***
Дорога домой была куда легче, чем ожидала Деккер — даже глаза перестали слипаться, откуда-то взялись крупицы силы и, кажется, ненамного поднялось настроение. Хлои забрала Трикси от подружки, у которой девочка должна была переночевать. Детектив решила, что будет проще объяснить дочери всё, что случилось с Дэном, завтра утром, перед поездкой в больницу, чем по пути туда. — Что-то случилось на работе? — Нет, мартышка, — не отрывая взгляда от дороги, ответила Хлои. — Ты хочешь мороженого? — они как раз проезжали гипермаркет, расположенный недалеко от их дома: Деккер хотела немного побаловать дочь, потому что скучала — эти безумные дни в погоне за безумным убийцей молодых парней вымотали её, выжав все соки. — Шоколадного? — хитро улыбаясь, спросила девочка. Хлои покорно согласилась, растянув губы в слабой усталой улыбке. Через три минуты она уже припарковалась у магазина и за руку с дочерью шла выбирать мороженое (ещё Хлои вспомнила, что из продуктов дома остался только батат, кукуруза и какао). Взяв синюю тележку на колёсиках, Хлои мутным взглядом всматривалась в продуктовые полки, пытаясь составить ментальный список необходимых продуктов. Очень помогала Трикси, память которой была удивительно хороша для её возраста, однако это не мешало малышке приносить тройки по математике и естествознанию, но Хлои это не расстраивало — она лишь переживала, что сама Трикси будет из-за этого волноваться. — Сахар, у нас точно кончился сахар! — Я же, кажется, совсем недавно его покупала… — пробормотала детектив, сгребая с полки пачку. — Это было в прошлом месяце! — кажется, в голосе малышки слышался укор. Хлои ласково улыбнулась дочери и потрепала её по волосам. Они закончили в супермаркете достаточно быстро — всё благодаря Трикси, которая безошибочно помнила, чего не хватало дома. Закупившись мороженым (Деккер считала, что и для неё это лакомство сейчас представляло жизненно важную необходимость), они вышли из магазина, выгрузив пакеты с продуктами в багажник. До дома осталось доехать около километра. Хлои могла лишь порадоваться, что долгое и муторное дело официально закончилось — нужно отдать должное Мартину, который отпустил её домой пораньше. Оставалось лишь одно — как-то сообщить малышке о Дэне, но Деккер не собиралась делать это сейчас, на ночь глядя. — Ты голодна, детка? — Неа, — Трикси энергично замотала головой. — Я поужинала у Энни, её мама думала, что я останусь с ночёвкой. — Ты не расстроена этим? — осторожно спросила Хлои, раскладывая продукты по полкам. — Разве что чуть-чуть, мы планировали посмотреть с Энни Холодное сердце 2, — тяжело вздохнув, ответила девочка, и опустила голову. — Хочешь, мы посмотрим его вместе? Или ты бы хотела посмотреть его с Энни? — Энни скорее всего посмотрит его сегодня одна, поэтому… — девочка заговорчески подмигнула Хлои. — Я тебя поняла, — усмехнулась детектив. — Значит, смотрим Холодное сердце 2. — Ура! — Трикси радостно запрыгала по кухне, едва не свалив корзинку с фруктами. — А мороженое? — Оставим мороженое к просмотру, хорошо, детка? — Хлои поцеловала дочь в лоб и улыбнулась. Как бы устало она себя ни чувствовала, времяпровождение с Трикси по-прежнему оставалось на первом месте. — Я только схожу в душ, ладно? А ты пока можешь поискать на моём ноутбуке хороший сайт для просмотра. Оставив Трикси разбираться с поиском мультика, Хлои, взяв чистую домашнюю одежду и большое махровое полотенце, поднялась на второй этаж и скользнула в душевую. Тёплые мягкие струи воды приносили настоящее наслаждение — все её мышцы, до этого напряжённые и горящие, словно после долгой изнуряющей тренировки, наконец, расслабились. Деккер