hardin scott diaries

— Я ненавижу это место. Больше, чем этот конченый дождь. Зэд устало толкал тяжелую главную дверь колледжа, на которой чёрная краска давно облупилась. Капли дождя стекали по ручке двери, падая в чёрную лужу. Парень скривился, касаясь прохладного мокрого металла, что противными каплями влаги впитывался в рукав кофты. Хардин брезгливо толкнул дверь ногой быстро проталкиваясь внутрь колледжа, ощущая несколько капель на шее, что попали за шиворот. — А меня всё ещё тошнит. Где этот чертов Майк с его колёсами? Я сейчас убью кого-то. Зэд хотел дать другу совет про смешивание алкоголя и экстази, но словив пустой и безразличный взгляд Хардина, что раздраженно жевал жвачку, решил промолчать. Скулы, которые питались исключительно таблетками и порошком, выглядели мертвецки пугающе. Этих двоих можно было принять за братьев, что пошли своей худобой в мать или отца. Но это было не так. И эти оба знали свой секрет устрашающей худой оболочки. Яркая копна розовых волос мелькнула где-то из-за поворота. Молли вытерла салфеткой свою щеку, ловя удивлённый взгляд Хардина на своих ногах — чёрные капроновые колготки были забрызганный водой из лужи и маленькая «стрелочка» — белой полоской разошлась до середины колена, из-за молнии ботинок, что зажевали хрупкую ткань. — Сука. Девушка остановилась напротив парня, облокотившись о стенку, пальцами поправляя колготки, и пытаясь стереть несколько чёрных пятнышек, но небольшое головокружение из-за остатка алкоголя в организме, заставили откинуть эту идею подальше. — У тебя есть? Хардин не обратил внимание на проходящего мимо преподавателя, что возмущённо покачал головой. Такие взгляды волновали парня в последнюю очередь. Никто не скажет лишнего слова. Он ведь сын ректора. Которому вот уже несколько лет нет дела до того, как его отпрыск проводит свободное от учебы время. Деньги своевременно переводились на карточку Хардина, а значит, в глазах общества, Кена можно было считать примерным отцом. Девушка сунула руку в карман, доставая маленький пакетик с разломленной на две половинки розовой таблеткой. Одна из половинок была чуть больше, и имела матовое покрытие, на второй половинке розовая оболочка обсыпалась на дно пакетика мелкими кусачками. Парень улыбнулся, распаковывая зип-лок и высыпал содержимое себе в руку — неприятный медикаментозный вкус коснулся языка, размешанный с розовой, сладкой оболочкой. Зэд протянул банку с колой, что стояла открытой в машине всю ночь, Хардин запил таблетку уставившись счастливыми глазами в брюнетку. — Ты просто... Хардин не успел подобрать слов, как Молли махнула рукой, переводя взгляд на недовольного брюнета, что ожидал половинку и для себя. — Мог бы и поделиться. Друг. Все трое направились в кабинет. *** Прокуренная комната, что навеки пропахла сигаретами и травкой, смешиваясь с приятным мужским парфюмом, также впитала в себя сырость. Дождь уже несколько дней не прекращал свой поток, монотонно постукивая по подоконнику, оставляя разводы на грязном окне. Хардин лежал на кровати, накручивая на пальцы прядь розового локона Молли, что трещала Зэду про поездку в Сиэтл, путаясь в своих мыслях и перепрыгивая с предложения на предложение, от чего смысл сказанного терялся. Мысли парня были спокойны и разделены — так Хардин чувствовал себя лишь от приевшихся ему веществ, что стали частым гостем его носоглотки. Они потоками кружились в голове, одна за одной, складывая приятный пазл, над которым не приходилось трудится, как это обычно происходило при серых буднях без наркотиков. Книги читались легче, люди казались проще, даже Молли была словно подарок в коробке. Зэд уставился на ребят . — Ваши зрачки настолько расширились, что... Молли лениво повернулась к парню. — Да, Хардин, зрачки.. Парень слабо улыбнулся без слов понимая, что эти двое пытаются сказать. Брюнетка прикрыла глаза немного качая головой в разные стороны. — Мне сложно сообразить... сказать, что... Зэд приставил палец к своим губам, растягиваясь в улыбке. В комнате повисла тишина, нарушаемая каплями дождя и тихой игрой техно, что доносилось с динамиков колонок. Хардин просунул руку в карман джинс доставая пачку сигарет. Пару щелчков