Ничейное серебро

      Сокджин возвращается к вечеру и Мин действительно рад этому. Его первое Рождество в королевстве Темного Леса пройдет отлично. Ким с гордостью садится за стол, где уже собраны все, кто только есть при дворе. Марк замечает отсутствие Мунбель и немного пугается. — Никто Муну не видел? — в разгаре праздника бормочет Туан, получая отрицательный ответ.       Омега встаёт, шагая к девушке в комнату. Он видит ее, словно призрака во тьме. Его верная помощница, истинный воин, сейчас, прямо на Рождество, бесцеремонно плачет, роняя слезы на постель, из-за чего та стала совсем мокрой. На полу разбросаны десятки писем с одной и той же подписью. Мин Хенджин. Туан подходит ближе, трогая омегу за плечо. Та дёргается и падает на плечо короля, крича что-то невнятное. — Солнце мое, что с тобой? — Девушка поднимает глаза на старшего, а тот гладит ее по щеке, чтобы успокоить. — П... писс... сьмооо... — Марк кивает, улыбаясь, мол, продолжай, не бойся. — От Х... хваа... асы, — она останавливается, но затем шепчет отчаянно: — Пос... следнее, — и вновь на личике появляются соленые капли, а Туан прижимает ее к себе. — С чего ты взяла, а? — шепчет омега, вытирая подушечками пальцев слезки. — Ее п...п... пох... ход на Т... т... табар... ри, — и вновь смотрит на короля, что изо всех сил старается успокоить ее. — Т... табари зах... хватили те ч... чудовища, что захватывали и н... нас... — Марк хлопает глазами, вспоминая все то, что пережил там. — Х... хенджин и к... король умрут т... там, — из ее глаз все продолжают скатываться соленые дорожки по щекам, которые изрядно смешат омегу. — Ложь, — строго ворчит король, — Если выжил я — выживет и твоя драгоценная, — хихикает Марк, видя покрасневшие уже от смущения щеки.       Девушка тычется носом в грудь Туана от страха и оценивает, сколько писем на полу. Она хочет, чтобы Хенджин была здесь и рассказала ей о каждом из походов. И как можно скорее.