действительно пыталась отвлечься — на приторный запах геля для душа, на странную вязкую консистенцию укрепляющего шампуня, на монотонный шум воды, но выходило из рук вон плохо — голова всё ещё находилась в напряжении. «Что, если Дэн был у Люцифера?», — пришла в голову совершенно внезапно — безумная и, даже наверное, глупая мысль. «Что, если он видел его? Нет. Не может такого быть, если верить словам Мейзикин, Дэн попал бы в свою клетку-комнату… А может быть, он вообще отправился в Рай? Боже, я такая дура, с чего я вообще взяла, что за этот короткий срок, когда его сердце остановилось, вообще могло произойти хоть что-то? Разве душе не нужно больше времени для перехода в иной мир?». Проблема была в том, что у Деккер не было ответов ни на один из вопросов — только рассказы Мейзикин. Но сейчас ей стало действительно интересно, как это всё работает и как это всё вообще устроено: куда, например, попадают люди, которые испытывают клиническую смерть? Зависают между мирами? Каковы условия попадания в Рай? Что там вообще находится? Нужно поспрашивать у Евы или Аменадиля, последний точно знает ответы на её первые вопросы. Безумный день подошёл к концу — подумать только, её ждали мороженое, очередной подростковый (и от этого не менее увлекательный) мультфильм и Трикси — замечательное завершение этого вечера. Только на душе было по-прежнему паршиво — волнение за Дэна съедало её спокойствие, заставляя мысленно возвращаться в тот ужасный момент, когда приборы показывали остановку сердца. Она ведь действительно поверила, что потеряла его. Все они поверили — врачи уже заключили время смерти, как вдруг внезапно, словно вырванный с того света, Дэн вернулся. Может быть, в этом было замешано что-то сверхъестественное — последнее время жизнь Хлои была наполнена сверхъестественными библейскими личностями: Люцифер, Аменадиль, Каин, Ева и вот теперь Адам. Ох, да, точно — мамочка Люцифера, настоящая Богиня, спустившаяся с небес. Об этом она подумает позже. Главное, чтобы Дэну не стало хуже (заверения врача о том, что всё будет хорошо, не вселяли в неё оптимистичности от слова совсем, поскольку Деккер всегда готовилась к самому худшему: как коп она понимала, что чудеса случаются довольно редко). Оставалась ещё одна маленькая проблема в лице Адама, который внезапно спустился на Землю, но вероятно, Мейзикин этим займётся. В голову пришли моменты их первой встречи с этим мужчиной: на какое-то ужасное мгновение Хлои поверила, что это вернувшийся Люцифер. В горле возник непрошеный ком, и Хлои сжала зубы, стараясь не дать себе заплакать — ещё чего, будет она распускать нюни. Сейчас не время и не место плакать от собственного личного горя (а сознание назойливо подкидывало образы Люцифера в ту ночь на балконе, его прощальный поцелуй и белоснежно-белые крылья, с тех пор не раз являющиеся ей во снах). Только вот измотанный нервным напряжением разум считал иначе, и слёзы полились сами собой. Она едва не лишилась Дэна — и кого в этом винить, если не Бога? Может быть, ему вообще нет дела до своих созданий? В таком случае он был виноват в том, что бросил людей на произвол судьбы. Разве справедливость чужда Богу? Тогда чем Люцифер заслужил такую судьбу, чем Дэн заслужил смерти? Яростно ударив кулаком светлую душевую плитку и не ощутив при этом боли, Хлои повторила это ещё раз и ещё — до тех пор, пока в бессилии не соскользнула на пол, обняв колени руками. Её душили глухие рыдания (лишь бы Трикси не услышала), смешанные с горем и обидой на какого-то там всевышнего ублюдка. Деккер подумала, что Бог не заслужил этого мира, и утёрла слёзы, выключив воду и обмотавшись полотенцем. Возможно, то, что