Ветер с севера

All those days watching from the windows, All those years outside looking in, All that time never even knowing Just how blind I've been. Now I'm here, blinking in the starlight, Now I'm here, suddenly I see. Standing here, it's all so clear, I'm where I'm meant to be. Tangled

Громада Утёса появилась на горизонте уже давно, но они проехали ещё добрых полдня, прежде чем она наконец приблизилась. Закатные лучи красили небо в изжелта-алый и бросали на скалу глубокие тени, превращавшие рыжий камень в диковинное дремлющее создание. Льва, конечно, и никак иначе. Утёс, будто одеялом, укрывался мягкой вечерней дымкой и казался невероятно далёким и чересчур близким одновременно. Её новый дом. Бриенна нервно сглотнула при мысли об этом. Судьба снова отсрочила её возвращение на Тарт, но она не могла поступить иначе. Она обязательно вернётся к отцу, поцелует его тёплые руки и попросит прощения за каждый день, что он провёл без неё в Закатном замке. Обязательно. Но оставить Джейме сейчас у неё не было никаких сил. Словно, если она это сделает, что-то между ними разрушится, и ничего нельзя будет исправить. Словно она предаст и его, и себя, если ответит ему отказом. Сколько битв она встретила лицом к лицу за свои двадцать два года?.. Пожалуй, сосчитать их уже невозможно. Но эта битва с самой собой навсегда останется для неё сложнее прочих. С собственным страхом не справиться, подвести и всё испортить. С холодным червём неверия, гадко шепчущим, что она недостойна оказанной чести. С липким страхом насмешки и унижения. Девочкой Бриенна Тарт сбежала бы от подобных врагов в самое безопасное место, где никто не сможет её обидеть. Сейчас она смотрела вперёд с вызовом, будто шла в новый бой. Ей есть, за что сражаться — отныне и навсегда — и она намеревалась испытать себя на прочность ещё раз. Ради Джейме, ради самой себя и их любви, выросшей на Севере, словно драгоценная зимняя роза. Вдоль Золотой дороги уже давно нескончаемой чередой тянулись деревни, городки и сторожевые башни, перемежаемые холмами, перелесками и пустошами. Западные земли мало напоминали Север или Тарт — это был край тучных полей, туманных долин и рудников. Замки возвышались на холмах и стояли над озёрами, и многолюдные селения шумели возле их стен. Подводы, крестьянские телеги и малые военные отряды сплошным потоком текли по дороге. Что бы ни случилось здесь зимой, теперь этот край жил, и Бриенне предстояло узнать и полюбить его. Она не знала, сможет ли когда-нибудь это сделать. И уж тем более, сможет ли гордый Запад ответить ей взаимностью… Джейме ехал рядом, и с каждым шагом, приближающим их к Утёсу, его лицо каменело, пока вовсе не превратилось в безжизненную маску. Бриенне не хотелось тревожить его расспросами и пустой болтовнёй о дороге. Одним богам известно, о чём он сейчас думает и чего ждёт от судьбы. Она давно поняла, что Утёс был местом, возвращаться в которое у него не было причин. Там жили его призраки, бесплотные тени, которых он страшился больше, чем любых из ныне живущих врагов. Там жило прошлое. Бриенна не догадывалась, что ждёт их впереди, но пообещала себе просто быть рядом и крепко держать его за руку. Без бороды и длинных волос Джейме казался чересчур худым, и скулы чётко выделялись на бледном лице, придавая ему измученный вид. Совсем не таким он был на Севере — скорее похож на того, что выехал в столицу из Харренхолла. Ей не давала покоя мысль, что он будто пережил смерть и одновременно новое рождение. Он оправдан королевским судом и понесёт наказание в собственном замке. Тот, кто выбирал для него эту участь, несомненно, хорошо его знал. Их отряд давно повстречали разведчики, и теперь они растворились вдали, чтобы предупредить весь замок, что лорд Запада