После всего.

      Трудно сказать сколько прошло времени. С тех пор, как Саймон первый раз очнулся в этом городе и начал свой долгий путь домой, ему казалось, что прошла вечность. Когда он наконец добрался до Кирквилла к рассвету, то не мог поверить, что ночь кончилась и наступает новый день. Впрочем, монстрам это никак не мешало нападать на него, так что всё равно приходилось иной раз браться за оружие.       После всего произошедшего, оказавшись вновь в городе, он решил для себя, что нет более смысла пытаться понять сколько прошло времени: все равно в этом месте будет вечная тьма. Здесь никогда не будут гаснуть фонари, а солнце похоже больше не осветит своими лучами пустынные улицы и дома, где время от времени бродят либо он, либо местные твари разных видов и мастей. Убивая очередного монстра, он иногда вдруг вспоминал слова человека в противогазе, о том, что его здесь быть не должно. Бред конечно, но что если так оно и есть? Что если весь этот город и другие окружающие его места принадлежат только этим монстрам, а он тут лишний?       — Дожил, такая чушь в голову лезет, — буркнул он себе под нос. — Лучше сосредоточусь на поиске этого кафе. Ходил бы какой-нибудь транспорт.       В этот момент он вспомнил, что практически все машины были со сломанным замком, а на велосипед он почему-то не садился ни разу. Из всего транспорта он предпочел только поезд в метро, на котором пусть и не долго, но успел немного поездить. Ценой это поездки правда стала очередная борьба за жизнь: сначала битва с монстрами, потом прыжки вверх по вагону, пока поезд висел над пропастью. Он чудом успел выбраться в последний момент, когда поезд рухнул вниз. Итог: до дома опять добираться на своих двоих, оружия и много других полезных вещей не осталось, потому что он потерял свою сумку во время крушения поезда, и пробираться теперь ему не через городские улицы, а через лес и заброшенные дома с единственными на тот момент его "спутниками" - палкой и фонарем. Лучше не придумать.       Рассуждая обо всем этом, он и сам не заметил как наконец вышел на площадь, рядом с которым и располагалось кафе. Ну наконец-то, думал он, двинувшись напрямик, иногда осматриваясь нет ли кого поблизости. Но на удивление все было чисто и спокойно, что не внушало доверия.       Мобильник вдруг завибрировал, он достал его.       "Я тебя вижу. Заходи скорей внутрь".       Убрав быстро телефон в карман, он зашел внутрь, толкнув легонько приоткрытую дверь. На всякий случай он решил держать пистолет перед собой, ожидая в любой момент нападения. Хоть неизвестный и беспокоился за него иной раз, что бывало заметно во время редких звонков, заносить его в список союзников Саймон пока не спешил.       — Я здесь, в самом конце, — послышалось справа, когда он вошел внутрь. Обернувшись на голос, он увидел сидящего в кресле-каталке человека, одетого в красную куртку, чье лицо заросло многодневной щетиной.       — Ты! — закричал Саймон, целясь в инвалида.       — Спокойно-спокойно, опусти пистолет! Я не собираюсь причинять тебе вред.       Инвалид застыл с поднятыми вверх руками, показывая, что он безоружен. Сейчас перед Саймоном был выбор: выстрелить сразу же в этого парня или все же послушать его и спокойно подойти поближе и обсудить все. А вдруг у него будет припасен "сюрприз" и все, что он сейчас делает просто уловка, чтобы Саймон ослабил бдительность? Хотя, если учитывать, что перед ним человек в инвалидном кресле без возможности ходить, то он вряд ли будет пытаться сейчас атаковать его. И все же его одолевали сомнения, тем более, что этого парня он уже видел после событий у себя дома.       — Слушай, — не выдержал незнакомец, — ты можешь хоть вечно так стоять, но никакой пользы нам это не принесет. Да и потом: если ты думаешь, что я жду как бы ты наконец отвлекся, чтобы потом убить тебя, то это напрасное беспокойство.       — А кто тебя знает? Недавно мы с тобой драку завязали.       — Мы? О нет, тут ты заблуждаешься. Я с тобой только сейчас смог наконец увидеться, и если бы не обстоятельства, то может наша встреча никогда бы не произошла. Серьезно, Саймон, хватит держать меня под прицелом, твое оружие, как и любое другое из этого места не убьет меня. Тебя, кстати, тоже. Хотя это ты наверняка уже и без меня понял.       — Черт с тобой, — поддался наконец Саймон и опустил пистолет, но убирать его не стал.       — Понимаю твое недоверие ко мне, — произнес облегченно инвалид, наблюдая как Саймон подходит к нему ближе. — Здесь не очень-то много людей, которым можно было бы довериться, а даже если и нашлось кому, то они в скором времени пропадают навсегда. Или почти навсегда.       Сказанное вызвало у Саймона воспоминания об их разговоре с Софи на крыше, но он поспешил тут же прогнать всякую мысль об этом страшном моменте. Он подошел к незнакомцу, сел так, чтобы можно было целиком и полностью видеть собеседника, перехватил поудобнее глок и наконец спросил:       — Ну и кто же ты такой?       — Я - это ты, только несколько отличаюсь от тебя, — быстро ответил ему инвалид.       — Прости, что?       — Ты не ослышался. Я и ты - это один и тот же человек, вот только ты, можно сказать, более совершенный и способный к самостоятельному передвижению, а я...я отражение того, чем является наш общий создатель сейчас.       — Какой еще создатель, что ты несешь?       — Так, как бы получше объяснить... Начну пожалуй с имени. Меня можешь звать просто Больным, что в принципе правда. Тебя я буду также называть Саймоном, тем более что это для тебя уже привычно. Ты ведь уже понял, что в этом месте все происходит не так, как должно быть в нормальной жизни? Что это все не вписывается в обычную повседневность, к которой ты привык, когда ты идешь куда-нибудь и обязательно рядом кипит жизнь, даже если на дворе глубокая ночь.       — Не корми меня своими баснями, ближе к делу, — раздраженно ответил Саймон, дернув рукой с пистолетом.       — Хорошо. В общем, мы с тобой не настоящие люди, а весь этот город, со всеми этими тварями - не существует в реальном мире. Это все выдумано.       — Как это? Такого не может быть!       — Одно время я тоже так думал, пока был заперт за решеткой, а потом, когда я очнулся после нападения одного из монстров, до меня дошла вся суть. Я понял, что умер и вернулся к жизни спустя какое-то время. Представляешь, ты думаешь: вот оно, вот он конец, а на деле сплошной обман! И ты продолжаешь жить с осознанием этого и приходишь к выводу, что весь окружающий мир - просто выдумка чей-то фантазии, смешанной с событиями из реальности.       — И как ты это понял?       Саймон смотрел с осторожностью на Больного и ощущал себя словно в дурдоме. Мало ему было всех потрясений в этой беготне, так теперь еще и какой-то инвалид в коляске сейчас на полном серьезе утверждает, что окружающий мир вокруг нереален, а они в нем такая же внесенная в него выдумка. У него уже закрадывалась мысль поискать способ уйти отсюда поскорее. Лучше уж иметь дело с монстрами, они хоть просты и понятны в своем поведении и всегда ясно, что они желают только убить тебя, а вот чего ожидать от этого парня он не знал. И именно это незнание и недоверие к собеседнику вызывали в нем тихий страх.       — Тебе похоже все сказанное кажется бредом? — обратил внимание Больной, посмотрев на Саймона в упор.       — А что еще я должен думать?       — А как ты тогда объяснишь то, что я тебе помогал все это время избежать лишних проблем?       — Я уже столько всякого дерьма повидал, что почти не удивляюсь. Но извини меня, твои слова про ненастоящий мир в стиле "Матрицы", просто невероятный фонтан бреда сумасшедшего!       Запоздало до него дошло, что стоит быть аккуратнее с выражениями, но было поздно. Больной посмотрел на него словно с укором, в его глазах читалось раздражение.       — Значит "фонтан бреда"? Ладно, допустим. Тебя и правда сложно убедить в правде, после всего, как и меня. Но что ты скажешь вот об этом?       Он закатал рукав на левой руке выше предплечья и показал Саймону. На ней можно было увидеть надписи, сделанные уже знакомым почерком. Все разобрать было сложно, но Саймон выделил для себя основное: авария, неспособность ходить, депрессия, ненависть к жизни и окружающим.       — И что?       — А то, что у тебя точно есть подобное. Просто посмотри тоже где-нибудь, может на той же руке, где ты обычно колешься, или на соседней.       — Я не буду этого делать.       — Ты все еще ждешь, что я нападу? Господи, да если бы я правда хотел это сделать, я бы осуществил это еще до того, как ты подошел ко мне! И мне даже не пришлось бы для этого пользоваться оружием.       Сказав это, Больной посмотрел на стоявший вдалеке стул, поднял руку и как бы притянул его. Это действие показалось Саймону даже немного забавным, пока он не увидел, как мимо пролетает на бреющем полете стул, а затем внезапно останавливается и летит обратно будто брошенный кем-то. Все это время Больной не упускал из вида своего собеседника и метающийся стул, двигая своей рукой, даже когда Саймон вскочил, взяв снова его на прицел.       — Ого, как ты зашевелился, — без тени фальши удивился инвалид. — А я уж думал, реакция у тебя притупилась после стольких инъекций морфина.       — Какого хрена это сейчас было?!       — Это мой способ самозащиты. Если ты можешь драться, стрелять, ну на худой конец, просто убежать, то я лишен всего этого! Даже если дать мне оружие, я мало, что могу сделать, может выиграю для себя время, если повезет. У меня даже навыки в стрельбе хуже, чем у тебя. Поэтому, мне дали возможность двигать предметы силой мысли. Хотя от этого тоже плюсов не особо много, я бы предпочел лучше самостоятельно передвигаться на своих ногах, а не в этой коляске. Ну что ты стоишь, скажи что-нибудь! Или ты язык проглотил от удивления?       Саймон продолжал держать Больного под прицелом, пока тот наблюдал за реакцией собеседника и ждал от него ответа. Мысли в голове роились словно мухи, которых спугнули во время пиршества на гнилом мясе, от желания броситься отсюда бежать куда подальше до простой попытки выстрелить этому сумасшедшему в голову. Последнее пока что казалось самым лучшим вариантом.       — Предупреждаю сразу: надумаешь выстрелить, только зря потратишь патроны, — произнес инвалид, увидев как у Саймона начинает дергаться палец на спусковом крючке.       — Зато мне станет спокойнее. С тобой мертвым, я думаю, безопаснее находиться рядом, чем с живым.       Сомнения вдруг отступили. Теперь он точно был уверен в решении выстрелить. Да и что его останавливает? То что перед ним человек? Чушь, ему уже пришлось однажды убить человека. Палец нажал на курок до упора, бахнул выстрел. Больной дернулся в своей коляске, его голова откинулась назад. Он застыл, опрокинув голову на руки, сложенные на столе. Позади Саймона с громким стуком упал стул. Без контроля и поддержки инвалида он больше не представлял для него угрозы, как и прочие предметы. Опустив пистолет, Саймон облегченно выдохнул, затем подошел поближе к мертвецу. На всякий случай он решил осмотреть его, мало ли, вдруг найдется что-нибудь полезное. Раньше он быть может и удивился бы с каким холодом и спокойствием это делает, не чувствуя за собой никаких угрызений совести, но пройдя через весь кошмар, он просто перестал чувствовать что-либо, кроме усталости и раздражения. Ни о чем не думая, он продолжал обыскивать труп, пребывая в полной уверенности, что ему ничто не грозит. Лишь иногда он отвлекался от своего занятия, чтобы убедиться что никого рядом нет. Обыск не сделал его особо богатым: пара шприцов, банка с лекарствами, которая похоже была почти пустой и какие-то клочки бумаги, расписанные почти полностью. Последние он все же решил прочитать.       "Я должен исчезнуть... Нужно избавиться от Кровавого".       Какая бредятина. Погодите-ка, а это что?       Вчитываясь в мелкий шрифт, он увидел следующее:       "Сегодня я почти убил его. Мне не хватило чуть-чуть, чтобы выкурить Кровавого и пристрелить его! Он достал откуда-то винтовку и ранил меня в плечо, рана была серьезная, так что я даже телекинез использовать не мог. Пришлось снова переписывать эти оборванные страницы, чтобы спастись.       Я перенесся на освещенные улицы, неподалеку от апартаментов прямо перед парой мелких с ножами. Похоже, даже монстры немного изменились, потому что сначала они не напали на меня, кажется они удивились, что я тут появился. Потом пришлось от них отбиваться, но они очень слабые, так что много проблем мне это не доставило.       Нет, я безнадежен, я все равно остаюсь слабее него! Нужно найти Книжного Саймона, только с ним у меня все получится."       Перечитывая текст раз за разом, он чувствовал как наступают какие-то изменения, но не мог объяснить сам себе в чем они заключались. Внезапно послышался странный шорох и кряхтенье, он обернулся. Больной держался за голову, смотря на Саймона, и улыбаясь.       — Вот говнюк, — беззлобно сказал он. — Ну спасибо тебе, у меня теперь голова болит. Радует хоть, что все, что с моим телом сделали, позже исчезает при возвращении к жизни. А вообще-то, это все было глупо и бесполезно.       — Но как? Я же...       — Точно целился в голову? Думал, это самый надежный способ? Ты не один такой умный. Да опусти ты эту пукалку, давай лучше объясню что к чему, а то ты сейчас лопнешь от кучи вопросов. И будь добр, отдай мои вещи.