она, наконец, выплакалась, пойдёт ей на пользу. Натянув тёплый махровый халат и шерстяные носочки, Хлои вышла из ванной — в доме странно чем-то пахло, и на кухне она встретила суетливую и немного взволнованную Трикси. — Детка? — Я сделала тебе сырные тосты, мамочка, — девочка пожала плечами и улыбнулась, показывая на два немного подгоревших тоста, аккуратно сложенные на тарелочке и посыпанные… тёртым пармезаном. — И чай, — она указала на большую кружку, из которой поднимался густой пар (Деккер поняла, что это был её любимый травяной чай с ромашкой и мелиссой). — Подумала, что тебе будет полезно выпить немного горячего чая после ванны. У тебя ведь был сегодня тяжёлый день, да? Хлои попыталась скрыть заново подступающие к глазам слёзы — чёрт возьми, эта маленькая проказница так сильно её растрогала или это уже нервы просто ни к чёрту? — Да, — сглатывая комок в горле, кивнула детектив. — Денёк выдался тяжёлым. Спасибо, мартышка. Следующие пару часов она провела в блаженном отдыхе перед телевизором с Трикси под боком: девочка активно жевала попкорн, который они успели купить в магазине, а Хлои — свои тосты, оказавшиеся очень вкусными, пусть и слегка подгоревшими — это не имело ровно никакого значения, ведь они были приготовлены Трикси в попытке скрасить ужасный день Хлои. Где-то ближе к часу ночи женщина уложила уже сонную, но всем довольную дочь спать и сама отправилась в свою комнату, переоделась в пижаму, выключила свет, оставив только ночник в виде маленького облачка, и закрыла глаза. Перед ней вспыхнул густой туман и какие-то блёклые проскальзывающие в нём картинки и лица, а сердце сковала тупая тоска. Через пятнадцать минут дрёмы, похожей больше на лихорадочный бред, Хлои-таки провалилась в долгий, но беспокойный сон, где не было ничего — лишь белая звенящая пустота.***
Безмятежная леденящая тишина была разбита смехом Первого Грешника. — Я слышал, что тебе пришлось вернуться сюда, — открывая глаза, сказал Каин. Его лицо разразила противная ликующая улыбка. — Но не думал, что всё так серьёзно. Люцифер брезгливо, с толикой раздражения посмотрел на скованного пленника и поправил манжеты рукавов. — Тебя это не касается. — Тогда зачем ты пришёл? Неужели просто решил поболтать и вспомнить былое, а, Люцифер? — Асмодей, — Король обернулся, чтобы встретиться взглядом с подчинённым. — Не мог бы ты освободить пленника? — Но… Владыка, это же… — Всё нормально, я временно забираю его под свою опеку, можешь не волноваться на этот счёт, — заверил он. — Проследи за тем, чтобы мой путь был свободен. Также я не хочу лишних глаз и ушей, ты меня понял? — Люцифер пристально посмотрел в глаза демону, от чего тот занервничал и едва не поскользнулся на льду. — Да, мой король. — Асмодей почтительно склонил голову и освободил первого грешника от цепей. Люцифер развернулся и пошёл прочь, твёрдо уверенный, что Каин последует за ним. Настроение было паршивым, денёк выдался отвратительным, хотя любой день в Аду можно было назвать таковым. Он поднял голову к небу и увидел там зияющую светлую дыру, откуда когда-то упал, и сердце сковала тоска по Земле. Как же все эти демоны веками живут в этой холодной дыре, не видя солнечного света — да даже не зная, что это такое — не зная звука моря и первой грозы, не видя звёзд, луны и облаков… Люцифер бы так не смог, поэтому часто сбегал «наверх» — не выдерживал заточения, не мог стерпеть бесконечные одинаковые дни, пепел с неба и зубодробящий холод. — Куда мы идём? — В моё любимое место здесь, — ответил Люцифер, ведя его короткой тайной тропой к озеру Коцит. — Не думаю, что ты против ненадолго покинуть камеру пыток и