Познайте истину, и истина сделает вас свободными (Ин.8:32) Иисус Христос.
Маленький и без того шаткий мирок Хлои просто рассыпался вдребезги, ноги подкосились сами собой. Чтобы не упасть, ей пришлось облокотиться о стекло. Почему-то взгляд не мог оторваться от прямой на кардиомониторе. С каким-то поразительным холодным спокойствием и каменными лицами врачи отмечали время смерти. Как сквозь вату до детектива донёсся плач Эллы. Что она скажет дочери? «Прости, милая, но папа больше никогда не навестит тебя, потому что он погиб при исполнении»? Господи, что за ерунда, как же бредово звучит. Будь готов умереть героем (или подонком, доказано на примере Малькольма), если ты работаешь в полиции. Дэн знал это, когда подавал документы на работу, знала это и Хлои, и с этим знанием жилось вроде бы даже нормально. По крайней мере до тех пор, пока из твоих коллег кто-нибудь действительно не умирал, вот в такие моменты становилось по-настоящему страшно, и больше всего Хлои было страшно за Трикси. Оба её родителя работали в полиции, а малышка хоть и не признавалось, но жутко волновалась каждый раз, когда те уходили на работу. Кто-то мягко взял Хлои за руку. «Мейз», — догадалась она по грубым, шершавым ладоням, привыкшим работать с самым разнообразным оружием. Она легонько сжала ладонь Деккер и что-то прошептала. Вероятно, это были слова успокоения, но Хлои было плевать. Там её бывший муж лежит на кушетке абсолютно мёртвый, там человек, с которым она была знакома со времён ранних полицейских курсов. Там лежит отец её дочери, и его сердце не бьётся. О каком спокойствии может идти речь? Хлои затошнило. Её близкий человек умер, а она даже попрощаться не успела, не успела сказать, что действительно простила его за Пальметто-стрит. Господи… Детектив дёрнулась. Да какой господи? Этот ублюдок забрал у неё сначала отца, потом Люцифера, а теперь ещё и Дэна. Почему всё это с ней происходит? Элла рыдала в объятиях Евы, сжимая в руке крестик. Хлои хотелось сорвать его с шеи Лопез и сжечь, переплавить во что-то более полезное. Например, в напёрсток или иглу для шитья. Вера бесполезна, потому что Богу на всех плевать. Мейз беззвучно плакала, и это разбивало ещё сильнее. Ранее неприступная, холодная и, казалось бы, бесчувственная демоница не могла сдержать слёз, потому что Дэн тоже был ей дорог. — Он у Люцифера, если тебя это успокоит, — сказала Смит. — Он в Аду. Хлои и сама не знала почему, но на душе стало на каплю спокойнее. Вероятно, потому что даже Ад был гораздо лучше, чем небеса с этим верховным ублюдком. Почему все, в кого она в итоге влюбляется, оказываются в Аду? Дэн, Маркус, Люцифер… Протяжный писк прекратился. На его место пришло едва слышимое потрескивание, и сначала Хлои не поняла, что происходит. А потом на кардиомониторе появилась ломаная линия, и Мейз ещё сильнее сжала её руку. Как это произошло, почему это произошло — все вопросы она решила отложить на потом. Всё ещё слабо верилось, что это правда. Хлои испытывала неподдельный ужас, смотря на кардиомонитор Дэна. Было страшно, что он вновь провалится в небытие — теперь уже навсегда. Глубокий вдох, медленный выдох. И так с десяток раз, пока первоначальный ужас не пройдёт, и в голове не уложится осознание того, что Дэниел Эспиноза каким-то совершенно непостижимым образом смог выкарабкаться и вернуться обратно. Думать об этом Хлои будет потом. На самом деле, казалось, что прошла целая вечность, а на деле всего каких-то полторы минуты. Врачи, кажется, и сами ничего не понимали (в медицине были случаи, когда после объявления