Ты моя ошибка

Ссора с матерью далась Ахмеду тяжело. Почти целую неделю после он был молчаливым, хмурым и задумчивым, лицо его осунулось, он ел без аппетита и плохо спал. Настя пыталась как-то развеселить своего названного брата, но все ее попытки оставались безуспешными. Искендера Султан к себе тоже не звал. Все это время он терзал себя мыслями о том, что Валиде на самом деле была права, и влюбленность его — Падишаха мира в какого-то безродного мальчишку-янычара — это позорное пятно для всей их великой семьи. Но разве же сердцу прикажешь?! Нет. Вот и Ахмед совладать со своими чувствами не смог и в итоге, промучившись пять дней, на шестой вновь позвал таки человека укравшего его сердце на свидание, правда в этот раз предпочел поначалу делать вид, словно между ними не было ничего и с Искендером он встречается действительно только ради тренировок. Альфу такая резкая смена настроения любимого неприятно удивила, но начался поединок и думать о подобных вещах стало некогда. ***** — Ты хорошо дерешся, Искандер! Но меня тебе все равно не одолеть! — крикнул Ахмед, ловко отражая удар за ударом. Азарт боя вскружил ему голову и помог наконец стряхнуть с плеч тяжесть надоедливых мрачных мыслей, а одного осознания присутствия рядом любимого человека юноше хватило для того, чтобы вновь почувствовать себя по-настоящему живым и счастливым. Альфа поднял на противника быстрый взгляд и, засмотревшись восхищенно, не сразу нашелся, что ответить. Ахмед в этот момент был потрясающе красив. Его лицо раскраснелось, волосы растрепались, черные бездонные глаза сверкали восторженно, словно драгоценные камни, а губы растянулись в счастливой улыбке. — Повелитель, — усмехнулся альфа, наконец сумев вернуть себе дар речи, — на вашем месте я бы не был так в этом уверен! — Так ты бросаешь мне вызов?! — атака стала яростнее, удары сильнее. Омега нападал стремительно. Обманчиво хрупкий, гибкий как змея, он танцевал свой смертоносный танец все быстрее и быстрее, и вот уже альфа стал выдыхаться, сдавать позиции. Удар, и меч почти выбит из рук, как вдруг, юноша нелепо дернулся и упал на землю. — Повелитель, что с вами?! — Искендер, мигом растеряв весь свой пыл, бросил на землю мечь и, подбежав, опустился с омегой рядом. — Все в порядке! — Ахмед выдавил на лицо фальшивую улыбку, скрывая, что ему на самом деле больно. — Здесь корень из-под земли торчит, вот я и споткнулся об него. Пустяки! — юноша попытался встать, но вскрикнул и снова упал. — Нога. — простонал он раздраженно. — Я, кажется, вывихнул ногу. — Я могу вас отнести к лекарям. — предложил Искендер, взволнованно хмурясь. — Не надо! Если матушка с Дервишем узнают, то будут ругаться​, что я совсем себя не берегу. Не хочу расстраивать их лишний раз. Я просто посижу тихонечко и подожду, может пройдет… — Извините конечно, но если это действительно вывих, то само оно точно не пройдет! — янычар приблизился и протянул руку. — Вы позволите? Ахмед, подумав, кивнул. Едва ощутимыми движениями Искендер расстегнул застежки на обуви и, осторожно перехватив ногу юноши под коленом, стянул сапог. Омега сдавленно зашипел сквозь зубы и лишь сильнее вжался в стену, на которую облокотился спиной. — Тише, не бойтесь! Я хочу вам помочь! — альфа мягко, но крепко, не позволяя отстраниться, сомкнул пальцы на чужой тонкой щиколотке, а другой ладонью обхватил ступню. — Сейчас будет немного больно. Вы готовы? — Да! Давай уже скорее! — голос юноши взволнованно дрогнул, отчего он смутился и отвернул лицо, чтобы Искендер не увидел того, как его щеки покраснели от стыда. Ему было немного, совсем каплю страшно, но таковы уж особенности дворцового воспитания, что члены династии обязаны скрывать свои чувства перед подданными. Больно тебе — терпи! Грустно — улыбайся! Страшно — молчи и будь холоден и невозмутим, как черные скалы над морем. Ахмед вообще-то относился к той категории людей, которые презирали запреты, а неудобные им правила предпочитали менять под себя, но показаться слабаком перед своим избранником ему очень не хотелось, он и так уже слишком близко его подпустил, слишком неосмотрительно позволил себе раскрыть душу перед почти что незнакомым человеком. — Нет ничего стыдного в том, что вам больно. Это естественно и вам незачем делать вид, что это не так. Омега, вздрогнув от неожиданности, поднял на янычара удивленный взгляд, и в этот момент Искендер без предупреждения резко дернул его ногу, вправляя сустав на место. — Аллах всемогущий! — охнул Ахмед и зажмурился, закусывая до крови губу. — Тише, тише, все закончилось! — Искендер успокаивающе погладил юношу по колену, просто выражая таким образом свою поддержку, однако, несколько мгновений спустя, он осознал, что именно делает сейчас и какую реакцию это вызывает у омеги. Здравый смысл велел немедленно прекратить, но тело не слушалось и явно хотело большего. Внезапно ставший сильнее в сотни раз запах жасмина влек, лишал остатков разума. Пристально вглядываясь в лицо напротив, альфа продолжил свои