Summer snow (the predestinations or choices?)

      Хлои устало откинула голову на мягкую спинку дивана, впялив взгляд в потолок. На душе было паршиво: история Мейз оставила много вопросов и заставила детектива злиться: на Бога, о котором так молятся миллионы верующих людей, в честь которого воздвигают храмы и устраивают великие посты. Бог — тот ещё козёл. Насколько нужно быть жестоким эгоцентричным нарциссом, чтобы так относиться к своим творениям, чтобы уничтожить живых существ без зазрения совести и обречь собственного сына на вечные муки?       — Я бы сказала, что у Бога комплекс бога, но… Что-то не выходит, — нервно хохотнула Деккер. — Он совсем не такой, каким его описывают в книгах.       — Книги — чушь собачья. Всеотец всегда был ублюдком, ему, в общем-то, насрать на своих детей и всё, что он создал.       — Это вводит в смятение, — Хлои помотала головой, сбрасывая накатывающую сонливость. — Испокон веков было так: Дьявол злой, Бог хороший, а в реальности всё оказалось совсем наоборот. Неправильный мир какой-то.       Мейз промолчала, погрузившись в свои мысли. В руках она всё ещё держала недопитый стакан с виски. Хлои клонило в сон — неудивительно, ведь часы показывали третий час ночи. Утром её ждал участок и продолжение работы над серьёзным делом, продвинуться в котором ей пока не особо удалось: слишком много белых пятен.       — Ну, Деккер, ты уже носом клюёшь, пора закругляться. — Мейз допила алкоголь и поднялась с дивана.       Мозг отчаянно хотел спать. Но не истерзанное болью сознание. Сны приходили яркие, живые, почти осознанные. И в них Люцифер был рядом, готовил по утрам панкейки и разбрасывал по квартире свои вездесущие перья. В реальности же он был заперт в Аду своими обязательствами, а ей приходилось жить, быть сильной и смелой ради дочери, ради себя — нет, конечно, нет, ради себя хотелось к нему.       — А смертный может попасть в Ад? — напряженно спросила Хлои, и это, наверное, был самый волнующий её вопрос с тех пор, как Люцифер ушёл.       Мейз посмотрела на неё долгим нечитаемым взглядом, а потом отрицательно покачала головой.       — Деккер, даже не думай. Я знаю, зачем ты спрашиваешь. Если и попадёшь туда, то живой не вернёшься. И даже бойфренд в лице самого Владыки Преисподней помочь тебе не сможет. Ты останешься там. Навечно.       По её спине пробежали неприятные мурашки. Мейзикин еще некоторое время не спускала с детектива строгий взгляд.       — Но он есть, верно? Путь в Ад для смертных…       — Деккер… — больше устало, чем зло выдохнула демон. — Прекрати. — Он меня в порошок сотрёт, если ты появишься в Аду.       Хлои решила больше не допытываться до Мейз, поскольку та всё равно не собиралась ничего рассказывать. Разумеется, Хлои не думала спускаться в Ад [Ложь, ложь и ещё раз ложь, детектив, — Люцифер, наверное, покачал бы головой и нацепил на лицо одну из набора своих фирменных наглых улыбок.], разве что… в первые месяцы после всех известных событий в голову лезли мысли даже о самоубийстве. Но не сейчас, когда Хлои смогла взять свою боль и все свои страдания в руки: они больше не имели над ней той власти и не могли заставить совершить до ужаса глупые поступки, пусть и во имя любви. У Деккер была дочь, которая только начинала взрослеть, вступая в подростковый период, и ей рядом нужна была мама, Хлои не имела права оставить свою малышку одну.       — Ложись спать, Деккер. И забудь обо всём этом.       Следующим утром её ждала работа, которую теперь трудно было назвать любимой. Всё эти годы Люцифер задавал настроение, вытворял какие-то глупости, а она, как влюбленная дурочка, глупо улыбалась за его спиной. А ещё он невероятно помогал ей в делах, и речь вовсе не о его связях (которые, разумеется, были тоже очень полезны), а о… моральной поддержке? Хлои было куда спокойнее, когда Люцифер был рядом (часто она, конечно, переживала ещё и по поводу его безопасности).       Дело, над которым Хлои работала последние несколько дней, было очень странным и жутким: убийства молодых парней, возрастом от 22 до 24 лет, следов насилия обнаружено не было, смерть наступила в результате отравления странным ядом — Элла разбиралась, каким именно, все жертвы были примерно одного роста, телосложения и цвета кожи. Тела найдены в одном и том же квартале с периодом в два дня. Серийный маньяк — возможно. На теле убитых были выжжены странные символы ещё при жизни.       — Ритуальное убийство? — предположила Лопез. — Яд, символика… Какая-то секта? Я не знаю, может, их убили в качестве жертвоприношения? — девушка печально вздохнула. — Нам бы сейчас не помешал Люцифер. Надеюсь, он скоро вернётся.       Хлои замерла на месте: по телу прокатился неприятный разряд тока, заставивший тело вздрогнуть. Она ненавидела, когда кто-то упоминал о Люцифере, потому что никто из них и понятия не имел, где он, как он и что чувствует. Для всего окружения эксцентричный владелец ночного клуба и неофициальный помощник детектива Хлои Деккер просто пропал, растворился в воздухе, исчез с радаров, улетел из страны: кто-то говорил, что в Канаду, кто-то — в Лондон, третьи говорили, что Морнингстар сбежал во Францию. Сочувствующие взгляды, перемешанные с насмешкой, мол: «Хэй, Деккер, твой супер странный парень всё-таки сбежал от тебя!». И она ненавидела это всё до скрипа зубов, но особенно детектив терпеть не могла давать ответы на вопросы коллег-сплетников.       Да, Люцифер пропал.       Да, теперь она работает в одиночку.       Нет, не сложно.       Да, скучает.       Нет, она не знает, когда он вернётся.       Нет. Её сердце определённо точно не разбито.       Её сердце где-то в Аду. В их истории — в прямом смысле слова.       — Прости-прости, Хлои, я не хотела, — поспешно заявила Элла, махая руками. — Просто… я по нему тоже скучаю и…       Дальше Деккер не слушала: она позволила разуму отключиться. В голове заиграла навязчивая мелодия. Они с Мейз часто зависали вместе, слушали попсовые слезливые песни, ходили по барам и клубам (куда угодно, только не в Лакс), топя личное горе в дешёвом алкоголе и страдая от несчастной любви. Они обе были в одной лодке и бежать с неё было некуда.       Иногда на Хлои нападала полная апатия, и тяжёлые мысли о том, что всё бессмысленно, бесполезно и нелепо, начинали сводить с ума. У неё жестокое убийство, ублюдок на свободе, а она думает лишь о том, что всё вокруг не имеет смысла и красок: Люцифер в Аду, она несчастна, счастливого конца нет и не будет.       Деккер ненавидела себя, потому что всё могло бы сложиться иначе, если бы она не отвернулась от него, если бы приняла раньше. Люцифер никогда не лгал и с первого же дня их знакомства он заявил, что является Дьяволом. Он так долго пытался сказать об этом, но Хлои отрицала, думая, что это лишь выдумки напарника, травмированного чем-то серьёзным детстве. Люцифер часто вспоминал отца не лучшими словами, считал себя монстром и носил на спине ужасные глубокие шрамы: ещё в тот день у Деккер промелькнула отвратительная мысль о том, что родной отец всё детство истязал своего сына. В реальности же всё оказалось намного сложнее и запутаннее… Отец оказался Богом, а Люцифер, в самом деле, Дьяволом. Хлои отреагировала бегством в Европу, потому что испугалась; ну, а что она могла, обнаружив напарника с ужасным обгоревшим-дьявольским лицом перед трупом Маркуса Пирса? Это было неприятно внезапно, но в одну секунду все паззлы сложились у неё в голове, всё странное и ранее необъяснимое стало так просто и ясно, но в то же время пугающе.       Стоило сразу понять, что он не ест детей, не убивает невинных и не склоняет людей к греху. «Дура. Какая же ты дура. Ты ведь знаешь его несколько лет, ты видишь его насквозь, ты должна была не отправлять его обратно в ад, а нормально поговорить и во всём разобраться», — о, как же она себя корила за такую реакцию, как же она ненавидела себя за тот день, когда искренне жалела отправить напарника в Преисподнюю, подлив яд. Хлои даже не подозревала о том, что яд никакой не особенный, специально созданный чтобы изгнать Дьявола, а обычный, смертельный. У них было свидание в тот день, и Люцифер был очень волнован, нервничал и вёл себя забавно-мило, словно школьник, а у неё в мыслях было только одно — как бы незаметно подлить ему яд в бокал.       