времени смерти люди вдруг приходили в себя и жили потом долгую жизнь), проверяя показатели приборов, подключенных к телу Дэна. Пульс был слабым — это было видно невооруженным взглядом. — Он оказался крепким парнем, — устало выдохнув, резюмировал вышедший к ним врач. Во взгляде читался немой вопрос: вы все что, с ним вместе? — Однако повреждения серьёзные, потребуется время для полного восстановления. Но… уверяю вас, он будет в порядке. Сейчас жизни мистера Эспинозы ничего не угрожает. Могу я узнать, кто из вас является… его ближайшим родственником? — Я его бывшая жена, а это… — хриплым голосом ответила Хлои, утирая слезинки со щеки. Напряжение потихоньку начинало спадать, уступая место усталости и желанию спать. Хотя всего минуту назад Деккер казалось, что она ещё несколько дней не сможет сомкнуть глаз. — Я Элла Лопез, его девушка. Хлои и не заметила, как Элла оказалась совсем рядом: с размазанной по лицу тушью и всё ещё катящимися по щекам слезами. Они скапливались у неё на подбородке и капали вниз, на уложенный светлой плиткой пол. Деккер чувствовала неприятный отупляющий озноб, сковавший тело. Стресс явно не шёл ей на пользу. — Хорошо, тогда… э-э… могу я попросить кого-то из вас пройти со мной и подписать необходимые бумаги? — замешкавшись, спросил врач. Элла посмотрела на Хлои, а Хлои посмотрела на Эллу — так что вышла неловкая пауза. — Я могу сделать это, — неуверенно предложила Лопез. — Но для начала, к нему… можно? — Увы, простите, — врач развёл руками. — Нужно несколько дней, прежде, чем к нему будет разрешено пускать посетителей. Сейчас он спит и набирается сил, не переживайте за него. Элла кивнула и повернулась к Хлои, положив свои ладони ей на плечо. Деккер не понравился тот взгляд судмедэксперта. — Поймай этого урода, я останусь с Дэном сегодня, хоть к нему и нельзя. Я просто останусь, а ты иди. Все записи и наводки у меня в кабинете на столе в розовой папке. Да, прочти, — она нервно усмехнулась. — Я немного помогла ему, так что… всё, что нужно, ты найдёшь там. Деккер не знала, что ей на это сказать, кроме как тихое невнятное «спасибо». Взгляд снова упал на лежащего на кушетке Дэна. Его лицо было едва видно, но Хлои хватило этого, чтобы немного успокоиться: он дышал, он был жив, и всё было хорошо. Пока что. Элла ушла вслед за доктором, а Мейз и Ева остались стоять рядом. — Я убью этого урода, — прорычала демоница. — Я… — Он ответит по закону, — прервала её Хлои, краем глаза замечая, что Ева осторожно взяла Мейз за руку. — Мы найдём его, арестуем, а затем он ответит по закону. И никак иначе. Хлои сейчас хотелось побыть одной, но она трезво оценивала своё отвратительное состояние и хорошо понимала, что помощь в лице Мейз будет сейчас очень кстати. Если Деккер, конечно, не горит желанием оказаться с Дэном в одной палате. — С чего начнём? — горя энтузиазмом, спросила Ева. Хлои вздохнула. Хорошо. Да. Ей придётся терпеть ещё и её, но это было меньшее из зол, на самом деле. За очень короткий срок ей предстояло раскрыть это чёртово дело и привести преступника в участок. Шок почти прошёл — Деккер чувствовала это по начавшей трезво соображать голове и рукам, онемение с которых постепенно проходило. Ещё пару глубоких вздохов — и она будет как новенькая, да. Ещё чуть-чуть, и она вновь войдёт в ту привычную колею, где нужно отодвигать чувства и эмоции на задний план, сдерживать их и мыслить хладнокровно. На самом деле, она даже не помнила, как попала в больницу. В холле было как всегда много людей, шума и суеты, поэтому неудивительно, что она