Хёнджин и два натурала

— Итак, вы — законченные идиоты, — мужчина сел в своё кресло, и полный разочарования вздох вырвался из лёгких. Для него давно не было новостью, что его сыновья не вышли мозгами, но сегодня, кажется, они окончательно уничтожили все возложенные на них остатки надежды. Минхо, будучи старшим, хоть и должен был по всем канонам быть самым мудрым и рассудительным, но таковым, конечно же, не являлся. Этот парень скорее походил на беззаботного избалованного ребёнка, которому по каким-то причинам сходили с рук все его выходки. И судя по его лицу, которое сейчас лишь отдалённо напоминало лицо здорового человека, отдохнул он вчера весьма хорошо и с гораздо большим отрывом, нежели последние несколько раз. Чанбин также не упустил возможности разрушить иллюзии своего отца о том, что хотя бы кто-то из его детей не закончит свою жизнь с бутылкой под мостом. Уж в кого, а в Чанбина он отчаянно старался верить до последнего, ссылаясь на то, что из всех троих он доставлял наименьшее количество проблем. — Вот объясни, ну ты то куда? — мужчина чуть подался вперёд, заглядывая сыну в глаза. — Я уже понял, что от Минхо бесполезно чего-то ждать, — он бросил на старшего быстрый презрительный взгляд, — но ты, кажется, всегда был самым ответственным, однако с каждым разом заставляешь меня всё больше в этом сомневаться. Как я вообще смогу доверить тебе хотя бы часть бизнеса, если ты ведёшь себя подобным образом? — Пап, ну, мне этот бизнес не очень то и нужен. Да и вообще, я музыкой хочу заниматься, об этом я ни раз говорил, — сохраняя абсолютное спокойствие, Чанбин только пожал плечами. Эта тема поднималась уже не в первый, да и не в десятый раз, так что он наперёд знал все мысли своего отца на этот счёт. Тот раздражённо поджал губы, но ничего не сказал, стараясь не терять самообладания. Оперевшись на спинку кресла, он прикрыл глаза ладонью. Ему даже не хотелось переводить взгляд на последнего участника сего действия, и просто сделать вид, что его нет, и никогда не было. На Хёнджина он перестал надеяться, как только тот научился говорить. «Какой очаровательный мальчик!» — слышал он от людей, любовавшихся на то, как его младшенький жрёт траву во дворе. С тех пор ничего существенно не изменилось. В основном его деятельность ограничивалась времяпровождением во всех клубах, в которых только можно, а порой и нельзя было, втягиванием себя и своих братьев в проблемы, а так же постоянной сменой мужиков, которые зачастую были старше самого Хёнджина. Чего только стоил последний, кажется, Джинён, который «ТАКОЙ ПОТРЯСАЮЩИЙ СЛУШАЙТЕ КАЖЕТСЯ Я ХОЧУ ОТ НЕГО ДЕТЕЙ» — Хёнджин, я даже говорить много не буду. Ты ведёшь себя просто как последняя отшибленная проститутка, на что я хоть и с трудом, но готов был закрыть глаза. Тем не менее, не мог бы ты хоть раз попробовать не нажраться до полусмерти, когда я оставляю вас одних? Меня не было всего два дня, господи, неужели это настолько сложно? — он вопрошающе смотрел на них, пытаясь понять, в какой момент они стали настолько неуправляемыми. Младший лишь отвернулся, скрестив на груди руки, и недовольно закатил глаза, а про себя уже одаривал отца всевозможными словами, которые в слух говорить было бы слишком рискованно. В помещении повисла тишина, и ещё какое-то время их отец молча смотрел в сторону, задумчиво потирая переносицу, о чём-то размышляя. — И что я сделал не так, что вы выросли такими долбоёбами? — спросил он себя. — А, ну это легко. Для начала, ты… — встрял Хёнджин. — ХЁНДЖИН БОГА РАДИ ЗАТКНИСЬ. Ещё полминуты молчания, и глава семьи, легонько кивнув, словно только что согласовал какое-то решение у себя в голове, снова заговорил. — Что ж, похоже, вы не оставили мне выбора, — вздохнув, он сложил руки в замок, — потому что сейчас я не вижу иного выхода, кроме как выставить вас всех отсюда. Я бы хотел этого избежать, но, повторюсь, вы сами довели до крайности, так что… — Да ты шутишь? — неверяще усмехнулся Минхо. — Молчать, — резко встав, он упёрся руками в стол. — Слушайте внимательно. Сегодня вы уходите, и мне глубоко плевать куда, но пока не вернётесь к учёбе, или хотя бы не начнёте работать, да и в целом вести нормальный образ жизни, путь домой вам закрыт. Если не способны с умом распоряжаться тем, что вам дают — зарабатывайте сами. И не пытайтесь меня обмануть, не тратьте зря время. Вам здесь не рады, пока я не буду уверен, что вы серьёзно отнеслись к тому, что я сказал. И ещё, — он выдержал небольшую паузу и теперь уже сосредоточил свой взгляд на Хёнджине, — вам, вероятно, не помешает найти себе нормальных, адекватных девушек, чтобы у вас больше не было возможности вести себя, как последние бляди. И да, Хёнджин, я надеюсь, ты всё правильно услышал. — Да какого ч… — начал было младший, закипая и уже слабо заботясь о последствиях, но был сразу же одёрнут Чанбином, который схватил его за локоть и, легонько водя головой из стороны в сторону, дал понять, что тот нарывается на большую ошибку. — Девушек, Хёнджин, де-ву-шек. Я это больше терпеть не собираюсь, — заключил он, после чего деловито поправил воротник рубашки. — И кстати, говорю заранее, вернуться обходными путями можете даже не пытаться. Все ключи у меня, денег я вам тоже не оставлю. Увижу здесь — вылетите уже без возможности реабилитироваться. А теперь, — он переключил своё внимание на какие-то бумаги, — можете идти отсюда, и надеюсь, вы меня поняли. Первым, как и следовало ожидать, из кабинета вылетел Хёнджин, демонстративно хлопнув дверью, на что мужчина даже не дрогнул. Минхо с Чанбином переглянулись, последний кивнул в сторону выхода, и, не сказав друг другу ни слова, оба поспешили выйти, потихоньку переваривая то, что только что услышали.