Если выпадет снег

Чудеса в этом мире случаются намного чаще, чем вы можете себе вообразить, только люди совершенно не обращают на них внимание. Даже сны являлись маленьким чудом, вот только они стали настолько обыденными для нас, что мы просто забываем о том, что видели в них. Демиан очень редко видел сны, но этот он не сможет забыть, даже если бы очень захотел. Пепел. Под ногами двух сантиметровым слоем лежал светло-серый пепел; то тут, то там мелькали сожжённые дочерна деревья, яркое золотистое солнце в зените слепило глаза. И потом он встретил его: первый труп животного. Горелая плоть, напуганные глаза; маленький крольчонок, лежащий на простыне из пепла, чуть приоткрыл рот в немом крике. Запах жаренной плоти и шерсти резко ударил в нос, заставив Деми отойти на пару шагов назад, схватившись за сердце, отбивающее чечётку. Нога задела что-то мягкое и тёплое. Второй — молодой и сильный волк, поджавший под лапы скарлетно-красную палку, что ещё некогда называлась хвостом. Он тоже не избежал участи кролика. А потом трупы начали встречаться всё чаще и чаще, сначала мальчик торопливо уходил от них, потом бросился в бега, желая навсегда забыть о них, но у него не получалось. Трупы были везде, везде: маленькие и большие они усыпали собой каждый квадратный сантиметр леса. Демиан даже уже не вздрагивал, если наступал на чью-нибудь лапу, лишь истошно кричал, искал спасения. А потом он выбежал на пустую поляну, которая, как и всё здесь, была укрыта слоем старого доброго пепла. Наконец-то! Никаких трупов!!! А затем раздался визг: истошный, наполненный такой болью, что хотелось закрыть уши и кричать, как будто подпевать ему. После визга раздалось карканье, и с неба, как будто камни, попадали обгорелые туши птиц, образуя круг, в котором Демиан стоял ровно в центре. Когда одна тушка приземлилась у его ног, мальчик проснулся. Запах гари — первое, что почувствовал школьник, когда открыл глаза. Потом он понял, что всё его тело покрывает что-то жидкое и холодное. «Ледяной пот.» — Подумал юноша и встал, а потом схватился за край стола и прикрыл глаза, глубоко вздохнув. Ноги, руки — всё тело подрагивало, на ногах юноша нормально стоять не мог. Вновь запахло горелым, и Деми рванул на запах, а потом увидел её и этот кошмар. Его мать огромными глазами смотрела на горящее нечто на сковороде, а потом повернулась в сторону сына, смотря на него огромными, полными какого-то призрачного отчания. Мальчик немного оттолкнул женщину и выключил конфорку. Нечто чёрное и похожее на кусок угля (твёрдое и страшное, пахнет отвратительно, на вкус какого мальчик знать не хотел) лежало в самой середине чугунной сковороды. — Утро! Как видишь, я готовлю нам завтрак, — бодро отозвалась брюнетка, подняв лопаточку. — У нас на завтрак планировалось первоклассное говно? — Спросил Деми, надевая на правую руку прихватку, забирая из рук женщины лопатку и, аккуратно прихватив ручку чугунной сковороды, принялся отдирать этот кусок угля около мусорки. — Ты мне ещё поязви! — Буркнула женщина, нахмурившись, — я тебя порадовать хотела, а ты!.. Только ворчать и умеешь, как старый дед, ей Богу! Мальчик лишь вздохнул, как чёрная сгоревшая попытка сделать что-то съедобная отодралась от чугунной поверхности и с характерным стуком упала в пакет. Потом мальчик набрал в сковороду воды и оставил её отмокать. Мать сконфуженно опустила глаза, прикусила губу, а потом, как будто осмелев, продолжила: — Приготовь порцию ещё и для Микаэля. Я попросила его пораньше прийти на завтрак. Такой милый юноша, просто ангел, не правда ли? — Деми лишь закатил глаза, доставая кастрюлю, набирая в неё воду и ставя её на огонь. Затем мальчик насыпал туда овсянки, немного соли и сахара (хотя обычно он не добавлял сахар, экономил) и вздохнул. Школьник был уверен, что столь скромный завтрак придётся не по вкусу принцессе. Он пришёл довольно скоро, Деми успел только накрыть стол на двух персон, как уже побежал открывать дверь. На пороге стоял Мика с одним огромным пакетом и