прогуляться, пусть даже со мной. — Ты прав, — кивнул Каин. — Я не против, однако… зачем я тебе понадобился? — Так… — Люцифер махнул рукой. — Сущий пустяк. Озеро было прежним — белое, ледяное и смертельно опасное для любого демона или любой души, кроме самого Люцифера. Левиафан поднялся во весь рост, явно любопытствуя, с кем пришёл хозяин (Каин отступил на пару шагов за спину дьявола, увидев, как к камням подплывает огромное змееподобное нечто). — О, не бойся, это всего лишь Левиафан, — усмехнулся Сатана. — Я всегда прихожу сюда один, и, вероятно, ему стало интересно, кто со мной пришёл. — Твой личный адский питомец? — в голосе Каина отчётливо слышался страх: ну конечно, он прожил тысячи лет, видел множество вещей, но такое существо попадается ему впервые. — Можно сказать и так, — Люцифер уселся на один из больших тёмных камней и повернул голову к горизонту, подёрнутому слабой беловатой дымкой. Левиафан медленно уплывал на дно, не увидев в спутнике хозяина ничего интересного. — Присаживайся, Каин, — имя бывшего коллеги он специально выделил особым насмешливым тоном, словно разговор с ним не представлял для самого Люцифера ровно ничего важного и особенного. — Скажи, как тебе в Аду? Каин странно посмотрел на Люцифера и фыркнул. — Никогда не поверю, что ты пришёл сюда поговорить именно об этом. — О, да ладно тебе, — Люцифер как-то странно улыбнулся, что не могло не насторожить первого грешника. — Здесь ведь скучно, разве нет? Холод, пепел и крики, и это — весь Ад. Не думаю, что здесь ты наслаждаешься жизнью. — Как будто ты наслаждаешься, — ответил Каин. — До меня дошли слухи, что какой-то демон вселился в человека и устроил знатную заварушку там, наверху, и тебе пришлось вернуться и… — лицо грешника озарила ликующая улыбка. — Оставить Хлои. Люцифер нервно дёрнулся, и его глаза полыхнули алым; он угрожающе поднялся с камня и почти вплотную подошёл к мужчине, скалясь, словно дикое животное, загнавшее добычу в угол: — О, а ты хорошо осведомлён, — прошипел Дьявол ему в лицо. — Впрочем, не будем тянуть время: я хочу предложить тебе кое-что. Думаю, это будет то предложение, от которого ты не посмеешь отказаться. — Уволь меня от своих мерзких попыток предложить мне руку и сердце, — сморщился Пирс, нарочно зля Люцифера — терять ему всё равно было нечего. — Не дождёшься, — фыркнул Люцифер. — Скажи, Каин, что ты предпочтёшь — свободную жизнь в Аду или вечное заточение и пытки? Каин опустил взгляд, стараясь не смотреть на Дьявола — здесь явно было что-то нечисто, и предложение Люцифера не должно было быть обычным. Скорее всего, в нём присутствовал какой-то подвох (что было, вообще-то, очевидно). — Чего ты хочешь от меня? — Вопросом на вопрос, — Морнингстар неодобрительно покачал головой и цокнул языком. — Всего лишь хочу предложить тебе скромную уступку — я хочу, чтобы ты стал демоном. Маркус застыл на месте, стараясь переварить только что услышанное. Левиафан поднял свой огромный хвост и резко ударил им по толще воды, вызвав, тем самым, множество холодных брызг. Тело Пирса хоть и было мертво, но боль, холод и жар оно чувствовало прекрасно. Первый грешник не совсем понимал, как это всё работает, но и не особо хотел разбираться. — Зачем тебе это нужно? — О, видишь ли, — продолжил Люцифер. — Совсем недавно мне пришлось казнить какую-то часть своих демонов за неповиновение — они сгорели в адском пламени, и их «души» навсегда смешались с красным песком местных пустынь. В связи с этим мне нужен кто-то новый. — А если я не соглашусь? — уже смелее спросил Пирс, выпрямившись и посмотрев бывшему коллеге в глаза. — Что тогда, а? Я ведь всё равно мёртв. Люцифер приблизился к