возвращается. «И его будущая леди-жена», — подумала она, заметив, что ладони вспотели. Скоро великолепие окружающих земель отвлекло её от тревог. Многоголосый шум порта и запах моря, царящий в воздухе, напомнили ей о Тарте, но только на миг. Высокие дома из рыжего песчаника, крытые красной черепицей и украшенные бронзовыми флюгерами в виде львов и грифонов, широкие мощёные улицы и площади, заполонённые людьми — таким предстал перед ними Ланниспорт, крупнейший город Запада. Они миновали его с некоторым трудом, потому что громадные толпы народа не давали протиснуться даже одному всаднику, не то что целой колонне. Здесь, как и во всех портовых городах, виднелось множество разных лиц. Она видела уроженцев Востока и Запада, смуглых дорнийцев, тирошийцев с разноцветными бородами, темнокожих жителей Летних островов, даже иббенийцев. Тут собрались матросы, капитаны, купцы и горожане, разбавленные септонами, уличными певцами, жрецами сотен богов и портовыми шлюхами. Всё это пёстрое многообразие говорило на десятке языков и что-то восторженно кричало, порой срываясь на рёв. Городская стража с криками и бранью пробивала им дорогу сквозь людское море и наконец сумела освободить в нём широкий коридор. Ланнистеры из Ланниспорта, отец и сын, оба на прекрасных чистокровных лошадях, присоединились к их шествию и возглавили его, встав с Джейме впереди колонны. Когда высокие городские стены выпустили их наружу, и шумный Ланниспорт остался позади, дорога, прямая, как стрела, повела их вдоль моря к главным воротам замка. Бриенна ехала между солдат, стараясь быть незаметной. Джейме и вовсе точно застыл. Его расправленные плечи и гордая посадка головы никому не выдавали, как он напряжён, но Бриенна точно знала это, привыкшая к нему за годы скитаний. Сир Джейме Ланнистер облачился в холодную броню, которая делала из него рыцаря и лорда, пряча от людских глаз его доброе сердце, весёлые искорки в зелёных глазах и нежную улыбку, которая заставляла её собственное сердце биться чаще. Лорд Джейме Ланнистер, Хранитель Запада и владетель великолепного Утёса Кастерли возвращается домой… Останется ли в нём что-то от прежнего Джейме, воевавшего с мёртвыми у края этого мира?.. Дорога медленно вела их вдоль побережья, и Бриенна могла вдоволь насладиться красотой Закатного моря. Гладкую каменную ленту пути обнимали высокие парапеты и сторожили бронзовые статуи львов, словно замерших для прыжка. Всё здесь говорило о власти и богатстве тех, кто владеет этой землёй. О власти и богатстве Ланнистеров. Впереди возвышалась скала, отбрасывая громадную причудливую тень. Замок, довлевший над всем миром, сам похожий на льва, который вот-вот поднимет голову и заревёт. Бриенна поразилась его высоте и величию. Пожалуй, во всём мире с ним могла сравниться только Стена, которой уже нет на свете. Наверняка внутри утёс весь испещрён комнатами, лестницами и переходами, в которых проще простого потеряться… В животе снова стало холодно. Торжественные алые стяги развевались над головами их отряда, и со стороны, должно быть, казалось, будто наследник древнего дома с гордостью возвращается в родной замок, но только она и Джейме знали, что это возвращение узника в тюрьму. Подрик вертел головой, то и дело разевая рот. Он, кажется, хотел спросить «видите ли вы это, миледи?», но так и не осмелился. По гладкому камню дороги мерно шагала сотня боевых коней в золоте и багрянце, несших на спинах солдат Ланнистеров. Бриенна невольно выделялась среди них в своём ношеном дорожном костюме, но капюшон защищал её от любопытных взглядов. Джейме ехал впереди, и она видела лишь его спину, укрытую тяжёлым бархатным плащом. Рядом с ним ехали лорд Роджер Ланнистер с гривой наполовину золотых, наполовину седых волос, и его сын и