улыбался, что насторожило Демиана, недоверчиво вскинувшего бровь. Что же в этом пакете? — Доброе утро, Деми, — после слов студента, школьник только кивнул с суровым взглядом, — «Доброе утро, Микаэль», — ты это хотел сказать, да? Оказывается, тебя столькому ещё нужно научить! Но ничего, я займусь и этим! Мне совершенно не сложно, и… — Что в пакете? — грубо перебил его Демиан, сложа руки на груди. Он ждал ответа, которого так и не последовала. Впрочем, кое-чего он дождался — сконфуженной улыбки, — что в пакете, принцесска?! Пока не ответишь — домой не пущу! Я не вру, это не мой конёк, усёк?! — Небольшие подарки, — улыбнулся Микаэль, проскользнув мимо ошарашенного из-за такого ответа Демиана, и помахал появившейся в коридоре женщине, — доброе утро, миссис Блэк. Я вам небольшие приятности принёс, в знак благодарности за то, что пригласили меня позавтракать с вами. Вы любите сладкое? — Сто лет не ела! Проходи, Демиан поесть приготовил, — Мика улыбнулся очнувшемуся мальчику и проследовал за старшей Блэк на кухню. То, что на столе стояло всего две порции его немного удивило. Заметив, что взгляд юноши упал на две тарелки, и то, что его брови взметнулись, женщина ответила: — Сын всегда ест после меня, хотя, думаю, что он вообще не ест. Сколько не ругай, лишь улыбается и говорит, что всё в порядке. Всё хорошо, мама. Микаэль на секунду задумался, а потом, дождавшись, когда ничего не подозревающий Демиан зайдёт на кухню, аккуратно подхватил его за руку и усадил за стол, натянув чеширскую улыбку. Школьник отреагировал мгновенно: — Какого чёрта ты делаешь?! Я ем только после того, как все поедят! И трогать я меня тебе не позволял, придурок! Ты чего, чёрт возьми, продолжаешь сжимать мою руку, отпусти! — Мальчик начал вырываться, но высвободиться из хватки у него не получилось, — чего ты ко мне прицепился, а?! — Меня очень удручает то, что ты совершенно не заботишься о своём здоровье, Деми. Сейчас начнёт холодать, синоптики говорят, что даже снег выпадет. Поэтому нужно есть, а не сидеть голодным. Не думаю я, что у вас хорошее отопление, знаешь ли. — Ну, а как же ты?! — спросил мальчик, отодвигаясь от стола, — ты ведь точно не завтракал, утро-то раннее! И вообще, я привык, а у тебя может вылезти какая-нибудь гадость. Думай о себе в первую очередь, ведь из нас двоих принцесса здесь ты. — Разделим порцию пополам, остальное компенсируем сладким, — взяв ложку Демиана, Мика нагло своровал овсянку из его тарелки и хитро зыркнул на школьника. Странно, что он ничего не сказал, лишь потянулся за новой ложкой и неловко принялся за еду. Какой не испорченный ребёнок. — Я не буду сладкое, наелся, — сказал через некоторое время мальчик и ушёл в свою комнату. Мать лишь недовольно покачала головой, прожигая взглядом ту дверь, за которой исчез её сын. Потом встав, убрала посуду в раковину и, взглянув на часы, за секунду собралась на работу и убежала. Микаэль последовал за мальчиком в комнату. Он сидел за столом, смотрел в потолок, как будто пытался понять, в чём смысл жизни. Вздохнул и перевёл взгляд уже на замершего на пороге студента. Ярко-золотистые глаза смотрели как будто в душу, сердце блондина как-то неприятно ёкнуло, ударившись о рёбра, когда эти глаза перестали сканировать его. Мальчик снова вздохнул уже как-то устало и сполз со стула. — Ты понимаешь, что должен принести мне огромную пользу, так как из-за тебя я теперь зарабатываю не каждый день, так? — Демиан медленно, словно дикая кошка, подбирался к юноше с белоснежными волосами, но из-за невысокого роста это смотрелось сначала очень комично, а только уже потом пугающе, — заинтересуй меня, учитель. — Чем? — с хитринкой в голосе мигом отозвался студент, разглядывая мальчишку уже с толикой интереса. Что он задумал, что он ждёт от него. — Ты знаешь, что означают сны? — вся опасность мигом исчезла, представив миру чуть порозовевшие щёки школьника. Его глаза скрыла тёмная чёлка, поэтому разглядеть их не было возможным, — мне просто кое-что приснилось… неприятное.

