Ветер с севера

Ветер Севера, Спой мне о доме моём, Что посмела забыть. В небо серое Мы на рассвете уйдём До чертогов судьбы. Лёд дробят у крыльца Кони часа конца В ожидании зова последней трубы. Тэм Гринхилл

Рог в последний раз взревел над бездной темноты, и его сигнал оборвался на высокой, пронзительной ноте. Все в комнате замерли, точно не хотели верить в то, что слышат, но судьбу не обманешь, сколько ни сиди. — Нам пора, — наконец сказал ей Джейме, подав руку, и она приняла её, поднимаясь с кресла. Им действительно пора. Их ждут Восточные ворота. Бриенна молча шагала по опустевшему двору, и всё вокруг казалось ей жутким кошмаром и самой невероятной сказкой одновременно. Верный Клятве, волшебный валирийский меч, чья душа — огонь, оттягивал ей пояс, а в руке привычно лежала рукоять щита, подобного тому, что носил сам сир Дункан Высокий столетие назад. Джейме и Подрик шли рядом с ней, а впереди ждали тьма и смерть, но они больше не имели никакого значения. То, что она обрела в этой войне, было важнее её прошлых надежд и мечтаний, важнее будущей темноты и забвения. Она наконец нашла себя настоящую, и жить с этим знанием было легко и радостно, будто солнце, погасшее во всём мире, теперь светило в её душе. Там настал бесконечный день, самый светлый полдень самого долгого лета, неподвластный любой чёрной тьме. Она здесь среди своих, у неё есть друзья и тёплая, ясная любовь, которую она хранит в глубине сердца. Есть цель и исполненное обещание, есть вера. Есть взгляд Джейме Ланнистера, произносящего древние, освящённые обычаем слова. «Встань же Бриенна Тарт, рыцарь Семи королевств», — сказал он, и Бриенна поднялась, ощущая, как целый поток любви и благодарности бушует в груди. Джейме смотрел на неё, как заколдованный, и Бриенна остро и тонко чувствовала тогда, что они — одно. Никакой метельный ветер не способен выморозить это из её сердца. Даже если Джейме останется только воспоминанием прошлого. Даже если её собственная душа унесёт эти чувства с собой в вечность… На улице стоял колючий мороз, когда сам воздух, кажется, хрустит и потрескивает от холода. Небо чернело над головой, безмолвное и равнодушное. Двор, истоптанный тысячами ног, сейчас был тих — не в пример многолюдному гомону, всегда царящему здесь. Солдатские палатки и шатры убрали, а бесчисленные поленницы и брёвна переместились в чертоги, сараи или за внутреннюю стену. Во дворах под навесами выросли невысокие башенки из поленьев, призванные осветить тьму в эту холодную ночь, но пока они не горели. Великий Чертог принимал в себя последних людей, спешащих через двор, чтобы укрыться в нём. Солдаты торопились за ворота, слуги накрепко запирали двери построек, сгрудив на себя какие-то мешки и подхватив вёдра, на псарне стоял звонкий лай… Людям не впервые сражаться против белого холода, но впервые он окружил Винтерфелл, их последнюю надежду на спасение. Сегодняшняя ночь всё решит окончательно. Винтерфелл — не Стена, семисотфутовая глыба, созданная изо льда и магии, а всего только камень, древний и строгий. Он выстоит или падёт этой ночью, третьего не дано. Втроём они вышли за ворота, пересекли ров по подвесному мосту и поднялись на внешнюю стену. Ветер здесь стал вовсе невозможным, словно зима надеялась сдуть замок с лица земли. Он хлестал кнутом, выл и перебирал тонкими ледяными пальцами, пробираясь под самую кожу. Костры в железных корзинах с трудом сопротивлялись его порывам — ветер укладывал пламя набок, сшибал его с поленьев и раздувал красные угли, превращая их в матовое мерцающее полотно. Наверху уже собралось изрядно солдат. Половина Севера сегодня стоит здесь или прячется за крепкими стенами Великого чертога. Костры соседствовали с кипящим на огне маслом, наскоро сооружённые требушеты и скорпионы были обращены во тьму. Восточные ворота выходили на Королевский тракт. Лес вокруг был вырублен давным-давно, а тракт замело снегом так, что его сложно было бы различить даже при дневном свете, а в темноте он и вовсе сливался с полями. Боги знают, как часовые вообще разобрали, что надо трубить в рог. Быть может, Мелисандра снова увидела что-то в своём колдовском пламени… Лорд Галбарт Гловер, высокий хмурый мужчина с полуседой бородой, кивнул им и молча махнул рукой на левый край стены, между сторожевых башен, где уже стояли его собственные люди. Бриенна всюду видела алые щиты с серебристыми кольчужными кулаками, такие же знамёна и эмблемы. Они были ей не в новинку: лорд Гловер со своим войском стоял в Чёрном замке, и многих его людей она знала в лицо и по именам, а они знали её. Может, поэтому Джон отправил их с Джейме под его начало. Валирийскую сталь было приказано держать возле самых ворот, и нынешней ночью их место в десяти ярдах от командира. Винтерфелл давно уже не подвергался настоящей осаде. Эту древнюю крепость болота и леса Севера хранили от врагов лучше любых огнемётов и скорпионов. Даже Эйегон Таргариен триста лет назад не двинулся дальше Перешейка. Военной силой замок никто на памяти живущих не брал, зато брали хитростью, и совсем недавно. Бриенна не раз слышала истории о том, как вероломно влез на стены Теон Грейджой с малым отрядом железных людей, и как после болтонский бастард обманом открыл ворота замка и сжёг его. Сейчас против них стоит нечто куда более страшное — оно не станет грабить, насиловать и жечь. Оно отнимет их жизни и заключит душу в холодном панцире льда, заставив подчиняться чужой враждебной воле. Звёзды и те не явились сегодня смотреть на них, и люди встречали грядущее в полной тьме. За высокими зубцами крепостных стен таилась тишина. Огни наполовину