наследник сир Стенфорд Ланнистер, мужчина лет сорока с длинными золотыми усами. Львиная Пасть, громадная пещера высотой футов двести, никак не меньше, скоро проглотила дорогу и путников вместе с ней, спрятав их от солнечного света. Великолепные золочёные ворота нынче были широко распахнуты, и за ними открылся огромный внутренний двор. Десятки колонн поддерживали отделанный белым мрамором потолок, а рубины, вмурованные в барельефы, сияли, отражая свет тысяч свечей в хрустальных подсвечниках. Глашатаи на галереях пронзительно затрубили, возвещая приезд наследника Ланнистеров, и этот звук эхом отразился под сводами и загулял между стен. Бриенне отчего-то хотелось заткнуть уши и спрятаться, но вместо этого она распрямила плечи и оглянулась. Рёв труб скоро сменился приветственными криками, и отряд наконец остановился, завершив свой далёкий путь. На помосте, выстроенном возле западной стены, сидели люди в торжественных одеждах. Остатки некогда могущественной и великой семьи Ланнистеров, едва пережившие недавние войны. У Бриенны приняли и увели коня, и, пока в общей суете и гаме она разыскивала Подрика, Джейме оказался рядом с ней, смутив её окончательно. Лорд Роджер и сир Стенфорд Ланнистеры, владетели Ланниспорта, уже ожидали его на помосте, произнося приветственные речи. — Прошу, миледи, — улыбнулся Джейме, протянув руку, и сотни взглядов разом вонзились в неё, заставляя краснеть. Она чувствовала себя замёрзшей и неповоротливой, но приняла его ладонь, сжала пальцы и словно впитала их тепло. Джейме возвёл её на помост, не обращая внимания на вздохи и шёпоты, зудевшие среди зрителей на галереях. Она мельком успела подумать, как, должно быть, нелепо смотрится в своём пыльном мужском наряде, высокая и нескладная, рядом с Джейме, облачённым в бархат, но размышлять над этим было некогда. Речи герольда пролетели мимо её ушей, и, пока она гадала, куда ей девать руки и ноги, Джейме уже представлял её родичам. — Моя будущая леди-жена, Бриенна Тарт, — сообщил он людям на помосте, и Бриенна в который раз подумала, что он совершил большую ошибку, предлагая ей своё имя и свою жизнь, но бежать было некуда и незачем. Она почувствовала, что краснеет ещё сильнее, но сделала неуклюжий полуреверанс-полупоклон, ловя на себе их любопытствующие взгляды. Подросток с каким-то затравленным видом, выряженный в атлас винного цвета с золотым львом на груди, так и не удосужился хотя бы улыбнуться — он глядел, разинув рот, и только лёгкое касание мейстера заставило его произнести приветствие. Высокий мужчина лет сорока в роскошном красном наряде чинно склонил голову. Стоящая рядом темноволосая женщина подарила Бриенне тонкую улыбку, за которой могло скрываться всё, что угодно. Леди с длинными седыми волосами, облачённая в чёрное, посмотрела сквозь Бриенну, точно вовсе её не увидела, а двое стоящих рядом с ней молодых мужчин почтенно поклонились, хотя видно было, сколь тяжело им давалось отвести от Бриенны удивлённый взгляд. Были здесь и другие мужчины и женщины, по большей части золотоволосые — светлого или тёмного золота, но едва ли Бриенна была в состоянии увидеть их всех — настолько сильным было её волнение. Девчушка лет пяти в нежно-лимонном бархате чересчур громко спросила у своей септы: «это что, леди?», и её мать, дама с усталыми глазами, поспешила загладить неловкий момент приветствиями. Бриенна уловила несколько еле слышных ухмылок, но в остальном весь помост учтиво держал лицо, как и полагает представителям великого дома. Джейме представил ей присутствующих: — Сир Дамион Ланнистер, кастелян Утёса, и его жена, леди Шира Ланнистер, — указал он на высокого мужчину в красном и стоящую рядом с ним женщину. — Их дети, сир Люцион и леди Ланна. Тирек Ланнистер, сын Тигетта