У любви твое имя...

— Ваше Величество, ну, надо же быть осторожнее! В следующий раз вам может так не повезти, и вы сильно поранитесь, — осматривая уже появившийся синяк на крохотной коленке, юный альфа обеспокоенно читал нотации. Назначенный несколько месяцев назад присматривать за маленьким наследником с целью оплаты долга, сын королевского лекаря и подумать не мог, что так сильно привяжется к нему. Что будет с такой легкостью позволять крутить собой. В свою защиту молодая нянька может сказать, что трудно было не сдастся очарованию мальца. И он не единственный от этого "пострадал". — Прости, Джун-а, просто там на дереве была белка, я хотел увидеть ее поближе. — Не стоит ради какой-то белки так рисковать. — Она не просто какая-то, она такая милая. Пушистенькая. С большими щечками. Хочу себе такую же! Я бы играл с ней постоянно, спал. — Но, мой принц, белка – дикое животное, ему нельзя жить в домах, клетках. Она погибнет в таких условиях. — Правда? Я не знал... — Не расстраивайтесь, зато вы можете проводить с ней время здесь. Мы можем даже кормить ее. — А что кушают белки? — Ну, разное: ягоды, орехи, грибы и даже побеги деревьев. Если хотите, Ваше Величество, я завтра что-нибудь принесу, и вы сможете ее покормить. — Айгу! Это будет здорово! Посмотрев на сияющее лицо ребенка, Ким задумался. Молодому омеге было уже 7, но он не знал таких простых вещей. В голове сразу всплыл самый первый его разговор с королем, что незаинтересованно приказал парню присматривать за спиногрызом, дабы тот не мешался под ногами в его замке. Сын лекаря уверял себя в том, что будь жива мать маленького принца, то та ни за что не позволила подобного отношения... — Джуни... — А? Да, мой принц? — Тебе нравится сидеть со мной? Ведь поначалу тебе не доставляла удовольствия моя компания. Взглянув на хитрый прищур ребенка, что удобно уселся на лавочку, альфа усмехнулся, подходя ближе и присаживаясь рядом. — Это правда. — А сейчас? Нравится? — А вы как думаете? Не ожидав такого вопроса, принц забавно надул щеки, прикладывая палец к пухлым губам, вызывая легкий смех у старшего. — Мне кажется, что да. — Ахах, вам правильно кажется. Удовлетворенно улыбнувшись, мальчик начал мотать ногами, смотря вниз, где неторопливо сквозь заросли травы проползал крупный жук. — Джун-а... — Да? — А ты тоже уйдешь от меня? — Что? Тоже? — Как мама... Дернувшись, слуга взглянул на неожиданно помрачневшего ребенка. — Что это вы так внезапно?.. — Ты не ответил. — Почему вы думаете, что я уйду от вас? — Все, кого я любил, уходили. Бабушка, мама, госпожа Кан и даже Манту... Юному омеге тяжело было расставаться с верным псом, прожившим в семье почти 6 лет и успевшим стать одним из ее членов. — Нет. Я не уйду. — И даже когда меня отдадут какому-нибудь старику? — Почему вас должны отдать старику, мой принц? — Так было с мамой... Я даже не помню своего папу. Вспомнив рассказы кухарки о том, что отцом принца был молодой конюх, который всем сердцем любил юную принцессу, однако, этим двоим не суждено было быть вместе, и все в угоду статуса и глупых пересуд. — Я не позволю этому случиться. — Ты заберешь меня? Не оставишь здесь? Пообещай, Джун-а... — глаза-бусинки наполнялись слезами, маленькие ручки слабо подрагивали. Обняв ребенка, слуга нахмурился, нежно поглаживая того по голове. — Я обещаю, мой принц...