поглаживания, постепенно поднимаясь рукой все выше и выше. Ахмед в ответ неподвижно замер, томно глядя из-под густых ресниц полуприкрытыми от удовольствия глазами, он шумно тяжело дышал и мелко вздрагивал от табуном бегущих по телу мурашек. Наконец, Искендер осмелел немного и приподнялся, нависая над омегой, а юноша подался вперед и обвил его за сильные мускулистые плечи своими тонкими руками. Оба прекрасно понимали, что нужно остановиться немедленно, но ни у кого из них не было сил на то, чтобы сейчас оторваться друг от друга. Искендеру так и вовсе казалось, что стоит ему только отпустить чужую ладонь, как у него дыхание оборвется и сердце перестанет биться в груди. Первый поцелуй вышел немного неуклюжим и смазанным, но искренность и страсть с лихвой покрывали отсутствие опыта. Смена позы распалила их еще сильнее. Теперь уже Искендер прижимался спиной к стене, а Ахмед устроился у него на коленях, широко разведя ноги, и время от времени беспокойно ерзал, заставляя альфу сдавленно шипеть сквозь зубы от возбуждения. Сам молодой янычар запустил руки под рубашку омеги и наслаждался ощущением​ нежной горячей кожи под своими ладонями, с восторгом наблюдая за тем, какую бурную реакцию вызывают у возлюбленного его нехитрые ласки. Глаза Ахмеда, и без того огромные, сейчас стали еще больше и, из-за расширенных как от дурмана зрачков, почти полностью черными. Он выгибался, стонал, и прижимался к чужому телу как можно сильнее, словно стараясь слиться с альфой в единое целое. А его чудный запах, ставший сейчас до душного густым, опьянял и сводил с ума. Внезапно, Искендер замер и помотал головой, словно пытаясь отогнать наваждение. Ему это удалось и, в последний раз коснувшись губ омеги лёгким, даже скромным поцелуем, он подхватил юношу на руки и, пройдя несколько шагов, опустил его на ближайшую скамью. — Расслабьтесь, дышите глубже! — новобранец отошел в сторону фонтана и вскоре вернулся с флягой полной холодной воды. — Я что-то сделал не так?! Тебе не понравилось? — спросил Ахмед растерянно, автоматически натягивая лежащий рядом сапог на ногу. Он пока все еще не пришел в себя и в самом деле не понимал, почему его вдруг столь бесцеремонно отвергли, да еще тогда, когда и сам он был настроен на близость. — Выпейте. — янычар протянул ему воду. — Вы не виноваты ни в чем. Просто это неправильно так! Не здесь и не сейчас! Вы и сами это отлично понимаете, и ваша скромность не позволила бы вам этого, если бы вы сейчас были в себе. — О чем ты говоришь? — Ахмед непонимающе нахмурился. Взгляд его был по прежнему мутным и шалым. — Что значит не в себе?! Я себя прекрасно сейчас чувствую. Альфа немного смутился, но все же решил, что сказать правду стоит. — Ваш запах усилился, у вас начинается течка, вы уже теряете контроль над своим телом, а скоро вообще утратите его полностью, так что лучше вам поскорее добраться до своих покоев. Не обижайтесь, — Искендер виновато улыбнулся, — но я не хочу чтобы это случилось так, чтобы​ потом вы мучились от того, что не сумели вовремя остановиться, не жалели об этом. — Ты прав! — омега кивнул, тяжело вздохнув. — Мне в самом деле лучше уйти сейчас в свои покои. Мда… Проклятье! — протянул он недовольно. — Ненавижу эти дни! Опять придется почти неделю сидеть запертым в четырех стенах на одной воде с медом*! Хорошо хоть, что течка не каждый месяц, а раз в два месяца, но от этого тоже не особо много радости! — Погодите, вы сказали на воде и меде целую неделю? — Ну да. — Ахмед скривил лицо в гримасе крайнего неудовольствия. — Ты что же думал, что течка для омеги — время райских наслаждений? Ничего подобного! Мало того, что думать невозможно ни о чем, кроме сам понимаешь чего, да еще и все болит, наизнанку так выворачивает, что хоть на стенку лезь! Это только тем омегам хорошо, у кого пара есть, а беспарным, да ещё и из богатой семьи, одна участь — их запирают в почти пустой крохотной комнате, где даже окон нет и из мебели только кровать, и морят голодом, потому что, когда есть хочется, о наслаждениях как-то и думать некогда. — Это жестоко! — Увы, — Ахмед только руками развел, — это единственный возможный выход! Никому не нужны бастарды! Ладно, — вздохнул он тяжело, окидывая тоскливым взглядом пылающие огнем цветы на клумбах, белые звёздочки плетущегося по стене жасмина и зелень деревьев, — пойду я. — с этими словами юноша отвернулся и быстро зашагал прочь, однако перед самой дверью, за которой скрывался тайный ход, он замер. — Думаю, ты должен знать кое что! — юноша смущённо улыбнулся. — Я позволил тебе поцеловать меня, ну и все остальное…не потому​, что этого просто хочет мое тело, а потому, что этого​ хочу я сам! Я, кажется, люблю тебя, и люблю в самом деле сильно, потому что не могу отказаться от тебя, хотя пытался уже дважды!.. Увидимся через несколько дней. — он махнул рукой на прощание и, не дожидаясь ответа, быстро скрылся в темноте коридора, а Искандер остался стоять один, наедине с собственными мыслями, ошарашенный и счастливый.