грешнику ещё больше, заставляя того пятиться назад, к кромке ледяного озера, в глубине которого скрывалось древнее существо с уже стёртой Земли. — Но твоя душа, твоя сущность — нет, — ухмыльнулся Морнингстар. — Мне ничто не мешает сжечь тебя дотла за всё то, что ты сотворил там, наверху, за весь вред, что ты причинил детективу, за смерть Шарлотты, за… — Люцифер запнулся и схватил мужчину за его рубашку в тот момент, когда он был готов оступиться на льду и свалиться в озеро Коцит. — Или толкнуть в воду. Ты знаешь, где мы, Каин? — не дождавшись от него ответа, Дьявол продолжил. — Это ледяное озеро способно уничтожить всё живое в Аду — заблудшую душу, демона, высшего демона — не важно. Я единственный, кто способен выжить после такого экстремального купания. — Хочешь сказать, что если я не соглашусь, ты убьёшь меня? — ненавистно прошипел Пирс. — Ты правильно мыслишь, малыш Маркус, — Люцифер отпустил его и сам отошёл на пару шагов назад. — Я хотел по-хорошему: предложить тебе свободу в Аду вместо заточения, но… — он тяжело и притворно-печально вздохнул. — Не вышло. Что ж, ты не задумался о плюсах? Ведь ты сможешь превзойти Авеля, сможешь даже стать его карателем… Может быть, найдёшь много друзей, я не знаю… Или обзаведёшься женой и маленьким демоническим потомством. Каин скривился и отошёл от кромки воды ледяного озера. — Какой тебе в этом плюс? — устало спросил он. — Кроме того, что я восполню ряды убитых тобою демонов. К тому же, ты, кажется, забыл, что я всегда хотел умереть. Что мне сейчас мешает прыгнуть в это нелепое озеро, нарушив все твои планы касательно меня? Люцифер безразлично пожал плечами и посмотрел вперёд, в сторону туманного горизонта. — Прыгай, — бесцветным голосом сказал он. — Если так горишь желанием смерти — пожалуйста, не смею мешать тебе, Каин. Люцифер сложил ногу на ногу и принялся ждать — что ж, возможно, сегодня он получит самое зрелищное (однако короткое) шоу за последние месяцы, проведённые в Аду (кроме казни Дромоса и его дружков). Близ озера стояла смертельная тишина, которую нарушало лишь редкое бульканье Левиафана, выныривающего на поверхность. Пирс не двигался с места — так и остался стоять оцепеневший и смотрящий на воду. — Что я понял за то время, что был на земле, так это то, что ты не хочешь умирать, Маркус, ты хочешь покоя, — этого же хотел и сам Люцифер, проживший куда больше, чем Пирс, только в смерти покоя не было, и Каин успел это понять как никто другой. Поэтому он так надеялся попасть в Рай — в место блаженства и спокойствия. Только вот мог ли он там их найти? Был ли там покой для первого грешника? — А разве я не получу его, уничтожив свою душу? — торопливо переспросил Каин, облизав пересохшие губы. Его тело начала бить мелкая дрожь. — Я не знаю, — признался Люцифер. — Души ещё ни разу не умирали здесь, в Аду, — он решил умолчать о том факте, что некоторые, преодолевая себя и свою вину, редко, но получали прощение и возносились в Рай. Подобное случалось настолько нечасто, что владыка Ада знал поимённо тех счастливчиков, кому удавалось дойти до открытых дверей собственных клеток. Разумеется, здесь томились и те, чья вина была не настолько большой для того, чтобы находиться в Аду, вина оказалась несколько преувеличена, но она сопровождала их на протяжении всей жизни. Например, был один парень, Найджел Корнер, он умер в тридцать семь лет от несчастного случая. Был безгрешен, но попал в Ад лишь потому, что считал себя виновным в самоубийстве лучшего друга, однако суть была в том, что Найджел не был причастен к смерти этого парня, он не успел его спасти. Вот и всё. Его лучший друг страдал от депрессии на протяжении