Куклы и фигурки

На каменных плитах ритуальной комнаты медленно гасли линии пентаграммы. Обнаженный ребенок лет пяти на вид судорожно выдохнул. - Теперь ты можешь встать и принять зелье, Генри, - строго проговорила пожилая ведьма. - Да, миссис Каннингем, - ответил мальчик и медленно встал. - Сегодня не должно было быть так уж больно, - сказал седой священник, - ты уже большой мальчик, Энрике. Он говорил по-английски с сильным акцентом, но мальчик кивнул. Похоже, что он очень хорошо знал странного священника. Впрочем, так оно и было. Гарри не мог точно сказать, кем ему приходится миссис Каннингем. Он знал только, что из-за нападения злого волшебника с ним самим случилась беда. Сам он тоже был волшебником, после нападения злого мага долго болел, и до сих пор его мучили судороги. Он не очень понимал, что значит «магия нестабильна», но хорошо усвоил, что если не будет пить противные зелья и терпеливо сносить проводимые над ним ритуалы, то ему станет совсем плохо. А его, Гарри, мама и папа не смогли бы лечить своего сына. Все те вещи, что делали с ним, дома, в Англии, были запрещены. Именно поэтому они с миссис Каннингем и жили большую часть года в Испании. В городе Толедо имелся большой магический квартал, где у миссис Каннингем был свой дом. Гарри любил этот мрачноватый дом с небольшим внутренним двориком. Впрочем, ему и в Англии нравилось. Там они жили в маленьком коттедже, что располагался в деревне Насыпное Нагорье. Родители Гарри с его братом жили в Годриковой Лощине. Гарри их почти не видел. Мама почему-то ужасно расстраивалась, когда встречалась с Гарри, а папа хмурился. Был еще Сириус, но его миссис Каннингем и на порог не пускала. Особенно когда он принес в подарок Гарри детскую метлу. Летать мальчику запретил отец Анхел. Из-за той самой «нестабильной магии». А Сириус почему-то решил, что Гарри все-таки сквиб, то есть не может колдовать, только вот миссис Каннингем это зачем-то скрывает. А Гарри сквибом точно не был. Он и колдовать умел, и артефакты его слушались, но рассказывать об этом посторонним было нельзя. А Сириус, как ни крути, этим самым посторонним и являлся. И он тоже, как и папа с мамой, очень не любил темную магию. Гарри же помогали только ритуалы не просто темной, а чернейшей магии. И проводил эти ритуалы отец Анхел вместе с миссис Каннингем. По малолетству Гарри совершенно не задумывался, как священник, да еще с таким именем умудряется практиковать темную магию. Он просто знал, что суровый колдун делает то, что необходимо, чтобы Гарри смог нормально жить и пользоваться своим волшебным даром. К тому же после весьма болезненных ритуалов жить становилось намного легче. Получалось колдовать, проходили судороги, не снились кошмары. Так что отца Анхела мальчик любил и уважал, как и миссис Каннингем. Они оба являлись самыми важными фигурами в его небольшом мирке. - Думаю, что Энрике стоит купить палочку, - сказал отец Анхел, когда все закончилось, и они втроем устроились в патио за накрытым столом. – Магия больше не будет так из него выплескиваться. А когда он начнет пользоваться палочкой, то сможет ее лучше контролировать. Гарри встрепенулся. Миссис Каннингем кивнула. - Я уже договорилась с сеньорой Консуэлло, - сказала она, - нас ждут. Замеры давно сделаны, так что все готово. - У меня будет своя палочка? – потрясенно спросил Гарри. - Да, Генри, это тебе необходимо. Но колдовать ты сможешь только под присмотром. Мальчик кивнул. Он очень хорошо знал, что миссис Каннингем зря не скажет. Но все равно, это же будет Его палочка! И, вероятно, очередной секрет. К сеньоре Консуэлло они отправились прямо от отца Анхела. Жуткого вида старуха в черном, вся обвешанная амулетами, широко ухмыльнулась. Она по-английски не говорила, но Гарри уже понимал испанскую речь. Ему протянули длинную коробочку, в которой была Она, Его