•| ⊱✿⊰ |•
1848 год. Прихожая Гамильтон-Холли хаус. — Только аккуратней, пожалуйста. Следи за Анжеликой, пусть она не наделает глупостей, — обеспокоенно приговаривала Элизабет, в сотый раз суетливо поправляя шляпку Анжелики с зелёной ленточкой. — Миссис Гамильтон, всё будет хорошо. Встретим мы вашего сына, не волнуйтесь, — заверил её Джексон.•| ⊱✿⊰ |•
Троица брела по оживлённой улице. Анжелика вцепилась белыми тонкими пальчиками в согнутую в локте руку Джексона, а Филип следовал рядом незримой тенью. Из-за того, что только спутники могли его видеть, множество людей попросту проходили сквозь него, даже не осознавая этого. Ощущение, сказать честно, было не из приятных — Филип брезгливо морщился и тотчас переходил в более свободное от людей пространство. Зато Анжелика была по-настоящему счастлива. Ещё бы! Она практически не выходила из дому, запертая в четырёх стенах. Она в страхе затеряться прижималась к руке Джексона и весело махала рукой недоумевающим прохожим. В тёмных глазах горел настоящий детский восторг. Вряд ли кто-нибудь мог освободить Анжелику от бремени её болезни. Это очень сложно сделать в современном мире, не говоря уж о девятнадцатом веке. Филип покосился на улыбающегося от умиления Джексона. Тот поймал его взгляд и улыбнулся ещё шире. Филип скрестил на груди руки и поспешил отвернуться. — Знаешь, ты мне кое-кого напоминаешь, — тихо произнёс он наконец. — Нет, дорогуша, это ты загнул. С Джоном Лоуренсом меня ничего не объединяет, — ответил Джексон, останавливаясь, чтобы аккуратно провести Анжелику по краю лужи. — Что?! Как ты узнал?! — воскликнул Филип. — Если бы ты мог, ты бы обклеил его фотографиями всё, на что только падает взгляд, — заметил Джексон. — Фа-та-гра-фями? — спросила женщина, прикладывая палец к пухлым губам. — Нет, Анжелика, фотографиями. Это такие маленькие портреты, которые вылезают из волшебной коробочки, — поспешно объяснил Джексон. Филип ворчливо отошёл назад на несколько шагов, прожигая в мужчине огромную дыру.•| ⊱✿⊰ |•
Вот и вокзал! Он был построен в Нью-Йорке совсем недавно. Анжелика с восторгом осматривала всё, что попадалось на глаза: скамьи для ожидающих, стоящие в бездействии составы, железные пути. Даже Филип бросил взглядом сверлить Джексона и удивлённо оглянулся. Рыжеволосый же, прищурив глаза, наблюдал за реакцией Гамильтонов. Так было забавно наблюдать за ними. — Анжелика, только не выбегай на железнодорожные пути, — ласково предупредил он. — Железодушные пути? — переспросила женщина. — Железнодорожные, — поправил Джексон, — это вон те железные прутья, по которым ездят паровозы. Если будешь по ним гулять, паровоз тебя раздавит. — Что такое паровоз? — Это огромная железная карета, но без лошадей, — терпеливо объяснил Кнокс. Он мог бы говорить и дальше, но его прервал оглушительный железный лязг. Джексон быстро кинул взгляд на огромные часы, висящие на здании вокзала. Всё верно — Гамильтоны и Кнокс пришли точно вовремя. Анжелика одновременно с ужасом и любопытством наблюдала, как огромное металлическое чудище, окутанное смольным туманом, горделиво остановилось перед зданием железнодорожного вокзала. Оно пахло каменным углём и горячим железом. Из головы чудовища высыпали потные, испачканные в угле, машинисты. — Пойдём искать твоего брата, — сказал Джексон и крепко обхватил тонкое запястье женщины, чтобы не потерять её в мгновенно ожившей толпе. Постепенно из тёмных вагонов стали медленно выходить люди, таща на себе свои багажи. Те, кто побогаче, использовали, как мулов, чёрнокожих или слуг. До этого момента в рассказе ни разу не упоминались рабы, но это не значит, что их не было. Печальная страница истории просто оказалась вырезана из повествования. Джексон вытянул шею, осматриваясь. Вдруг он ощутил настойчивые толчки в спину. Это оказался Филип. — Вон он, — сказал призрак, указывая на мужчину, выходившего из третьего вагона. Оставалось только догадываться, как он распознал в нём Вильяма.•| ⊱✿⊰ |•
