крыша поехала, Майкл, а тебе хоть бы что. Мне страшно засыпать в своей комнате без света, потому что я вижу его силуэт в темном углу. И единственное, что меня спасает это мефедрон, который ты только что выбросил.
— Хорошо, тогда поднимайся ко мне. Завтра соберешь вещи и переедешь. А сейчас, будь так добра, не действуй мне на нервы, а молча иди в комнату.
Равнодушие было самым страшным оружием из всех возможных воздействий. И девушка терпеть не могла, когда Майкл вел себя так. Словно ему нет дела до смерти родного сына.
— Как ты можешь быть таким? Да тебе же плевать... Тебе просто плевать.
— Не думай, что мне легко.
Прошло несколько часов прежде, чем антихрист покинул клуб вместе с парнем, имени которого он не знал и не хотел даже спрашивать. Всю дорогу до спальни оба молчали. У Лэнгдона было такое каменное лицо, что чей-то фаворит чувствовал не просто сильное смущение, но еще и животный страх оказаться в постели с тем, кто всем здесь заправляет, с самим сыном Сатаны, черт возьми. Все это слишком нереально.
Лэнгдон молча открывает дверь своей комнаты, впускает в нее парня и закрывает, но не на ключ. По-прежнему странное молчание и абсолютно равнодушное выражение лица хозяина Святилища. Как только он зашел внутрь, сразу же уселся за стол и открыл ноутбук, погружаясь в свои ежедневные обязанности.
Парень, чувствуя себя полным идиотом, на которого не обращают ни малейшего внимания, встал посреди спальни и стал не отрываясь смотреть в спину Майклу, пытаясь понять в чем тут подвох.
— Мистер Лэнгдон? — спустя пару минут наконец осмелился он, но вышло как-то тихо и неуверенно.
— Что? — не отвлекаясь от написания письма в один из выживших аванпостов, спросил блондин.
— Что мне нужно делать?
— Ах, да. Можешь быть свободен.
— В смысле?.. Вы же сами меня выбрали.
Тут Лэнгдон плавно обернулся, оглядел парня сверху-вниз и подло усмехнулся. Выбрал его? Как же смешно.
— Спас твою задницу от старого извращенца. Не благодари. Уходи, но постарайся не попасться ему на глаза. Спасать тебя второй раз я не стану.
Брюнет не сразу осознал услышанное, но потом все-таки понял, что мистер Лэнгдон, оказывается, не такой уж бессердечный, как говорят. Его поступок грел душу, хоть и казался странным. Зачем Лэнгдону беспокоиться за какого-то паренька?
Выдавив что-то вроде благодарности, нежеланный гость покинул чужую комнату, оставляя Майкла наедине со своими мыслями. Из внутренних рассуждений мгновенно вывел шум воды из душа, а через несколько минут в спальню зашла Дариана, облачившаяся в одно лишь белое полотенце.
— Все-таки пришла?
Ответа блондин не получил. Девушка сразу же выключила свет и улеглась в большую, мягкую кровать, которая была намного уютнее прежней.
— Я работал. — сказал мужчина, когда свет в комнате исчез.
— А я хочу спать.
Лэнгдон устало выдохнул, закрыл ноутбук и стал молча смотреть на брюнетку, отвернувшуюся к двери. И что, интересно, она хотела доказать ему таким поведением? "Не подходи ко мне, я обиделась"?. Черт, какой же бред. Майкл слишком умен, слишком высокопоставлен для таких нелепых сцен.
— Ты прекрасно знаешь, что мне не все равно. Так что не делай вид, что в твоей жизни я враг номер один.
***
Смотровая площадка с фальшивым видом на прекрасное бескрайнее поле с ярко-голубым совершенно безоблачным небом и ярким слепящим глаза солнцем показалась Дариане до неприличия искусственной, но все же был в этом месте свой шарм, заставляющий освободить мысли от насущных проблем, которых было хоть отбавляй. Девушка задумалась над тем, почему Майкл никогда раньше не показывал ей это место. Возможно, оно под запретом, но почему? Стоит спросить как-то на досуге.
От внешнего мира это поистине прекрасное место отделял огромный прозрачный купол из тонкого стекла, что, казалось, только тронь и оно тут же разобьется. Но "стена" держалась очень крепко.
— Чудесная иллюзия. Как вы этого добились? — спросила брюнетка, проходя в середину площадки.