Палочка. Довольно длинная, она была черного цвета с вырезанными на рукоятке непонятными значками и несколькими странно блестящими камушками. - Взмахни! – сказала миссис Каннингем. Гарри послушался. Сноп серебряных и кроваво-красных искр ударил в потолок. Мальчик счастливо засмеялся. - Кипарис, выросший на могиле колдуна, волос тестрала и гематит, - сказала сеньора Консуэло миссис Каннингем, бросив взгляд на счастливого ребенка, - непростая работа. Кровью сами привяжете. Гарри к ее словам не прислушивался. Миссис Каннингем отсчитала деньги. - Ну что, - сказала она, - тебе полагается мороженое. Праздник, так праздник. А завтра придется вернуться в Англию. У тебя день рождения, придут твои родители. Гарри вздохнул. С одной стороны – день рождения это замечательно. А вот с другой… Вкусный торт со свечками и прочие угощения не могли не радовать, как и подарки. Но ко всему этому прилагался визит папы, мамы и брата. Нет, они не позволяли себе ничего плохого, тоже дарили подарки. Только вот смотрели как-то жалостливо. И к этой жалости примешивалось что-то еще. Так смотрят на что-то дурное и неправильное. Брат начинал рассказывать что-то про игры, полеты на метле, квиддич, а потом вдруг резко замолкал и виновато хлопал глазами. Мама морщилась, как будто хотела заплакать. А папа хмурился. И Гарри от этого ужасно не нравился собственный день рождения. К брату он не ходил. Нет, его приглашали, но там было много других детей-волшебников. Они играли, летали в саду на метлах. Ему все это было нельзя. И вообще… он мог пострадать. Миссис Каннингем говорила, что за всем не уследишь, а в Гарри слишком много сил вбухано, чтобы рисковать по мелочам. Да ему и не хотелось, если честно. Его ведь считали сквибом, могли и посмеяться. А это обидно. К тому же все почему-то считали, что Джерри спас Гарри, а заодно и всех остальных магов Британии. Вроде как очень злой маг пришел в дом к Поттерам, чтобы забрать себе жизненную силу и магию обоих мальчиков. И начал с Гарри. А испугавшийся за брата Джерри выдал стихийный выброс, который и развоплотил злого мага. Но Гарри уже пострадал. Миссис Каннингем на это сказала, что никто не знает, что там случилось на самом деле, так что нечего слушать глупости. Гарри надо лечиться и учиться жить дальше со своими травмами. Но родители и брат с Сириусом во все это верили. Джерри был для них героем, а Гарри – неудачником и жертвой. А еще Гарри по сути даже разговаривать с ними было не о чем. Слишком многое в его жизни являлось секретом. К тому же из-за проблем с магией, постоянного контроля и болезненного лечения мальчик довольно рано повзрослел. Многие детские забавы для него оставались под запретом. Да и окружение не способствовало резвости и непосредственности. Нет, миссис Каннингем не запрещала ему играть, а отец Анхел часто рассказывал интересные истории. Но они были взрослыми. В Испании Гарри иногда общался с детьми, но они не очень хорошо понимали друг друга. В Англии действовали другие правила. Миссис Каннингем не хотела, чтобы соседи и знакомые знали, как подолгу они с Гарри отсутствуют в стране. Так что близких друзей и знакомств они избегали. А что касалось праздников, то Поттерам чаще всего говорили, что мальчик болен, и они ограничивались подарками и открытками. Кроме дня рождения. Вкусное мороженое примирило Гарри с действительностью. А еще он мог опробовать свою новую палочку. - Иди уже сюда, - проворчала миссис Каннингем, - вижу, что не терпится. У меня как раз заказ. И они отправились в мастерскую. Гарри обожал это место и не променял бы возможность наблюдать за работой миссис Каннингем ни на что иное. Все в мастерской завораживало. Миссис Каннингем работала в обоих мирах. Она делала фигурки. И кукол. Это не был обычный ширпотреб, которым забиты все магазины игрушек. Их и детям-то не давали, так дорого они