столкнулась с какой-то девушкой в чём-то синем. Поспешно извинившись перед ней, Хлои, наконец, вышла на улицу, хватая ртом свежий воздух. Только сейчас до неё почему-то дошло, что у девушки была щетина. И вообще, это в принципе была не девушка, а молодой мужчина. Но сейчас это не имело никакого значения, потому что Деккер думала лишь об одном — как найти убийцу. — Первым делом едем в участок, там должны быть записи Дэна, — сказала она Еве и Мейз, садясь в машину. Всю дорогу в голове была какая-то каша вместо нормальных мыслей — обрывки слов, снов и образов, бессмысленных, серых и безликих, какие-то вырванные из контекста строчки из полицейских отчётов, цифры и фрагменты давних событий. Хлои не могла собраться и взять себя в руки. Она будет бесполезна при расследовании, если так дела пойдут и дальше. Мейз и Ева молчали всю дорогу, хотя, конечно, вопрос Адама был так и не решён, но все понимали, что это сейчас не самое важное. Еве нечего было бояться, пока Смит была рядом.***
Самым худшим было ловить на себе любопытные и сочувственные взгляды коллег. Сначала ведь пропал её консультант, а теперь бывшего мужа подстрелили едва ли не насмерть. Деккер не удивится, если к концу недели о ней пойдут слухи, будто она прокляла на несчастья. Не смотреть, просто не смотреть на них, не слушать шёпотки. Просто смотреть вперёд и идти. Мейз и Ева, идущие следом, предавали хоть немного уверенности. По крайней мере, Хлои не чувствовала себя полной дурой. Найти нужную папку не составляло труда, она лежала прямо по центру стола Лопез. Усевшись за стул, Деккер принялась читать. Через три минуты она тяжело вздохнула и отодвинула от себя папку — Дэн и Элла проделали колоссальную работу за крайне малый срок, нужно будет отдать им должное, (когда Эспиноза придёт в себя). Они почти что вышли на убийцу. Оставался вопрос, почему Элла не сказала ей обо всём в больнице вместо того, чтобы направлять в участок? Хлои решила списать всё на стресс: у Эллы на глазах умер её же парень. Кратко изложив детали дела Мейз и Еве, чтобы они имели представление, о чём пойдёт речь, Хлои ещё раз взглянула в бумаги, заметив там деталь, которую не увидела в первый раз. — Адам… тогда присутствовал в участке, — сказала Хлои, украдкой покосившись на Еву — девушка вздрогнула от одного упоминания бывшего мужа, в то время как Мейз (вероятно, инстинктивно) заслонила её собой. — Это он натолкнул меня на мысль о церкви. У всех трёх опрошенных семей на шее висели крестики, это было единственной зацепкой. По моему совету, Дэн разузнал у родственников, являлись ли покойные верующими тоже. — И они были, — догадалась демоница. — Значит, наш убийца может быть кем-то из церковных служителей. Вот говнюк. — Скорее всего, — согласилась Хлои, покрутив в руке карандаш. — Но эта теория имеет место быть, если все трое убитых посещали одну и ту же церковь. Тут Дэн тоже всё предусмотрел: он узнал, какую веру исповедовали семьи погибших. Как минимум двое из трёх родственников понятия не имели, какую церковь посещали их отпрыски, потому что первый парень был англичанином, и его семья просто не поинтересовалась этим фактом, второй переехал из Огайо в университет, а вот третий посещал церковь вместе со своими родителями. И это была католическая церковь Святого Причастия. Первые две семьи тоже были католиками. Бинго. У нас есть церковь — у нас есть возможные подозреваемые. — Если их убил служитель церкви, то за что? — спросила Ева. — За что угодно. Психи есть везде, — Мейз пожала плечами. — Причина определённо была, он убивал ядом и