Мужчина был крупным, с выраженными мускулами и такими острыми скулами, что казалось, можно было порезаться, проведя по ним пальцем. На улице было достаточно холодно, но он был одет лишь в серую майку и грязные рабочие штаны цвета хаки. Лицо с грубыми чертами давно поросло растительностью. Серые грязные волосы были небрежно собраны в высокий пучок, а в тёмных глазах не было ничего, кроме равнодушного холода. — Извините, сэр, вы Вильям Гамильтон? — осторожно спросил Джексон, подходя к нему. Мужчина посмотрел на него, и Кноксу стоило колоссальных усилий не поморщиться от запаха спирта, распространяющегося от Вильяма чуть ли не на триста километров. — Чёрт тебя дери, не уж то полицай, — грубо произнёс Вильям. — Братик! — выкрикнула Анжелика и налетела на шахтёра, обняв его. Лицо того заметно изменилось, глубокие морщины слегка сгладились, а глаза приобрели проблеск живого света. — Сестрица Анжелика, — произнёс мужчина и погладил женщину по голове. Она заурчала, словно котёнок. — Джексон Кнокс, — вставил своё слово Джексон, вежливо протягивая руку для рукопожатия, и тут же об этом пожалел. Вильям схватил его за ворот и притянул к себе. — Да кто ты такой? — прошипел Гамильтон, скаля гнилые зубы, Джексону стало не на шутку страшно. Одно дело, когда тебя пугает девятнадцатилетний подросток, а другое — мускулистый пьяный шахтёр. — Что ты делаешь рядом с моей сестрой?! Если ты хоть пальцем тронул её, я превращу тебя в кровавый фарш, уродец!•| ⊱✿⊰ |•
— А что они делают? — спросила Анжелика у Филипа, наблюдая за этой сценой. — Обнимаются, — рассеянно ответил тот.•| ⊱✿⊰ |•
— Сэр, я всего лишь сопровождал её, — попытался оправдаться Джексон. — Так значит, ты всё же её тронул?! Как ты мог воспользоваться беспомощной наивностью моей бедной сестрёнки?! Как долго вы встречаетесь?! — вокруг парочки начинали толпиться зеваки. — Сэр, мы не встречаемся, у неё нет и не было мужа или даже парня… — Так значит ты пользуешься ей как игрушкой! — Да нет же, сэр. Я друг Александра Гамильтона и брат его жены. Это он дал мне распоря-… — Джексон изо всех сил старался сохранять спокойствие. — Александр? — это слово несколько утихомирило Вильяма. Но отпустить Джексона его заставил рваный кашель. Кашель, пронзающий лёгкие и выворачивающий их наружу. Кашель, когда на твоей ладони, которой ты прикрывался, остаётся тёмная кровь.•| ⊱✿⊰ |•
Они сидели на скамье у вокзала. Анжелика с аппетитом уплетала гостинец Вильяма, настоящий шоколад. Шахтёр в мельчайших подробностях описывал, как он пронзал индейцев ножом, троих за один удар, чтобы добраться до сокровенных какао-бобов. Филип бы не посоветовал рассказывать такие истории впечатлительной сестре, помня свой горький опыт со сказкой. — И с чего это Вильям приехал в Нью-Йорк? Я думал ему нравилось в дикой части Америки, — задумчиво произнёс он. — Да ему нравилось, — вмешался Джексон. — Он и сейчас не в восторге от переезда в город. — Тогда зачем всё это? — развёл руками призрак. — Ты правда хочешь это знать? — с сомнением сказал Кнокс, и Филип согласно кивнул.•| ⊱✿⊰ |•
— Он хотел быть похороненным здесь, — тихо прошептал Джексон. — Ты лжёшь. Ему ещё жить и жить, — упрямо ответил Гамильтон, скрестив руки на груди. Кнокс посмотрел на него с сожалением, и тот понял, что единственный, кто тут лжёт, он сам. Но мозг старательно отказывался принимать факт скорой кончины брата. — Посмотри на него внимательней, Филип. Он немолод, его здоровье сильно подорвано на рудниках. Он будет первым, кто уйдёт, потом последует твоя мать, потом Анжелика, потом Элайза… — Нет! — вскрикнул Филип. — Это всё ложь! Гадкая ложь! — Неужели ты думал, что твои родственники будут жить вечно? — спросил Джексон. — Н-но ведь Вильям даже не погостил нормально, а уже умирает! А Анжелика никогда даже не целовалась с мальчиком! Я слышал это важно для девушек. А мама столького не успела сделать! Сколько младенцев она ещё не спасла. Сидней слишком любит Элайзу, чтоб отпустить её! И у Алекса и Элайзы нет детей! И… И… — Филип молча закрыл глаза ладонью, чтобы Джексон не увидел влажного блеска. — Подумай лучше, Филип, смерть Анжелики будет означать твою свободу… — Я не мечтал получить её… так. Джексон замолчал, прислушиваясь к звонкому смеху женщины. Видимо, Вильям рассказал ей что-то очень смешное. После раздался надрывистый кашель. С таким кашлем он долго не протянет. Скорей всего туберкулёз. — Филип, смерть будет означать не только твою свободу. Ты не знаешь, что такое старость, тебе вечно девятнадцать. А твоей матери уже девяносто один. Она многое сделала в жизни и принесла немало добра. Анжелике шестьдесят четыре, пускай в уме она ребёнок, но тело не может быть вечно молодым. Поверь, наследие твоего отца бессмертно, но не они. — Но ты же ангел! Ты можешь что-нибудь сделать! — в голосе Филипа сквозили надежда и беспомощность. — Во-первых, это вне моей компетенции, во-вторых, ты не можешь решать за своих родственников, — строго проговорил Джексон. Филип сжал бледные губы и через силу кивнул. На этом и порешили.•| ⊱✿⊰ |•