Ветер с севера

Ветры прощают всё. К зимней пурге позабудется имя. Реки дадут тебе всё — И студёную воду, и камень на шею. Война забирает своё Ядовитой осокой по усталому телу. Пламя покажет мне всё В багровых тонах и рассыпанных искрах… Сварга

Снова шёл снег. Крупные белые хлопья медленно и плавно опускались на мир вокруг. Снег путался в гриве его вороной лошади, оседал на подоле бурой рясы, припорашивал кожаную перчатку на левой руке, но сразу таял на лице, оставляя после себя холодные капли. Зима наступала на землю так медленно, будто намеревалась тихо удушить её белым саваном. Точно такой же снег шёл больше, чем полгода назад, — когда они с Бриенной ехали в плен к Братству. В воздухе тогда стояла такая же сырость, а серое небо было таким же низким. Удивительно: прошло полгода его жизни, но в природе всё осталось прежним. Они снова едут под этим снегопадом вместе с женщиной и разговаривают обо всём подряд. Вот только теперь не одни. Трое их попутчиков плетутся позади, не оставляя сомнений в том, что кое-что всё же переменилось. Больше всего — он сам, и дело вовсе не в рясе, напяленной поверх его тёплой ланнистерской одежды. Сир Джейме Ланнистер, переодетый в монаха, едет на мёрзлый Север, чтобы попросить Сансу Старк освободить его от принесённых её мёртвой матери клятв. И чтобы проверить, в безопасности ли девчонка в родном доме, конечно. Если бы кто-то напророчил ему подобное лет пять назад, Джейме рассмеялся бы ему в лицо. Иногда ему хотелось узнать, что сказал бы обо всём этом Тирион, какую бы остроту придумал, но потом он вспоминал их последнюю встречу, и любопытство сменялось сожалением. «Я именно то чудовище, которым меня все считают. Да, это я убил твоего мерзкого сына», — сказал ему на прощание Тирион, после чего прокрался в опочивальню их отца и убил заодно и его. Как можно было так ошибаться на его счёт?.. «Кровь отца и на моих руках тоже», — думал Джейме тоскливо. Тирион… А всё же любопытно было бы узнать, где он сейчас… Гордо оглядывает мир с высоты полёта и разрезает небо жарким языком драконьего пламени? Братцу всегда нравились эти огнедышащие твари. Он бредил ими, постоянно читал про них, а однажды в детстве даже попросил дядюшек подарить ему на именины дракончика, хотя бы маленького. Как видно, сбыться может любая человеческая мечта, даже самая невероятная, стоит только приложить усилия для её исполнения. Например, стать десницей драконьей королевы. Сам Джейме не знал, о чём мечтает. Его жизнь после гибели семьи и смены короля в стране потеряла всякий смысл. Когда-то давно из наследника могущественного западного дома он превратился в белого рыцаря, отрёкшегося от всех притязаний. Теперь этот белый рыцарь вовсе стал никем — бездомным нищим бродягой, который перебивается от ночлега до ночлега, таращится на звёзды и спит в холщовой палатке. Какие мечты могут быть у бродяги? Еда, тепло, и чтоб волки не сожрали тебя по пути. Возвратиться в Утёс, как предлагал старший брат, было бы не лучшим выбором. Там его ожидали призраки прошлого вместе с королевским правосудием. Утёс Кастерли больше не был его домом: он сам отказался от него, надев белый плащ. Отныне замок будет наследием Тириона и его детей. Теперь Джейме больше не был и белым гвардейцем, командиром Королевской Гвардии. Все его оставшиеся братья погибли при осаде столицы, а новый король собрал себе новую гвардию — из честных и проверенных бойцов, достойных белого плаща. Его вдруг неожиданно озаботило, что напишут на его странице в Белой книге. Кто продолжит её заполнять и как? А может, её вовсе вырвут и этим вымарают его имя из истории? Хотелось бы ему узнать. Когда через сотню лет новый лорд-командующий будет перечитывать Белую книгу, наткнётся ли он на сира Джейме Ланнистера, плюнет ли на его страницу? Джайлс Серый Плащ, Люкамор Любострастник и Терренс Тойн запятнали честь белого рыцарства, как и он сам, но их имена всё же остались в ней… Джейме мог бы вернуться в столицу, на законное место своей службы, но это почти наверняка значило бы принять смерть. Новый король ни за что не простит убийцу своего деда, не будет даже слушать историю о том, как его безумный предок хотел сжечь город вместе со всеми его жителями. Особенно от человека, чья сестра только что сделала то же самое. Да Джейме и не собирался ни перед кем оправдываться. Проклятая гордость не позволила бы ему мычать глупые доводы в свою защиту, искать свидетелей прошедшего и уповать на прощение молодого короля Эйегона. Встречаться с очередным коронованным Таргариеном ему совсем не хотелось. Умереть он всегда успеет, у него ещё есть незавершённые дела. Оставался один путь — на Север, и Джейме он казался самым верным. Там его тоже ждало правосудие: уже не королевское, а старковское. Жестокость или милосердие Старков, чьи родичи силами его собственной семьи были казнены, убиты и унижены, чей дом был разрушен и сожжён в прошедшей войне. Джейме втайне надеялся, что сможет в случае чего выбрать Стену и окончить свои дни чёрным братом… Ночной Дозор прощает преступнику любые прегрешения. Куда ни посмотри, везде тупик, и выхода из него нет. Что ж, по крайней мере, в эти печальные дни он не один. Рядом едет Бриенна, и сейчас ему приятно говорить с ней, выдумывать всякие пустяки и смешить её. А о прочем можно подумать позднее. Старший брат великодушно выделил для их путешествия три небольших палатки, то ли принесённых в обитель рекой, то ли изготовленных для нужд бродячих септонов. На первом же ночлеге Джейме представил, что ему придётся каждое утро видеть рядом с собой горелую рожу Клигана, и, ни минуты не раздумывая, заполз в палатку к Бриенне. Она была куда симпатичнее бывшего королевского Пса, и он уже давно привык спать рядом с ней. Женщина вроде бы удивилась, но ничего не сказала. Той ночью он долго ворочался, пытаясь улечься поудобнее, но как ни ложился, холод проникал сквозь холщовое днище даже через слой лапника, а