убивал целенаправленно, — задумчиво произнесла Хлои, смотря на ту самую в первый раз не замеченную деталь. — Вторая жертва… Гарри Браун… Его лучший друг и по совместительству сосед в общежитии, кажется, рассказал Дэну, что Гарри был геем. — Убийство на почве ненависти, — догадалась Ева. — Кажется, кто-то в церкви был гомофобом, — ненавистно выплюнула Мейз. — Но как Дэн понял, кто конкретно был убийцей? Не думаю, что персонал церкви настолько маленький. — Хороший вопрос, Ева, — Деккер приободряюще улыбнулась девушке. Как неожиданно — несколько часов назад лишь одно упоминание о первой женщине вызывало у неё зубной скрежет. — Я обязательно спрошу об этом, когда он придёт в себя, и к нему разрешат пускать посетителей. Если он действительно убивал тех парней за их сексуальные предпочтения, то в Дэна он стрелял, скорее всего, потому, что он его начал в чём-то подозревать. Наш убийца хотел замести следы, но если он так сильно привержен к Богу… — Многие служители церкви не любят ЛГБТ-сообщество, — встряла Ева. — Я читала об этом. Или мне рассказывал… кто-то, — она едва не сказала «Люцифер», но, вовремя увидев измученное и усталое лицо Хлои, замолчала. — Часто даже не принимают такое явление, как однополая любовь, осуждают и… в общем, говорят много гадостей. Это обычное явление. — Ага, я слышала. Обычно их основным аргументом становится Библия, Иисус и Бог, — усмехнулась Мейз. — Такие люди несут полный бред про то, что геи и прочие попадут в Ад, и что Бог запрещал и осуждал такие отношения — они ведь не дают потомства. Как будто это самое важное в жизни, — фыркнула демоница. — Да, — Хлои едва не потеряла нить собственных мыслей. — Если наш убийца не хотел убивать Дэна и сделал это ради заметания следов, то он, должно быть, сейчас сожалеет. Он, вероятно, фанатик и ярый гомофоб, вообразивший, что делает всё во славу Господа, — продолжила она. — Мне встречались такие люди, они совершенно безумны в своём убеждении. И опасны. Убийство полицейского не входило в его планы, он чтит Господа и его законы, хотя допускает убийство молодых людей, которые своими сексуальными предпочтениями нарушали что-то там из Библии. — Получается, что за выстрел в Дэна он себя винит? — предположила Ева. — Я не знаю, — честно призналась Хлои. — Но вполне возможно, что да, потому что обычно такие люди допускают убийства только в случае представителей ЛГБТ-сообщества и не испытывают мук совести, поскольку думают, что отправляют нечестивых грешников в Ад ради Господа. Деккер ходила по очень тонкому льду, потому что все её слова отдавались глухой болью где-то в районе груди, напоминая о Люцифере. Иногда мысли о нём были практически недосягаемыми, слабо верилось, что когда-то такой человек, как он, действительно присутствовал в её жизни и у них даже могло что-то получиться. Хлои казалось, что всё было просто сном, и теперь ей хотелось заснуть навсегда, чтобы вновь его увидеть. В некоторые моменты Хлои даже думала, что научилась жить без Люцифера. Её мир не разбит на кусочки, ей не хочется плакать от упоминания чего-то библейского или адского, она может двигаться дальше, но когда что-то так или иначе касалось Люцифера, всё вновь возвращалось на круги своя, реальность поворачивалась к Хлои лицом и показывала, что ничерта не изменилась. Хлои Деккер всё так же хреново. — Где может скрываться верующий человек, совершивший преступление? — В церкви, — одновременно ответили Мейз и Ева. — В таком случае, нам надо поторопиться, мы и так уже потеряли слишком много времени. Ей просто хотелось, чтобы