стоили. Слово, которым это называлось, Гарри пока не очень выговаривал, но принцип понимал. Богатые люди собирали фигурки, изображающие людей в разных исторических или национальных костюмах. А еще были копии героев фильмов. Так вот, изделия миссис Каннингем не только выглядели как живые, все, что на них было надето, являлось точной копией реальных вещей. Даже ткань и все прочее изготавливали по оригинальным технологиям. При этом оружие миниатюрных солдатиков могло стрелять. На дамах и кавалерах сверкали настоящие драгоценности. И их можно было поставить или усадить в любой позе. Простые куклы продавались магглам и приносили большой доход. А были еще и волшебные фигурки, но это являлось самым большим секретом. И к волшебным фигуркам Гарри пока не допускали. - Зажги-ка свечи, - распорядилась миссис Каннингем. Гарри со счастливой улыбкой направил волшебную палочку на свечи и проговорил: - Лакарнум Инфламаре! Мгновенно вспыхнули яркие огоньки. - И что ты чувствовал? – спросила миссис Каннингем. – Ведь у тебя и раньше получалось зажигать свечи. Гарри нахмурился. Это был непростой вопрос, но он привык подробно рассказывать о своих ощущениях. - Ну… раньше это было, как будто у меня внутри что-то надувается, как шарик, - медленно начал он, - а потом р-р-раз! – и что-то случается. А сейчас… сейчас мне просто тепло вот тут, - он приложил ладошку к солнечному сплетению, - и все получилось. Миссис Каннингем кивнула. - Так и должно быть, - сказала она, - видишь, какая награда досталась тому, кто терпел и слушался взрослых. И это только начало. Сегодня ты официально становишься моим помощником. Раньше ты лишь следил за инструментами, теперь начнешь управлять ими. Но учиться придется долго и упорно. Ты готов? - Да, мэм! – глаза Гарри светились. Инструментами миссис Каннингем называла миниатюрные приспособления для изготовления тканей, обуви и всего прочего. Гарри в свое время очень удивился, когда ему объяснили, что просто взять и отрезать кусочек от обычной ткани нельзя. Во-первых, дело было в рисунке, он ведь не уменьшался. И если на том же платье для обычного человека он смотрелся органично, то на маленькой фигурке все становилось нелепым. К тому же часто аутентичная ткань не драпировалась нужным образом. Вот и приходилось пользоваться крошечными ткацкими станками, прялками и всем прочим. Хорошо еще, что они могли управлять всем этим с помощью волшебства. Магглы, по словам миссис Каннингем, умудрялись делать что-то подобное безо всякой магии. Хотя большинство признанных мастеров этого дела являлись волшебниками. - А почему все маги не делают такого? – как-то спросил Гарри. - Потому что, - ответила ему миссис Каннингем, - помимо множества заклинаний и виртуозного владения палочкой, нужно знать кучу вещей про одежду, обувь, доспехи и оружие. Так же как про прически. Иначе это будет просто поделка в каком-либо стиле, а не серьезное изделие, достойное занять место в лучших коллекциях. - А что за заказ? – спросил Гарри, с любопытством разглядывая толстые альбомы с подробными иллюстрациями, которые занимали несколько полок в большом книжном шкафу и отдельный стол. - Вот, смотри, - миссис Каннингем открыла один из альбомов. - Конкистадоры, - старательно выговорил сложное слово мальчик, - их часто заказывают. - Ну что, приступим? Как раз поставим готовиться основу для отливки частей фигурок. Затем можно прерваться, потом продолжим. Гарри с готовностью отошел к другому столу, на котором располагались горелки, котлы и прочий инвентарь зельевара. Взглянул на миссис Каннингем и, дождавшись ее кивка, разжег с помощью волшебной палочки самую большую горелку. - Молодец! Потом он подавал то, на что ему указывали, переворачивал песочные часы, чтобы засечь нужное время. - На сегодня все, - наконец сказала миссис Каннингем, - сейчас соберемся и отправимся в