восстановленного Зимнего городка давно погасли, а все его жители собрались в замке. На сей раз оборонять Винтерфелл вышли все, кто мог держать оружие — даже подростки и крепкие старики. Сегодня каждая пара рук им пригодится… Бриенна огляделась вокруг. Разные лица — знакомые и не слишком. Солдаты Севера, потерявшие счёт боям с холодом, и рядом юные мальчишки, с таким ужасом оглядывающие темноту, точно в ней прячутся чудовища из их детских снов. Должно быть, так оно и есть. Няньки всегда пугали Иными непослушных детей, и сами не ведали, как были правы. Север и правда словно другой мир, она давно это поняла. Кровь первых людей течёт в жилах северян, и она настояна на холоде и невзгодах. Суровые земли рождают сильных людей, и те северяне, кого она успела узнать, поражали Бриенну своей решимостью и волей. Мейдж Мормонт, крепкая, как старый корень, леди Медвежьего острова, тоже оказалась на этой стороне стены вместе с тремя старшими дочерьми. Она что-то одобрительно ворчала себе под нос, указывая в темноту, и Алисанна, Лира и Джорель, коренастые девицы, во всём схожие с матерью, кивали головами и смеялись. Джейме уже давно говорил, что на Севере женщина с оружием это скорее правило, чем исключение, и Бриенна часто искоса разглядывала этих благородных по рождению леди, которые умели себя защищать. Здесь они выглядели делом обычным, а Мейдж сама водила своих людей в бой: солдаты с чёрными медведями на щитах стояли за их спинами или направлялись на правую сторону стены по приказу лорда Гловера. Именно на Севере Бриенна поняла, что она не ошибка природы, как выразился Рендилл Тарли, а всего лишь человек, который делает свой выбор. Она обязательно расскажет об этом отцу, если им ещё суждено будет встретиться… Мормонты, Гловеры, Слейты и тенны держали восточную стену, северную взял на себя король с людьми Винтерфелла и одичалыми Тормунда. Охотничьи ворота защищали Карстарки, одичалые и горные кланы, а на южной стене стояли Амберы, Толхарты и люди Болтонов. Стены Винтерфелла обнимают собой семнадцать акров земли, и, кажется, тянутся бесконечно. Огромный замок, старый и крепкий. Они удержат его или умрут. Голоса людей зудели и бормотали в полумраке, приглушённые воем ветра. Просто молча ждать было невозможно — хотелось удостовериться, что ты ещё жив, а не утонул в этой тьме насовсем. Неожиданно ночь за стенами замка взорвалась огненными вспышками, точно какой-то великан бросил в темноту громадные факелы. Бриенна знала, что король Джон возводил вокруг замка деревянные вышки, но впервые увидела их во всей красе. Колдовское пламя Мелисандры взвилось в морозный воздух, его мерцающий чёрно-лиловый дым повалил вверх. Оно будто вовсе не замечало ветра, и взметнулось ровно и жарко. Бриенна почувствовала, как жар достигает прямо сюда, согревая щёки. Ночь перестала казаться такой непроглядной, и яркие отсветы вовсю бликовали на снегу, порождая глубокие чёрные тени от всякого сугроба и камня. Запертые дома Зимнего городка проявились во тьме, но за пределом огненного круга темнота всё так же скрывала свои секреты. «Что если дозорные ошиблись? Быть может, мёртвые вовсе не явятся в Винтерфелл» — подумала Бриенна с глупой надеждой. — Стену держать до последнего, — громыхнул Галбарт Гловер, опоясываясь мечом. Пар от дыхания облаком вырывался из его рта, похожий на призрака, покидающего тело. Лорд Темнолесья был немолод и невольно внушал к себе уважение. Он зорко смотрел на солдат, даже не пытаясь защитить лицо от ветра: его кожа была выдублена не солнцем, а морозами. Младший брат Галбарта Робетт, во всем похожий на него, стоял рядом и хмуро смотрел на огни Мелисандры, словно не верил в их силу. — Кто побежит вниз без команды, того я лично отправлю погостить к Иным, — спокойно продолжал лорд Галбарт. — Не дать ни единому мертвецу влезть на стены! Не дать сломать ворота! Обсидиан держите рядом, не полагайтесь на одну только сталь. Если запоют трубы, отступаем на внутренние стены, но будем надеяться, что сегодня мы их не услышим. Огненные вспышки башен короля окружали замок, словно тот нарядился в диковинное алое ожерелье. — Где носит эти ледяные рожи? — задумчиво спросил Робетт Гловер, разглядывая тьму. — Красная ведьма сказала, что они близко. — Она иногда ошибается, — пожал плечами лорд Галбарт. — Поскорее бы, не то мы насмерть тут околеем, — проворчала Мейдж. Бриенна бросила взгляд на Джейме. Он, прищурившись, разглядывал тьму за пределами круга огней. Его лицо не выражало страха, он просто спокойно прикидывал, сколько ещё осталось ждать. «Красивый, как герой из древних сказаний…» Он никогда не боялся смерти и с лёгкостью нарушал запреты и правила. Ещё один нарушенный запрет сделал её рыцарем этой Долгой ночью. Он подарил ей то, о чём она никогда не смела всерьёз мечтать, и знать, что этот дар вручил именно он, было прекраснее всего на свете… — Когда же они придут?.. — пробормотал себе под нос Подрик, весь замёрзший и потерявший терпение. Сир Подрик. Он тоже был посвящён в рыцари, и Бриенна считала, что справедливее этого решения и быть не может. Настоящий рыцарь зимы, встречающий её лицом к лицу. — Скоро, — ответили они с Джейме одновременно, и сами рассмеялись этому. Утробный голос сигнального рога проревел где-то на северной стороне, возвещая, что враг на подходе. Бриенна прищурилась, пытаясь разглядеть хоть что-то за границами, очерченными огненными вышками короля. Они полыхали во мраке, будто зубцы громадной пламенной короны. — Вон и они, — глухо сказал Джейме, непривычно серьёзный и строгий, указывая куда-то за стены. Бриенна вгляделась, и ей показалось, что тьма колышется и шевелится, но в такой дали ничего нельзя было толком различить. Галбарт Гловер надул щёки и прогудел в громадный окованный серебром рог, оповещая других, что на востоке враг близко. Эхом отозвались западная и южная стена. Замок окружён. — Что ж, Бриенна, Подрик. Вы сочтёте меня сентиментальным стариком, но самое время сказать… Я счастлив, что однажды мы с вами встретились, — проговорил Джейме, и Бриенна расслышала в его голосе горечь.  — Джейме… — начала она, тут же оборвав себя. «Я люблю тебя», — могла бы сказать она, но крики солдат не дали этим словам сорваться с губ. Она надеялась, что он знал это без всяких слов, что умел прочесть по глазам и определить по голосу. Он сжал губы и легко коснулся её руки. «Я тоже», — могла бы различить она в этом простом жесте, если бы хоть на мгновение разрешила себе поверить. Иные могут получить её тело, но никогда не получат душу. Ни её, ни Джейме, ни Подрика. Что бы ни случилось сегодня, теперь они связаны, она ясно это чувствовала. Там, за чертой жизни, они будут счастливы, оставив на земле всё, что когда-то вело их разными путями. Даже на расстоянии, даже в посмертии, они есть друг у друга. Они вместе. Всегда. Они с Джейме множество раз встречали так свою судьбу: на вершине Стены, рядом, плечом к плечу, с мечами-близнецами в руках. Но сейчас всё иначе. Семисотфутовая ледяная Стена не сравнится по высоте с внешней стеной Винтерфелла, насчитывающей всего футов восемьдесят, да и ворот в этом замке вчетверо больше. Тогда, на севере, за их спинами был целый мир, а теперь отступать уже некуда… Огни вышек короля мерно гудели, не думая угасать. Бриенна присмотрелась и со спокойным разочарованием заметила на самой окраине светового пятна длинные щупальца тумана. Те словно пробовали свет на вкус, будто боялись вступить в круг, озарённый колдовским пламенем Мелисандры. Рано или поздно они осмелеют. Люди тоже это заметили и взволнованно зашептались, указывая пальцами за стены. Галбарт Гловер выжидал. На северной стороне уже начали расцветать огненные всполохи, исчезая в ночи. — Готовьте луки! — прокричал он, сложив руки ковшом. — Скорпионы, готовьсь! Обычные команды и привычные всем действия. На Стене всё было так же, и всё равно по-другому. Огонь за стенами полыхал жарко, и туману, казалось, было не под силу его одолеть. Здесь по разные стороны сражаются не только живые и мёртвые, но и боги — холода и огня. Бриенна не оставила веру в Семерых, но видела, на какие чудеса способен красный бог из Асшая, что таится у Края Теней. Лорд Галбарт отдал приказ стрелять, и первые вспышки огня отправились за стены. Люди как бы предупредили туман, что соваться сюда не стоит, но тот не стал их слушать. Знакомые трескучие звуки, будто лёд под сапогом ломается, раздавались оттуда, и в них звучала холодная насмешка. Огонь и холод какое-то время словно были в равновесии, не мешая друг другу. — Вот же сукины дети, — тихо проговорил Джейме. Бриенна, широко распахнув глаза, смотрела, как из тумана явило себя нечто тёмное, огромное и безобразное, что-то похожее на великана, сжимающего в руках дубину. Оно размахнулось ей и принялось колошматить по башням, размётывая во все стороны щепки и угли. Галбарт гаркнул солдатам на скорпионах и приказал целиться прямо в это мёртвое существо. Горящие стрелы защёлкали, несколько болтов впились в его чёрную плоть, но тот был так занят ударами, что, кажется, вовсе их не заметил. — Ну же, давай… — в отчаянии прошептала Бриенна огню, занимавшемуся на его шерсти. — Лучники, пускайте! Сжечь его к чёртовой матери! Пламя наконец разгорелось, заставив существо махать лапами в попытке загасить его, но было слишком поздно. Великан заметался, натыкаясь на башни, заходясь в безмолвном крике, и наконец повалился на землю, его бурая шерсть вспыхнула, изгнав из мёртвого тела чужой разум. Зимнее воинство на этом не остановилось: другие тени явили себя из темноты, и скоро лучникам стало достаточно работы. Бриенна подожгла стрелу, послав её в ближайшего великана, и, кажется, попала. Усилия прошли даром. Разрушенная башня будто пробила в круге огня брешь, и туман резво пополз по снегу. Лучники без устали поливали его стрелами, но Бриенна ещё со Стены знала, что это бесполезно. Туман бесплотен и холоден, он гасит звуки и огни, неся с собой смерть. К ледяной Стене он подползал медленно, точно боялся её магии, сюда же ринулся с такой быстротой, что никто ничего понять не успел. Всё вокруг мгновенно заволокло белой пеленой, в которой плохо видно даже на расстоянии вытянутой руки. Она то густела, то снова рассеивалась, будто была живой. Приказы лорда Галбарта утонули в буре. — Готовься к бою… — его голос звучал гулко, как из пустоты. Бриенна оставила лук, подняла щит и обнажила меч, вглядываясь. Требушеты щёлкали, отправляя огонь в туман, но теперь со стен не было видно ничего, даже горящих башен, словно они совсем потухли. — Опять проклятые пауки, — прокричал Джейме. Она и сама уже слышала их скрежетание: твари лезут наверх. Странно было бы, если б Иные не прихватили их на штурм. Бриенна задыхалась от мёрзлого воздуха, разъедавшего лёгкие. Верный Клятве казался изваянным из пылающих углей, перечёркнутых сетью чёрных, как обсидиан, нитей. Лишь его огонь не смог удушить снежный туман — меч раскалился и мерцал, как единственный живой свет во тьме. Они знают, чего им ждать, и они готовы. Давно готовы. Но всякий раз стоят против Зимы будто впервые. Твари полезли, казалось, отовсюду разом, и так быстро, что Бриенна только успевала поворачиваться. Стену Ночного Дозора они одолевали с трудом, наверняка опасаясь её