***

— Пепел, говоришь? Знаешь, я не верю в такую ерунду, но пепел сулит несчастье, горе и потери, — юноша нахмурился, доставая учебники, — но мёртвые вороны означают перемены к лучшему. Получается, что тебя ждёт несчастье, но в конце концов перемены приведут к чему-то хорошему. Не знаю даже, порадоваться за тебя или обнять. — Обнимешь — закопаю на заднем дворе! — Ответил мальчик и отвернулся, — брехня всё это. Не верю в эту хрень, да и ты сам в неё не веришь, поэтому, давай не будем. Мальчишка сел за стол и достал из ящика старые тетрадки, которыми он так давно не пользовался. Студент открыл один из учебников, который оказался учебником по математике. На удивление, Демиан даже бровью не повёл, не выразил никакого отвращения к этому школьному предмету. Может быть, он не любит литературу? Но если он будет относится ко всем предметам с таким спокойствием, то проблем с обучением возникнуть просто не должно. Это хорошо, очень даже. Демиан был довольно сообразительным и усидчивым юношей, схватывал всю информацию, на удивление Микаэля, как будто на лету. Блондина удивляло то, что у него такие проблемы с учёбой, хотя, учитывая то, что он совсем в школу не ходит, его ничего не должно удивлять… но всё равно удивляло. Микаэль не знал, чего он ожидал, но точно не этого. Деми поднял на Мику взгляд и вскинул бровь (хоть за чёлкой этого и не было видно), как бы спрашивая, к чему это и чем он заслужил такой взгляд. Конечно, из-за такого внимания Микаэль отвернулся, будто его поймали с поличным. Благо, мальчик никак не прокомментировал это, лишь фыркнул и уткнулся в свои записи. А потом вновь взглянул на своего учителя и спросил: — А как решать такой пример? Он немного отличается от других, — брюнет нахмурился, немного покусывая кончик ручки, — у него не цифра в показателе, а «X». Я такие не встречал раньше, поэтому они вызывают у меня трудности. Блондин подсел поближе и принялся объяснять ему, наблюдая за тем, как усердно учится этот забавный малый. Даже и не скажешь, что ему семнадцать лет. Наверное, это из-за невысокого роста. Ведь точно не из-за пухлых щёк, коих у него не наблюдалось, и не из-за больших глаз. Очень острые черты лица пугали, могло даже показаться, что его подбородок может с лёгкостью поцарапать до крови. Он был очень бледным, кожа казалась даже желтоватой, будто она шла в дополнении к ярко-золотистым глазам, скрывшимся за чёлкой. Демиан был очень-очень худым, это было так заметно, что иногда становилось страшно за него. И если бы не растянутый свитер кофейного цвета с длинным рукавом и высоким воротником, то Микаэль просто захотел бы посадить его за стол и кормить, кормить, кормить, даром, что готовит студент просто отвратительно. Так же в Деми выделялось то, что он был чистым, как будто ухоженным: волосы чистые, хоть и довольно отросшие, доходящие до плеч; одежда свежая, пахнущая хозяйственным мылом. Странно, что он вырос таким чистюлей, особенно если учитывать здешние условия проживания. Демиан вообще очень необычный, хотя одновременно такой простой. — Эй, ты уже минут пять на меня смотришь, как овощ. Очнись! — Пихнул его школьник и осмотрел грозным взглядом, — выглядишь так, будто хочешь сожрать меня! Предупреждаю, я тебе не кусок мяса, понял?! — Ох, Деми, как раз-таки мяса в тебе и нет. Кожа да кости! Нужно лучше питаться, чтобы кидаться такими словами, — грустным голосом сказал студент и отошёл на два шага, когда его ученик агрессивно поднял ручку. Потом усмехнулся, когда мальчик вновь нахмурился и опустил «страшное и смертельное оружие» на стол и что-то пропыхтел себе под нос, возвращаясь к решению уравнений, но не переставая кидать в сторону светловолосого настороженные взгляды. И хмурился ещё больше, когда в ответ получал лукавую улыбку. Долгое время они провели