тощее одеяло сквозило. В конце концов он плюнул на все приличия, повернулся к Бриенне, подтянул её к себе и обнял, ожидая возмущения, но женщина только замерла, как испуганный зверёк, тихо вздохнула и устроилась поудобнее. Спать с ней было вопиюще непристойно, но его мало заботило, что подумают об этом их попутчики. Хиль Хант с Подриком и так знали, что Братство держало их в одной темнице, а что скажет на сей счёт Клиган, ему было всё равно. Он, конечно же, высказывался, и часто, но Джейме не реже напоминал ему о том, что тот принял обет молчания, которого нехудо бы придерживаться. После ожившей леди Старк Джейме было трудно чем-то удивить, однако воскресший Сандор Клиган в монашеской рясе смог произвести на него неизгладимое впечатление. Главным образом за счёт своей рясы. Живые мертвецы сейчас не редкость, на севере их вообще пруд пруди, а вот Клиган-монах — это действительно то, что стоило увидеть. За свою жизнь Джейме ещё не встречал столь богохульствующего человека, как Сандор. Он при всяком удобном случае глумился над богами и даже своего коня, к ужасу септонов, назвал Неведомым. Вот Неведомый и отвёз его в свою обитель, на божий остров, как следует прочистить мозги. При дворе они с Псом часто пересекались и знали друг друга давным-давно. Клиган много лет охранял Серсею: он был её присяжным мечом по указанию лорда Тайвина, отметившего способного парня. Отец, видимо, посчитал, что приставить к красавице-дочери столь уродливого телохранителя было удачным решением. Это одновременно обеспечивало её безопасность и защищало от грязных сплетен, часто сопровождающих женщин в таких случаях. Серсею, впрочем, Клиган ничуть не интересовал — только Джейме. Пару раз Пёс, кажется, застал их с Серсеей поцелуй, но он был не из болтливых или ему было всё равно. Пса вообще мало что тогда интересовало, кроме хорошей схватки. Он по большей части молчал или паясничал, но всегда знал меру, никогда не потешаясь над своими хозяевами. Он крепко любил выпить, но на посту всегда бывал трезв. Он до ужаса пугал придворных своим видом и непредсказуемым нравом. Пёс был отличным мечником, и Серсея отрядила его охранять Джоффа, когда мальчик дорос до самостоятельности. Телохранителем он, положим, был приличным, но что касается манер, ему стоило бы поучиться. Иногда Джейме казалось, что он слышит от Джоффри выражения Клигана, а в выражениях Пёс себя никогда особо не стеснял. Серсея не обращала на это должного внимания, считая, что мальчику нужно хоть какое-то мужское воспитание, раз уж Роберт предпочитает вместо этого пить и трахать шлюх. Несмотря на вид и характер, Сандор был вполне уравновешен, так что допускать его к детям Джейме не казалось плохой идеей. В отличие от его братца Григора. Того точно к детям подпускать было нельзя, в чём сын Элии Мартелл и она сама имели несчастье убедиться лично. Прошлый Клиган, королевский Пёс, порой напоминал ему злобную поджарую гончую, символ его дома, готовую по первому приказу броситься в погоню за добычей, перегрызая поводок. Нынешний же, обряженный в рясу, больше напоминал Джейме мастифа. Он цепко оглядывал мир вокруг, особенно пристально рассматривая своих попутчиков, будто пытаясь разгадать, кто есть кто, но его внешнее спокойствие было обманчиво — он до сих пор оставался грозным бойцовым псом. Сандор перешучивался с Хантом, без устали подковыривал Джейме, пару раз рыкнул на Подрика, но этот его рык был тенью прошлых, по-настоящему злобных. И нынешний Клиган был хром. Джейме знал, что старший брат излечил его раны и оставил при септрии копать могилы. Забавное занятие для убийцы, а убийцей он был отменным. Судя по всему, монах знал, как врачевать не только тела, но и души. Говорили, что Пёс дезертировал с поля боя прямо в разгар штурма города Станнисом. Все думали, что он струсил и позорно сбежал, но, судя по рассказам, на Черноводной в тот день было настоящее огненное пекло. Джейме не раз замечал, что Клиган не переносит огонь, но всё же понять причину его побега так и не смог. Неужели он настолько испугался? Или ему было стыдно за свой страх? Но ведь многие боятся боя… Если уж атаку вместо Пса пришлось возглавлять Тириону, тот был совсем плох. Теперь всё это точно не должно его заботить. Сандор никогда не был в его непосредственном подчинении — всю его короткую службу Джейме, его командир, провёл в плену. Сейчас они друг другу уж точно не враги. И, конечно, не друзья. Да и самого Джейме от звания дезертира отделяет весьма немногое… Крепость Ров Кейлин выросла перед ними к вечеру седьмого дня блуждания по Перешейку. Прошлое своё путешествие через эту гнилую болотину Джейме запомнил главным образом по бешенству Серсеи, которая была недовольна дорогой, ломающимся домом на колёсах, Робертом, Старком и всеми вокруг. Её громадная колымага еле тащилась по извилистой дороге и грозила опрокинуться в грязь на каждом буераке; благодаря ей они пересекали Перешеек в два раза дольше, чем могли бы. Тогда Джейме не слишком смотрел по сторонам, не желая разглядывать бесконечное болото и предпочитая этому беседы с командирами или сестрой. Теперь у него было довольно времени, и это место оставляло у него странное ощущение, что за ними пристально следят. Путников, едущих на Север, несмотря на заверения старшего брата, им не встречалось. Вокруг было тихо и пустынно, только чёрные вороны хрипло кричали на корягах, утопленных в тонкий лёд. На подъезде к крепости Клиган приказал им всем захлопнуть рты и сообщил, что беседовать со стражами будет он. Они коротко договорились между собой, что представятся монахами из септрия на Тихом острове, отправленными в помощь защитникам Стены. Под и сир Хиль должны были изображать встретившихся им по дороге рыцаря с оруженосцем, которые едут на Север, чтобы вступить в войну. Легенда была так себе, но лучшей идеи, зачем три громадных монаха тащатся в такую даль, где их боги не имеют власти, им в голову не пришло. Джейме