долгих лет и, в конце концов, не выдержал. Найджел считал, что сделал для него недостаточно и что мог бы его спасти, если бы знал, что друга мучают мысли о собственной смерти. Сэм (если Люцифер не ошибался, так звали этого покончившего жизнь самоубийством парня) отдалился от Найджела в последние полгода, и Найджел был уверен, что не должен был этого допустить и до конца своей короткой жизни винил себя в смерти лучшего друга. Эта вина и привела его в Ад, хотя, по сути, Найджел этого не заслужил. Система Ада была несовершенна — Люцифер убедился в этом достаточно давно. Смог ли Найджел простить себя и отправиться туда, куда в итоге попал Сэм? Нет. Это было, конечно, грустно, но таких, как этот парень, в Аду достаточно. Конечно, те, кто совершили ужасные деяния, но ни в чём себя не винили, тоже попадали в Преисподнюю, поскольку им была закрыта дорога в Рай. Только терзала их не собственная вина, а демоны, как это было с Каином. Правосудие всё равно настигало тех, кто этого заслужил. Однако гребёнка справедливости были слишком велика. Люциферу всегда было интересно — так всё и задумывалось Богом или в системе Ада действительно была какая-то ошибка? В любом случае, Каин вряд ли когда-то получит прощение и вознесётся в Рай. Чего только стоил тот случай с реальным грешником, его названным сыном. Пирс воспитал этого мальчика убийцей и заставлял делать за него грязные дела. Люцифер не имел никакой жалости к Маркусу — для него первый грешник был всего лишь пешкой, которой Дьявол может воспользоваться в собственных целях. — Так что, — Люцифер поднял взгляд на мужчину. — Ты будешь прыгать или мне уже не надеяться? Каин тяжело вздохнул и опустил голову. — Ты… Ты не знаешь, что случается с душами, которые умирают в Аду? — Послушай, я не Бог, — усмехнулся Люцифер. — Я правлю этим местом, но знаю о нём далеко не всё: мне известно лишь то, что те демоны, которых я уничтожил, больше никогда сюда не вернутся, я знаю то, что они умерли в муках. И мне больше ничего не нужно. Возможно, ты попадёшь в другое место, если умрёшь сейчас. Я не знаю. — Другое место? Люцифер пожал плечами. — Я не знаю, что у папочки на уме, но ты явно не просто прохожий с улицы. Нам не дано знать, какие у него план на того или иного человека. — Значит… — медленно проговорил Маркус. — У тебя больше нет рычагов давления: ты не можешь угрожать мне моей же смертью, чтобы заставить сделать то, что ты хочешь, — на лице грешника возникла довольная улыбка. — Ты загнал себя в угол, Люцифер. — Рычагов нет, — согласился Дьявол. — Но я могу предложить тебе сделку. Или ты забыл, кто я такой? Каин утомлённо выдохнул и потёр правое плечо аккурат там, где когда-то находилась метка. — Что ты можешь мне предложить? — спросил он куда менее агрессивно и самодовольно, чем до этого. Острый взгляд владыки Демонов не говорил ни о чём хорошем. — Ты служишь мне какое-то время, и если всё идёт хорошо, получаешь возможность отправиться на Землю, если к тому времени у тебя ещё будет такое желание. — Предлагать подобное самому Каину было опасно, поскольку, вернувшись обратно, на Землю, тот снова может начать творить свои тёмные дела, но в таком случае Люцифер всегда сможет его найти и убить — Каин будет связан с Адом. Уже навсегда. А сейчас Люциферу нужен «свой человек» среди демонов, помимо, конечно, Асмодея. Пирс — идеальный вариант, верная собачка, которая желает покоя, и, возможно, найдёт его здесь, в Преисподней, а если нет — вновь отправится на Землю. В любом случае ему не удастся улизнуть от Люцифера — ни здесь, ни там, наверху. Да и сам Морнингстар испытывал моральное удовлетворение от одной только мысли, что