Он (не) мой брат

Почти все свободное время, не считая школьных заданий, Морган разбиралась в старой отцовской мастерской. Это помогало ей отвлечься и хоть ненадолго оставить весь груз, свалившийся на нее вины. Время шло к одиннадцати, когда Брюс позвал ее к Питеру. — Морган, нужна твоя помощь. Пеппер пришлось уехать и остаться в башне, чтобы уладить дела в компании, но Морган не обманывалась и была уверена, что матери нужно просто выдохнуть от бесконечных воспоминаний, которые сопровождали ее в доме на каждом шагу. За следующие два дня в комнате Питера повесили плотные занавески, а стены закрыли одеялами, принесли все мягкие подушки и теперь, даже для обычного слуха Морган ощущалась большая разница — приятный вакуум. Брюс дал девочке прозрачную т-образную трубку, и стоило ей понять для чего она, как ученный коротким щелчком отключил кислородную маску, а затем осторожно ее снял. Дыхание Питера тут же сбилось, стало частым и неглубоким. Взгляд девочки в панике заметался от Брюса к Питеру, потом к трубке в руках и опять к ученому, но тот только внимательно смотрел на экран с жизненными показаниями Питера. — Давай, — он протянул руку, так же не глядя. Морган тут же отдала ему трубку, а Брюс осторожно поместил ее вместо дыхательной маски и подключил к другому аппарату. Дыхание выровнялось, а сердцебиении замедлилось до нормального. — Хорошо, — сказал Брюс скорее себе, чем Морган. — Что это было? — ее пальцы мелко подрагивали. — Через двадцать минут я проведу анализ, но думаю, он уже готов дышать сам. —А если..? — Морган не знала, что если. Но то, как дыхание Питера резко сбилось, напугало ее. — Если нет, мы вернем маску на место, — кивнул Брюс, — но слишком долго держать его так будет вредно. Нужно постепенно возвращать организму его естественную нагрузку. Я пойду, подготовлю все, а ты будь здесь, и зови, если показания начнут меняться. Через двадцать минут Брюс, как и обещал, провел анализ, а еще через полчаса снял т-образную трубку. На этот раз дыхание чуть ускорилось, но быстро пришло в норму. Всю ночь из-за беспокойства Морган не могла уснуть, а если ей это удавалось, проснувшись, она шла в комнату Питера и прислушивалась. Каждый раз ей казалось, что он не дышит, в конце концов, она устала, принесла свое одеяло в комнату и села на стул, закутавшись в него. В очередной раз, проверив дыхание, Морган осторожно коснулась пальцами щеки Питера. Она была холодной, словно парень был сделан из камня, и Морган подтянула его одеяло повыше. Она еще раз осмотрела трубки и приборы, окружавшие кровать, и мысль, ясная и прозрачная ослепила ее своей простотой и четкостью — Питер мог умереть без этих трубок и повязок. Тот Питер, который после смерти отца ощущался как безусловная опора и защита, которого она не видела раненным даже после самых тяжелых битв, а если он и получал какие-то травмы, максимум через неделю от них не было и следа. Тот Питер, который был невероятно сильным и ловким, который был бесстрашным, который был героем, Человеком-пауком. И все же он был человеком. Сильным, но не всесильным. Он мог сделать все, что нужно и этого все равно оказалось бы недостаточно. Питер не был виноват ни в чем, а тем более в смерти ее отца. Просто иногда даже огромной силы может не хватить. — Прости меня, — тихо выдохнула Морган, и даже сейчас, когда ее переполняла горечь, плакать не могла и так и стояла в обволакивающей тишине вакуума. Она уже шла к выходу, когда у самой двери ее поймал писк одного из приборов. Аппараты пищали время от времени по самым разным причинам и Морган привыкла, но каждый раз вздрагивала. Она обернулась, еще раз проверить, точно ли все в порядке и замерла на месте. Питер осторожно двигался, но гипс его сдерживал, а через повязку на глазах едва ли он что-то видел. Раздался повторный писк прибора, от которого Питер резко вздрогнул, а Морган вышла из оцепенения. — Питер! — она в секунду оказалась у кровати, — Питер, ты