в тишине, которую нарушало лишь хмыканье, хруст листов и чирканье ручки по бумаги. Вот только Микаэль заметил, что Деми допускает одну и ту же ошибку уже пятый раз, перерешивает этот пример уже который раз, но всё равно ничего не добивается, хмуриться и уходит куда-то в себя. Потом мальчик наконец поднимает взгляд, внимательно разглядывает студента, блондин даже подумал, что Деми что-то скажет, но нет: вновь уткнулся в тетрадь, чтобы наконец решить один пример. Конечно, не выдерживает первым именно Мика, потому что Демиан со своей упрямостью может долго молчать, ничего не говорить, будто лелея свою гордость. — Что ты хочешь узнать, Деми? — Спросил Микаэль, словив заинтересованный золотой блеск, — легче ответить, чем смотреть на то, как ты решаешь одно и то же простое уравнение уже пятый раз. Что произошло? — Не надо со мной, как с маленьким, — буркнул в ответ он, отвернувшись от блондина, принялся покусывать кончик колпачка, но и пяти секунд не прошло, как он повернулся обратно, — мне вот стало интересно, чисто интересно, да. Меня удивило, что ты так много знаешь про сны. Неужели с этим хочешь свою жизнь связать, а? — Что ты! — наигранно ужаснулся юноша, сделав как можно более испуганные глаза, — просто, когда я учился ещё в своём городе, со мной в комнате жил паренёк не от мира сего, который постоянно говорил что-то кому-то, а это сбывалось! Представляешь, действительно, сбывалось. Ну, мне стало очень интересно, как тебе сейчас, поэтому я у него вытянул, где просьбами, где глазами щенячьими, секрет точности его предсказаний. Оказалось, что дело во всяких сонниках, астрологии и прочим предсказаниях. Вообще, он был очень сведущ в этой сфере, а мне она быстро надоела, но знания остались, да и приятные воспоминания тоже. Он неплохим парнем был и… — Мне не интересно, каким он парнем был, то, что меня интересовало, я уже узнал, — перебил его Демиан и доделал последний пример, — предлагаю сделать что-то полезное. С этими примерами я уже разобрался, делать их дальше — бесполезная трата времени. — Добавил он и посмотрел на своего учителя испытывающим взглядом. — Покажи мне город. Я тут совсем потерялся, пока ваш подъезд искал, — попросил его блондин, сложа руки в умоляющем жесте, и улыбнулся своей привычной улыбкой. Показать весь город Деми отказался, но с несколькими одинаковыми с первого взгляда улицами познакомил. Особенно он обращал внимание на какие-то яркие особенности той или иной территории. На улицу, которую принято называть улицей смога, ходить было очень опасно, слип-авеню же было достаточно спокойным местом, да и выглядело посолиднее: накренившиеся пятиэтажки казались чище, белее, в общем — не такими страшными, как остальные. Что удивило Микаэля, так это то, как долго описывал Демиан старый, покосившийся фонарь, около которого сейчас ходила какая-то худющая собака. Столб фонаря был чёрным, обшарпанным и грязным, стекло его было разбито вдребезги, лампочка отсутствовала. Короче, огромный светильник выглядел не самым лучшим образом, как и всё в этом городе. Задумавшись, Микаэль даже сначала сначала не понял, что наступил на что-то жёлто-зелёное, вязкое и отвратительно пахнущее. Старая добрая блевотина — достопримечательность города. Отвращение накатило с головой. Конечно, приятным этот город не был, но чтобы так? — Хах, Микаэль, привыкай! Пока ты каждый закоулок этой огромной помойки не выучишь, будешь наступать на вот такие вот сюрпризы, — Демиан усмехнулся, прикрыв ладонями лицо, — будь осторожен в следующий раз, ибо от этой вони избавиться очень сложно. Я могу помочь, но… ха-ха, пфф. Искажённое гримасой отвращения лицо его учителя выглядело так комично, так забавно, что мальчик не смог удержаться от тихого, едва слышного смеха. Но вскоре он сделал напряжённое лицо, чтобы