этот подонок продолжит мучаться от своего проклятия — вечной жизни, которая теперь продолжается в Аду. — Какая тебе от этого польза? — Каин собирался прощупать почву прежде, чем соглашаться на подобное рискованное предложение, потому что прямо здесь, прямо сейчас он имел дело с настоящим Дьяволом, а не тем забавным бабником, коим Морнингстар представлялся ему на Земле. — Просто будет свой человек среди демонов, которым нельзя доверять, — честно признался Люцифер. — А ты будешь связан со мною сделкой. Ну так что, Каин, по рукам? Маркус задумался, не глядя на Люцифера. Он либо остаётся в своей клетке и подвергается дальше мучительным пыткам, либо умирает прямо сейчас, совершенно не зная, куда отправится дальше и получит ли долгожданный покой, либо же принимает сделку Люцифера — в таком случае плюсов выходит больше, и у него открывается возможность вернуться на Землю. — Как ты собираешься сделать меня демоном? — Всё очень просто, — ответил Люцифер, ликующе вскочив со своего любимого камня. — Тебе лишь нужно будет сгореть в Адском Пламени — это лишь формальность, но будет больно. — Больнее, чем пытки Вельзевула, не будет уже ничего. — О, мой друг, ошибаешься, — оскал, обосновавшийся на лице Люцифера, явно не успокоил Пирса. Каин нервно и рвано вздохнул, словно бы это было в последний раз и кивнул: — Хорошо, Морнингстар, — он протянул ему руку. — Будь по-твоему. Но не жди, что я буду звать тебя Владыкой и Господином. — Лично можешь это не делать, — согласился Люцифер, принимая рукопожатие и закрепляя сделку. — Однако при других демонах… Знаешь, я не хочу портить свой авторитет в их глазах. Безумный день Люцифера подходил к концу, и он был этому как никогда рад. Мысль о том, чтобы сделать Каина своим временным союзником, была достаточно импульсивной, но, определённо, выгодной. — Тогда приготовься, — предупредил Люцифер. — Будет больно, — он поднял руку и щёлкнул пальцем, вызывая Адское Пламя, которое в миг окутало тело первого грешника, словно бы обнимая давнего возлюбленного. Изо рта Пирса вырвался тихий вскрик, перешедший в беспомощные хрипы: мужчина свалился на землю, корчась от невозможной пронзающей боли — каждая его клеточка сгорала и возрождалась вновь. Последним Адское Пламя достигло глаз: на секунду они полыхнули ярко-оранжевым, сжигая привычную серо-голубую радужку. Грешник схватился за лицо, всё ещё не в силах кричать — его рот безвольно то закрывался, то открывался, как у рыбы, выброшенной на берег. Наконец, всё закончилось, и пламя исчезло так же внезапно и быстро, как появилось. Каин лежал на земле, жадно глотая ртом воздух. — Ты пал, друг мой, — искренне улыбнулся Люцифер. — Поздравляю, теперь ты демон. Дальше я тебе не нянька, поэтому… Асмодей! — и секунды не прошло, как перед господином появился его верный слуга. — Асмодей, — повторил Дьявол, всё ещё ужасно довольный собой. — Это, — кивок в сторону лежащего Пирса. — Новоиспечённый демон. В прямом смысле новоиспечённый, — задумчиво пробормотал он. — Так вот, твоя задача всё ему объяснить и рассказать. Будем считать, что теперь ты его куратор в адских и демонических делах. И сделай публичное объявление касательно него. Скажи, что это было моим решением. Эта душа настолько проклята и ужасна, что заслуживает такой судьбы. — Я вас понял, Владыка, — демон почтительно поклонился и брезгливо осмотрел Каина. Люцифер был уверен, что первый грешник в хороших руках. Он медленно побрёл вперёд — без цели и особого направления, просто вперёд, утопая в собственных мыслях. Любопытно, что личная «комната» у Каина была, однако первый грешник заслуживал кары куда более ужасной, поэтому спустя несколько