Ветер с севера

Звонким вереском Спрячутся наши следы, И не вспомнят о них. Кто поверит нам, Рыцарям падшей звезды Из отвергнутых книг? Тэм Гринхилл

Едкий дым щипал глаза, мокрые поленья чадили в очагах, и сквозь плавающий в Великом Чертоге серый сумрак было плохо видно, но Джейме всё равно смотрел. Нетронутая тарелка с ячменной кашей и крохотной горбушкой хлеба стояла в стороне. Бриенна, Сандор, Подрик и Хиль сидели рядом, как в старые добрые времена, и добросовестно опорожняли свои миски. По и так покрытому шрамами лицу Клигана змеились корки от едва заживших царапин, а одна, широкая и яркая, перечёркивала старый ожог, похожая на красный хвост кометы. Взъерошенный Подрик Пейн с наслаждением облизывал ложку, надеясь собрать всё до последней крупинки. Хант морщил нос и потирал ушибленную руку. Бриенна, чьё лицо расписывали лилово-красные кровоподтёки, сосредоточенно жевала хлеб. За их частью стола царило молчание, которое никому не хотелось нарушать, словно все их силы ушли на прошедшую битву, а на болтовню ничего не осталось. Так оно и было. Одичалый покойник изрядно приложил Джейме дубиной по ноге, отчего икра расцвела глубоким синим цветом и ныла. Это не добавляло ему хорошего настроения. Как и те, кто нынче сидел на помосте за высоким столом. Сегодня там ужинала Дейенерис Таргариен, первая этого имени, именуемая Бурерождённой, Неопалимой, королевой андалов, ройнаров и первых людей, кхалиси великого Травяного моря и ещё десятком титулов, которые Джейме успел позабыть, пока маленькая темнокожая прислужница королевы их произносила. Пожалуй, в любви к громким именам Дейнерис посоперничает только с Тормундом. Джейме собирался спросить у одичалого при случае, как он смотрит на то, что женщина с юга смогла его обскакать. Королева сидела на самом почётном месте рядом с королём Севера и Сансой Старк. По правую руку от Дейенерис громоздился высокий угольно-чёрный жрец с татуировками в виде пламени на щеках, и спутанная седая грива делала его похожим на диковинного льва. Тут же разместились лорды Севера и какие-то знатные господа из армии королевы. Джейме счёл за благо расположиться где-нибудь подальше от этой компании, чтобы не портить себе аппетит. Нынешним вечером зал был набит битком, и ещё множество людей не вместилось в его стенах, но они впятером сумели найти местечко между одичалыми и солдатами Севера. В этой части зала было тесно и шумно, но куда веселее, чем на помосте, и Джейме это вполне устраивало. Новый дружок Клигана, Халлек, рассказывал, скольких пауков превратил в ледяные осколки на этот раз, а Тормунд крякал и качал головой, готовясь переплюнуть его басни. Вожди одичалых Игон Старый Отец и Великий Морж (Джейме уже устал изумляться дурацким именам дикарей), окружённые своими людьми, смеялись чему-то, тыкая пальцами друг в друга. В той стороне стоял такой гвалт, что Джейме плохо слышал собственные мысли. Зато на помосте царило уныние. Король Севера смотрел в пустоту, точно вообще не замечал людей вокруг. Санса Старк бросала на него тревожные взгляды и наверняка пыталась вести учтивую беседу, но, кажется, то и дело теряла нить разговора. Мальчишка Рикон вертел рыжей головой и, судя по его виду, надеялся покинуть этот скучный ужин при первой же возможности. Северные лорды и леди большую часть времени молча копошились в своих тарелках, даже Большой Джон Амбер со своими дядьями напивались в полной тишине. В таком обществе драконья королева казалась хрупкой, тонкой и чужой. Словно драгоценная фарфоровая ваза среди крепких глиняных горшков. Джейме с жадным интересом разглядывал её, очередную тень прошлого, настигшую его в Винтерфелле. Она была чем-то схожа со своим отцом и одновременно не имела с ним ничего общего. Похожа скорее на брата, которого ей не довелось узнать, ведь Рейегар погиб на Трезубце ещё до её рождения. Длинные серебристые волосы она убирала в сложную косу, в которую были вплетены маленькие колокольчики. Серебро волос с серебром колокольцев