едва ли помнил хоть какие-то благочестивые слова, поэтому охотно предоставил право говорить Клигану, а голос Бриенны, хоть и низкий, всё же выдавал, что она женщина. Пришлось им двоим на время принять «обет молчания». Ров Кейлин представлял собой довольно странное сооружение. Сейчас он скорее напоминал руины и назывался крепостью только из уважения к былым заслугам. Давно разрушенный, он, тем не менее, был почти неприступен с юга. Джейме подумал, что гарнизон может смело удерживать тут любое южное войско, пока вражеские солдаты бредут, проваливаясь в грязь и утопая в болотах. Узкая гать не давала никакого пространства для манёвра, а башни с двух сторон ограждали дорогу, оставляя только тесный проход, запертый крепкими воротами. Чёрный маслянистый камень блестел на закатном солнце там, где не был покрыт снегом. С остатков крепостной стены на них смотрел десяток бородатых лиц. Путники спешились и друг за другом отправились по деревянному настилу, ведя лошадей под уздцы. — Кто идёт? — крикнули им, когда они подошли достаточно близко. Клиган, шедший первым, ответил сквозь шарф смиренным голосом: — Три бурых брата из септрия на Тихом острове, межевой рыцарь и его оруженосец. — Какого хрена вы позабыли на Севере? — продолжил допытываться стражник. — Настоятель нашей обители отправил нас в помощь королю Джону, дабы укрепить веру людей, сражающихся на Стене против ледяной нечисти. Мы также везём от него важное послание для короля Севера. Помедлив немного, ворота распахнулись. Внутри их встретили хмурые лица: дюжина человек, с ног до головы укутанных в меха, с гербами Гловеров, Хорнвудов и Сервинов. Северяне. И их проклятые светлые северные глаза. Джейме они всегда напоминали осуждающие глаза Неда Старка, заставшего его на железном троне. Теперь он только раз глянул на них, а затем опустил голову и покорно сгорбил плечи. Человек Хорнвудов подозрительно приглядывался к ним: — На севере идет война, и королю нужны не молитвы, а мечи. — Прежде мы трое были воинами, но волей богов отреклись от этого пути. Мы дали обет никогда больше не убивать людей. Старший брат нашей обители прослышал о грядущей из-за Стены опасности и благословил нас на этот поход. Он дал нам позволение убивать только синеглазую нечисть. Именем Семерых — Отца, Кузнеца, Воина, Девы, Матери, Старицы и Неведомого — мы будем нести смерть порождениям тьмы. На ледяной Стене также служат южане, верящие в божественную Седмицу. Мы укрепим их веру и наставим на истинный путь. Эту тираду Клиган проблеял самым благочестивым тоном. Услышав свою кличку, его конь заржал, словно бы спрашивая у хозяина, зачем тот его позвал. Джейме начал разбирать смех. Страж недоверчиво переводил взгляд с одного лица на другое: — Почему твои братья молчат? — Они дали пожизненный обет молчания и могут отверзать уста лишь для молитвы и покаяния, добрый человек. — А это кто с вами? — кивнул стражник на Хиля и Подрика. — Сир Алистер Хант, — представился Хиль, — и мой оруженосец Седрик. Я веду скромную жизнь межевого рыцаря. Услышав о великой беде на Севере, я двинулся в путь, чтобы помочь силам Ночного Дозора. Мы встретили этих братьев по дороге и решили дальше ехать вместе. Стражник хмыкнул, переваривая услышанное, но всё ещё раздумывал. — Откуда у монахов такой славный конь? — кивнул он на Неведомого. Клиган продолжил распинаться: — Это посмертный дар нашей обители от одного великого грешника, что упокоился в ней. При жизни он совершил множество дурных деяний и во искупление своих грехов передал нам этого боевого коня. Джейме прикусил губу под шарфом, чтоб не заржать в голос. Определённо, Клиган неплохо перенял манеру общения своих прежних монашествующих братьев. Тут он заметил, что северянин будто бы приглядывается, не оставить ли животину себе. — Обитель решила подарить этого коня королю Джону и передать ему важное послание моими устами, — поспешно добавил Клиган, очевидно, заметив то же самое. Стражники колебались. — Именем Семерых я могу благословить вашу достойную службу, добрые люди. Старица осветит вам путь, Воин придаст силу вашему мечу, Кузнец усилит ваши доспехи, Матерь и Дева будут хранить вас, а Отец справедливо рассудит ваши деяния. И длань Неведомого обойдет вас стороной. В нашей обители я славился силой благословения. Каждую мою молитву слышали небеса, исполняя мои пожелания по воле богов. Неведомый снова заржал и ткнулся хозяину в щёку носом: чего, мол, зовёшь. Джейме больше не мог слушать эту околесицу, и его затрясло от едва сдерживаемого смеха. Стражник уставился на него, нахмурив брови: — Что это с ним? — Брат Джордан был ранен в бою и с тех пор страдает от падучей болезни. Мы едем издалека, вытерпели в пути немало бед и валимся из сёдел от усталости. Брат Бенедикт, — обратился Сандор к Бриенне, — выведите брата Джордана на свежий воздух, не то ему сейчас станет дурно. Уж очень тут у вас дымно. Ему бы передохнуть, обсушиться у костра и провести ночь в покое, добрый сир. Бриенна поклонилась и, поддев Джейме за локоть, вывела его назад за ворота. — Я вам не долбанный сир, и ваши благословения мне не нужны. Северяне чтут иных богов, — услышал Джейме прежде, чем ворота закрылись. Наконец-то Сандор нашёл, с кем ему поговорить о рыцарстве и «не сирах». В столице он любил об этом болтать, пусть теперь послушает, как это звучит со стороны. Пожалуй, Джейме и правда устал от своих бед, бесконечной дороги и седла, но сохранить спокойное лицо, слушая, как Сандор Клиган лопочет благословения, смог бы только тот, кто не знал его в Королевской Гавани. Джейме и так искусал себе губы в кровь. Эта дурная комедия с переодеванием в монахов давно его веселила, а теперь силы сдерживать смех просто кончились. Хорошо, что женщина вывела его на воздух: не хватало ещё застать, как Сандор на коленях возносит молитвы и разбивает лоб о грязный каменный пол. Бриенна молча смотрела на него, в её ярких голубых глазах застыл