колдовских чар, теперь же всё было иначе. Ползти по камню уж верно легче, чем по чистому льду. Длинные копья с обсидиановыми наконечниками высунулись меж зубцов, пытаясь спихнуть пауков вниз. Они достигали своей цели, но напор был слишком велик, и иногда людей утаскивало вниз, словно ветром, а о том, что случалось с ними после, лучше вовсе не думать. Одно ледяное создание показалось в опустевшей амбразуре, ловко перемахнуло через неё и бросилось прямо на Подрика. Тот вскинул короткое обсидиановое копьё и с воплем вонзил его куда-то между щёлкающих жвал. Паук рассыпался осколками. Бриенну приметил себе другой, почти в полтора раза больше этого, и она отпрыгнула назад, замахиваясь. Ледяные лапы с хрустом переломились под огненным мечом, и потерявший их паук закрутился на месте, как упавший на спину гигантский жук. Верный Клятве довершил его мучения и опустился вниз лишь затем, чтобы через мгновение принять на себя удар нового чудовища. Где-то рядом Джейме со смехом приветствовал ещё одно мёртвое зимнее существо, но Бриенне не хватало времени даже на миг перевести на него взгляд. Всё в туманном холодном мареве смешалось и перепуталось, и Бриенна порой с трудом отличала, где верх, а где низ. Всюду, куда ни глянь, только снег и туман, точно они одни остались во вселенной. Рядом кричали и ругались люди, мелькали чьи-то силуэты, скрежетали пауки и лязгало оружие. Где-то хохотала ведьминским хохотом старая Медведица Мейдж, и лорд Галбарт что-то кричал брату. Яркие синие глаза тварей казались гроздями ледяного винограда, обросшими инеем. Они были равнодушны и жутки, а жвала пауков щёлкали и стрекотали, как мясницкие ножи. Бриенна, прикрываясь щитом, отпрыгнула от очередного паука и со всего маху налетела спиной на зубец стены. В голове на мгновение потемнело, и этого хватило, чтобы чудовище приблизилось на слишком опасное расстояние. Жвала заскребли по щиту, обдирая с него краску, и это придало ей сил. Она отпихнула его от себя и, утробно зарычав, выпростала меч вперёд, разбивая ледяной череп пополам. Люди смешались, кто-то уже лежал на стене, и трудно было понять, ранен он или убит, потому что мёртвые вставали, словно живые, а раненые содрогались и дёргались, как мёртвые. «Джейме, где Джейме…», — пронеслось в голове, пока Бриенна почти равнодушно разрубала мечом одного из недавних солдат Севера. Отныне он служит другой стороне, несмотря на кольчужный кулак на своём гербе. Порой нельзя было разобрать, что творится перед носом, не то что на других стенах. За пределами зубцов и вовсе всё выглядело белым, как густое молоко. Бриенна следила, чтобы Подрик был рядом, и старалась не терять его из виду. Пока тот, по крайней мере, справлялся и без неё. А вот Джейме?.. Откуда-то снизу вдруг раздался тяжёлый удар, и показалось, будто сами стены содрогнулись и затряслись. «Ворота»… — Робетт, веди своих парней вниз! Держать ворота любой ценой! — крикнул Галбарт брату, и тот мелькнул в тумане и снова исчез в ночи. Некогда было размышлять о том, что творится внизу — сгустки тумана неожиданно обращались в белёсые призрачные тени с яркими глазами. Бриенне они казались братьями той тени, что перерезала горло Ренли годы назад, и от этого она ненавидела их ещё сильнее. Меч, раскалившийся, как в горне кузнеца, впивался в туманных созданий и лишал их плоти. Их нечеловеческие вопли звенели в ушах, а бледные голубые глаза мерцали и таяли. Каждая их гибель казалась слаще, чем летнее вино. Время тянулось медленно, точно тоже замёрзло. Сталь и обсидиан мелькали, ища ледяную поживу, и повсюду лязгали паучьи челюсти. Со стен летели вниз огонь и кипящее масло, и неясно было, достигали ли они цели — удары в ворота то прекращались, то начинались снова. Кровь брызгала во все стороны, окрашивая туман розоватыми каплями. Бриенна спотыкалась о груды осколков и мёртвые тела, вставала и снова падала в этом ледяном помешательстве, натыкаясь на живых и мёртвых. В лёгких засел мороз, словно они целиком обросли инеем, а в голове было совершенно пусто, только глухо отдавался грохот в ворота. Бум бум бум. Должно быть, под стенами Винтерфелла собрались все мёртвые твари этого мира, но Бриенна была рада, что не видит их, не то её руки давно бы опустились, а в душу змеёй вползло неверие. Прыжок, щит, замах, удар, снова удар. Сколько их впереди?.. Сотни и тысячи. Бесконечное множество, пока руки не опустятся от нечеловеческой усталости, а тело не осядет мешком на каменную поверхность стен. Валирийская сталь — колдовская сталь, и душа её черна, как драконья кость, и красна, как пламя. Этот меч подарил ей Джейме, и она сохранит его до самого конца… До самого последнего вздоха. Стрелы лучников давно истощились, вышло кипящее масло, и даже пламя костров побледнело и сжалось, точно боялось окружающего холода. Зимние порождения, бестелесные тени и мёртвые сегодня явились сюда, чтобы убивать, но так просто они замок не получат. Сквозь густую пелену тумана они едва расслышали тонкий звук медных труб. — Южная стена отступает! — громко крикнул лорд Галбарт. — Мы тоже отходим! Одни мы не продержимся. Где Роннел, чёрт его дери?! Он остановился и оглянулся в поисках своего оруженосца, который хранил медную трубу, призванную трубить отступление. За спиной лорда из белой пелены вдруг соткалась призрачная тень, будто сгусток тумана ожил и оскалил зубы. Бриенну прошиб холодный пот. Она хотела крикнуть, предупредить, но голос перестал ей повиноваться, совсем как тогда, в шатре Ренли. Всё случилось слишком быстро, чтобы понять. Не успел Галбарт Гловер пошевелиться, как тень перерезала ему горло ледяным