Ланнистера, в недавнем лорд Утёса. Леди Дорна Ланнистер, вдова сира Кивана Ланнистера, и её дочь Жанея, — назвал Джейме любопытную девчушку и её смущённую мать. — Сир Дамон Ланнистер и его супруга леди Элла, леди Миранда и леди Дарлесса, Джейсон, Тайвин и Теобальд Ланнистеры, Марвен, Тайвин и Титос Джасты, леди Алисанна и Алинея, сир Алмор и сир Брандмонт Ланнистеры… Бриенна кивала и улыбалась, с ужасом осознавая, что забывает их имена, едва они слетали с уст Джейме. «Мне никогда не выучить всех твоих родичей», — нервно подумала она про себя. Когда все положенные славословия были произнесены, сир Дамион, единственный, кого она запомнила по имени только потому, что он был назван первым, предложил ей руку. — Мы рады наконец увидеть вас, леди Бриенна, — произнёс он, пока она гадала, есть ли в его словах хоть капля искренности. — В этом замке столь легко заблудиться… Позвольте, я провожу вас в покои и заодно покажу вам хотя бы часть Утёса. Бриенна приняла его руку, краем глаза разыскивая Джейме, но родичи обступили его так плотно, говоря все разом, что не было никакой надежды его дождаться. Манеры сира Дамиона были безупречны, и Бриенна не смогла бы найти усмешки в его спокойных зелёных глазах, но всё равно словно каменела изнутри. «Должно быть, все эти люди презирают тебя», — шептал ей на ухо внутренний голос. Джейме остался далеко позади, и Бриенна подумала, что никогда не найдёт его здесь без чужой помощи. Они медленно шагали по лестницам и галереям этого невозможно огромного замка, выточенного внутри исполинской скалы, и на втором десятке лестниц Бриенна потеряла им счёт. Сир Дамион не задавал ей ни единого вопроса, лишь однажды поинтересовался, хорошо ли она перенесла дорогу, на что Бриенна промямлила нечто утвердительное. Иногда он указывал на комнаты, чертоги, залы и коридоры, называя их, и Бриенна очень старалась запомнить хотя бы часть из того, что он говорил. Их путь освещался сотнями свечей, подвешенных в громадных люстрах. «Этот замок великолепен, но в нём совершенно нет окон», — заметила Бриенна, вспомнив великий чертог в замке отца, куда сквозь разноцветное стекло проникали солнечные лучи, рисуя на сером камне пола восхитительные узоры. Джейме как-то говорил ей, что дорнийский принц Оберин посчитал Утёс Кастерли тесной дырой в сравнении с Солнечным Копьём, и Бриенна, пожалуй, поняла, отчего у него сложилось такое впечатление. В конце концов, когда она почувствовала, что запыхалась, сир Дамион остановился в широком коридоре, и слуга отпер дверь, единственную за много ярдов вокруг. — Лорд Джейме велел расположить вас здесь, миледи. Закатная комната, если будет угодно. Бриенна улыбнулась. «Закатный замок». Слуги втащили её порядком запылённые сумки, и Бриенна вошла внутрь, ожидая увидеть сплошной камень стен, завешанный коврами и гобеленами, но, к своему удивлению, увидела солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь большое окно, открывающее вид на небо. — Прошу вас, миледи, располагайтесь. Уборную вы найдёте за той потайной дверью, тут выход на балкон, а в эту ванну слуги через четверть часа принесут горячей воды, чтобы вам вымыться после далёкой дороги. Торжественный пир, посвящённый прибытию вас и лорда Джейме состоится вечером. За вами придут. Бриенна учтиво поблагодарила кастеляна и, когда все сопровождающие покинули её, поборолась с искушением запереть за ними дверь. «Я хочу закрыться здесь с Джейме и не показывать носа до старости», — мрачно решила она, усмехнувшись своим мыслям. Она сняла плащ и дублет, внимательно оглядев новое обиталище. «Закатная комната», — вспомнила она, улыбнувшись. Джейме знал, что ей это понравится. Гладко отшлифованный камень стен был, и правда, укрыт шёлковыми драпировками и гобеленами, изображавшими