в отблесках свечей и факелов напоминали холодный лунный свет, и Джейме ни с того ни с сего вспомнилась песня, которую так любил насвистывать Тирион, погружаясь в меланхолию. «Была моя любовь, как снег, прекрасна, и волосы её, как свет луны». Красивое бледное лицо с большими фиалковыми глазами казалось строгим и одновременно грустным. Чёрно-красный бархат плотно обтягивал её фигуру: королева не преминула напомнить северянам цвета своего дома. Она не пыталась притворно улыбаться, как делала Санса Старк — она была вежливой, но холодной, точно мраморная статуя. «Пламя и кровь», — вот фамильный девиз Таргариенов. Истинная королева Семи королевств прибыла защитить Север и одновременно потребовать своё королевство назад, о чём ясно говорили три громадных дракона, которых она с собой привела. Только полный дурак не разглядел бы этого намёка. Любопытно, что скажет на сей счёт нынешний король Севера. Не станет же сопротивляться, не то недолго и сгореть заживо, как сгорели лорды, надумавшие ей перечить. Но Джона, похоже, вовсе не интересовали сейчас дела наследия и правления. Его исхудавшее лицо с провалившимися глазами выражало одну лишь скорбь: этой проклятой ночью Север потерял свою королеву. Слишком много потерь постигло их всех этой зимой. Джейме казалось, что он вовсе позабыл, были ли они когда-нибудь беззаботны. Долгое десятилетнее лето приучило их смеяться и не оглядываться назад, но нынешняя зима быстро заставила считать горькие утраты и ценить то, что имеешь. Особенно такое хрупкое счастье. За обоими плечами королевы Дейенерис стояли её верные гвардейцы. Сир Джорах Мормонт, мрачный заросший тип, который прежде наушничал на неё Варису, как видно, был прощён и теперь исподлобья зыркал на всех присутствующих. Его кровная родня — тётка Мейдж Мормонт — сидела по другую сторону стола и делала вид, что не знакома с племянником, как и её воинственные дочери. Впрочем, этот плешивый медведь интересовал Джейме куда меньше, чем старик, стоящий по правую руку от Дейенерис. Его он знал даже слишком хорошо. Живая легенда, сир Барристан Смелый, верно служивший трём королям, теперь служит четвёртому, истинному. По крайней мере, так он сказал, прежде чем покинуть столицу. Глупец Джофф прогнал его со службы, но серебряная королева оценила его по достоинству и одарила плащом лорда-командующего её новой Королевской Гвардии. Белый плащ, скреплённый золотой пряжкой с тремя драконьими головами, очень шёл к его благородным сединам. Он стоял, прямой, как палка, и оглядывал зал своими цепкими глазами. Джейме мог бы поклясться, что Барристан видел его, но тот ничем не показал, что узнал бывшего брата по Гвардии. Пространство за помостом было заполнено столами и скамьями так, что пройти было трудно. Ближе к высокому столу сидели командиры Севера, перемежаемые сержантами и солдатами из армии драконьей королевы. Джейме никогда прежде не видел столько знаменитых Безупречных одновременно. Армия гладколицых евнухов, закалённых боями и походами, составляла странный контраст с бородатыми лицами северян. Безупречные всё делали слаженно, даже отправляли в рот ложки, не совершая ни единого лишнего движения. Их лица представляли все возможные оттенки человеческой кожи — от бледно-белого до почти чёрного, они были одеты одинаково и двигались словно по команде. Идеальные солдаты, каждый из которых стоит десятка. Такие не побегут и не ослушаются — они будут сражаться до самого конца, не отступив ни на шаг. Между ними сидели ещё главари каких-то наёмных отрядов, дотракийцы, жители вольных городов и южные рыцари. Армия Дейенерис — прелюбопытное сборище, какого ещё не видел мир: она собрала под своей рукой весь Восток и Юг. И оттого её солдаты казались такими же чужими на Севере, как и она сама. «Столько важных персон вместе… И ни один из них не друг мне», — подумал Джейме, снова посмотрев на высокий стол. Сандор Клиган будто прочёл его мысли. — Гадаешь, кто из них тебя убьёт? — насмешливо проскрипел он, проследив