сегодняшний день закончился. Но прежде, чем это произойдёт, нужно сделать очень многое. Если Хлои действительно найдёт преступника, её ждёт долгая и изнурительная работа с допросом и бумагами. А так хотелось просто отдохнуть, вернуться домой, увидеть Трикси, которая сейчас была у подружки, поцеловать её на ночь в лоб и самой завалиться спать. Последнее, о чём она будет думать, проваливаясь в сон, будет, конечно же, Люцифер — ничего, она привыкла, что никак не может выбросить его из головы. По крайней мере, он рядом хотя бы так. Детектив физически ощущала, как ей тяжело вести машину ровно. Глаза щипало от сухости, моргать было трудно, во рту тоже пересохло. До неё только что дошло, что она не ела со вчерашнего обеда. И, кажется, не пила ничего, кроме кофе сегодня утром. На самом деле, забавно, как подобные потребности организма отходили на второй план, она не чувствовала ни голода, ни жажды, пока не вспомнила про это. — Будьте настороже, у одного из них там может быть пушка, — предупредила Хлои, захлопывая дверь машины. — Что мы будем делать? — спросила Ева, догоняя их с Мейз. — Я… я не знаю, — призналась Хлои, делая глубокий вдох. — Поэтому, может быть, вам лучше остаться в машине? Я просто надеюсь, что смогу понять, кто из них убийца. Или допрошу всех и каждого, пригласив в участок. — Нет, — сказала Мейз. — У меня есть одна идея. Может сработать. Хлои, милая, тебе просто нужно сделать вид, что мы незнакомы. Поэтому ты заходишь первой. И да, — она посмотрела на подругу и подмигнула. — Больше возмущайся, словно ты ненавидишь таких, как мы. Деккер напряжённо кивнула — быть не в курсе плана оказалось не очень комфортно, но делать было нечего. Она старалась доверять людям вокруг и полагаться не только на себя, потому что много так не вывезешь — одной себе-то. Это дело оказалось сложнее многих за прошедшие полгода. Хлои и сама не могла понять, почему. Может, её внутренние силы иссякли? Может, она устала, и пора бы взять пару дней отдыха? Сходить на пляж с Трикси, поесть мороженое в любимом кафе мартышки, а потом завалиться смотреть мультики в ближайший кинотеатр? Да. Да, так она и сделает, когда всё закончится, когда с безумным фанатиком будет покончено. Ещё как-то нужно сказать малышке о том, что её папа сейчас в больнице. Но не сейчас. Это будет вечером. Сейчас Хлои испытывала чувство дежавю — в памяти яркими пятнами вспыхивал Ватикан, успокаивающая улыбка отца Кинли и противный, режущий уши сладостный голос: «Разве это не самая большая ложь Дьявола?». В нос ударил запах благовоний, и голова детектива закружилась. Ей так сильно хотелось отдаться этой тёплой успокаивающей тьме, что она едва усмирила свой уставший иссохший разум. Погибло трое молодых людей, Дэн едва не умер, и ей нужно раскрыть это дело любой ценой, не время сейчас поддаваться своим слабостям. Рыдать в подушку она будет потом. Убранство церкви, деревянные скамейки, алтарь и яркие витражи — вот что встретило Деккер. Людей было не очень много — пару стариков, тихо молящихся и склонивших голову, беззвучно плачущая женщина в чёрной траурной одежде и маленькая девочка, сидящая со строгой мамой. Хлои решила сесть в первых рядах, поближе к алтарю и изображению Иисуса. Интересно, а история о нём была ложью? Об этом тоже врали в Библии? Но зачем? Зачем нужно было придумывать образ спасителя? Антипод Люциферу? Нахождение на «святой земле» не приносило Хлои успокоения, словно она сама была грешницей, на которую вылили два литра святой воды, и теперь её кожа шипела, слезая с костей, а душа корчилась от