кинжалом. Бриенна в ужасе смотрела, как жизнь вместе с кровью толчками покидает его тело. — Трубите… — одними губами произнёс он, прежде чем умереть. Где-то снизу раздался хруст дерева, будто доски подались под чьим-то ударом. Долго воротам не выдержать. — Миледи, сир! — Подрик Пейн, взъерошенный и потерявший шлем, подбежал к ней, принявшись тормошить. «Пора брать себя в руки». Бриенна тряхнула головой, отгоняя видение тени, и оглянулась. Где-то справа от неё в белёсом тумане раздался звук трубы, возвещающий их отступление. Люди закричали и кинулись к лестницам, толкаясь и отпихиваясь. Тенны, Мормонты, Гловеры — сейчас все так смешались, что сложно было их отличить. «Где Джейме?.» Он явился из тумана десятью мгновениями позже с заткнутой за пояс медной трубой. Должно быть, это он подал сигнал. — Мальчишка мёртв, — бросил он на ходу, пихая Бриенну к выходу. Его щит был исцарапан, одна доска вовсе отвалилась, а сам он хромал, но был жив. Истинное облегчение знать это. Людская река потекла к лестницам и дальше, по подвесному мосту под защиту внутренних стен. Первый рубеж обороны пал, дело за вторым. Внутренние стены Винтерфелла выше внешних, но и тоньше тоже. Они дадут им выиграть время, а ров может замедлить нечисть, ползущую из темноты. Хотя бы ненадолго… Бриенна бегом спустилась по лестнице, лишь на секунду обернувшись. Там, наверху, копошились и стрекотали новые орды чудовищ, а ворота, крепкие деревянные ворота, окованные сталью, были пробиты, и сквозь запирающую их железную решётку тянулись косматые чёрные лапы, похожие на щупальца кракена. — Поганцы управились скорей, чем мы думали, — крикнул ей Джейме, но у неё не нашлось слов для ответа. Первые пауки уже спускались по стене в ров. Возле ворот тот был завален брёвнами и хворостом, даже изломанной мебелью, но что толку, если их не поджечь. Говорили, что такой приказ отдала Красная жрица, но Бриенна не видела её и давно не слышала её голоса. Быть может, она уже мертва. Подвесной мост грохотал и качался под сотнями ног. Паучьи лапы высовывались снизу, точно твари облепили мост целиком. Бриенна рубила, куда доставала рука, и продолжала бежать в спасительный полукруг ворот. Она старалась не поддаваться страху. То, что происходило, было ужасно, но есть ещё внутренние стены и ров. Вся надежда на них. Позади что-то с жутким треском лопнуло, и Бриенне не нужно было снова оглядываться, чтобы понять, что железной решётке недолго осталось сдерживать мёртвых. — Отступаем, отступаем! — истошно вопил впереди кто-то из северян, оглушённый своим страхом. Она слышала крики вперемешку с ругательствами, и людской поток гнал её вперёд, не давая остановиться. Кто-то тащил с собой раненых товарищей, кто-то сам улепётывал со всех ног. Подрик Пейн нёсся впереди, а где-то позади она знала присутствие Джейме, и этого было довольно. Последние живые вбежали в пространство ворот, оставив внешние стены призракам и мертвецам. — Поднимайте мост! — крикнул Джейме, первым впрягаясь в лебёдку. Барабаны вращались бесконечно медленно, словно в дурном сне, тяжёлые цепи заскрипели, и мост начал подниматься. Пауки ринулись было под закрывающуюся решётку, но обсидиановые копья отправили их в небытие. Первые мёртвые, прорвавшиеся в ворота, уже лезли в ров, переползая через брёвна, паклю и доски, проваливаясь вниз, падая и шагая по головам своих же собратьев. Люди толпились возле решётки, как зачарованные, и в немом ужасе смотрели, как смерть сочится в выломанные ворота внешней стены. — Все наверх, ну же! — голос Джейме зазвучал зычно и громко. — Закрываем ворота! Раненых в лазарет! Тяжёлый засов опустился в петли. На носилки, наспех сооружённые из двух копий, сгрудили Робетта Гловера с красным месивом вместо половины лица, и других раненых, которых притащили со внешних стен. Дюжина человек отправилась к мейстерам своими ногами, чтобы перевязать раны и сковать в лубки переломы. Остальные ринулись по лестницам, точно только и ждали команды. Мимо Бриенны мелькали тенны в полушлемах и длинных кожаных рубахах с бронзовыми дисками на груди, солдаты лордов с гербами на щитах и мальчишки, которым подобрали подходящее по руке оружие. Воины Севера. Последняя его надежда. Бриенна, поскальзываясь на заснеженных ступенях, взбежала наверх и встала между зубцами стены. Здесь был оставлен запас стрел — и обсидиановых, и огненных, стояли свежие копья и целые щиты. Она подхватила ближайший лук и полный колчан, готовясь сражаться дальше. Мёртвые изникали из разломанных ворот и перелезали через ров везде, сколько глаз хватало. Они скребли когтями, взбирались, падали вниз и снова лезли, сами похожие на пауков: великаны, животные, люди — мёртвая гадкая масса, шевелящаяся во рву в клочьях белёсого тумана. Оруженосцы и солдаты чиркали кресалами о кремни, пытаясь разжечь костры, сложенные в больших железных корзинах. Искры летели, хилые и печальные в этой вечной тьме. Когда стало казаться, что всё пропало, растопка вдруг полыхнула, яркий кровавый свет озарил озадаченные лица и словно бы отогнал от стен проклятый холодный туман. Люди испуганно отшатнулись от колдовского пламени. — Стрелы зажигай! — приказал Джейме, обнажив меч. — Дадим этим ублюдкам огня! — Вдовий Плач сиял ярким светом, и указывал в сторону мёртвых, подобно жезлу древнего бога из забытой легенды. Бриенна никогда не видела столь величественного зрелища. Еще не всё потеряно, они справятся. Мёртвым не одолеть этот ров, не взобраться на внутренние стены. Пламя воюет на их стороне и не пустит тьму ни в замок, ни в их сердца. — Пускай! Бриенна спустила тетиву, напряжённую под пальцами. Стрела метнулась