немой вопрос. Джейме подмигнул ей. Спустя пару минут Клиган выглянул из-за двери и пробормотал: — Брат Джордан, брат Бенедикт, добрые стражи разрешили нам продолжить наш благочестивый путь. Пойдёмте за мной. Джейме глубоко вдохнул и вошёл в ворота. Когда они на полмили отъехали от крепости, Клиган выпрямил спину, резко обернулся к нему и рыкнул: — Какого хрена, Ланнистер? Ты мог погубить всё наше дело. — Прости, Клиган, но если бы ты видел себя со стороны, то сам ржал бы не хуже Неведомого. Ты не предупреждал, что записался в лицедеи. Сандор проворчал какое-то ругательство себе под нос, а Хиль Хант звонко рассмеялся. Оставив Ров Кейлин позади, они оказались на самом настоящем Севере. Здесь даже как будто стало холоднее. Болотины закончились, уступив место полям и холмам, поросшим лесом. Ветер гулял по снежным равнинам и завывал в холодной высоте. На ночлег они встали посреди неплохой поляны, со всех сторон огороженной высоченными соснами. Джейме помог Бриенне поставить их палатку, затем прихватил Подрика и отправился за дровами. Этой ночью он сторожил вторую смену, а Бриенна — последнюю, поэтому он долго раздумывал, идти ему спать или дождаться своей очереди возле костра. В итоге он предпочёл погреться под одеялом. После ужина, когда Бриенна отправилась к себе, он пошёл за ней под многозначительные взгляды Клигана и Ханта. Бриенна, похоже, давно привыкла видеть его так близко от себя. Иногда он задавался вопросом, насколько ей это нравится. Она никогда не выказывала ни радости, ни отвращения, но вроде бы его присутствие не было ей противно. Он не посягал на её драгоценную честь, а всего только грелся сам и грел её, уж это она точно должна была понимать. Ему было рядом с ней тепло и привычно, и они довольно быстро нашли удобную обоим позу для сна. Под утро тепло их тел создавало приятный кокон, из которого так не хотелось выбираться наружу. Он чувствовал, что её тоже порядком вымотала дорога и прерывистый ночной сон на холодной земле, поэтому обычно она отключалась мгновенно. Вот и теперь она натянула на голову капюшон и улеглась на их покрывало, повернувшись спиной. Джейме, как всегда, лёг рядом, притянул её к себе левой рукой и уткнулся носом ей в затылок. — Доброй ночи, женщина, — прошептал он. — Доброй ночи, Цареубийца, — сонно пробормотала она, уже почти находясь в стране снов. — Меня зовут Джейме, когда ты уже выучишь. Едва опасность смерти от петли Братства миновала, они снова вспомнили клички, которыми награждали друг друга в их первом совместном путешествии. Джейме ужасно утомило слышать слово «Цареубийца» от каждого встречного, словно бы с потерей руки все разом перестали его бояться и начали говорить прямо в лицо то, чего раньше не посмели бы. Только Бриенне он был готов это простить. Женщина спала. Он научился вычислять это по её еле слышному дыханию, спокойному и ровному. Сам Джейме отчаянно вертелся и пялился в стенку палатки, пытаясь уснуть. В голову лезли мысли о том, как встретит их Винтерфелл и что ждёт впереди. Некстати вспомнился Торос из Мира и его бредовые видения… День их приезда Сансе определённо запомнится надолго: Ланнистер, причастный к гибели почти всей её семьи; бывший телохранитель её жениха, наверняка участвовавший в её истязаниях; оруженосец её бывшего мужа и женщина, давшая клятву её мёртвой матери. Их странная компания — как ветер из прошлого. Знать бы, обрадуется ли ему Санса Старк. Санса Ланнистер, поправил он себя. Санса Мандерли. Прошло около получаса, а сон так и не шёл. Клиган с Хантом и Подриком тоже не спешили в свои палатки, негромко разговаривая у костра. Ничего удивительного, возле огня гораздо теплее, чем под любым одеялом на холодном снегу. Джейме случайно уловил слово «Тарт», и это его заинтересовало. Тому, кто провёл при королевском дворе половину своей жизни, ничего не стоит разобрать даже тишайший шепоток за спиной. Он напряг слух и вскоре услышал их разговор полностью, пусть тот и происходил в двадцати ярдах от него. — Она прибыла в войско Ренли с отрядом солдат её отца и привлекла к себе всё внимание мужчин, хотя вовсе не была красавицей, — негромко вещал Хиль Хант. Не надо было спрашивать, о ком он говорит, и так ясно: о Бриенне. — Все быстро обозвали её Красоткой, в насмешку, конечно. По правде говоря, Ренли шёл на войну, как на праздник, и мы задерживались на каждом перекрёстке для турнира или пирушки. Это навевало на всех ужасную скуку. Однажды сир Бен Биши подошёл ко мне и сказал, что он не прочь поиметь Бриенну-Красотку. Я скорчил рожу, но он рассказал мне о своей затее: «Что, если мы побьёмся об заклад, кто первым это сделает? На кон поставим по золотому дракону!». Я тогда был не слишком богат, как и теперь, так что идея показалась мне неплохой. Я ведь ужасно азартный человек. — Тебе что, войсковых шлюх не хватало, Хант? Наверняка они все были миловиднее её, — проскрипел ему в ответ Сандор. — Это так, но получить два золотых дракона вместо одного было не так уж плохо. Я был уверен в своих силах, а азарт меня подстёгивал. К тому же вскоре к нам присоединился сир Эдмунд Амброз, и выигрыш возрос до трёх драконов. Потом подключились Фарроу, Бисберри, Маллендор, Уилл-Журавль, Оуэн Дюймель… Всех и не сосчитаешь. Можно было в одночасье стать богачом, сорвав этот цветок. — И кто же выиграл всё золото? Судя по всему, Ланнистер, — хохотнул Сандор. — Никто. Лорд Рендилл Тарли как-то узнал о пари и быстро пресёк это занятие, так я потерял своего дракона. Бриенне тогда здорово от него досталось. Он объявил её шлюхой, сказал возвращаться домой и не позорить больше имя своего отца. — Пари затеяли вы, а выговор получила она. Ваш лорд справедлив, как самый настоящий рыцарь. — Она до сих пор меня терпеть не может, я напоминаю ей о её позоре, — сказал Хиль Хант. Джейме надоело слушать эту мерзость. В груди закипела ярость, неизвестно откуда пришедшая. Он тихо вылез из палатки, убедившись, что не разбудил