Булка и гном

Не бывает случайных неслучайностей, есть намеренные намерения. Декабрь. Ночь. Приятная, морозная и звездная ночь. Юнги знает, что-нибудь это закончится. Чимин уйдёт, узнав какой он на самом деле. Неет, Мин, ты не думай, что если Юнги избивал тебя, значит он показал тебе все свои стороны. Он намного хуже. В сотню, нет в тысячу раз. Пак сначала убьёт, а потом будет расцеловывать мёртвое тело, сдувать пылинки с него и рыдать возле него. Эх, слёзы. Они так рушат нам все. И так просятся наружу. Ты же смелый и бесстрашный, Юнги? Так почему рядом с ним ты боишься. Боишься не защитить его, пытаешься укрыть его за своей спиной. Нельзя уберечь от всех бед. Рядом с ним даже твои плечи становятся еще огромнее и спина еще шире, чтобы укрыть его. А он становится таким маленьким и глупым. Ведь единственную боль, которую Мин может причинить Паку — это уйти. Готов запирать все скелеты в шкафу навсегда, Юнги? Но чем тяжелее груз, тем сложнее его хранить. ********* Улицы Сеула пусты. Не единой души, тишина и морозный воздух. Вокруг горящие огни небоскребов, кафешек и магазинов. Юнги держал Чимина под руку, который отходил от алкоголя. Рыжеволосый и зеленоволосый медленными шагами шли по улицам. Сложно наверное, держать всех на расстоянии вытянутой руки, а потом взять руку опустить. Страшно, жутко и весело. Стоишь без брони, да улыбаешься, смотришь в глаза, ударит он или нет? А он берет, да с размаху бьёт. — Я люблю тебя, — говорит Чимин, выдавливая болезненную улыбку. Он пробегает глазами по огонькам, виднеющимся в дали. Снова тишина. «Что?» — проносится в голове Пака. Ему показалось. Нет, ему точно показалось. Что за бред, Чимин не сказал бы такого. Он не, он не. Он не мог. — Я люблю тебя, — С ещё более болезненным тоном произносит тот. Зрачки расширяются. Вкуси самый тяжелый наркотик, эти слова. От этого наркотика тебе не отделаться, он хуже самого сильного яд, он проникает в твоё тело, в твою черную черствую душу, разъедая её. Не может казаться дважды, не может. Шизофрения. Ты сумасшедший, Пак Юнги. Твоя непреодолимая крепость, которая строилась отделяя сердце оо всего мира, дала трещину. И не одну. — Юнги-я, скажи что-нибудь. — Проговорил младший, теребя рукава синей куртки, отводя глаза в пол. — М? Что? Чимин, прости, я задумался, ты что-то говорил? — спросил Мин, сделав непонимающее лицо. — Нет, всё нормально, тебе показалось. Ничего Юнги не показалось. Сердце сжалось. Врать во благо, ведь не считается враньем, верно? А если врешь, во благо для себя? Ещё как. Пак заврался и уже не может отличить свои слова с правдой от неправды. — мы запутались. Юнги груб и только с Чимином мягок. Пак ведет себя так, словно ненавидит Минни, а в следующую секунду, будто нуждается во нём. Когда он рядом, Юнги нужны никакие развлечения или девушки на один раз, только Чимин. **************** Рассветало. Юнги проснулся с непереносимой болью в голове. Ну да, влил в себе две бутылки вина, да ещё и бедного Чимина напоил. Мин нащупал рядом розоволосую макушку, тихо посапывающую. Пепельный мягко улыбнулся. — Такой милый, — прошептал Мин. Сожалеешь, да Юнги? Они познакомились в академии, куда Чимин попал благодаря отличной учёбе. Ему всего пятнадцать, целая жизнь впереди. А Юнги был третьекурсником, у которого пары иногда совпадали с парами Чимина. ********* Прошлое. ********** — Юнги, у нас будет ребёнок, — сказал Чимин, вжимая в руку стакан. Улыбка с лица Юнги пропала, и парень сидящий напротив ужаснулся. — Нет, Чимин, ты погоди. Ты шутишь? — Юнги, я серьёзно, ты что, не рад? — в глазах горит огонек, радостный огонек. — Чимин, я не готов к такому, мне не нужен ребёнок. Зачем? Мне всего 18, я не нагулялся. Глаза на мокром месте. Сердце сжалось. Он играл с тобой, Пак Чимин, а у всех игр есть конец. — П.п.подожди, ты хочешь сказать, что ты меня вот так бросаешь? — дрожащим голосом произносит Чимин, вставая из-за стола. Старший молчал, он быстро накинул на себя куртку и шарф. Пак смотрел. Смотрел, как олин предатель, самый дорогой ему предатель уходит. — Юнги, подожди! — кричит Чимин, захлебываясь в собственных слезах. Дверь хлопает, раздаваясь эхом по комнате. Тело падает на колени, слезы льются ручьем, щеки жжёт, а сердце рвётся на части. Больно. Истерика начинала проходить. Пак сидел на полу, оперевшись от кухонную тумбочку, поглаживая живот. — У меня есть, ради кого жить. Да, Юнни? — ласково спросил Чимин, вытирая остатки слез. Мальчики не плачут, Пак. А тем более, такие сильные как ты. ************* Наше время… ************* — Юнги? — удивлённо спросил Чимин, увидев Мина, смотрящего на него. — Проснулся, — с улыбкой ответил тот. Пепельноволосый провел рукой по щеке Чимина, поцеловав того в нос. Чимин в недоумении посмотрел на парня, а тот потрепал его по волосам. — Ты просто милый, — усмехнулся Мин. — Ой, ну да, ты тут спишь со мной, просто потому что я милый? Юнги кивнул головой с довольной улыбкой. — Ну всё ясно, — фыркнул Пак, встав с кровати. — Мне нужно ехать, Юнни умрет от голода, если я не приготовлю ничего. Пак вышел из комнаты, а Юнги вновь остался со своими тараканами.