сцены охоты, но мирийское стекло, прозрачное, точно его вовсе не было, обрамлённое золочёными рамами, давало достаточно света. «Такие стёкла могут позволить себе только короли. И Ланнистеры». За окном обнаружился балкон, огороженный витыми перилами и крытый тонким медным листом. С него открывался вид на море, которое в последних закатных лучах бороздили торговые галеи с алыми и лазурными парусами. Чайки кружились над волнами, крохотные, словно точки на бледном небе, а тучи над горизонтом переливались перламутром и яхонтом. Бриенна замерла, разглядывая эту невероятную красоту. Она так залюбовалась, что не сразу услышала стук в дверь. Целая вереница слуг втащила вёдра воды и принадлежности для мытья. Пухлая женщина в сером переднике намеревалась остаться, чтобы прислуживать, но Бриенна вежливо отказалась, заверив, что справится сама. Она ещё не успела привыкнуть к своему новому дому и больше всего хотела остаться наедине с собой. Она сбросила дорожные вещи и с наслаждением погрузилась в горячую воду прямо с головой, а после вынырнула и улеглась в ванне, вытянув ноги. Бриенна прикрыла глаза, вдыхая пряные запахи масел востока и всем телом вслушивалась в тишину, её окружавшую. Десятки этажей вниз жил своей жизнью огромный замок, вырубленный в толще скалы: по лестницам бродили люди, в казармах смеялись солдаты, на конюшнях ржали лошади, а на кухнях булькали супы и шкворчало мясо для вечернего пира. Она слушала себя и растворялась в этом тепле, пытаясь почувствовать свой будущий дом и смыть с тела вместе с ароматной водой все печали и страхи. «Ты — Бриенна Тарт, дочь Селвина Вечерней Звезды. Твой замок овевается восточными ветрами и хранит память сотен поколений отважных лордов и леди. Ты не должна страшиться замужества сильнее, чем битвы с мёртвыми», — сказала она себе и тихонько рассмеялась. Когда вода начала остывать, Бриенна смыла с тела грязь, вымыла волосы и вылезла из ванной, подойдя к высокому, в полный рост, зеркалу из полированного до блеска серебра. Она смотрела на себя, пытаясь отринуть многолетнее презрение к собственной внешности. Словно совсем новыми глазами. «Ты станешь леди Ланнистер и будешь сопровождать своего мужа, лучшего из рыцарей Семи королевств. Ты не должна бояться, точно ваша любовь ничего не значит». И впервые за долгое время она показалась себе если не красивой, то вполне миловидной. Когда она высушила волосы и вспомнила о грядущем пире, то поняла, что ей ровным счётом нечего на него надеть. Роскошным нарядам нет места в седельных сумках, к тому же, у неё не было ни одного своего платья с тех пор, как она покинула Тарт. Бриенна натянула на себя сменные полотняные бриджи и рубаху и нахмурилась. Её беспокойство по этому поводу продлилось до того момента, как в комнату ввалилась добродушная толстуха, представившаяся Мартиной, портнихой леди Дорны. Та бросила на неё один-единственный намётанный взгляд, дала указания служанке, и через десяток минут в покоях появился целый ворох бархата, кружева и атласа всех цветов и оттенков. — Прошу, миледи, садитесь. Лорд Джейме сказал, что вы любите синее, — засуетилась Мартина. — У нас не так много готовых платьев этого цвета. Быть может, вам придётся по вкусу зелёный или алый, ещё есть золотой и бирюзовый. Вы весьма высокого роста, но кое-что у нас в запасе имеется. Мартина переворошила гору платьев, безжалостно отбрасывая большую часть, и вскоре на свет появились три наряда — изумрудного шёлка, синего бархата и ало-золотой парчи. Бриенна смотрела на них с опаской, словно на ядовитую змею. Ей никогда не были к лицу платья, но появиться на приветственном пиру в пыльном мужском костюме ещё хуже. Примерка не затянулась надолго. Ало-золотое было красивым, но его рукава оказались