Англию. Нужно проверить, все ли там готово. Гарри вздохнул. В Англию не хотелось. - Это лишь один день, - правильно поняла его миссис Каннингем, - что тут поделаешь. - Иначе могут догадаться, что мы многое скрываем, - послушно повторил Гарри то, что ему долго и тщательно внушалось. – Но они меня не любят, - добавил он после паузы, - они приходят потому, что так надо. Миссис Каннингем не ответила. В свой английский дом они переместились с помощью Исчезательного Шкафа. Порт-ключи достаточно легко отслеживались, аппарировать на такие большие расстояния было слишком тяжело для Гарри, да и не рекомендовалось аппарировать через соленую морскую воду. Шкаф же позволял быстро перемещаться между двумя точками. Всего-то открыть дверцу, войти внутрь, а потом выйти. И это перемещение никак не отслеживалось. Собственно, самым сложным было так спрятать шкаф в доме, чтобы его никто не смог обнаружить случайно. В обоих домах имелись замаскированные чарами комнаты, куда без миссис Каннингем было просто не попасть. Вот и сейчас они забрались в большой резной шкаф из черного дерева. Миссис Каннингем взяла Гарри за руку, в другой руке у нее оказалась корзина с провизией. Дверь шкафа почтительно закрыл домовик. Буквально через секунду другой ушастик не менее почтительно выпустил хозяев на волю. Но это уже была Англия. Домовик поклонился, принял из рук хозяйки корзину и с тихим хлопком исчез. - Бр-р-р, - передернула плечами миссис Каннингем, - сколько ни топи, а от английской сырости не избавиться. И наверняка опять идет дождь. Гарри был с ней совершенно согласен, он тоже предпочитал климат Испании. Миссис Каннингем свою замечательную шотландскую фамилию, понятное дело, получила от ныне покойного супруга. Ее девичью фамилию Гарри не знал, да и не интересовали его пока такие вещи. Но ни шотландкой, ни англичанкой миссис не являлась. И очень любила тепло. Как ее занесло в туманный Альбион, окружающие тоже понятия не имели. И как-то так получилось, что даже не интересовались. Домовичок шустро сервировал ужин в уютной комнате, которая была единственной на первом этаже (не считая чуланов и кладовок), одновременно являясь гостиной, столовой и кухней. На втором этаже, куда вела узкая лестница, располагались две спальни, пара чуланов и санузел. Ничего лишнего, все предельно функционально. Другое дело, что вся мебель была из дорогих пород дерева и щедро украшена резьбой, инкрустацией и интарсией, на стенах висели великолепные картины, на стол выставлялся фарфор, хрусталь и серебро. Ну и качество еды с напитками соответствовало. А еще на каминной полке присутствовали часы, украшенные фигурками павлинов, которые каждый час под мелодичный перезвон расправляли великолепные хвосты и горделиво поворачивались из стороны в сторону. Гарри эти часы очень нравились. На ужин полагался салат из свежих томатов с базиликом, ветчинные рулетики, сыр. В вазе красовался крупный виноград и нежные персики. Гарри пил апельсиновый сок, а миссис Каннингем – вино. - Можешь идти в свою комнату, Генри, - сказала миссис Каннингем, - у меня еще дела. - Доброй ночи, - тут же встал из-за стола мальчик. В его комнате кроме кровати с пологом, небольшого шкафа, комода и стола для занятий ничего не было. Ну, не считая коврика у камина и большой колдографии на стене, на которой на фоне пылающего заката фламинго исполняли свои брачные танцы. В темноте колдография слабо светилась, отлично справляясь с ролью ночника. Точно такая же была и в его комнате в Толедо, Гарри они обе очень нравились. Понятное дело, что в этом доме, где большую часть времени никто не жил, хранился только самый минимум вещей. Лишь для того, чтобы создать иллюзию присутствия хозяев для тех, кто пару раз в год заглядывал в гости. И книжки у Гарри тут хранились только детские. Ну и пара игрушек – забавный дракончик и плюшевый