слышишь меня? Он повернул голову на звук. — Питер, — еще раз позвала девочка, на этот раз чуть тише и спокойней. — Морган..? — голос был слабый, едва слышный, но через него четко улавливалось удивление. — Да, — сказала она и невольно улыбнулась, — Ты дома. Питер ничего не ответил, откинувшись на подушку и прерывисто вдохнул. Он лежал молча, довольно долго, из-за повязки не было видно глаз, и Морган решила, что парень, должно быть, уснул, как вдруг тот снова заговорил. — Невозможно. Я… — его пульс начал подскакивать, — в космосе… Умер. Морган пробрал страх. — Нет, нет, ты дома, на Земле. — Я не вижу, — выдохнул он, — это… — Это из-за повязки, — Морган хотела коснуться его, но боялась сделать хуже, — у тебя повязка от яркого света. — Сними, — тут же потребовал Питер. Его голос казался прозрачным, совсем не звучал, но воля никуда не исчезла. — Здесь свет от экранов, — неуверенно проговорила она. — Пожалуйста… — сил сказать что-то еще у Питера не осталась. Пальцы Морган мелко дрожали. Она осторожно подхватила один край, потом другой и остановилась, не зная стоит ли снимать повязку без указания Брюса. Парень чуть дернул головой, насколько мог, поторапливая девочку. Она стянула повязку, и Питер сначала зажмурился, а потом распахнул глаза, судорожно хватая воздух и бегло оглядываясь, затем он сфокусировал взгляд на Морган. Выражение недоверия, облегчения и радости быстро сменили друг друга, и Питер медленно закрыл глаза. — Я… могу все исправить, — сказал он через несколько мгновений, на его лице расплылась улыбка счастья, — жив, правда… Я могу, Морган… — он через усилие посмотрел ей в глаза, по-прежнему улыбаясь, — Я видел Тони… я могу все исправить… — он хотел сказать что-то еще, но глаза против его воли снова закрылись, и он мгновенно уснул, с выражением счастья на лице. Еще два дня Питер спал, и Морган заходила с опаской. В отличии от Пеппер и Беннера, которые не отходили от него. Оба заметили, что девочка избегала встречи с Питером, но, не сговариваясь, не поднимали эту тему. Она не думала, что когда ее желание сбудется и Питер очнется, она будет бояться смотреть ему в глаза и говорить, не то, что попросить прощения. Пару раз Беннер говорил за ужином, что Питер ненадолго просыпался и даже шутил. Морган едва не спросила, говорил ли он о Тони, но вовремя одернула себя. Она не знала, были ли слова Питера просто бредом, ему могло присниться что угодно, и возможно, она бы так и считала, если бы не визит Стрэнджа. А в особенности, Питер Паркер… Морган только сейчас придала значение этим словам. Не только она, но и Питер был как-то связан с этим «опасным временным виражом» В конце концов, Морган все же решилась зайти, не смотря на страх застать Питера в сознании. На следующий день должна была приехать Мишель, и девочка планировала спрятаться на эти дни в мастерской. Ей казалось, что все знали, какой жестокой она была к Питеру, и корили ее за это. А Мишель, сильнее других. Но больше всего Морган боялась, что скоро начнется это «что-то» и у нее не будет возможности сказать то, что она хочет. Морган замерла перед дверью, не решаясь войти, гадая, спит он или нет. В конце концов, она выдохнула, осторожно приоткрыла дверь и тут же наткнулась на взгляд карих глаз парня. Она едва не убежала, захлопнув дверь. — Морган, — позвал ее Питер. Голос разительно отличался от того, какой слышала девочка в прошлый раз, он был почти нормальным, только не таким громким. — Эй, я слышу, что это ты, — в этой простой фразе было столько тепла, что это придало ей смелости. Она вошла в комнату, закрыла дверь и подошла ближе, избегая смотреть Питеру в глаза. Она подвинула стул, проверила показания приборов, оглядела на месте ли все одеяла, оттягивая время и гадая, помнит ли он то, что сказал или стоит просто сказать, что ей жаль. Морган села на стул, дав себе еще секунду времени. — Я, кажется, тебя напугал, — осторожно сказал Питер, — я был немного не в