зажигалкой и запах жжённого табака заполнил легкие. Зэд сидел на полу, молча рассматривая брюнетку, что лежала с закрытыми глазами, водя руками по воздуху, словно выписывая что-то для себя; Хардин перевернулся на живот оставляя сигарету в зубах, и перелистывая тонкими пальцами свой дневник, запись в котором оборвалась на середине. Там было что-то про очередную пьяную вечеринку, на которой одной из девушек стало плохо. И как именно Хардину пришлось везти её в больницу. Парень смутно вспомнил тот вечер и взяв ручку, принялся дописываться свои воспоминания. Госпиталь... зелёная вода аквариума, от которого исходил неприятный запах, зелёный свет, что освещал зелёные облущенные стенки, холод и серость в коридорах, и пару проституток, что стояли в очереди в лабораторию. Зэд тогда поплёлся за Хардином, словно преданный пёс, покидая вечеринку, и они оба в молчаливом ожидании доктора кидали взгляд на старый телевизор, что рекламировал агентство по туризму. Счастливая семья, собиралась в путешествие — собака, выполняла их команды, дети, послушно складывали вещи в чемодан, улыбки не покидали их лица. Единственное что радовало парней — это отключённый звук телевизора. Медсестра сидела за компьютером и прокручивала новостную ленту, кусая пончик с сахарной пудрой, просыпая кусочки на клавиатуру. Раскат грома слышался где-то за треснутым окном, звуки сигнализации и проезжающих мимо машин. Доктор, халат которого был залит кофе, вышел из палаты покуривая сигарету. Отключенные датчики дыма никак не реагировали. Всем было плевать. Казалось, что в этом месте только и ждут несчастного случая — смерти от поджога, или ураган, что снесёт всё подчистую. Лишь бы это место перестало существовать. Но выбора у людей, что здесь работали – не было. Приходилось ходить сюда каждый день, делать одну и ту же работу, принимать тех же пациентов с достатком пару долларов в день, закрывать глаза на обдолбанных подростков, что просили какие-то справки о здоровье и взамен протягивали 40-50 баксов. Мужчина подошёл к парням рассматривая их внимательно и даже подозрительно. Зэд шумно вздохнул. — Ну так что с ней? Если вы спец, то будет все ок. Пепел сигареты посыпался на пол, где валялась пару бумажек из-под жвачек и несколько сигаретных бычков, той же марки, что курил врач. — Я могу вызвать полицию, и прекратить Ваши язвительные замечания. Хардин перевёл взгляд на Зэда, от чего парень передумал говорить что-либо. Мужчина повернулся к окну, наблюдая за усилившимся дождём, и людьми, что спешили попрятаться в ближайшие магазины. Руки просунулись в карманы, вытаскивая сотню долларов, ловя жест Зэда, что покрутил у виска пальцем, явно намекая, что решать проблемы незнакомой наркоманки не входит в их план. Медленно направившись к доктору Хардин протянул ему купюру. Мужчина не обращая на парня внимание забрал деньги, и ляпнув «заберёте её через час» потушил сигарету, скрываясь в одном из кабинетов больницы. Хардин закрыл дневник откидывая его на диван, ловя на себе подозрительный взгляд Зэда. — Что ты там вечно пишешь? Молли приподнялась на локтях, поворачивая голову к парню. Скрип дивана напомнил всё ещё о хреновой реальности, где нет места приятным посиделкам в компании друзей, за столом, как это принято в высшем обществе. На глаза попался пакетик с почти закончившимся белым порошком. Хардин устало вздохнул. В голову опять врывается любимый бар. Темный угол, где можно было чувствовать себя защищённым ото всех. Где не было глупых и раздражающих вопросов. — Хардин.. поехали в Детройт? Девушка перекинулась взглядом с брюнетом, что продолжал сидеть на холодном полу комнаты. — Этот город хоть на время поможет вырваться из.. этого дерьма. Хардин слабо улыбнулся, закрывая лицо руками впуская сотню мыслей, в свою голову. Под фразой «из этого дерьма», девушка явно не имела ввиду отказ от наркотиков, а лишь частичная смена образа жизни и обстановки, что омрачала своей серостью. Эффект таблеток продолжался, погружая обратно в темноту. Словно знак бесконечности — из крайности в крайность, каждое повторение вызывало ещё больший приступ тошноты из-за возвращения к реальности. И так просто. — Может в другой жизни.