слишком узки, а синее, хоть и было приятного цвета, шилось на более полную и низкую женщину, и торчащие из-под него лодыжки выглядели смешными. Изумрудное было сшито на женщину с более внушительной грудью, зато обладало длинным шлейфом, скрывающим высокий рост, а прочее Мартина сноровисто прихватила нитками. Изумрудная зелень ярко смотрелась на бледной коже, и Бриенна поймала себя на мысли, что ей приятен этот глубокий цвет, отливающий на свету зеленью волны. Приготовления к ужину заняли не меньше часа, на протяжении которых Бриенну утягивали в платье, пудрили, расчёсывали и сооружали на голове нечто, что должно было стать причёской. Ароматы благовоний и порошков окружали её, и ей казалось, что она коснулась иного, какого-то бесконечно далёкого от неё мира. Служанки то ли были хорошо воспитаны, то ли слепы, но делали свою работу без малейшего удивления, пока Бриенна гадала, сколько пудры им понадобится, чтобы закрыть уродливый шрам на щеке. Она ничего не смыслила в искусстве украшать себя, поэтому просто отдалась на их волю. На шею ей надели драгоценное золотое колье с топазами, а руки обняли браслетами. Бриенна подумала, что, пока её собирают, торжественный ужин как раз окончится, и уже не потребуется его посещать. Когда запыхавшийся слуга пришёл за ней, служанка коснулась духами ей за мочкой уха и объявила, что всё готово. Бриенна едва ли мельком увидела своё отражение и решила, что вдоволь насмотрится на себя позже, а вот опоздать на первый семейный ужин будет настоящим позором. — Дерея возьмет вам тёплый плащ, миледи. В коридорах иногда бывает прохладно, — сказала ей портниха, прежде чем они расстались. Бриенна медленно шагала по лестницам в своём длинном платье и слишком тесных туфлях, все силы отдавая тому, чтобы не споткнуться. Пояс душил её, а запах пудры и духов проникал в мозг и словно дурманил его. «Джейме будет смеяться до колик», — мрачно думала она, вспомнив, как он глядел на неё в Харренхолле, но таковы были правила этой игры, и она приняла их, когда отвечала ему согласием. «Леди Ланнистер и дырявый, как решето, мужской костюм не созданы друг для друга», — размышляла она, спускаясь по ступеням внутри гигантской скалы. Когда высокие двери из красного дерева распахнулись перед ней, Бриенна порадовалась, что пудра скрывает её пылающие щёки. Великолепный малый зал, весь светящийся мягким золотым светом, был овальным, как и стол, накрытый тонкой батистовой скатертью и уставленный прекрасными золотыми блюдами. Но роскошь убранства смущала её совсем не так сильно, как люди, за ним сидящие. Немедленно вспомнились пиры, что устраивал отец для её будущих женихов, где их родичи рассматривали её так придирчиво, точно покупали новую лошадь в конюшню. Первым желанием было попятиться и уйти, но она сдержала себя и сделала первый шаг. «Ты воевала с мёртвыми, Бриенна Тарт, — напомнила она себе. — Приёмы и ужины ничуть не страшнее покрытых инеем великанов». Её отец нередко принимал гостей, но Утёс Кастерли — не Закатный замок, а эти люди — не штормовые лорды, а родичи Джейме, и больше всего на свете она боялась подвести его. Изучающие взгляды пронзили её снова, но лишь два из них были ей по-настоящему родными. Подрик глядел на неё, разинув рот. Джейме же поднялся с кресла и подошёл к ней, протягивая руку. Бриенна увидела тёплую, ободряющую улыбку на его лице. — Прекрасно выглядите, миледи, — шепнул он ей, провожая к месту, но она всё равно ему не поверила. На роскошным столе стояли блюда с жареными лебедями, каплунами и перепелами, салатами из овощей и тушёными в вине морскими окунями, а слуги сновали возле него, подливая напитки в кубки. Бриенна выдавила из себя скромную улыбку, всей кожей ощущая взгляды десятков людей, но решила, что выдержит