боли. В паре метров от неё молился священник, его глаза были плотно сомкнуты, лицо покрыто потом, а руки почему-то дрожали. Неужели? Всё так просто? — Извините, — прозвучал голос Мейз. — Извините, могу я поговорить с пастором или со святым отцом? Или это одно и то же? Хлои рискнула обернуться — Ева и Мейз крепко держались за руки и шли по направлению к молящемуся священнику. Лицо Мейз не выражало ничего, кроме серьёзности собственных намерений. Ева же безмятежно улыбалась, словно она совсем не нервничала несколько минут назад. Отличная актёрская игра. На небесах такому учат? Священник вздрогнул и посмотрел на девушек. — Здравствуйте, — поздоровался он, улыбнувшись. — Рад приветствовать вас в нашей церкви. Чем я могу помочь? — Мы бы… хотели обвенчаться, — со смущенной улыбкой ответила Ева. — Мы любим друг друга, но наши семьи нас за это осуждают. — Особенно мои родители. Они всю жизнь посвятили Богу, а когда узнали о Мейз… О, они были так расстроены, что запретили нам с ней видеться, — Хлои почти слышала, как её голос дрожал от подступающих слёз. — Мне так жаль, — сказал мужчина. Он действительно выглядел грустным. — Но… «Больше возмущайся», — сказала ей Мейз. И Хлои, сделав глубокий вдох, поднялась со скамейки: — Как вы смеете являться сюда, в церковь, и просить о таком? Вы… вы этого не заслуживаете. Такие, как вы, должны гореть в Аду! — выкрикнула она, стараясь прибавить голосу как можно больше ненависти и неприязни, о, а их скопилось много — с тех пор, как отец Кинли оказался паршивым ублюдком, она ненавидела церкви и всё, что с ними было связано. На шум прибежало ещё несколько мужчин в чёрных одеяниях. Они выглядели растерянными и взволнованными. Хлои даже стало жаль их за это представление. Один из них был совсем ещё молод. Хлои заметила небольшую ссадину у него на лице, словно он с кем-то недавно подрался. — Что… что здесь происходит? — спросил он. Пока Мейз и Ева объяснили всю ситуацию, Хлои пригляделась ко всем подошедшим и особенно к самому первому священнику. Он сразу показался ей странным. — Вот эта женщина… такая же, как моя мать, — плача, сказала Ева, указывая пальцем на Хлои. — Пожалуйста, давайте все успокоимся, — попросил самый молодой из них. — Бог милостив. А любовь может быть разной, нельзя осуждать людей просто за то, что они любят человека своего пола. — Марк, — сказал один из прибывших на шум священников. — Пожалуйста, позволь мне. — Нет, отец, — ответил он твёрдо. В его глазах Хлои видела явный протест. — Я хоть раз сделаю что-то сам. Я не буду тебя слушать. А вы, пожалуйста, постарайтесь переосмыслить свои слова. Вы не правы, — сказал он Хлои. — Бог любит всех нас. Не важно, кого мы любим. Он любит нас. Священник, показавшийся Хлои странным с самого начала, почему-то встал между Марком и мужчиной, просившим его замолчать. Детектив напряжённо наблюдала. Её полицейское чутье подсказывало, что сейчас что-то точно должно произойти, сознание кричало: убийца здесь, в здании, среди этих людей! — Пожалуйста, пройдите в центр, я вас обвенчаю, — попросил Марк, обращаясь к Еве и Мейз. — Марк, — снова повторил мужчина, но уже более нервно, словно чего-то боялся. — Мы это уже с тобой обсуждали. — Я не такой, как ты, — с ненавистью ответил парень. — Пожалуйста, встаньте вот сюда. Как вас зовут? — Ева. А это Мейзикин. Марк странно улыбнулся. — Какое необычное сочетание, — сказал он. — У вас есть кольцо? Мейз покачала головой, в то время как Ева достала из кармана своего цветного платьица чёрную коробочку. Хлои затаила дыхание, на секунду забыв, что