за взглядом Джейме. — Весь помост посоревнуется за это право. — Ставлю на драконью девку, — скривил рот Сандор. — Удваиваю ставку, — горько усмехнулся Джейме. Пока идёт война, вряд ли стоит опасаться, но рано или поздно его очередь настанет. Если Иные не доберутся до него раньше. Несмотря на натужные шутки и хохот одичалых, трудно было сказать, что люди в Великом Чертоге спокойны и веселы. Лишь благодаря драконам они хоть немного выбрались из кошмара, в который погрузился замок во время нашествия мёртвых. Королева и её огнедышащие чудовища, которых она звала детьми, спалили добрую половину мертвецкого войска за стенами, а люди, воспрявшие духом, расправились с теми, кто успел проникнуть в замок, но эта победа ещё не значила конец войны, отнюдь не значила… — Пойду проветрюсь, — сказал Джейме и, кивнув Бриенне, покинул душный зал. Он нуждался в свежем воздухе и пуще всего в том, чтобы ветер прочистил ему мозги. Ушибленная нога ныла, а в душу наползал какой-то стылый мрак. «Сегодня мы победили, отчего же мне так скверно?..» Остаться в одиночестве в этом замке теперь было непросто, но Джейме постарался. Он встал в тени крошечной септы и прислонился к её покрытой копотью и снегом стене. Внутренний дворик, как и внешний большой двор, был занят кострами, палатками и поленницами. Королева Дейенерис привела с собой пару тысяч Безупречных, полсотни дотракийцев, две сотни наёмников, и это далеко не вся армия, которой она располагает. Значительная её часть сторожит столицу или наводит порядок на юге, насколько он слышал. Винтерфелл и так едва не лопается от людей, но этого всё равно мало, чтобы противостоять холоду. Джейме вдруг подумал о Тирионе. Его меньший братец тоже не стал морозить свой мелкий зад в снегах Севера и остался в столице, чтобы править от имени Дейенерис. Как легко боги играют человеческими судьбами… Только недавно Тирион был десницей короля, после превратился в беглеца и бродягу, а теперь снова распоряжается в Красном замке. От него можно было чего-то такого ожидать, он всегда был хитёр. «Разум — это моё оружие, милый брат, как твоё — золотой меч», — сказал он как-то, а Джейме лишь рассмеялся тогда. Между тем, Тирион был прав. Острый ум бывает куда надёжнее самого острого меча. Джейме понятия не имел, как Тирион сумел уговорить Дейенерис взять его на службу, и уж тем более — как брат оседлал огнедышащего дракона, однако такая прыть не могла не восхищать. Он так и не понял, желает ли снова встретиться с этим мелким подлым человечком. «Зачем ты убил нашего отца?», — хотелось спросить ему, глядя прямо в глаза, но ответ и так был ясен. Лорд Тайвин никогда особенно не заботился о желаниях своих детей. Вспомнить хотя бы ту гадкую историю с Тишей… Джейме до сих пор чувствовал стыд за то, что под напором отца соврал брату, будто она была шлюхой. Джейме с Тирионом расстались, наговорив друг другу слишком много дерьма, и новая встреча ничем хорошим не закончится, это ясно. Брат обещал убить Джейме, как убил лорда Тайвина и Джоффри, и почему-то верилось, что так он и поступит. Угрозы от одинокого пленника звучали смехотворно, с угрозами десницы королевы и драконьего всадника стоит считаться всерьёз. Джейме начал замерзать и натянул капюшон повыше. Низкое небо не пропускало никакого света — ни лунного, ни звёздного, только пятна огней и костров разгоняли окружающую тьму. Морозный воздух холодил голову и после дымного чертога был почти сладок, хоть и отдавал тонким запахом ледяной смерти. Рано или поздно Иные вернутся, каждый это знал. Холод пока отступил, но надолго ли? Солнце не торопилось всходить над этим миром, а зимний ветер продолжал завывать за стенами замка. Что нужно сделать, чтобы солнце вернулось и наконец наступила весна?.. Ответы на эти вопросы вряд ли знали даже самые учёные мейстеры. Восемь тысяч лет назад случалась Долгая Ночь, но с тех времён сохранились лишь жалкие легенды. На вышках жгли огни. Джейме давно удивлялся тому, сколько в Винтерфелле