и это испытание. Джейме, сидящий рядом, чувствовал себя здесь почти так же чуждо, как она сама, Бриенна точно это знала. Сегодня он был особенно красив: гладко выбритый, в алом кафтане с золочёными пуговицами, покрытом узором из золотых нитей... Настоящий лорд и хозяин Запада. Но мыслями он был где-то далеко отсюда. Здесь присутствовали те же люди, что и вечером на помосте, за тем лишь исключением, что на почётном месте восседал посланец Дейенерис — долговязый уроженец вольных городов по имени Грогго. Он выехал с ними из столицы, проделав весь путь до Утёса, и Бриенна давно заметила, как сильно он раздражает Джейме. Яда, пролитого в его отношении, хватило бы на целую бочку, но тот непринуждённо улыбался, сверкая золотым зубом. Грогго был приторно вежлив, но неизменно любопытен, он словно запоминал каждое сказанное слово, чтобы после доложить его королеве. «Проклятый шпион», — сказал Джейме про него, но тот представлялся иначе: «верный служитель короны». Грогго учтиво поприветствовал Бриенну и продолжил беседу с Тиреком, что исполнял обязанности лорда до возвращения Джейме. Он спрашивал, пережил ли урожай зиму, тучны ли стада и верны ли вассалы, а мальчишка что-то мямлил в ответ. Джейме слушал их, нервно перебирая пальцами, и Бриенна чувствовала, как он раздражён. — Милая, вы совсем ничего не едите, — внезапно обратилась к ней дама в золотом платье, сидящая рядом, и Бриенна отчаянно попыталась вспомнить её имя. — Благодарю вас, — выдавила Бриенна улыбку. — Тут столько всего, что я не знаю, с чего начать. — Ох, вы правы, — легко согласилась та, — я сама никогда не могу выбрать, поэтому всегда начинаю с того, что ближе. Меня зовут леди Дорна, — шепнула она, будто прочтя её мысли. — Рада знакомству, — ответила Бриенна, ощущая себя неимоверно глупо. Дорна рассмеялась. — Я помню, как попала в эту семью впервые. Мой отец решил спорить со львом, после чего ему пришлось откупаться единственной дочерью. Когда я оказалась в Утёсе, Ланнистеров здесь было куда больше. Помилуйте боги, у меня голова пошла кругом от такого их количества. Лорд Титос, Тайвин — грозный, как скала, Киван, Дамон, выводок мальчишек, ещё леди Джоанна, Дженна, Джейма, Лана, Эммонита — целый вихрь Ланнистеров окружил меня. Кажется, я выучила их имена только к исходу года, — затараторила она весело. Леди Дорна была женой сира Кивана, бывшего десницы Семи королевств. Бриенна вспомнила, что она потеряла мужа и почти всех своих детей, кроме единственной дочери, и ей стало жаль её. Если почтенную даму и смущал внешний вид Бриенны, то она не подала виду, и скоро Бриенна расслабилась и позволила себе слушать истории из молодости этой женщины, не утруждая себя пространными ответами. Пару раз троюродные кузины Джейме задали Бриенне какие-то вопросы относительно моды и увлечений на Тарте; Грогго спросил её, как поживает лорд Селвин, а дети предпочитали просто молча пялить на неё глаза. Бриенна наконец стряхнула с себя оцепенение и даже поужинала, оценив мастерство здешних поваров. Когда со стола убрали сладости, и все начали прощаться, Бриенна выдохнула и сочла, что первый ужин вполне удался. «Куда лучше, чем он мог бы быть». Ланнистеры расходились, Грогго увязался следом за Тиреком, исчез и Подрик, сопровождаемый слугой, дабы тот не заблудился в замке. Пожелав всем доброй ночи, леди Дорна направилась спать, а Джейме поднялся и подал руку Бриенне. — Я тебя не узнал, женщина, — тихо сказал он, лукаво подмигнув. — Кто похитил мою Бриенну Тарт? — Горничные леди Дорны, — рассмеялась она. — Изумрудный идёт тебе так же, как голубой, — заметил Джейме, и у неё заколотилось сердце. Ради него она готова вынести тысячи таких приёмов. — Прошло всего четыре часа, а я уже устал быть благородным лордом