Бриенну. Его внезапное появление стало неожиданностью для тех, кто сидел у костра. Подрик выпучил глаза, а Хант неловко замолк, прервав речь на полуслове. Клиган смотрел на Джейме с любопытством. — Что-то мне не спится, уж больно лунная сегодня ночь, — сообщил Джейме. В его голосе клокотал гнев. — Это верно, — зевая, ответил Сандор. — На севере луны какие-то особенно огромные, так и хочется взвыть по-волчьи. — Так что вы там говорили, сир Хиль? Выиграть пари никому не удалось? — холодно спросил Джейме. Хиль Хант заметно смутился, кажется, даже покраснел. Они явно полагали, что Джейме и Бриенна крепко спят. Клиган наблюдал сцену с ленивым интересом, с каким сытый пёс изучает кость. — Мы не имели в виду ничего дурного, сир Джейме. Мы только играли, и наша игра перешла разумные пределы. Теперь многие из тех игроков уже мертвы… — Они того вполне заслужили, если рыцарское звание не прибавило им рыцарской чести… Завтра вы принесёте леди Бриенне извинения за своё недостойное поведение, если не сделали этого ранее. Иначе вы можете катиться на все четыре стороны, наше совместное путешествие на этом окончено. Любое возражение я приму как вызов. Это была не просьба или пожелание, это был приказ, и Джейме привык, чтобы ему подчинялись безоговорочно. Хиль Хант сразу почувствовал его настрой. — Я принесу извинения, — глухо сказал он. — Давно уже хотел, но не было случая. — Я буду их ждать, сир, — кивнул ему Джейме. Через пару минут неловкой тишины Хант сообщил, что ему пора отправляться спать. Подрик поплёлся за ним. Сандор Клиган остался сидеть возле костра, замотавшись в свой плащ. Не слишком близко к пламени, чтобы жар не достигал кожи — отметил про себя Джейме. — Следующая стража твоя, Ланнистер, — сказал ему Сандор. — Я помню. Дождусь её здесь, — ответил Джейме. — На свете нет ничего лучше, чем погреть кости у огня. Клиган презрительно фыркнул, очевидно, не согласный с таким предположением. Ещё какое-то время они провели в молчании. Сандор смотрел на огонь, словно пытаясь увидеть там те же видения, что и Торос. Хиль Хант негромко похрапывал в палатке. Ветер шевелил ветви деревьев, вдалеке кричала сова. — Твой брат мёртв, ты знаешь? — спросил Джейме. Сандор поднял на него блестящие серые глаза. Ожоги рельефно и жутко выделялись на его лице в свете пламени. Нечто в нём неуловимо изменилось, но в то же время он казался спокойным. Джейме читал под наигранной скукой тщательно замаскированный интерес и что-то ещё — то ли горечь, то ли сожаление. — Я слышал, ублюдка проткнули копьём. Он был хорошо осведомлён для затворника на Тихом острове. — Оберина Мартелла не зря называли Красным Змеем Дорна. Он знал яды лучше любого мейстера и, конечно, решил использовать их для свой мести. — Мести? Он сражался за Беса в судебном поединке, причём тут месть? — Гора размозжил голову его племянника о стену, после чего изнасиловал и убил его сестру. Разве ты забыл? Смерть племянника, правда, была вымыслом, раз он теперь сидит на Железном троне. Но про жуткую смерть Элии Мартелл известно точно. — Это я должен был убить Григора. Но если так вышло, то надеюсь, что он хотя бы сдох в мучениях. Джейме знал, что Сандор враждовал с братом, но впервые говорил с ним об этом. Кажется, для бывшего королевского Пса стало открытием, что кто-то ещё, кроме него самого, может желать смерти Григору Клигану. — Он неделями кричал так, что даже за стенами замка было слышно. Оберин выбрал самый мучительный и медленный яд. Принц знал толк в мести. Взгляд Сандора остекленел. Он молчал, глядя в пустоту. Джейме было интересно, о чём он думает. Его удивляло, что за всё время службы Ланнистерам Пёс так и не попробовал убить своего братца. Один-единственный раз они, правда, сразились в поединке на Турнире десницы, но едва Роберт отдал приказ прекратить, как Сандор первым преклонил колено перед королём и сложил оружие. Что должно было случиться между родичами, чтобы образовалась такая вражда? Уж не наследство же они не поделили… Джейме вспомнил, что Сандор рано ушёл из дому и пробивал себе дорогу в жизнь сам, невиданной силой и свирепостью обратив на себя внимание ланнистерских командиров. Впрочем, если твой брат — чудовище, как Григор, не всегда нужна причина для ненависти. У Джейме был собственный брат-чудовище. Сам он тоже ненавидел Тириона за убийство их отца, но одновременно понимал причины этого поступка. Тишина затянулась, и Джейме добавил: — Когда я потерял руку, меня чудом вылечил некий Квиберн — мейстер, лишённый своей цепи за какие-то опыты. Мой обрубок был плох, а сам я был на грани смерти, но Квиберн сумел спасти мне и жизнь, и руку. Серсея приблизила его к себе, посчитав полезным, и вскоре выделила ему целое подземелье для продолжения опытов. Последнее, что я слышал о Григоре — это то, что его, ещё живым, отдали Квиберну. Сандор слушал почти с жадностью. Старший брат в септрии точно не баловал его подробностями — ему просто неоткуда было их знать. — Когда я отбыл в поход по Речным Землям, меня известили, что король Томмен ввёл в Королевскую Гвардию безмолвного великана восьми футов ростом по имени Роберт Стронг. Он никогда не ел, не пил, не снимал свой шлем и не посещал уборной, если верить жирдяю Боросу. Понятия не имею, откуда его выкопали, но он был введён в Гвардию по поручительству Квиберна. — Так что же, братец всё-таки выжил? — Сложно сказать, ведь его череп отослали дорнийцам в утешение, а найти второй череп такого же размера было бы немного затруднительно, — усмехнулся Джейме. — До недавнего времени я не верил в некромантию, пока сам не повстречался с живым мертвецом. Полагаю, что Григор был оживлён Квиберном и превращён в идеального охранника. Его не нужно кормить и платить ему жалованье не обязательно — довольно выгодное приобретение для нашей нищей казны. Надеюсь, он хотя бы не вонял так же, как моя отрубленная кисть. — Кто её смахнул? — поинтересовался вдруг Сандор. — Один жирный