Она хотела убить его — отправить в чудовищное место, откуда он сбежал и куда попал из-за жестокости эгоистичного отца. Хлои Деккер, та, кому он устраивал импровизированный чудесный «выпускной бал», та, которую он заслонил собственной грудью от летящего топора (Люцифер рисковал своей жизнью, зная, что рядом с Хлои абсолютно уязвим), своими руками пыталась отправить его в Ад, туда, «где ему место», искренне веря, что так будет лучше для всех: для него, для неё и для всего мира.       Наверное, за это предательство Деккер никогда себя не простит. Истинным злом оказались люди, причём люди, говорящие от церкви, а не сам Дьявол. Мир сошёл с ума. Когда в нём успело перемешаться чёрное с белым? Когда всё сломалось? Она много думала над этим вопросом и всегда приходила к одному ответу: всё было неправильно с самого начала, с того самого рокового дня, когда Бог низверг любимого сына в Преисподнюю.       Мир вообще оказался неправильным. Бог не символ добра, всепрощения и любви, а Сатана не злой, не жестокий и вовсе не такой ужасный, каким его описывают в книгах. Люцифер не воплощение зла.       А Хлои — да. Она поступила ужасно. Деккер не понимала, почему он вообще смог простить её, почему она вообще заслужила его прощение? За что?       Нервное напряжение достигло своего предела, болтовня Эллы, застрявшая где-то в ушах и больше не была простым назойливым шумом. Хлои была готова разорваться на части, словно бомба, от распирающего её раздражения и недовольства: «Да забудьте вы все о Люцифере, его просто нет, он исчез, уехал, пропал, растворился, умер, в конце-концов!» Всё, что Деккер слышала на протяжении всех этих нескольких месяцев, это сплошную болтовню о Морнингстаре и сплетни о об их неудачном и жутко драматичном романе. Противно. Противно находится в участке, ловить на себе эти взгляды и слышать бесящие шёпотки под ухом.       — Хлои.       Детектив выдохнула, обернувшись. Перед ней стоял растрёпанный Дэн с мешками под глазами. Он явно был чем-то очень сильно взволнован.       — У нас новое убийство. Тот же след: молодой парень, причина смерти — яд, в том же районе. У нас, похоже, серийный убийца, — он поколебался, неуверенно посмотрел на женщину, но продолжил. — ФБР заинтересовались этим… случаем. Они будут присутствовать на месте преступления.       — Что? — закипая, переспросила Деккер. — Они считают, что мы не способны поймать убийцу?       — Видимо, да. Я слышал, что лейтенант просила дать тебе ещё пару дней. Она говорила, что у тебя лучшая раскрываемость по нашему отделу и кто-кто, а ты уж точно сможешь найти этого ублюдка. — Дэн устало улыбнулся, хлопнув Деккер по плечу.       То, что ФРБ заинтересовались делом, не значило абсолютно ничего хорошего, поскольку если Хлои не справится в ближайшее время, они заберут расследование под своё «крыло», а Деккер, скорее всего, понизят, потому что три однотипных убийства за неделю — это слишком, попахивает серийным маньяком, и сейчас лишь дело времени, когда они обнаружат на улицах ещё одно мёртвое тело. Нужно было понять, как этот псих выбирает своих жертв. В этом определённо была какая-то система, это не могли быть случайные люди (жертвы не были никак связаны между собой).       — Что ж… Удачи… а я пока… поработаю тут, поизучаю природу яда. То есть... сдам его на токсикологию ещё раз, пну, так сказать, этих лоботрясов. — Протянул Дэн, пялясь на Эллу.       «О да, — подумала Хлои. — Их определённо что-то связывает».       Деккер нужно выкинуть Люцифера из головы. Его нет здесь, он не сможет помочь, а у неё слишком мало времени на поиски свихнувшегося психа, убивающего молодых парней направо и налево (вернее, у неё совсем нет времени на страдания о несчастной любви). Всё. Хватит. Хлои необходимо взять себя в руки и полностью сосредоточиться на расследовании. От её успеха, может быть, прямо сейчас зависит жизнь какого-нибудь человека.       Вдохнув поглубже, Деккер вышла из участка, направившись к своей машине. Она готова была выкинуть чёртового Морнингстара из головы хотя бы на время расследования. Так просто нужно. Это её работа, и она должна делать её хорошо.       — Добрый день, детектив.       Перед ней словно вырос высокий черноволосый мужчина с такими знакомыми чертами лица: он стоял против солнца, и Хлои зажмурилась, пытаясь вглядеться ему в глаза. В этот миг её мир ушёл из-под ног.       — Думаю, вам нужна будет помощь в этом непростом деле.