мишка. Остальное – дома. Принять ванну Гарри помог домовик. Потом мальчик натянул пижаму и устроился в кровати с большим альбомом с кучей колдографий магических и обычных животных. Постепенно Гарри задремал, а потом и заснул. Утром вскоре после завтрака к домику аппарировали Поттеры. Гарри вместе с миссис Каннингем ждал их в комнате на первом этаже, где уже был сервирован стол с обязательным тортом по центру. - Добрый день, - широко и несколько фальшиво улыбнулась миссис Поттер, - Гарри, с днем рождения, милый. - Спасибо! – вежливо поклонился Гарри. Вперед выступил Джерри, и братья обменялись подарками. Это выглядело несколько комично, поскольку Гарри нарядили в бархатный костюмчик, рубаху с кружевным воротником и манжетами, чулки и башмаки, а на Джерри красовался очаровательный джинсовый костюмчик и футболка с Микки-Маусом. Из-под штанов выглядывали новенькие кроссовки. При этом братья были совершенно не похожи, разве что оба черноволосые. Кареглазый и круглолицый Джерри с румяными щеками и крепко сбитым телом здорово контрастировал с худощавым и бледным Гарри. Мальчики тут же распотрошили коробки с подарками. Гарри с вежливой улыбкой рассматривал роскошно иллюстрированную книгу сказок, а Джерри издал счастливый вопль, получив набор зачарованных фигурок драконов. - Ого! – восхитился Джеймс. – Они ведь еще в продажу не поступили, только анонс был. И как это вам удалось, тетушка? Хотя у вас же связи в этих кругах. Про изготовление обычных фигурок он, ясное дело, знал. - Это такие пустяки, - махнула рукой миссис Каннингем. - Генри, приглашай гостей к столу. - Большое спасибо за книгу, - сказал Гарри, - она чудесная. Прошу! Миссис Каннингем наколдовала волшебные огоньки над тортом, и Гарри их задул. Большинство угощений были сладостями, хотя присутствовало и большое блюдо с фруктами. Для взрослых домовик выставил вино, дети пили сок и шипучий лимонад. Джерри моментально перемазался кремом. Гарри ел аккуратно, хотя тоже немного запачкался. Торт почти полностью состоял из нежнейшего крема, шоколада, тончайших вафельных трубочек, безе и цукатов. Такой торт готовили только на день рождения Гарри. - Все надеюсь выпросить у вас рецепт, миссис Каннингем, - вздохнула Лили, - этот торт – просто чудо. - Смогу передать секрет только жене Генри, - ответила хозяйка дома, - и то под клятву. Таково условие, тут ничего не поделаешь. Как дела у вас? После исчезновения Темного Лорда Джеймс Поттер поступил в школу авроров и теперь возглавлял небольшое подразделение. Он был на хорошем счету у начальства, но головокружительной карьеры пока не сделал. Что не мешало ему посматривать на окружающих свысока. - Много работы, - небрежно ответил он. Лили с умилением взглянула на сыновей. Миссис Каннингем спрятала ухмылку в бокале. Знала она эту работу. Мастера ее уровня были для аврората дичью слишком высокого полета. - А мы пойдем в парк аттракционов, - сказал Джерри. – Жалко, что тебе нельзя, там классно. - Ничего, - ответил Гарри. Лили покачала головой. Напоминания о том, что Гарри были недоступны многие удовольствия что маггловского, что магического мира ее расстраивали. Вскоре после того как с большей часть угощения покончили, гости откланялись. - Отмучился? – спросила миссис Каннингем. Гарри вздохнул. Еще год спокойной жизни дорогого стоил. Честно говоря, он нутром чувствовал, что для его брата и родителей визит в их с миссис Каннингем дом тоже являлся не самой приятной повинностью. Наверное, это было что-то из того, что обозначалось словом «надо». Как болезненные ритуалы, противные зелья и соблюдение секретности. Ну и ладно, главное, что торт был очень вкусным. - А это от меня, - миссис Каннингем протянула небольшую коробочку. Под крышкой на черном бархате лежал серебряный медальон с изображением черепа в короне. - Санта Муэрте! – благоговейно прошептал