дней, был помещён в пыточную. Люцифер был там, в «комнате» Пирса, и его Ад был поистине ужасен. В нём Пирс должен был постоянно попадать в Рай, в место, которое должно было принести ему покой и по-началу так оно и было: он безмятежно гулял по бесконечным и прекрасным садам Серебряного Города, любовался видами и чувствовал себя счастливо, однако в какой-то момент Маркус начинал сталкиваться во всеми теми, кто был когда-то им убит — все эти души осуждающе на него смотрели и молча преследовали абсолютно везде, напоминая о былых преступления: был там и Авель, выглядящий совсем ещё ребёнком. Он просил брата побыть с ним, потому что ему было страшно одному в этом месте. Потом приходила Ева. Она всегда задавала один и тот же вопрос: «Почему ты стал таким, милый?». А затем появлялся Адам — состарившийся и жутко ветхий. Он строго и разочарованно произносил: «Я воспитывал не убийцу». В конечном итоге появлялся тот самый человек, которого Каин сделал грешником и которого он заставлял выполнять за себя грязную работу. Его глаза были выколоты, однако он плакал, вставал на колени и бесконечно вопрошал: «Ты был мне как отец. Я не хотел становиться тем, кого ты из меня сделал». Куда бы Пирс ни шёл, они везде находили его, медленно сводя с ума и подводя к краю Серебряного Города. Отчаявшись, Маркус прыгал оттуда, надеясь на то, что сможет хоть так сбежать от них. Но это не помогало. Он вновь просыпался в призрачном Раю и вновь встречал тех, кого подвёл, разочаровал и погубил собственными действиями. Его Ад был зациклен на вечном осуждении. Вскоре Люцифер вышел к огромному коридору бесконечных дверей. Сложив руки в карманы, он медленно брёл под гул плача и стонов, а на голову его сыпался пепел — снова и снова. Нужная дверь нашлась скоро. На ней было аккуратно выгравировано на другом, совершенно незнакомом ни демонам, ни людям, языке: «Самаэль — сын Божий». Его дверь, его Ад и его вина. Люцифер знал, что за ней он уже не встретит Уриила. Вина за убийство брата была похоронена ещё тогда, когда он спасал Хлои. Только вот боль и тоска по-прежнему терзали сердце Морнингстара. Они никуда не делись. Рука тянулась открыть дверь. В памяти вспыхнуло фейерверком: тянущаяся откуда-то из прошлого мелодия, наигрываемая Уриилом (когда-то Самаэль учил младшего брата играть на пианино), руки, испачканные в ангельской крови, оглушающий страх и ужас от совершённого только что поступка и хриплые слова брата: «Ты заслужил быть здесь». Раз за разом он вонзал клинок в его тело, не в силах себя остановить, раз за разом Уриил осуждал его. Люцифер внезапно пришёл к мысли, что его Ад и Ад Каина чем-то похожи. Открыть сейчас дверь, чтобы удовлетворить смертельное любопытство, было сродни самоубийству. На этот раз мать не сможет появиться и помочь ему справиться с виной. Люцифер не знал, что его ждало за закрытой дверью на этот раз, но сердце отчаянно подсказывало, что он точно увидит там Хлои. Хуже всего было то, что он настолько устал и отчаялся, что готов был открыть дверь, лишь бы на секунду — всего на одно мгновение, но увидеть Хлои. «Ты должен быть доволен, пап, — с ненавистью подумал он, сверля взглядом табличку на двери, гласящую, что тут находится личный Ад Самаэля — сына Божьего. — Теперь я тот сын, который тебе нужен — послушный и покорный, исполняющий то, что ты хотел от меня с самого начала». Взвыв и злостно ударив кулаком деревянную дверь, Люцифер расправил крылья и взмыл вверх, взирая на собственные владения, о которых никогда не просил. В груди у него вновь бушевали обида и отчаяние, и это было похоже на самый страшный шторм из всех, кои когда-либо встречались на Земле.