***

Тяжелое дыхание чуть ли не эхом отдавалось в небольшой комнате, огонь свечей силуэтом скакал по стене от сквозняка, а за окном лил холодный дождь. Меняя в третий раз одеяла, пожилой бета жалостливо бросал взгляд на молодого парня, что второй день переживал свою первую течку. Испарина на лбу, влажные глаза, тихий скулеж и разодранные в кровь ладони. — Ваше Величество, все будет хорошо. Вы только держитесь. Я почти все приготовил... Прервавший стук в дверь вызвал беспокойство у пожилого лекаря, пуская по телу мурашки. Кто мог пожаловать в столь поздний час? Не уж то какой-то альфа смог почувствовать омегу через запах дождя и мокрой грязи? Или?.. — Кто там? — подойдя к двери и с опаской прислушиваясь, мужчина готов был поклясться, что услышал негромкое ржание коня. — Отец! Чуть приоткрыв дверь, тот действительно обнаружил на пороге сына. Вымокшего, тяжело дышащего, с заволакивающей пеленой в глазах. — Ты не должен быть здесь. — Я обещал ему! — Нельзя! — Черт! — не сильно проталкивая отца внутрь, парню сразу бьет в нос резкий аромат жасмина и легкие нотки сливы. — Ты не можешь его трогать! — Это тот ублюдок не может его трогать! А если попробует, то я вновь сломаю ему ребра! — Джун-а... — Отец, я обещал ему. Я обещал никогда его не бросать! — Но!.. — Выйди. — Но, сын... — Мистер Чхве будет рад выпить с тобой чай. Тебе стоило бы почаще навещать своего друга, отец. Устало выдохнув, лекарь похлопал сына по плечу, подходя к вешалке и снимая с нее плащ. — Нам... — Я все знаю, пап. Не обратив внимание на хлопнувшую дверь, альфа уже просто не мог оторвать взгляд от лежащего перед ним омеги. — Джун-а... Ты пришел... — поднявшись на локтях прошептал Сокджин, не удержавшись и падая в объятия старшего. — Думал, я брошу тебя? — Я боялся... Боялся, что он придет раньше. Вспомнив, как еще пару дней назад его тело касался другой, принц заплакал. — Ну, тише... Теперь все хорошо. Я рядом. Он больше никогда тебя не тронет, я не позволю. Не плачь, Джин-а... — сцеловывая с красивого лица слезы, альфа потянул юношу ближе к себе, нежно оглаживая спину. — Ты ведь сделаешь меня своим? Застыв после произнесенных омегой слов, Ким не мог отвести взгляд от пухлых губ, что в свете огня поблескивали от слюны. Опрокинув на пол податливое тело, мужчина стал стаскивать с себя одежду, не переставая смотреть в глаза младшего. — Это то, что ты действительно хочешь? — Да... — расстегивая одну за другой пуговицы на своей рубашке, принц наблюдал следящий за его движениями взгляд альфы, нетерпеливо облизывая губы. — Ты больше никогда не сможешь быть с другим. — Мне никто не нужен, кроме тебя. Только с тобой и навсегда. Припав к груди юноши, альфа начал целовать каждый сантиметр молочной кожи, после кусая и оставляя кровавые следы. Стянув хлопковые штаны, проходясь холодными подушечками пальц по худым ногам, альфа возбужденно рыкнул, еще больше подминая под себя молодое тело. — Я люблю тебя. Люблю больше жизни. Больше этого грязного мира. — Я тоже люблю тебя, Джун-а... — чуть слышно простонав имя, омега почувствовал на своей уже неприкрытой плоти ледяные руки, что нежно поглаживали, распаляя все больше и больше. — Не мучай меня... Хмыкнув, Намджун приблизился к красивому лицу, опаляя горячим дыханием губы, временами, как бы случайно, соприкасаясь своими. — Как прикажете, Ваше Величество. Резко усадив принца на свои колени, заставляя того обнять себя за шею, альфа заводит руку за ровную спину и проводит ладонью по обнаженному телу, спускаясь все ниже. — А-ах! — почувствовав внутри себя палец, омега протяжно застонал, начиная двигать тазом, чтобы сделать себе еще приятней. — Твой запах... Боже... Невероятно. — Джун-а... Джун-а... — повторяя как мантру, принц всхлипнул, желая почувствовать больше, ощутить все то, о чем так много пишут в старых романах библиотеки его бабушки, понять, какого это – стать единым с другим человеком. С любимым человеком. — Джуни, пожалуйста... — Что вы хотите, мой принц? — Хочу полностью ощутить тебя внутри себя. Исполняя желание своего любимого, альфа опрокидывает юношу снова на мокрые одеяла, удобно устраиваясь меж его ног. — Будет немного больно. — Это не важно. Пожалуйста... Постепенно проникая все глубже, Ким не может сдержать низкий стон, ставя руки по обе стороны от головы младшего. — Я заберу тебя. Увезу на юг. — Куда угодно, если с тобой, — притянув старшего за шею, омега оставил мокрый поцелуй за ухом, после зарываясь носом куда-то в район шеи. Вбиваясь все быстрее, Джун кажется перестал замечать время, то, что дождь давно закончился и уже успело наступить утро. Не имело значение ничего, кроме сладко стонущего под ним прекрасного цветка и его звонких вскриков. Аккуратно перевернув того на живот, старший провел горячим языком по загривку, после чего резко укусив, прижался мокрой грудью к дрожащей спине. — Агх!.. Зажмурив глаза и прокусив до крови губу, Джин застонал от боли, пытаясь не глядя отыскать ладонь своего альфы. Заприметив попытки младшего, Ким помог ему, крепко переплетая пальцы. — Ну вот ты и мой, — целуя окровавленными губами плечо и покидая тело, альфа откинулся назад, увлекая за собой ослабленного юношу. С улицы были слышны копошащиеся местные жители, пробудившиеся с восходом солнца, пение птиц эхом раздавалось в близлежащем лесу, а тяжелое дыхание проникало глубоко в самую душу. — Я так давно мечтал об этом... Стать наконец твоим. — Давно? — Лет с пятнадцати... — Два года — очень много. — Не придирайся к словам! — Прости-прости. — Это началось, когда я увидел тебя, выходящим из купальни. — Ты подсматривал за мной? — Нет! За кого ты меня принимаешь? Это вышло случайно! — Ладно, хах. — С того самого дня я не переставал грезить о тебе. Все мечтал, что когда-нибудь ты прижмешь меня к себе и скажешь, как сильно любишь... — Теперь я чувствую себя педофилом. — Глупости! Ты меня всего на 10 лет старше, когда тот старикан на 30... — Не вспоминай о нем, хорошо? Не мучай себя. — Да. Да, хорошо. Я больше не буду. Так, значит, едем на юг? — Там очень красиво, тебе понравится. — Мне все равно на местность, главное – чтобы рядом был ты. Оставив невесомый и невинный поцелуй на грубой щеке альфы, омега прижался к голому плечу, щекоча своим дыханием, и медленно проваливаясь в сон. — Да. Я думаю тоже самое, мой принц, — проведя указательным пальцем по гладкой щеке, старший положил свою руку на тонкую талию, также засыпая.