вниз, волоча за собой огненную ленту, и упала прямо в кипящее месиво мёртвых, наверняка попав в цель. Они сделали ещё дюжину залпов, и внизу заполыхали одежда и шерсть, вместе взятые, распространяя огонь на других мертвецов. Запахло палёным и чем-то омерзительным вроде горелой мертвечины. Клубы чёрного дыма взвились вверх, как стая гигантских птиц. Джейме по-прежнему отдавал команды. Несколько пауков ловко взобрались по стене, но нарвались на обсидиан и наконец перестали лезть. Замок был окружён мёртвыми, копошащимися во рву, а сколько их снаружи, даже вообразить страшно. Бриенна стояла рядом и всё глядела на спину Джейме, высматривая тень с ледяными глазами. Ещё раз подобное она точно не переживёт. Глубокий грудной голос, казалось, зашептал прямо на ухо, до того близко он раздался. Бриенна вздрогнула и прислушалась, пытаясь разобрать слова, звучащие на неведомом жутком языке. Красная жрица призывает помощь своего красного бога… Её молитва набирала силу, схожую с воем ветра. — Огонь! — на сей раз голос был вполне земным и принадлежал Джейме. Бриенна щёлкала луком, посылая стрелы вниз. Осталось меньше трети колчана, и когда они выйдут, вся надежда будет на сталь и обсидиан. Там и тут внизу гасли и разгорались огоньки, постепенно сливаясь в костры… Душным жаром опалило лица, когда ров вспыхнул сразу весь, невозможно алым, колдовским пламенем. Люди ахнули и закричали, не в силах поверить в подобное волшебство. Винтерфелл опоясало огромное горящее кольцо, и последние клочья тумана над стенами рассеялись, позволяя видеть так же ясно, как днём. Там, внизу корчились и таяли от жара ледяные пауки, а мертвецы полыхнули разом, и так жарко, что едва не обожгло щёки даже на высоте ста футов. В сердце зародилась надежда. Бриенна закусила губу, боясь поверить, что холод проигрывает хотя бы на время. Если бы мёртвые могли говорить, воздух полнили бы крики боли и предсмертные стоны, но они умирали в полной тишине. Только пламя трещало, да шёпот Мелисандры звучал прямо в ушах. Огонь это смерть, и огонь это жизнь… Свет порождал на стенах тени, огромные и высокие, словно их отбрасывали великаны. На лицо Подрика пламя кидало алые всполохи, точно он был весь красен от смущения. Он, раскрыв рот, завороженно смотрел на огонь, будто поверить не мог в то, что видит своими глазами. Бриенна и сама плохо верила себе, но теперь уже только и оставалось, что принять всё как должное. — Подрик, будь другом, сбегай на северную стену и узнай, что там творится. Найди короля или любого, кто там сейчас за главного. А ты, Доннел, на южную к Джону Амберу. Мы должны знать, что у них, чтобы удержать наши ворота. Бегом! — зыркнул Джейме грозно, и мальчишки умчались, словно их сдуло ветром. Ров продолжал полыхать, и мертвецы всё корчились в нём, постепенно затихая. Пламя разогнало туман наверху, и теперь ясно виднелись зубцы внешней стены, озарённые красными бликами. Но за ними царила чернота: костры на башнях короля давно угасли, а в темнеющем проёме ворот никого не было видно. То ли покойники отступили, то ли готовят какую-то новую гадость. Медведица и магнар теннов подошли к Джейме и долго о чём-то совещались. Бриенна стояла возле зубцов и зачарованно смотрела вниз, в пламенное пекло. Оно околдовывало, манило к себе. Казалось, что в нём пляшут огненные танцовщицы и перемещаются диковинные звери и птицы. Ни одно человеческое пламя не способно поджечь обледенелые бревна, лежащие на поверхности замёрзшего рва, да и горело ли там одно дерево? Весь лёд был охвачен огнём. Только колдовскому пламени Красного бога, их главного союзника в этой ночи, такое под силу. Скоро вернулся Подрик Пейн. — Это леди Мелисандра зажгла ров, — сообщил он, шмыгнув носом. Джейме искренне рассмеялся. — Твоя новость малость устарела. Мы уже и сами это поняли. — Король говорит, надо держать стену до последнего, если снова полезут. Эти ворота им будет сложно выломать, мост их удержит, но если такое случится, мы отступаем в Великий Замок по зову медных труб. — Как там девчонка Старков? — неожиданно спросил Джейме. «Я поклялся оберегать её», — не прозвучало из его уст, но Бриенна услышала это сердцем. — С леди Арьей всё в порядке, только щека расцарапана. — Хорошо, — коротко кивнул Джейме и повернулся к проломленным воротам, что-то прикидывая. Вскоре вернулся и Доннел, объявивший, что лорд Амбер ранен, но продолжает сражаться и грозится разорвать любого мертвеца в мелкие клочья. Все внешние ворота выломаны, но люди готовы оборонять внутренние стены, сколько возможно. Оборонять… Но все ледяные чудища куда-то подевались, будто их и не было вовсе, лишь на дне рва дотлевали оскаленные черепа и кости. От пламени Мелисандры жар стоял такой, что Бриенна вся вспотела, но в лёгких всё равно сидел холод. Джейме отдал приказ оруженосцам топить снег в больших котлах, чтобы напоить защитников стен горячим. Бриенна с наслаждением выпила простую безвкусную воду, и её тепло показалось самым желанным и приятным на свете. Люди замерли, выжидая. — Эти мёрзлые твари что-то задумали, ручаюсь, — проворчал Джейме себе под нос, глядя на выломанные ворота. Бриенна тоже чувствовала, что не всё ладно, вот только как угадать, откуда на них свалится новая беда?.. Она проверила свои кинжалы, крепче завязала шнуровку на сапогах и стряхнула с мехового капюшона капли растаявшего снега. Ров горел всё так же ярко, словно вообще не нуждался в топливе. «Скоро лёд треснет от жара и бревна потонут в воде», — подумала Бриенна, но этого почему-то не происходило, пламя будто вообще не вредило ему. Мрачное ожидание длилось недолго. Бриенне на нос