скрыть эту улыбку и чтобы предотвратить следующие порывы внезапно накатившего веселья. Этот тихий и хриплый звук удивил Мику настолько, что он на секунду даже забыл о блевотине на ботинке, но очень быстро вернулся к этой проблеме. Наконец, успокоившись, Деми любезно предложил: — Можешь почистить их у меня. Только, я надеюсь, ты понимаешь, что они будут жутко вонять хозяйственным мылом, — предупредил мальчик, в глазах которого легко можно было заметить пляшущих чёртиков. Хорошо, что настроение у него поднялось, пусть даже таким нелепым образом. Улицы не должны удивлять Микаэля, они выглядели отвратительно и воняли так же. Наверное, тут даже обитают крысы и прочая гадость, которая только и ждёт, чтобы выпрыгнуть из-за угла и вцепиться в чёрную брючную ткать. Блондин обернулся, начал осматриваться, а успокоился только тогда, когда они зашли в подъезд. Он как всегда был гадок: с серых обшарпанных стен стекали какие-то странные тёмно-бордовые капли, кое-где блестели желтовато-коричневые зловонные лужи. Запах мочи, блевотины и желчи и раньше не был для Микаэля приятным ароматом, но почему-то именно сейчас его вывернуло наизнанку. Он стоял, оперевшись о перила лестницы, и блевал. Потом почувствовал, как что-то тёплое сжало его руку и, когда он закончил страдать рвотой, медленно повело его наверх, помогая идти так, чтобы студент не оступился и не покатился кубарем вниз. Микаэль не помнил, как оказался в ванной комнате, не помнил, как прошёл эту чёртову лестницу. И осознал себя только тогда, когда почувствовал холод от ледяной воды, разбудившей его. В туже секунду он начал спокойно воспринимать своё тело, подрагивающее из-за недавней потери завтрака и лёгкого обеда сладким во время перерыва. Когда вода перестала течь, кто-то усадил его на край сероватой ванны. Лицо Демиана было беспристрастным и спокойным, наверное, для него такие ситуации были нормой. — Сейчас, принесу воды, — бросил мальчик и ушёл. Да, Микаэль не привык к такому запаху, и почему его вырвало только сейчас — загадка. Повезло? Наверное, повезло. Да, точно, действительно! Его, безусловно, настигла удача, ему так повезло, что у Демиана в квартире пахнет только сиренью и мылом. Сиренью и мылом, хах, так странно. Везде в этом городе воняет ассорти из мочи, алкоголя и фекалий, перегнивает в единую гадкую субстанцию каждую секунду, а тут. Как странно, необычно и, наверное, волшебно. Микаэль перевёл взгляд на бортик и увидел свои ботинки: чистые, свежие и, на его удивление, даже сверкающие, будто воском обмазанные. Как мило со стороны Демиана, как мило. Мать пришла очень поздно, Микаэль, поблагодарив Деми за помощь, к этому времени уже ушёл домой, старательно обходя особенно помойные улицы. А Демиан за это время успел приготовить своей родительнице ужин и, не дождавшись её, уснуть на диване. Темноволосая женщина лишь вздохнула, достав свою старую шаль и укрыв ею сына. Снег начал тихонечко падать, исчезая и превращаясь в грязную воду при соприкосновении с серым асфальтом. Дети бедного городишки лишь удивлённо хлопали глазами, разглядывая из своих жёлтых оконцев столь неожиданное для них небесное чудо. Демиан крепко спал, да даже если бы он бодрствовал, то вряд ли бы обратил на него хоть какое-нибудь внимание. Хотя, нельзя быть уверенным в этом сейчас, ведь после слов его учителя… а что после слов его учителя? А вот что, после слов его учителя ему стало очень интересно, почему этот белый и мягкий небесный пух, выпавший из крыльев ангелов, заинтересовал Микаэля. Такой нежный пух и такой хрупкий, как истерзанная человеческая душа, лелеющая саму себя. Зачем же душа пустила в себя чужого человека? А пустила ли она? Нет, лишь немного приоткрыла дверь, как будто не была уверена в том, кто перед ней: друг или так, простой встречный.