дотракиец из шайки Варго Хоута. Шепелявого Козла твой брат вскоре изрубил на куски, — поморщился Джейме. — Так что я могу быть благодарен Григору за это. Сандор хмыкнул и снова уставился в огонь. — Так вот, — продолжил Джейме, — история на этом не заканчивается. Не знаю, что за блажь пришла вам со старшим братом в голову, когда вы оставили твой шлем на могиле, но вскоре его стащил некий Рорж. Жирная тварь и гнусный выродок. Это он убивал и насиловал в Солеварнях, отчего твоим именем теперь пугают детишек во всех Семи королевствах. Сандор сощурил глаза и заиграл желваками. Кажется, ему не слишком-то нравится такая слава. Забавно: в столице он любил корчить из себя злодея. — Бриенна его прикончила, — сказал Джейме с каким-то чувством, похожим на гордость. Мысли о том, как проходило это сражение и чем оно закончилось, до сих пор не давали ему покоя и давили стыдом, но факт был налицо — мерзавца убила она. — Бриенна? — присвистнул Сандор удивлённо. О зверствах в Солеварнях и их зачинщике он явно был осведомлён хорошо. — Она искала тебя, чтоб вызволить девчонку Старк, но нашла только его. Впрочем, мы с Бриенной давно имели к этому безносому отребью свои счёты, поэтому я рад, что теперь он мертвец. Как и весь его пакостный отряд. Эта женщина неплохо умеет рубить головы. — Что было дальше? — спросил Сандор. — От Роржа твой шлем перешёл к разбойнику по имени Лим из Братства без знамён. Сандор кивнул: — Он был в этом Братстве рыцарей-свинопасов, когда они надумали судить меня в своей норе. — Нас с Бриенной они тоже судили, по странному совпадению. Лим ушел от разбойников и прибыл в столицу вместе с войском Эйегона, он брал вместе с ним штурмом Красный замок. В тронном зале он сцепился с Робертом Стронгом, и они искромсали друг друга на куски. Я бы многое отдал, чтоб посмотреть на этот бой. Так вышло, что Лим как раз был в твоём шлеме, а Роберт сразу выбрал в противники его. Представь себе картину: Гора бьётся смертным боем против Пса, и оба они всего лишь мертвецы, тени былого. Я, признаться, был впечатлён, когда узнал. Сандор хрипло расхохотался, хлопнув себя кулаком по колену: — Наверняка это и правда выглядело невероятно. Все вокруг обделались от страха, забыв про своих собственных соперников, не иначе. Джейме тоже рассмеялся: — Уверен, так оно и было. Как ты умудрился посеять маленькую леди Старк? — Она — настоящий зверёныш, мелкий зубастый волчонок. Это она меня посеяла, бросив умирать посреди леса без капли жалости… Посмотрим, что со мной сотворит её старшая сестрица. Джейме показалось, что Сандор говорит о них с теплотой, и это его удивило. — Надеюсь, ты не прикладывал руку к её истязаниям. Я слышал, Джоффри разошёлся с Сансой не на шутку. — Говнюк потерял всякие берега, когда на его золотую башку приземлилась корона. Ему доставляло удовольствие мучить девицу, но я её не трогал. Я не такой мудила, как Борос Блаунт. Я сотню раз хотел сам убить Джоффа, но так и не набрался смелости. «Зато Тирион набрался». — Тебя бы изрубили в куски минутой позже, — пожал плечами Джейме. Было странно обсуждать смерть собственного сына, но Джейме ничего не чувствовал, будто они говорили о чужом ему человеке. Зато Сандор, похоже, до сих пор мучился стыдом за то, что ничего не сделал, чтобы защитить Сансу от побоев. Джейме было знакомо это мерзкое чувство беспомощности. Когда на твои плечи опускается белый плащ, ты поневоле терпишь всё, что творит твой король: смотришь, как заживо горят невинные люди, молча слушаешь под дверью, как истязают твою королеву или видишь, как бьют девушку, не смея этому помешать. Видимо, Сандор Клиган не был готов к такому. Быть может, у него даже по-своему больше смелости, чем у Джейме: он устал повиноваться коронованным мучителям, всё бросил и просто ушёл. Джейме так поступить не смог. Или смог, если учесть, что все дела в столице завершились без него, пока он шатался по лесам с Бриенной и исполнял свои клятвы, бросив войско на марше... Всё было слишком запутанно. — Я слышал, Серсея мертва, — сказал вдруг Сандор. — Её удушили те, кого она сама возвысила, подняв из грязи. Ты и имён-то их не знаешь, ручаюсь. Какие-то никому не известные межевые рыцари Кеттлблэки. Один уверял, что служил наёмником за Узким морем, а о подвигах двух других я вообще никогда не слыхал. Джейме мог говорить об этом спокойно, но словно бы что-то сидело в глубине груди и не давало вдохнуть. Разум был оглушён, как тело, когда в него попадает стрела: первые мгновения почти не болит. Быть может, станет больно потом. — А Томмен и Мирцелла? — спросил Сандор. Вопрос прозвучал скорбно, будто бы Клиган заранее знал ответ. Серсея никогда не боялась доверять Псу охрану своих детей, хотя Томмен и Мирцелла, в отличие от Джоффри, относились к обгорелому телохранителю с вежливой опаской. — Мертвы. Принцессу зарубили в Дорне, а Томмена столкнули с лестницы, выдав за несчастный случай. Это точно дело рук проклятого евнуха, только он знал все тайные ходы внутри замка. Этот лысый паук успел послужить четырём королям, и теперь решил поддержать пятого — снова Таргариена. Сандор плюнул на землю и проговорил: — Где же были наши с тобой братья?.. Доблестные белые гвардейцы, защитники короля, — из его уст это прозвучало как оскорбление. — Теперь нас обоих ждёт север, юг не принёс нам с тобой счастья. Твоя смена, Ланнистер. Он поднялся и, прихрамывая, ушёл к себе в палатку, а Джейме остался сидеть возле костра наедине со своими мыслями. Север уже окружал их, и ночи здесь были куда более звёздными, чем на юге. Он проснулся ещё до подъёма и просто лежал, кутаясь в одеяло. Под утро спать без Бриенны стало холодно и неуютно. Сегодня она караулила последнюю смену и скоро придёт будить их всех. Женщина не имела привычки гаркать в палатку, как Сандор Клиган. Она будила их тихим спокойным голосом, и просыпаться под него было одно удовольствие. Спустя четверть часа он услышал, что она поднялась с