Ланнистером, — сказал он со смехом, потянув её куда-то в боковой коридор, ведущий во чрево скалы. — Дамион чуть не свёл меня с ума счетами и списками просителей, а проклятого Грогго я хочу убить с самого полудня. Эта тварь суёт нос в каждую щель, сверкая своим золотым зубом. Интересно, будет ли Дейенерис горевать, если он случайно упадёт с Утёса? Бриенна рассмеялась, почувствовав, как напряжение последних часов покидает её вместе с этим смехом. — Куда мы идём? — спросила она, потеряв из виду всех Ланнистеров этого замка, кроме одного единственного. — Одна я заблужусь тут в считанные минуты. — Мы идём куда-нибудь подальше от всех моих родичей. Я их очень люблю, но уже мечтаю от них отдохнуть. Бриенна улыбнулась и последовала за ним. Утёс был источен лестницами и ходами, комнатами, галерями и нишами, извёдён глубокими провалами и высоченными потолками. Далеко не везде он был так же великолепен, как в тех местах, которыми её водили сегодня вечером. Многие коридоры были просто путями в скале с грубым, необработанным камнем стен и стальными подсвечниками, вбитыми прямо в него. Он был словно живым, наполненным гулом и голосами, похожим на какой-то гигантский муравейник, созданный людьми. Невыразимая древность и сила камня дышали в каждом его закоулке. По пути Бриенна подняла подол и сбросила опостылевшие туфли, пойдя босиком по прохладному шершавому полу. Им то и дело попадались слуги и стражники, но Джейме легко избегал их, останавливаясь в боковых коридорах и прячась в нишах под лестницами. — Как ловко у тебя получается, — тихо рассмеялась Бриенна. — Я был чертовски хорош в этом в детстве, — ответил Джейме. Они пробрались куда-то глубоко в брюхо Утёса, и в коридорах потянуло сыростью. Джейме сбросил с себя тяжёлый кафтан и накинул его на плечи Бриенне, не обращая внимания на её возмущение. Впрочем, едва ли она спорила всерьёз — здесь, и правда, было прохладно, а шёлковое платье совсем не хранило тепло. Когда Джейме отворил тяжёлую дверь, в лицо ударил свежий морской воздух. Большая пещера, выточенная ветрами, открылась перед ними, и её пол обрывался прямо над морем, не огороженный парапетом или перилами. Над водой раскинулось звёздное небо, тёмное и высокое, похожее на блестящий чёрный бархат. Утёс высился над ними, мигая редкими огоньками окон, но в их стороне было темно и пустынно. Далеко в море на высокой скале горел маяк, и одинокий корабль с белыми парусами мерно двигался на горизонте, отплывая куда-то в неизвестные дали. Море сливалось с небом, точно они были внутри огромной мейстерской линзы, и звёзды отражались в воде почти так же ярко, как сияли в небе. — Ниже под нами темницы, а ещё ниже рудники, — объявил Джейме таким довольным голосом, точно показал ей самый прекрасный пиршественный зал. — Я никогда не видела ничего подобного, — искренне произнесла Бриенна. — Твой замок великолепен. — Наш замок, — поправил Джейме, и от его хриплого голоса мурашки поползли по телу. — Наш, — эхом повторила она в полном смятении. Джейме подошёл и обнял её. — Ты пахнешь пудрой и духами, — заметил он. — А прежде костром, конским потом и несвежим телом, — усмехнулась Бриенна. — Меня устраивает любой вариант, — сказал Джейме и придвинулся ближе, чтобы её поцеловать. Бриенна закрыла глаза и особенно ярко ощутила, как его тёплые руки обнимают её, а после — лёгкое прикосновение его губ к собственным губам. Весь её мир отныне состоял из этих прикосновений, из бесконечного тепла и нежности. Из Джейме Ланнистера, с которым она собиралась связать свою жизнь, вопреки всем страхам и сомнениям. Джейме чуть отстранился и произнёс: — Я люблю тебя. — А я тебя, — прошептала она в ответ так тихо, что подумала, он не услышит. Мир вокруг сиял тысячами бесконечно прекрасных звёзд.