она расследует убийство, и ей нужно следить за происходящим. Ева выглядела до ужаса смущённой, красной, но что-то подсказывало Деккер, что девушка была крайне уверена в себе, держа эту бархатную коробочку в руках. И когда она успела? Что случилось с первой женщиной за полгода её отсутствия в Лос-Анджелесе? Может быть, когда-нибудь Хлои узнает. — Прекрасно, — улыбнулся парень. — Тогда начнём. Мейз в немом удивлении взирала на Еву, не зная, что сказать. Она была шокирована и не верила в происходящее, ей казалось, что всё это просто спектакль, фарс, чтобы помочь Хлои в расследовании дела, чтобы поймать гомофобного негодяя. Откуда у Евы вообще могло быть кольцо и зачем оно могло понадобиться ей? Демоница кинула растерянный взгляд на Хлои, которая улыбнулась и кивнула ей. Ради всего… не святого, что это значило? — Во имя Господа, Марк, остановись, — дрожащим голосом взмолился мужчина. Насколько Хлои поняла — его отец. Странный священник, молившийся, когда Деккер только зашла, выглядел ещё более странно — он тянул мужчину за рукав и что-то шептал ему на ухо. Кто из них? Кто может быть убийцей? Марк не слушал отца, он делал то, что считал нужным. Ему казалось, что это правильно, что он должен сделать это. И, может быть, Бог когда-нибудь простит его. Хлои отвлекалась на церемонию. Тут, чёрт возьми, демон из Ада и первая женщина обручаются в католической церкви! Будь здесь Люцифер, он бы не поверил. Но, наверное, был бы рад за Еву и Мейз. Ведь за этим он и оставил свою помощницу тут. Ради любви. «Пусть хоть кто-то будет счастлив», — с тоской подумала Хлои, когда Ева дрожащими руками, со слезами на глазах и счастливой улыбкой надевала кольцо на палец Мейз. Они идеально подходили друг другу, если подумать. Лучшего человека для Мейз просто не существовало. Странно, но Хлои хотелось плакать — плакать от счастья, а не от горя. Впервые за полгода мрака, из её глаз полились слёзы счастья. Наверное, ещё секунда промедления, и церемония могла бы закончиться чьей-то смертью. Отец Марка оттолкнул от себя того странного священника, которого Хлои поначалу приняла за убийцу, и достал из-за пояса чёрной рясы пистолет. Хлои видела его глаза в тот момент — наполненные чистым безумием. По телу пробежала дрожь. Детектив кинулась вперёд — расстояние было около шести с половиной футов, всего ничего. Сбить психа с ног у неё получилось, только вот он уже нажал на курок — оглушающий выстрел и звук разбивающегося яркого витража с изображением Иисуса, крик какой-то женщины и детский плач — все эти звуки затопили сознание Деккер. Она больше ничего не слышала — её словно оглушило. Автоматически отбросив пистолет подальше от убийцы, она прижала его к земле и нацепила на руки наручники. В этот момент непосильный груз, лежащий на её плечах, испарился, как чёртов Люцифер шесть месяцев назад. Мейз и Ева были целы, они стояли вокруг цветных осколков, держась за руки, а у их ног лежал голубой кусочек витражного стекла с библейской цитатой Иисуса: «…и не будете осуждены;». Марк тоже был в порядке — он выглядел шокированным и испуганным. Всё закончилось. Остальной час в церкви прошёл для неё как в тумане, Ева и Мейз что-то ей говорили, она о чём-то разговаривала со свидетелями, с Марком, которого, как выяснилось, избивал собственный отец за его бисексуальность. Марк хорошо знал одну из жертв, он какое-то время общался с убитым, пытался поддерживать его, говорил, что он нормальный, с ним всё хорошо, и что Бог любит его. В то время как отец Марка, Ричард, говорил убитому, что ему нужно