себе. Прости. Морган вскинула взгляд, мгновенно вспыхнув. Питер только пришел в себя, лежит весь в гипсе и все равно извиняется, после всего, что она наговорила ему, будучи вполне в себе. Парень напрягся, видя реакцию девочки, и уже приготовился к ссоре, но Морган только выдохнула и промолчала. Такое не типичное поведение сбило Питера с толку. Все что они делали последние годы — спорили и ругались. И Морган никогда не упускала возможности уколоть, а тем более не пыталась контролировать свой гнев. Питер видел перемену, но никак не мог ухватить ее суть, не мог понять причины, в первую очередь потому, что не думал, что может сам ей быть. Молчание затягивалось, и парень встревожился, что да, именно его слова, сказанные им после пробуждения и которые он отчетливо помнил, так напугали девочку. Он сам пожалел, что сказал, хотя бы потому, что Морган могла рассказать Пеппер, а та в свою очередь могла помешать его планам. — Как ты… — она собралась с духом и мягко улыбнулась, — себя чувствуешь? Питера так шокировало ее дружелюбие, что он даже не сразу ответил. — Нормально, то есть… Хорошо, да хорошо. Ничего не болит. — Это не было ложью, боли он не чувствовал. Морган удивлялась, тому, как отчетливо видит влияние своих слов на парня и тому, как могла этого не видеть раньше. Как вообще могла не видеть раньше всего, что видит сейчас. Как могла его винить, и почему он принимал эти обвинения? — Ты меня спас. — Говорить это, глядя в глаза, было слишком сложно, поэтому Морган пристально смотрела на свои сцепленные в замок руки. — Спасибо. Питер никогда не ждал от девочки благодарности за защиту, считая это своим долгом, не помнил, чтобы в ответ Морган не язвила или не убеждала, что и сама бы справилась. Насколько он никогда не ждал этого, настолько сильно онемел от слов Морган. Он мог умереть, думая, что я его ненавижу. Реакция Питера еще больше ввинчивала ей в душу гвозди вины. Она больше не смогла этого выносить, быстро поднялась, намереваясь уйти. Но прежде, осторожно поцеловала Питера в лоб. Как делала это в детстве, до ссоры. Как делала Пеппер, когда ей было грустно, как делал Тони, когда укладывал ее спать. На лице Питера застыл самый настоящий шок. Этот жест откинул Питера в далекое время, когда Мэй так успокаивала его и куда-то еще дальше, в объятия родителей, которых он почти не помнил. — Я очень рада, что ты вернулся, — сказала напоследок Морган и вышла. Питер не мигая смотрел в потолок. Что-то в нем надломилось и треснуло. На место оцепенению пришла лавина эмоций, от горькой печали до исступленной радости. Глаза наполнились слезами, а с лица не сходила улыбка. Прибор запищал, оповещая о резко подскочившем пульсе, и Питер резко вдохнул, пытаясь взять себя в руки, чтобы на сигнал не пришел Беннер или Пеппер. Если бы люди могли трактовать слова друг друга правильно, в мире было бы намного меньше бед, но в тот день Питер Паркер сделал из поведения Морган Старк совершенно неверный вывод. — Если… Если она так изменилась только из-за возможности вернуть Тони, то как же она будет счастлива, когда все получится? Как все будут счастливы? Эмоциональная волна резко прошла, забрав все силы, и Питер заснул, в абсолютной уверенности, что должен делать дальше. С того дня поведение Питера резко изменилось. Он стал чаще улыбаться и шутить. Во взгляде больше не было надломленности. Даже его привычные жесты наполнились энергией, а Брюс отмечал, что его тело восстанавливается бешеным темпом. Он все больше напоминал Пеппер того Питера, каким был до всего. Радости от всего этого не разделяла только Мишель. Несмотря на то, что она была счастлива возвращению Питера, его поведение казалось абсолютно не нормальным для того, кто только что вернулся из самого настоящего плена. — Ты хмурее тучи, — ласково произнес Паркер. Мишель не могла просто сказать ему причину, особенно, если Питер просто старается держаться. — Извини, — буркнула девушка и попыталась