Рядом с ней шел Лэнгдон и высокий темнокожий мужчина в черном классическом кожаном костюме. Он был молчаливым, но выражение его лица было настолько каменным, что вызывало легкий страх и скованность у любого человека.
— Создание иллюзий один из простейших разделов в любом учебнике магии. — ответил блондин, двигаясь к центру — Гениально и просто.
— Научишь?
— Ты безнадежна. — усмехнулся Лэнгдон, вспоминая испытание семи чудес, которое Рейдж с треском провалила — Побереги мои нервы.
— Иди к Дьяволу. — искренне улыбнулась, слегка толкнув шутника плечом.
— Даже не представляешь, насколько часто я там бываю. — отшутился Майкл.
— Передавай папочке горячий привет.
— О, обязательно! Он уже давно мечтает с тобой познакомиться.
Дариана на такое заявление лишь громко усмехнулась, но не увидев ответной реакции, поняла, что эти слова могут иметь огромный смысл. Ну и жуть, даже для нее. Последовала неловкая пауза, после которой Дарина, Майкл и неизвестный темнокожий мужчина остановились в центре смотровой площадки. Напротив них стояли в идеально ровном ряду десять человек, в основном персонал, один из них бармен Майк и несколько тех, с которыми познакомиться Рейдж не посчастливилось.
— Итак, я собрал всех вас, чтобы сообщить приятную новость. Кооператив объявляет новый набор.
Толпа сразу же активно зашепталась, но им хватило лишь одного крохотного движения ладонью Майкла, чтобы заткнуться и продолжить слушать в полном спокойствии.
— Вы самые завидные кандидаты, которых лично отобрал я сам. Поэтому, в ваших же интересах не разочаровать меня. К слову, вам очень повезло, ибо в этом году у вас будет всего лишь одно испытание. А именно. — тут Лэнгдон достал из кармана штанов что-то похожее на сложенную фотографию — Вам нужно вытащить одного человека с того света. Справитесь, считайте, что вы в кооперативе. И...
— Не понимаю. — внезапно перебила рядом стоящая Дариана, взглянув на блондина. И такая наглость мужчине безумно не понравилась — Вы сказали, что у них только одно задание. Но ведь людей много, а воскрешение это испытание одного человека.
— Если бы ты не перебивала, то узнала бы ответ на этот вопрос, потому что дальше я как раз собирался это пояснить. — строго отрезал Лэнгдон, просочив грубые слова сквозь зубы и лишь на секунду кинув неодобрительный взгляд на девушку.
Дариана демонстративно закатила глаза, отчего Майк и еще несколько человек, стоящих в ряду, не сумели сдержать веселой улыбки. Девушка тут же уставилась на Майка, дав понять, чтобы он перестал, пока Лэнгдон совсем не разозлился.
— Проблема заключается в том, что этот человек — спокойно продолжил Майкл, кладя на небольшой столик фотографию Джона Стендлера — Не находится в Аду. Так что вам, верным слугам моего отца, невозможно вытащить его из Рая в одиночку. Будете действовать вместе.
— Джон в Раю?! — удивленно спросила Рейдж, непонимающе глянув на Майкла — Он же гей и поехавший на всю голову! Я думала бородатому ублюдку такие не по душе.
— Порой жизнь бывает очень непредсказуема. — согласился с ее удивлением мужчина — До сих пор не понимаю какого хрена он там делает.
— Риск смертности? — спросил один из кандидатов.
— 50 на 50. Но, если не все из вас готовы рискнуть, говорите сразу. Задание сложное.
— То есть... — в очередной раз пербивает Дариана, но блондин на это лишь поджимает губы — Вы хотите наведаться в гости к Джону в Рай, где ему хорошо и чудесно и... Забрать его на землю, где нет ровным счетом ничего? Где нет ничего живого, кроме нашего Святилища, а до хотя бы начального заселения планеты еще минимум лет 10? Серьезно?
— Да, все верно. Именно это мы и планируем сделать.
Такой ответ Майкла вызвал много вопросов. С чего бы Стендлер вообще согласился на такой бред? Полнейшее безумие.
— На все у вас целых два дня. Можете приступать уже сейчас. — закончил Лэнгдон и, оставив фотографию на столе, тут же направился к выходу.