упала холодная капля, и она вздрогнула от неожиданности. — Что за чёрт? — выругалась Медведица, видно, почуяв то же самое. — Дождь, — сказал Подрик удивлённо. — Ледяной дождь, — повторил за ним Джейме, утирая лицо рукавицей. Худшее и представить трудно… Капли то ли снега, то ли дождя полетели с чёрного неба, шипя и взрываясь, когда попадали в огненное кольцо, опоясавшее замок. Одна, две, десятки и сотни ледяных капель постепенно выросли в целый ливень, обрушившийся с небес. Жаркое алое пламя сначала проглатывало их без труда, а после начало шипеть и плеваться, выбрасывая вверх облачка пара. Кожух Бриенны заблестел от влаги, перемешанной с раскисшими снежинками. Всюду капли, крупные и холодные, смертельно опасные на морозе… Если ледяной дождь погасит пламя, они вымокнут до нитки и совершенно продрогнут, не найдя возможности согреться. Можно воевать с мёртвыми или ледяными пауками, но сражаться с дождём — пустое дело. — Укройте костры! Люди прикрывали головы щитами и прятались под меховые плащи, Бриенна тоже подняла щит над головой. Снег под ногами мгновенно раскис, на стене стало скользко и сыро. «Лишь бы не промочить сапоги…» Хорошо, если бы шёл тёплый летний дождь, смывающий с лица грязь и пот, очищающий тело и согревающий душу. Но это была противная мелкая морось то ли мокрого снега, то ли льда вперемешку с водой, и от неё становилось промозгло и гадко не только вокруг, но и на сердце, словно всю радость вычерпали, впустив внутрь страх и тревогу. Сейчас в сапогах захлюпает, кожухи промокнут до самого белья, и зубы сами застучат от холода, выбивая дробь. Бриенна тоскливо смотрела, как медленно угасает недавно жаркое пламя. Ей казалось, что эта война упала ей на плечи грузом тяжёлым, как каменная плита, придавливая её к земле, грозясь уничтожить совсем. Ноги ныли, на руках не было живого места от мозолей, а на теле — от синяков. Холодный ледяной дождь смывал прочь последние надежды. Она не привыкла распускать нюни и всегда старалась искать выход, но не теперь. Им не выстоять против мёртвых. Если они удержат стены сегодня, то солнце всё равно не покажется на небе, а весна и вовсе никогда не наступит… Мёртвых сотни и тысячи, и каждый погибший северянин переходит в их войско. Только те, кого она обещала защитить, ещё заставляют её поднимать меч и сражаться. Джейме Ланнистер, Подрик Пейн, Санса и Арья. Она обещала, и она исполнит, чего бы это ни стоило… Капли падали и шипели над огнём, делая его бледным и слабым, подобно угасающему старику на склоне лет. — Надеюсь, Мелисандра умеет поджигать воду, — тихо сказал Джейме, тоже глядя на тлеющие вымокшие угли. Бриенна не надеялась. Красная жрица умела многое: разжигать негаснущие огни, неподвластные ветру и снегу, петь колдовские песни, насылать тени-убийцы и произносить запретные заклятия на крови. Умела видеть будущее и оживлять умерших, если на то была воля Красного бога. Но даже ей не под силу тот враг, что нынче стоит против них. Древний холод. Ледяное зло, безразличное к людям, желающее стереть их привычный мир с лица земли, превратив его в ледяную пустыню. И оно пришло за ними. — Готовьте обсидиановые стрелы! — скомандовал Джейме. — Стрелять только наверняка, зря не тратить. Их костры тоже почти угасли, остались лишь те, что они успели заслонить щитами и котлами. Над стенами нависла зловещая тишина. Люди на северной, западной и южной стороне сейчас тоже зорко вглядываются во тьму, как и они сами, пытаясь увидеть подступающего врага, зная за своими спинами близких и родных, запертых в чертоге. Вокруг было темно, только светлые пятна лиц выделялись среди ночной тьмы. Мерзкие ледяные капли наконец перестали сыпаться вниз, и Бриенна убрала щит, стряхивая их вниз. Она взглянула на вяз и падающую звезду. Герб сира Дункана Высокого. Она не знала об этом, пока Джейме ей не сказал… Тонкий слой воды на щите вдруг начал прямо на глазах покрываться коркой льда. Вяз и падающая звезда, исчирканные паучьими жвалами и оружием мертвецов, медленно оделись тонкой прозрачной оболочкой. Мороз снова вернулся, проникая в самое горло. Кто-то выругался, кто-то попытался подойти к амбразуре, но ноги начали разъезжаться. Ледяной панцирь карабкался из-за внешних стен, одевая камень в блестящую броню, делая Винтерфелл хрустальным и невыразимо прекрасным, похожим на дворец ледяного короля. Одичалые взмахивали щитами над огнём, раздувая пламя, но оно плохо поддавалось, словно тоже замёрзло. Джейме приказал долбить лед топорами, нашлись две бочки с песком и одна с щебнем, ими стали посыпать стену. За внешними стенами стоял мрак, а огненное кольцо вовсе угасло. Угли во рву тоже сковало толстой коркой льда. Хотелось то ли засмеяться, то ли закричать, а пуще всего бросить всё и расплакаться, но это было невозможно… «Твой отец молится за тебя», — ни с того ни с сего прозвучал в голове чей-то голос, и Бриенна чуть не оглянулась, чтобы понять, кто это сказал. «Мой отец… Увижу ли я его? Разве только, когда окончится зима, а это случится нескоро. Вовсе никогда». — Стрелы наложить! — прокричал Джейме. Остался последний колчан. Бриенна была готова. Когда в выломанных воротах появилась первая синеглазая тень, сердце Бриенны ёкнуло от неожиданности, но рука была тверда. «Отец молится за меня, и я не подведу его», — прошептала она, натянув тетиву. Мёртвые полезли, натыкаясь друг на друга и падая в прогоревший ров. Они вставали и снова шли — обезображенные, гадкие, ковыляя по наполовину сгоревшим брёвнам, подёрнутым коркой льда. — Тяни!.. Пускай! — целый ливень стрел пронзил их и был всего каплей в море тьмы. Кто-то валился и исчезал, словно