бревна, служившего им скамьёй, подошла к одной из палаток и негромко позвала: «Сир Хиль, Подрик, пора вставать!». Названный сир вылез неожиданно молча и не возмущаясь. Джейме терпеливо ждал. — Леди Бриенна, — сказал Хиль Хант, — я давно должен был извиниться перед вами за своё неподобающее поведение в лагере Ренли. И за все те слова и поступки, которыми я вас оскорблял. Я был глупцом, но теперь осознал это. Я надеюсь, что вы меня простите. Бриенна надолго замолчала, потеряв дар речи. Джейме улыбнулся в усы, представив её растерянное лицо. Голос Ханта утратил обычное притворство и томную скуку, звуча совершенно искренне. Если бы Хиль начал отпираться, Джейме отправил бы его на юг, позабыв обо всех услугах, что тот им оказал за время путешествия. Ни к чему Бриенне ехать в компании человека, который ей неприятен. — Встаньте, сир. Всё это давно прошедшие дела, — сказала она наконец. Джейме удивлённо поднял бровь: должно быть, Хант в порыве искренности грохнулся перед ней на колени. — Я бы хотел получить подтверждение, что вы меня прощаете и позволяете продолжать путь рядом с вами, — говорил между тем голос Ханта. — Я прощаю вас, сир Хиль. Голос Бриенны был полон нескрываемого подозрения, и неудивительно. Они уже несколько недель месят снег и грязь копытами коней, продвигаясь на север, и такое внезапное излияние кого угодно могло бы удивить. Джейме был доволен услышанным, но решил впредь наблюдать за этим любителем азартных игр более пристально. Когда Бриенна добралась до их общей палатки и заглянула внутрь, Джейме широко улыбнулся ей: — Доброе утро, миледи. Бриенна поприветствовала его в ответ точно таким же подозрительным взглядом, каким только что потчевала Ханта, он был в этом уверен. — Хорошая сегодня погода, — сообщил Джейме и бодро вылез наружу. Погони Братства теперь вряд ли можно было опасаться, но менять рясы на ланнистерские одежды они тоже не спешили. На Тихом острове старший брат позволил Джейме вдоволь покопаться в дарах реки — кладовой с оружием и всяким хламом. Он смог выбрать для них с женщиной два вполне пристойных меча, которые местный кузнец услужливо затупил, чтобы они сгодились для тренировок. Там же он нашёл щит для себя, который кожаными ремнями проспособил для культи. Весь путь от острова до Рва Кейлин Джейме нестерпимо хотелось отозвать Бриенну в ближайший лес и хорошенько помахать с ней мечами, но они опасались привлекать к себе внимание в Речных Землях. Кто знает, кто мог услышать шум стали — горцы с Лунных гор, разбойники, гигантская волчья стая, недобитки разных войск… Джейме хорошо помнил, как в запале схватки они пропустили появление Бравых Ребят. Эта оплошность стоила ему руки. Теперь, на Севере, быть может, у них меньше врагов, чем прежде. До Винтерфелла ещё около полутора недель пути, и вспомнить, как держать в руках меч, было бы кстати. На следующем вечернем привале Джейме оторвал Бриенну от задумчивого созерцания костра: — Миледи, не желаете ли потанцевать со мной этим вечером? — Охотно, сир, — отозвалась она и поднялась, приняв его руку. Вдвоём они отправились к своей поклаже и удалились в сторону леса. Скрипучий голос Сандора Клигана сообщил им в спину: — Ты слышал, Хиль, как это теперь называется у галантных людей? Потанцевать! Запомни хорошенько, вдруг встретишь на севере пышногрудую девку, любящую танцы. Джейме не обратил на них никакого внимания. Бриенна тоже притерпелась к шуткам этих двоих на их счёт. Найдя достаточно удобную поляну, Джейме отсалютовал Бриенне мечом и вызывающе улыбнулся: — Ну-ка, женщина, попробуй меня достать! — Не воображай, что это будет сложно, — фыркнула она и напала без предупреждения. Джейме едва успел перехватить удар и отвести её меч в сторону. — Сражаешься не по-рыцарски, девка, — прохрипел он. — Я и не рыцарь, — отпарировала она и лихо кинулась вперёд, загоняя его в кусты, окружающие поляну. Удары посыпались градом, он едва успевал отбивать. Проклятая левая рука не обладала проворством правой, нужно было всё время соображать, что делать дальше. Раньше он бился, ничуть не раздумывая, что и зачем делает. Впрочем, манеру сражения Бриенны за эти полгода он успел изучить достаточно хорошо, чтобы угадывать, каким приёмом она попробует разоружить его в следующий раз. Вот и сейчас она была предсказуема: замах, резкий удар… дзинь, — и меч Бриенны вылетел из её рук, утонув в ближайшем сугробе. Джейме картинно приложил свой меч к её шее и распевно произнес: — Вы убиты, миледи. Миледи не желала быть мёртвой, поэтому резко отшатнулась и юркнула вниз, подсечкой сбив его с ног. Джейме, не ожидавший такого коварства, свалился мешком и тоже выронил свой меч в снег. Культя выскользнула из ремней щита. В пещере Братства женщина определённо не позволяла себе пользоваться такими приёмами. — Это вы убиты, сир, — оскалилась она, глядя на него сверху вниз. Возле его горла блестело остриё её кинжала. Она улыбнулась и убрала его обратно в ножны. Джейме возмущенно всхрапнул и что было силы дернул её вниз, ухватив за колено. Её нога подогнулась, и Бриенна повалилась навзничь, успев сгруппироваться для падения. Джейме вскочил и заблокировал её, вжав в сугроб. Женщина зарычала и принялась вырываться. Она была чудовищно сильна, но и он не был зелёным оруженосцем. Они перепахали весь снег на этой поляне, когда Джейме наконец почувствовал, что одерживает победу. Но две руки были гораздо проворнее одной, поэтому секунда промедления расстроила его триумф. Бриенна вывернулась и смачно окунула его лицом в сугроб. — Сдаюсь, женщина, — гулко прогудел он из холодного капкана. Она ослабила объятия и отпустила его, но тут Джейме перевернулся и всей своей массой опрокинул её назад в снег, прижав ей руки к телу и не давая вырваться. Она смотрела на него разъярённая, как волчица, красная и взмокшая, пытаясь высвободиться. — Я пошутил, — невинно хлопнул глазами он. Снег таял на её щеках, причудливо перемешиваясь с еле