запасено дерева. Не иначе как Санса приказала вырубить весь Волчий лес на лиги вокруг. И правильно сделала. Сейчас совать нос за ворота мало кто рискнул бы, слишком непросто далась им прошедшая битва. Ещё немного, и она оказалась бы последней в их жизни… Джейме ясно помнил отчаяние и ужас в глазах защитников, тонкие вопли медных труб и холод, сковывавший тело ледяным капканом. Помнил скрип ржавых цепей, поднимающих мост, и жар огненного кольца, опоясавшего замок. Прошлая битва казалась ему каким-то дурным сном, который остался в памяти кусками навроде стеклянной мозаики — сколько ни пытайся сложить картинку, видишь лишь отблески воспоминаний, перемешанные, полустёртые. «Мы держали стены, сколько могли, и всё равно проиграли белому холоду». Против него люди бессильны, холод боится лишь пламени… Он посмотрел на чёрное небо, но не увидел там никого. «А кого ты ждал? Драконов?» — усмехнулся он про себя. Эти удивительные звери плевались жарким огнём, и не приближались к замку с тех пор, как один из них, громадный, покрытый угольно-чёрной чешуёй, с глазами, словно блюдца растопленной лавы, высадил королеву прямо посреди главного двора Винтерфелла. Едва она спустилась вниз, величественная и воинственная, многие не удержались на ногах и плюхнулись на колени. Когда Джейме впервые увидел её, то, пожалуй, понял, как она сумела собрать свою армию из десятков народов, как уговорила кочевников перебраться через Узкое море и как призвала под свою руку весь Железный флот. Три дракона привела с собой Дейенерис Бурерождённая, три смерти, три огня. Три спасения. Даже и сейчас одичалые смотрят на неё, как на живое божество, да и северяне не лучше: некоторые лорды только что в рот ей не глядят. «Спасительница Севера», — слышал он шёпот за её спиной. — Владычица Семи королевств». Скорее завоевательница. Сколько рыцарей и лордов нашло конец в пламени трёх её драконов, Джейме не знал, но вряд ли меньше, чем в пламени Балериона Чёрного Ужаса триста лет назад. Джейме был почти восхищён её силой, но не питал никаких иллюзий. Дейенерис прибыла спасти их, но и покорить тоже. И если он сам до сих пор жив, то это потому, что королева пока ещё не обратила на него свой царственный взгляд. Джейме стоял в тени септы и смотрел, как толпа людей покидает Великий Чертог. Не вся, конечно, нужно же солдатам где-то спать и греться. Дейенерис Таргариен в сопровождении Короля Севера и его людей вышла наружу и проследовала в Великий Замок, где им были отведены покои. Белая фигура вдруг отделилась от её эскорта и направилась прямиком в сторону Джейме. Сир Барристан был стар, но не утратил остроты зрения. Он бодро вышагивал к септе, и не было ни единого шанса, что он просто пошёл размять косточки перед сном или решил помолиться. Высокий и всё ещё внушительный, с дорогим полуторным мечом на поясе и в сверкающих белых доспехах, лорд-командующий Королевской Гвардии имел величественный вид. Когда-то и Джейме мог похвастаться подобными доспехами и плащом, но сейчас он был облачён в рваный кожух и изрядно побитые жизнью и молью штаны, заправленные в видавшие виды меховые сапоги. Рядом с королевским гвардейцем такое тряпьё смотрелось как-то особенно убого. Как и отсутствующая рука. — Сир Джейме, — с отстранённым холодком в голосе проговорил Барристан Отважный. — Сир Барристан, — едко улыбнулся Джейме. — Покинули свой пост, чтобы поздороваться со мной? Как же ваши обязанности? — Королеву Дейенерис сейчас охраняют три её кровных всадника и сир Джорах. — Достойный выбор, — кисло произнёс Джейме. Джораха Мормонта, беглого преступника и шпиона Вариса, он не знал достаточно близко и уважать такого человека не мог. Что же касается степняков… Едва Джейме впервые увидел их, как его начал занимать вопрос, что сказал бы сир Эртур Дейн при виде трёх дотракийцев, выряженных в белые плащи Королевской Гвардии. Барристан перетаптывался на месте, словно не знал, что ещё сказать. Джейме не испытывал нелюбви к старому рыцарю. Когда-то