Гарри. – Великая! - Надевай! Этот амулет поможет тебе не только лучше себя контролировать, но и скроет все магические следы ритуалов, которые над тобой проводили. Ты впитал слишком много Тьмы. Гарри тут же надел медальон и спрятал его под одеждой, кожу обожгло холодом, но это ощущение скоро прошло. Артефакт настроился на владельца. Миссис Каннингем кивнула и благосклонно улыбнулась. - А в октябре мы с тобой едем в Мексику, - сказала она, - на фестиваль мертвых. Тебе понравится. Гарри счастливо вздохнул. Побывать на фестивале было его мечтой. Но его туда не брали, приходилось оставаться с домовиками. Зато теперь… Он сможет почтить Саму, потому что только Она помогла ему остаться в живых в Ту ночь Хэллоуина. - Я обновила чары, - сказала миссис Каннингем, - так что нас тут ничто не держит. Можем возвращаться домой. И это тоже было прекрасной новостью. Дом миссис Каннингем стоял несколько на отшибе, участок почти не просматривался. А чары и несколько артефактов создавали иллюзию того, что в доме кто-то был. Плюс отвлечение внимания. Конечно, если бы кто-то подошел вплотную к дому, он бы понял, что там никого нет, но все равно создавалось впечатление, что хозяева только-только куда-то ушли или уехали. Письма и посылки домовик передавал через Исчезательный Шкаф. Конечно, всегда оставался шанс, что кто-нибудь вскроет защиту и разгадает секрет, но вероятность этого была очень мала. И они вернулись в Толедо. Здесь у Гарри была большая комната, набитая книжками и игрушками. И помимо уже упомянутой колдографии с фламинго тут присутствовал маленький алтарь с фигуркой Санта Муэрте. Миссис Каннингем являлась одной из ее служительниц. Время до конца октября пролетело незаметно, Гарри с азартом приступил к учебе и с наслаждением колдовал с помощью волшебной палочки. Понятно, что ничего сложного ему не поручали, он в основном контролировал миниатюрную прялку и выполнял четкие указания миссис Каннингем, а еще тщательно разрабатывал руки, чтобы со временем суметь плести сложные чары. Это отнимало почти все его время, но он был счастлив. Его несколько раз осматривал отец Анхел. - Это все очень странно, - сказал он миссис Каннингем, - мальчик получил очень много парализующих, оглушающих и подчиняющих заклятий, мы об этом уже говорили, когда ты принесла его в первый раз. А вот та Сила, что он получил в ту ночь, очень долго не усваивалась и мешала. Теперь же он ее полностью поглотил. - Ты хочешь сказать, что он слишком мал для этой Силы, и она сможет его убить? – спросила миссис Каннингем. - Теперь уже нет, - ответил Анхел, - ритуалы, зелья, а теперь еще и амулет ему помогли. Меня беспокоит то, что ты рассказала. Ну, что его планировали отдать магглам. Он бы там умер, но вместе с ним умерли бы и другие люди. А это значит, что ни о каких магглах речь не шла. - Его бы просто забрали у родителей? – уточнила миссис Каннингем. – Думаю, что этот старик планировал что-то сделать с ребенком. Если бы он после этого выжил, его могли поместить к магглам или еще куда. Отец Анхел рассмеялся. - Думаю, что все дело в этой Силе, - сказал он. - Вопрос в том, откуда она в ребенке? Гарри слушал разговоры взрослых, приоткрыв рот. - Что, Энрике, - спросил у него отец Анхел, - тебе тоже интересно? Может быть, со временем что-то и выяснится. А пока тебе стоит запомнить одну вещь. Сила – это то, к чему стремятся все маги. Поэтому тебе нужно быть очень и очень осторожным и никому не доверять. Сейчас ты еще мало что понимаешь, но учиться жить с этим тебе придется. Иначе найдется тот, кто тебя подчинит. А это равносильно смерти, ведь ужасно, когда ты сам себе не принадлежишь. Мы заботимся о тебе тоже не бескорыстно, но мы знаем о таких вещах намного больше многих волшебников и сумеем вовремя остановиться. Гарри сосредоточенно кивнул. Он мало что понял, но кое-что запомнил.