улыбнуться, парень рассмеялся. — Я очень хочу тебя обнять, но… — он посмотрел на загипсованные руки. Мишель улыбнулась, на этот раз искренне, поднялась и осторожно обняла парня поверх повязок. Питер зарылся носом в кудри Мишель, почувствовал ее запах, и мысль, которую он гнал от себя, забилась в голове. Если все получится, и я верну Тони, то, что будет с Мишель? Девушка чуть отстранилась, медленно подняла голову и нежно коснулась губ Питера. Тот жадно ответил ей на поцелуй, чувствуя себя последним подонком. Он понимал, что с высокой вероятностью может погибнуть, и сделает это, если придется, если это будет ценой за возвращение Тони. Он заслуживает быть живым, а Морган — иметь отца. Но Мишель не заслуживает, чтобы с ней так поступили. То, как отчаянно Питер целовал девушку, только подтвердили ее догадки, что вся эта улыбчивость и веселость — маска. Она отстранилась, заглядывая в глаза, и Питер на сей раз не стал прятаться. Она не понимала, не знала и не могла знать, что именно было причиной. С ним случилось слишком много, и он так ни с кем об этом не говорил. Но, хоть его искренние чувства, которые он сейчас не прятал, были далеко не счастьем, Мишель видела в этом маленькую победу, и предпочитала, как и всегда, видеть правду. Позже, они обязательно поговорят, а сейчас ей достаточно его безмолвной искренности. — Я люблю тебя, — коротко сказала Мишель, пряча лицо от смущения. Питер всегда хотел чаще слышать эти слова от девушки, но понимал, что Мишель это Мишель. Но сейчас едва ли был рад, понимая, что хочет сделать. Он поцеловал ее в макушку и прошептал. — И я тебя. Перед самым отъездом Мишель зашла в мастерскую к Морган. Девочка возилась с деталями, вся перепачкавшись, и совсем не ждала гостей. Пока она думала, что сказать, Мишель начала прямо с причины своего визита. — Питер странно себя ведет. Морган неохотно оставила все, и обернулась. Она все еще ощущала дискомфорт рядом с девушкой, но та, кажется, не держала на нее зла. — Разве? Он… выглядит счастливым. — Это меня и тревожит, — вздохнула девушка, — может прозвучать странно, но с чего ему быть счастливым? — Звучит и правда странно. — Морган выдохнула, картинка в ее голове сложилась. — Мы… вроде как помирились. Может, дело в этом? — Оу, — только и протянула девушка, — он не сказал. Мишель задумалась на секунду, а потом заметно расслабилась. —Наверное, ты права, — сказала Мишель, едва заметно улыбнувшись, — тогда хорошо. Ну, мне пора возвращаться. Приеду, как смогу. Морган кивнула. — И не прячься от меня. Я не кусаюсь. Девочка чуть покраснела от того, что ее действия были такими очевидными. У самого порога, ведомая, может, интуицией, девушка остановилась и спросила: — Питер не говорил чего-нибудь, не знаю, странного? Морган была благодарна, что Мишель стояла спиной и не увидела того секундного испуга, возникшего на лице девочки. Она быстро взяла себя в руки и прежде, чем девушка обернулась, была готова лгать глядя прямо в глаза. — Нет, — просто сказала Морган, чувствуя стук сердца в голове от волнения. На девочку тут же накинулась совесть, и она вдогонку сказала, поражаясь как легко даются слова: — Не волнуйся, я позабочусь о нем. Мишель кивнула, поверив во все, что сказала девочка, и вскоре ушла. А Морган опустилась на стул, поражаясь тому, сколько сил отнимает ложь, когда не хочешь обманывать. Все тело неприятно дрожало, а в руках была слабость. Почему она вообще решила, что слова Питера, это что-то странное? Он ведь сам сказал, что был не в себе. Что мешало сказать Мишель правду? Но стоило ей так подумать, как она четко поняла, ей не просто нельзя это говорить, это связано с появлением мага. Я видел Тони... Я могу все исправить. Что он, черт возьми, имел в виду? Бесконечное ожидание чего-то сводило с ума, но больше всего то, что она ни с кем не могла об этом поговорить. — Нужно найти Стрэнджа, — сказала Морган вслух, чтобы хоть как-то снять скопившиеся напряжение.