в водовороте, но другие шли и шли. Полчища и легионы. Казалось, все мёртвые от начала времён сегодня явились сюда. Когда стрелы вышли, Бриенна выдохнула и взялась за меч. Она готова. За отца. За Сансу Старк, Арью и Подрика. За Джейме Ланнистера и всё, что он подарил ей. Те, кого удалось уложить, падали, но следующие шли по их головам, вцеплялись в камень ногтями, пытались ползти, снова падали и снова вцеплялись. Внутренняя стена высока, но она старше внешней, и кладка её не такая гладкая, испещрённая трещинами и выбоинами, порождёнными временем и ветрами. Сто футов отделяет людей от упырей, всего сто футов между жизнью и смертью… — Копья к бою! — крикнул Джейме, взглянув вниз. — За Винтерфелл! ЗА СЕВЕР!!! Дружный рёв солдат Севера был ему ответом. Первые покойники достигали их, взбираясь по стене, как проворные пауки. Живому человеку невозможно такое проделать, но мертвецы не боятся упасть и не чувствуют боли. Кое-кто из них начал переваливать через стены, и их принялись спихивать вниз. Одни уже летели с уступа, валясь на своих мёртвых собратьев, но другие хватали солдат за копья цепкими чёрными руками и дёргали их на себя, лишали оружия и сами нападали. Крики разнеслись над звенящей тишиной замка. Бриенна рубила по первым появившимся снизу гнилым лицам и отсекала их корявые руки. Одичалые, северяне, дозорные — не было разницы. Всеми ими управляла чужая злобная воля, и нельзя было пропустить их внутрь замка. Скоро те приноровились и облепили стену, как тля. Они выпрыгивали из-за зубцов, роняли защитников, бросались и впивались, сворачивали шеи и давили глазные яблоки. Бриенна сбилась со счёту на третьем и дальше двигалась, словно во сне, забывая думать хоть о чём-то кроме их горящих глаз и чёрных рук. Её драгоценный огненный меч сверкал, разрубая их на куски. Она устала. Смертельно устала, но не разрешала себе думать об этом. Их слишком много. Чересчур много. Целая волна захлестнула стену, будто морской прибой, рядом кричали и падали люди, и скоро снова повалил снег. Бриенна поскальзывалась, оступалась и падала, после снова вставала, стиснув зубы и забыв про боль, которая ломила всё тело. «Мой отец молится обо мне», — звучало в голове. «Я не должна его подвести». Снизу доносились удары, должно быть, великаны пытались проломить подъёмный мост и раскрошить эти ворота — их последнюю защиту. На стене громоздились трупы защитников, которых, кажется, было не меньше, чем поверженных мёртвых. На северной стороне тонко завизжали медные трубы. Король отступает… Западные и южные стены тоже отозвались воем. «Наше дело проиграно», — горько подумала Бриенна. Она отпихнула от себя мёртвого одичалого и одним ударом раскроила ему череп, пробираясь к Джейме. Тот отмахивался от громадного чёрного существа, в котором сложно было узнать человека. Бриенна развалила упыря от шеи до сердца и переглянулась с Джейме. Тот урвал время и загудел в трубу. Восточная стена пала. — Отступаем, отступаем! — кричали вокруг. Люди кинулись к лестницам, на ходу отбиваясь и спихивая вниз ползущих покойников. Бриенна разыскивала в этой толчее Подрика, отчаянно надеясь, что он ещё жив. Парень, глядящий на неё совершенно бешеными глазами, обнаружился только спустя сотни мелькнувших мимо лиц. — Ну же, Пейн, давай, бегом! — гаркнул Джейме, направляя мальчишку вниз по лестнице. Бриенна задохнулась от людского напора. Её оцарапал чей-то кинжал, она получила с полсотни синяков и ударов, десять раз поскользнулась и сто раз упала, прежде чем смогла спуститься вниз, на широкий двор, превратившийся в каток. Следом, словно лавина, неслись мертвые. Некоторые падали вниз прямо со стен, и удар, который вышиб бы из человека дух, лишь на мгновение замедлял их ход. Они уже изрядным числом толпились во дворе, на вершинах башен стрекотали ледяные пауки, а двор погрузился в такой беспросветный мрак, что можно было потеряться в нём. Казалось, будто ты провалился в преисподнюю, и зловещие ледяные демоны окружают тебя со всех сторон. Только огни Великого Замка сияли, как путеводный маяк, туда Бриенна и направлялась. На неё сбоку набросился покойник, она отсекла ему голову, снова упала на льду и потеряла щит от удара. После отмахнулась от внезапно выросших возле горла чёрных рук, попыталась подняться и почувствовала, как кто-то с нечеловеческой силой схватил её за сапог и потащил. Джейме, вовремя явившийся из темноты, разрубил напавшего едва не пополам и подал ей руку. В голове всё мелькало и кружилось, казалось, что проще лечь и умереть, чем сделать ещё шаг. Кто-то из солдат уже достиг замка и широко распахнул двери. Мелисандра стояла возле дверей, раскинув руки, и по одному её слову башенки из поленьев вспыхнули, осветив двор. Кругом творилось светопреставление: люди — живые и мёртвые, пауки изо льда, а из-за стен хлынул новой тяжёлой волной туман, укутывая людей в белый саван. Твари лезли из ворот, как муравьи, и Бриенна не хотела думать, сколько их ждёт снаружи. — В замок, скорее! — ревел где-то рядом Большой Джон Амбер. — Удержим его! Бесполезная затея. Мёртвых слишком много, скоро они проникнут и туда. Она повернулась и упрямо сжала в руке меч. Верный Клятве. — Стой, Бриенна! Вернись! — кричал где-то позади неё Джейме, но она не слушала. Против неё стояла сама тьма, так какой смысл сидеть в замке и ждать неминуемой смерти?.. Она обрушила первый удар на подступившего покойника, метя прямо между ярких синих глаз. Меч вошёл гладко, как в масло, и упырь повалился на землю, но на его месте тут же выросли четверо новых. Бриенна снова взмахнула мечом. В чёрном небе расцвёл огромный огненный цветок.