заметными, выцветшими в темнице веснушками. Голубые глаза пылали самой настоящей яростью, а пухлые губы были приоткрыты. Джейме, пожалуй, слишком долго пялился на её лицо. Его неожиданно посетила мысль, не стоит ли её поцеловать. Глупая мысль и опасная, но всё же любопытно, как она отреагирует на это? Его тело уже отреагировало, и весьма недвусмысленно. Оставалось надеяться, что женщина ничего не заметит. Пока он раздумывал, Бриенна двинула ему коленом в спину и спихнула с себя. — Не зевайте, сир. — Давно хотел спросить, где ты раздобыла этот кинжал? — спросил Джейме, отряхиваясь от снега. — Сняла с пояса мертвеца из шайки Люка. — Неплохая вещица для разбойника, надо признать. — Это валирийская сталь, и раньше она точно принадлежала какому-нибудь лорду. — Валирийская сталь! У тебя есть меч, теперь ещё и кинжал. Ты самая опасная женщина во всех Семи королевствах, Бриенна. Она хмыкнула в ответ. Больше этим вечером Бриенна не дала ему себя победить. Огромная луна была свидетелем его позора, и когда они притащились в лагерь, тяжело дышащие и красные, у костра сидел один только Клиган, фыркнувший при их появлении. От замечаний он воздержался, и славно. Должно же когда-нибудь надоесть зубоскалить на одну и ту же тему. Следующим вечером они снова удалились в лес, но стоило им только начать свой танец, как хриплый голос Сандора отвлёк их: — Позвольте старику размять кости, голубки? Сто лет не держал в руках меча. Джейме кивнул, рассмеявшись. Клиган был младше его лет на пять, а то и больше. Если не считать хромоты, выглядел он вполне бодро для своих тридцати. — Вставай, Лев, — сказал Сандор, — сражаться с леворукими доводится нечасто. Бриенна подошла к нему и отдала свой меч. Сандор принял его, примерился к весу и балансу, улыбнувшись горелым ртом. Он тоже соскучился по звону стали на своем молчаливом острове, Джейме точно знал это. Этот бой закончился бездарным проигрышем, но стал приятным разнообразием после полугода тренировок с одной только Бриенной. Сандор заметно хромал, и это немного мешало ему выдерживать прежнюю прыть, но обе руки были при нём, и прошлое умение он вспоминал легко. В этот вечер Джейме был убит им всего раз пятнадцать, или того меньше. Невероятный успех, если учесть, что Сандор Клиган — один из лучших мечников государства. Вскоре тот сошёлся с Бриенной, и Джейме с удовлетворением отметил, что ему пришлось изрядно попотеть, сражаясь с ней. Джейме смотрел на это с такой гордостью, словно сам учил её держать в руках меч. Однако Клиган всё же не зря ел свой хлеб в Королевской Гавани, и женщина в конце концов была повержена. Когда они отправились спать, Джейме шепнул Бриенне, не скрывая восторга: — Ты как-то говорила, что обещала выйти замуж только за того, кто победит тебя в поединке. Не пора ли нам засылать сватов к Клигану? Бриенна закатила глаза в притворном ужасе и отшатнулась: — Ты тоже делал это пару раз, так что я подумаю над обоими вариантами. Быть может, мне лучше выбрать тебя. Джейме рассмеялся: — Я не против. Я больше не королевский гвардеец, и у меня есть дивный холщовый дом на две персоны, плуговой конь, звёздное небо над головой и проклинаемое всеми имя. В самый раз пора завести жену. Женщина шутила, и это ему нравилось. Славно, что она больше не в том подавленном настроении, в каком пребывала, когда он встретил её в Пеннитри. Быть может, в этой шутке даже была частичка правды. Между ним и Клиганом Бриенна бы точно выбрала Джейме. Со следующего вечера к их тренировкам присоединились Хиль Хант и даже Подрик. Джейме с удивлением отметил, что Хант вполне неплох с мечом. Уж точно лучше его теперешнего. Да и Подрик кое-чему научился. Сам Джейме чувствовал себя довольно нелепо: каждый из его спутников, кроме Пода разве что, был лучше его в искусстве боя, но он выдохнул с облегчением, когда перестал скрывать от них свой нынешний уровень. Сойтись в схватке с Клиганом было полезно, хотя бы чтоб понять, что впереди у него еще немалый путь. Лет через тридцать ежедневных тренировок он с ним сравняется, если к тому времени не умрёт от старости… До Винтерфелла оставалось около полудня пути, когда их встретили разведчики с лютоволками на щитах. На сей раз солгать им было гораздо проще. Неотложное дело к леди Сансе и сообщение для короля Джона произвели на них вполне пристойное впечатление. К тому же это была не совсем ложь. У них и правда были дела к обоим указанным людям. Когда впереди замаячили грозные башни Винтерфелла, у Джейме заныло в груди. Этот замок никогда ему не нравился. Он принадлежал Неду Старку, ненавидевшему Джейме. Он был вотчиной Старков, чью семью разметала в разные стороны и разрушила его собственная семья. Здесь он столкнул с башни мальчишку, чтобы скрыть их с Серсеей связь. Да и просто это был неприветливый серый замок, утопающий в снегах. Наверное, внутри его ждала сама смерть, и упыри с синими глазами были здесь вовсе ни при чем. Довольно и одной синеглазой девицы по имени Санса, чтобы казнить его без суда за всё, что его родичи и он сам ей сделали. Похоже, что не один Джейме испытывал смешанные чувства, подъезжая к этому замку. Бриенна ехала странно молчаливая и сосредоточенная. Она явно готовилась к долгому и серьёзному разговору. Подрик сонно пялил глаза, разглядывая северный край и громадный снежный замок впереди. Хиль Хант внимательно изучал окрестности, раздумывая, видно, не зря ли он притащился сюда. Но интереснее всего было лицо Сандора Клигана. Казалось, он немного потерял контроль над собой, и обычная его хмурая гримаса превратилась в лицо, полное восхищения, опасения и … надежды? Джейме никогда ещё не видел его таким странным. Если бы замок был благородной девицей, то Сандор смотрел бы на него, как жених на свою новобрачную перед алтарём. Любопытно было, о чём он сейчас думает. Впрочем, чем ближе становились крепостные стены, тем меньше Джейме заботили мысли Клигана. За воротами их ждала сама судьба…