Дариана и темнокожий последовали за ним. Кандидаты в очередной раз зашептались, видимо решая кто из них пойдет на страшный риск.
***
Дариана искренне не понимала почему Лэнгдон захотел вернуть Джона к жизни. Неужели он еще к нему что-то чувствует? А может это всего лишь благородный порыв? Как-то странно. И снова вопросы. Слишком много вопросов без единого ответа.
Столовая, как всегда в это раннее время суток молчаливо пустовала, но за одним из столиков сидел Лэнгдон, ковыряясь вилкой в тарелке со стейком и тушеными овощами. Дариана внимательно наблюдала за тем, как блондин думал о чем-то, что его явно очень беспокоило, вот только этот человек не предпочитал делиться с кем-либо своими тайными мыслями. Надо же держать марку невозмутимого правителя вселенной. Но иногда девушка все же пыталась достучаться до его холодного, каменного сердца, хоть и все ее попытки не заканчивались успехом.
— Откуда здесь столько еды? — присела напротив брюнетка, решив начать диалог посторонним вопросом, но он действительно волновал ее еще с самого приезда в Святилище.
— Мы позаботились об этом, как видишь. — отстраненно ответил мужчина, откинувшись на спинку стула и отложив вилку.
Он пристально смотрел в ее темно-карие, почти черные глаза, пытаясь понять, что она выкинет в следующую секунду.
— Знаешь, я... Хотела бы извиниться за свое поведение. В последнее время оно оставляет желать лучшего, но ты сам прекрасно понимаешь почему.
— Извинения приняты. — сухой ответ вызвал в душе девушки легкую, но ужасно неприятную боль.
Что вообще происходит?
— Ты изменился. Раньше ты не был настолько равнодушным, со мной уж точно.
— Дариана, я устал. От твоих загонов, от идиотов, что окружают меня каждый день, от недоразвитого повара, который не понимает, что я ненавижу кукурузу. Так что мне приходится сидеть и выгребать ее их общей массы овощей. А самое главное, я устал кому-то что-то объяснять. А уж если ты вдруг ждешь от меня извинений, то только зря тратишь время. Незачем было доводить меня до такого состояния.
Дариана опустила глаза в тарелку, на краю которой и правда лежала небольшая горка вареной кукурузы, которую Лэнгдон убирал, даже не пытаясь указать повару на его очередную ошибку. Настолько сильно он устал от всего, что его окружало. Как же он, черт подери, устал.
— Я могла бы сама тебе что-нибудь приготовить. У тебя отличная кухня, которая стоит без дела. Не уверена, что ты вообще хоть раз в нее заглядывал.
Рейдж попыталась немного разрядить напряженную обстановку, но ее предложения накормить Лэнгдона чем-то более вкусным, не вызвало на его лице никаких эмоций.
— Я тоже устала, Майкл. Но это не повод становиться бесчувственным. Я не меньше тебя скучаю и по Джону, и по мисс Мид.
Упоминание о женщине явно оказалось лишним, так как на лице блондина появились не самые положительные эмоции. Она была, пожалуй, самым важным человеком в его жизни, вернуть которого не было под силу даже сыну Сатаны.
— Прости... Я просто пытаюсь сказать, что мне не менее трудно, чем тебе. И смерть нашего...
— Хватит. — тут же перебил мужчина, не желая слышать еще и о сыне, дабы окончательно не сорваться и не испортить этот день. — Ты уже достаточно сказала.
— Сколько еще ты будешь отрицать смерть нашего сына? Сколько, Майкл? Скажи мне. Я не хочу, чтобы наши, и без того натянутые отношения, превратились в черт знает что. Я люблю тебя и не позволю тебе убиваться и дальше. Так нельзя.
Единственное, что сегодня порадовало Лэнгдона, это слова о теплых чувствах, что испытывала к нему девушка. Кажется, даже вся прежняя злость моментально исчезла.
— Может ты и права. Нужно принять это, как факт и жить дальше. Если те десять безнадежных идиотов сумеют вернуть хотя бы Джона, я буду рад и этому.
"Он и правда по нему скучает." — подумала брюнетка, приподняв уголки губ в теплой улыбке.
— Они справятся. — уверенно сказала она — Обязательно справятся.
Впервые за долгое время этим двоим удалось провести время вместе спокойно, без тайной неприязни и раздражения. Мысль о воскрешении Стендлера придавала много моральных сил.