давно, будучи зелёным мальчишкой, он искренне восхищался прославленным героем войны Девятигрошовых королей, но те времена давно прошли. Этот старик пуще всего на свете любил свою драгоценную рыцарскую честь и старательно наводил на неё лоск. Он долгие годы посвятил службе королям, а честь белого гвардейца — это всё, что у него осталось. Всё, на что он положил целую жизнь, и эта самая жизнь, к счастью, не предоставила старику случая её замарать. Сам Барристан недолюбливал Джейме и всегда старательно это показывал, насколько позволяли приличия. Он мирился с его присутствием в Гвардии из необходимости и часто бывал подчёркнуто вежлив той вежливостью, что хуже прямой угрозы. — Я слышал, перед уходом вы поклялись служить истинному королю. Вот, значит, на кого пал ваш выбор, сир? — полюбопытствовал Джейме. — Истинной королеве, — уточнил Барристан с лёгкой улыбкой. — На юге ещё осталось хоть что-то, кроме пепла, после её восшествия на трон? Тень скользнула по старому лицу Барристана Отважного. — Не в моих правилах судить моего короля, — заявил он, неколебимо верный на словах и на деле. — О, я знаю об этом слишком хорошо — саркастически улыбнулся Джейме. — Клятвы белого гвардейца когда-то разучивал и я. Хвала всем богам, теперь я от них избавлен. — У королевы Дейенерис уже есть семеро гвардейцев, вы правы… Что вы делаете на Севере, сир Джейме? Барристан наконец задал вопрос, ради которого, должно быть, и измерил своими прославленными рыцарскими ногами сто футов двора. «Не думает ли он, что я сбежал на Север от праведного гнева его серебряной королевы»? — То же, что и вы, сир. Сражаюсь с мёртвыми и пытаюсь не умереть в процессе… Лучше скажите, что с моим братом? — Лорд Тирион — десница королевы и правит малым советом в её отсутствие. — Лорд? Это что-то новенькое. Давно ли он получил во владение земли и титул? — За верную службу королева пожаловала лорду Тириону Росби и Стокворт, — невозмутимо ответил сир Барристан. «Но не Утёс Кастерли…» Джейме был удивлён, что Тирион упустил возможность править Утёсом. Он ведь законный его наследник. Узнав о том, что братец служит десницей Дейенерис, он ни минуты не сомневался, что тот получит во владение наследный замок. Жизнь в который раз сумела его удивить. — Где же прежний их лорд Бронн Черноводный? — ехидно спросил Джейме, делая ударение на титуле. — И почему не Утёс? — Лорд Тирион решил, что земли возле столицы больше отвечают его нынешним запросам. К тому же сир Бронн когда-то предал его, за что и поплатился жизнью. «Ланнистеры всегда платят свои долги». Странно, что проходимец Бронн этого так и не выучил за время службы Тириону. Меньший братик всегда был злопамятен, должно быть, оттого, что не вышел ростом. Земли Стокворт и Росби очень плодородны и почти не пострадали от прошедшей войны, там обширные поля и сады, множество мельниц и без счёта крестьян. Тирион не будет нуждаться в золоте, если потребуется… Наверняка Утёс для него полон призраков, как и для самого Джейме. Как-то он встретит его самого, если им ещё суждено увидеться? Ведь Джейме тоже предал его когда-то, пусть и по требованию отца. Лорд Тайвин всегда умел убеждать, а Джейме, слишком легкомысленный, чтобы думать, тогда пошёл у него на поводу. Пожалуй, в вопросе, кто из живых убьёт его скорее, стоит поставить на Тириона. — Я вижу, вы потеряли правую руку? — осведомился Барристан, видимо, чтобы хоть как-то продолжить этот пустой натужный разговор. Вопрос прозвучал почти сочувственно, точно старику и правда было дело до его конечностей. — Вы весьма наблюдательны, сир. Зато левая пока что при мне, — Джейме сжал ладонь в кулак и продемонстрировал его лорду-командующему. Будь это сказано чуть менее шутливым тоном, можно было принять его слова за угрозу. Барристан хотел ещё что-то добавить, но Джейме уже заметил Бриенну и Подрика, и решил, что вдоволь налюбовался на постное лицо старого гвардейца. — Рад был повидаться, — махнул он культей Барристану и направился к ним.