Ты моя ошибка

— Что за неуважение?! — ворчал на ходу Бюльбюль. — Неужели нельзя было найти более подходящих места и времени для встречи с Госпожой?! Над Стамбулом нависли свинцово-серые тучи, накрапывал мелкий колючий дождь и дул, яростно завывая, промозглый ветер. На востоке, в грязном мареве туч, поднимался тусклый солнечный диск, своим появлением извещая мир о наступление нового дня. Сафие Султан шла, зябко кутаясь в платок и даже не пытаясь скрыть того, что она очень недовольна тем, что внук практически выдернул ее из постели, ни свет ни заря, да еще и в столь скверную погоду, даже не объяснив зачем. Наконец, женщина достигла места встречи. Ахмед уже ждал ее там. Лицо его было подозрительно напряженным, хмурым и очень бледным, ветер развевал длинные волосы, а пальцы нервно отбивали дробь на мраморном постаменте. — Ты звал нас, и мы явились. — Сафие Султан поклонилась. — Что за важное дело ты хотел с нами обсудить?! — Госпожа, — омега слегка кивнул, — в день своего восшествия на престол я помиловал Шехзаде Мустафу, но я не посоветовался с вами по этому вопросу. Это было не совсем правильно с моей стороны, потому что я мог обидеть вас тем, что не спросил вашего совета. Чтобы вы не думали, что я потерял к вам уважение, я счел необходимым узнать ваше мнение, относительно решений, которые я уже принял, и которые собираюсь принять в ближайшем будущем! — Наше мнение тебе известно. — женщина улыбнулась. — Все решения Повелителя справедливы и правильны! — А если я велю брата казнить? — омега нахмурился. — Что вы тогда скажите?! М-м?! — Шехзаде Мустафа наш внук, такой же как и ты. — Сафие Султан вздохнула, опуская взгляд. — Он — частичка нашей души. Конечно же мы хотим чтобы он жил! Ахмед досадливо стиснул руку в кулак, морщась, словно от сильной боли. — А Махмуд — мой старший брат, он разве не ваш внук?! Его предсмертные крики заглушили голос вашего сердца?!.. Это ведь все из-за меня, да? — Султан слегка усмехнулся. — Не так ли?! Не станет Махмуда — будет Ахмед, ну, а не станет Ахмеда​…Есть Мустафа вместо него! Женщина недовольно поджала губы. — Каков путь от вершины власти, до могилы? — спросил вдруг юноша задумчиво. — Сколько шагов между гробом, в котором лежало тело моего отца, стоящим на священном камне в день коронации, и троном — символом моей власти?! Я посчитал…ровно сорок один шаг! Всего сорок один, а ты либо Властитель Мира, либо корм для червей! — губы Ахмеда исказила злая усмешка. — Этой ночью кто-то пытался меня убить. На мою жизнь было совершено покушение! — О Всевышний! — воскликнула женщина с беспокойством. — Как это произошло?! И почему​ нам никто до сих пор еще об этом не доложил?! — беспокойство в ее голосе быстро сменилось недовольством. — Цепь на ошейнике льва, которого я лично кормлю, была перепилена. И все же — Султан напряженно прищурился, — я жив и стою здесь, перед вами. — Ну что же! — Сафие гордо подняла голову. — А теперь, дорогой наш внук, послушай свою старшую Валиде, которую за сорок лет жизни в гареме не сломила ни одна буря. Боль от потери какого пальца будет сильнее?! Одинаково больно потерять как большой палец, так и мизинец. Мы ни от одного нашего внука отказываться не собираемся! Однако трон твой, и решать тебе! Только вот запомни, однажды встав на путь жестокости, ты с него уже никогда не сойдешь! — ненадолго Госпожа замолчала, а затем продолжила тихо: — Начинается дождь… С твоего позволения мы пойдем. — Сафие поклонилась напоследок и направилась во дворец. — Дервиш! — позвал Ахмед альфу, который все время разговора ждал в стороне, даже сейчас не теряя бдительности и следя за тем, не грозит ли Падишаху какая-нибудь опасность. — Что прикажете, Повелитель? — Вот. — омега достал из-под полы кафтана письмо и, нерешительно замерев на мгновение, все же протянул его в руки мужчине. — Это надо доставить Шейху Уль Исламу. Нужна фетва* на казнь Шехзаде. ***** — Повелитель! — Дженнет испуганно вздрогнула, едва не выронив из рук корзину с бельем. Калфа явно не ожидала появления Султана здесь и сейчас, да еще и совсем без свиты, даже без Дервиша, который обычно сопровождал своего молодого Господина с такой дотошностью, что даже в хамам они, кажется, ходили вместе, по крайней мере пару раз такое уж точно было. — Вам что-то угодно? Что прикажете? Нужно что-нибудь подать или позвать кого? — засуетилась она. — Тише Дженнет, у меня и без твоей болтовни голова раскалывается! — омега жестом велел ей замолчать. — Прикажи Анастасии подняться в мои покои. Скажи, я буду ее ждать. — Слушаюсь, Повелитель! — склонилась почтительно женщина​, с тоской размышляя над тем, где же ей теперь искать эту своенравную девчонку. Но судьба в этот раз сжалилась над ней. Не успел Султан даже уйти, как из-за поворота появилась Анастасия собственной персоной. Она шла, что-то быстро тараторя, активно жестикулируя правой рукой, а левой таща за собой за локоть, словно на буксире, Гельге — немую рабыню эфиопку стражницу гарема. Очень высокая, выше даже чем сам Ахмед, всегда одетая в мужскую грубую одежду, преданная до невозможности, исполнительная, серьезная, из-за своей молчаливости кажущаяся угрюмой, но на самом деле очень хорошая и заботливая. Именно такой омега, знакомый с ней с детства, и запомнил Гельге. Уникальность этой женщины заключалась в том, что она была второй и последней альфой, кроме Дервиша, имеющей неограниченный лимит доверия со стороны членов династии. Ей доверяли настолько, что даже назначили охранять гарем, что было неслыханным доселе делом. Ахмед ее вне сомнений уважал, а когда стал Падишахом, симпатия его лишь возросла, потому как​ она была, подобно ему, полным исключением из всех правил и наглядным примером того, что и не вписываясь ни в какие общие рамки и правила, вполне можно жить и жить неплохо. То, что сейчас Гельге и Анастасия были вместе, Ахмеда не удивило. Он уже знал из разговоров с подругой, что для нее эта Калфа значилась, как для него Дервиш. Также, ему было известно, что подружились они еще во время долгого пути из Кефалонии, откуда Настю, захватив в плен, доставили с караваном во дворец. — Повелитель! — воскликнула девушка, наконец-то обратив на юношу внимание, и тут же взгляд ее стал серьезным и взволнованным. — Что с тобой?! Да на тебе лица нет! Что случилось?! — Все нормально! — Ахмед фальшиво улыбнулся, неловко пытаясь пошутить. — Просто этой ночью я чуть не стал ужином для моего собственного льва. — О Боже! Как же это произошло?! Что случилось?! Как такое могли допустить?! Куда вообще смотрела стража?! Ответить юноша не успел. Бледным он выглядел неспроста. Перед глазами вдруг все поплыло и последним, что он запомнил, был испуганный крик Анастасии и сильные руки Гельге, спасающие его от падения. Очнулся омега уже в своих покоях.