исправиться, встать на путь истинный и очиститься. Когда уговоры не помогли, Ричард воспользовался ядом. Детали дела позже будут выяснены в допросной комнате в участке, а пока Хлои вышла на улицу и вдохнула свежий воздух. Сегодня на небе звёзды были ярче, чем обычно. В нос ударил запах сигарет — до боли знакомых, и Хлои обернулась, чтобы увидеть стоящего у входа в церковь молодого мужчину. Он курил и смотрел на небо. Всё бы ничего, но его лицо показалось Деккер знакомым. Точно. Щетина, синяя толстовка и волосы, как у девушки — длинные, чуть ниже плеч. — Спасибо, что поймали преступника, детектив, — сказал вдруг он, хотя взгляд всё ещё был обращён в небо. — Пожалуйста, — растерянно ответила Хлои. — Я вас уже видела. В больнице. — Да, — он кивнул. — Приходил помолиться за одну душу. Извините, что задел вас. Не смотрел, куда иду. — Нет-нет, всё в порядке, — Хлои казалось, что она упускает что-то очень важное. — Вы здесь работаете? В смысле, в церкви. — Нет, — он усмехнулся, посмотрев на детектива и потушив сигарету. — Нет, мисс Деккер. Да я и не хотел бы. Связь со Всевышним через подобные места давно утратила смысл, но эти люди всё ещё верят, и я их не осуждаю. Им так спокойнее. Из толпы полицейских её позвал коллега, видимо, пора было ехать в участок. — Передавайте им мои поздравления. Я рад, что они обрели своё счастье, — он улыбнулся, достал новую сигарету и снова закурил. Хлои не нашлась, что ответить, поэтому просто кивнула. Ещё немного, и она попадёт домой. Ещё чуть-чуть. Нужно просто пережить ещё около двух часов, чтобы закончить это дело. Мейз и Ева, как свидетели, тоже отправились в участок, однако им пришлось ждать своей очереди для допроса внизу. — Это будет недолго, — пообещала им Хлои. — Спасибо вам большое за помощь в этом деле. — Ерунда, — ответила Мейз, отмахиваясь. — На самом деле, я была рада помочь, — улыбнулась Ева. Ждать действительно пришлось недолго, а сам опрос занял около пятнадцати минут. Мейз здесь уже все знали, поэтому оставались только бумажные формальности. Распрощавшись с Хлои, которая осталась там ещё на какое-то время, Мейз вместе с Евой, наконец, покинули участок. У демона в голове крутилась тысяча вопросов, и она не собиралась так просто отпускать Еву. — Так-так-так, — прозвучало у них за спиной. — Посмотрите-ка, кого я вижу. Глаза Евы расширились от ужаса. — Привет, дорогая, — елейно сказал Адам, широко улыбаясь. — Давно не виделись. Тебя было не так-то просто найти. Знаешь, ты заставила меня понервничать. Почему ты сбежала? Разве в Раю было так плохо? Мейз встала между ним и Евой. — Ещё слово, и через пару секунд ты будешь визжать, как сука. Люцифер позаботится о тебе, — прорычала Мейз. — Мейзикин, — Адам ещё больше расплылся в улыбке. — Не скажу, что рад встречи с паршивым вонючим демоном. Мне всего лишь нужно поговорить со своей женой. — Она тебе больше не жена, — выплюнула Мейз. Адам как-то странно посмотрел на них и сунул руки в карманы. Он выглядел безоружным, тем более они стояли у дверей полицейского участка, однако Мейз всё равно не сводила с него глаз. Она не собиралась отпускать этого сукиного сына просто так, он должен будет ответить за свои грехи сполна. — Ева, любимая, если ты не хочешь, чтобы произошло кое-что ужасное, — сказал он, медленно доставая из кармана какую-то пластиковую коробочку, больше похожую на пульт. — Ты подойдёшь ко мне. Иначе полицейский участок взлетит на воздух, а вместе с ним и ваша дражайшая Хлои Деккер. Ева замерла на месте, не в силах пошевелиться. Её сковал ужас. Её снова лишили выбора.