***
Час прошел! На часах ровно двенадцать. Блондинка с нетерпением ждала, когда Сульфус закончит, что-то печатать в своём ноутбуке. — Что ты на меня уставилась? — спросил он не оборачиваясь. — У меня два вопроса. Первый: когда мы будем слушать разговор? Второй: Как ты узнал, что я на тебя смотрю? — Во-первых, я не обязан отвечать на твои вопросы. Во-вторых, когда я закончу дела. В-третьих, я в зеркале увидел. — парень указал на зеркало, что висело напротив его макушки.***
Когда Сульфус завершил свои дела, они перешли в гостиную. Из-за вчерашнего, девушка спускалась около двух минут, а то и больше. Всё это время, на диване сидел брюнет и наблюдал за сиим зрелищем. С каждого её шага, он мягко (именно!) говоря ржал. Когда пленница благополучно добралась до дивана, Сульфус надел наушники и протянул ей такиеже. Через какое-то незначительное время, стало слышно голоса. — Сульфус! — этот возглас оглушил обоих. — Нейк, зачем так орать!? — крикнул парень. — Проверить связь. — Проверил!? — сквозь зубы процедил янтарноглазый. — Да. Сейчас, один человечек изменит голос Лаки и мы начинаем. — Понял. — после этой реплики, парень снял наушники и обратился к Раф. — Лаки — парень, который обычно звонит или сообщает другими способами о выкупе, тому лицу, которое его производит. — Угу. Сульфус вновь одел опоратуру. На той стороне послышался уже усовершенствованный грубый голос Лаки. — Это Джим Стоун? — Да. А кто это? — Раф чуть не упала, услышав голос отца. — Неважно — кто я, главное — кто у меня. — Я вас не понимаю! Говорите нормально, у меня мало времени! — Короче, твоя дочь у нас! Если не заплатишь, она умрет! — Что за шутки! — Могу выслать её палец! — блондинка вздрогнула и посмотрела на парня, тот помотал головой. — Вы несете чушь! У меня никогда не было дочери! До свидания! — Пипец! — протянул Лаки уже нормальным голосом. — Похоже наш папочка не желает видеть свою дочурку, судя по всему он и пальцем не поведет, чтобы вернуть её. — Почему тогда, он отказывается признавать её!? Сказал бы просто: не нужна мне она! — спросил Сульфус. — Думаю, похищение послужило для него отличным шансом избавиться от Рафаэллы. — А соврал он, ибо боялся, что его засудит опека! Ведь мы вполне могли их уведомить. Не знаю на кой хер, но могли. Чисто физически! — Ладно данные показывают, что у нашей жертвы есть парень. Может он согласится спасти свою девушку. Завтра в это же время мы с ним свяжемся, будь готов. На связи! — На связи! — Сульфус отключился, убрал наушники и посмотрел на Раф.***
POV Раф Не верю. Не верю... Не верю! Это не может быть правдой. Мой папа, как он мог? Это не правда! На щеках, появились дорожки от слёз. Было ужасно больно и страшно... Я чувствовала себя тряпкой. Тот человек, что всю мою жизнь был рядом, так любил нас с мамой... — Эй, ну только плакать не надо! — преободряюще произнес брюнет. РOVСульфус Да... Попала ты, красотка! Как можно бросить собственную дочь!? Для такого богача — это копейки! Надеюсь твой бойфренд тебя не бросит, ведь ты первая — кого мне не хотелось бы придавать смерти. Чёрт, только не плачь! Нет, нет, нет! Боже... — Эй, ну только плакать не надо! — преободряюще произнес я. — Меня теперь убьют? — вытирая, не кончающиеся слёзы спросила она. Блядь! Я не могу на это смотреть! Если я сейчас её обниму, то перестану себя уважать. — Нет. У тебя ведь ещё есть парень, может он... — Нет! — меня перебили. Новый поток слёз, она уже захлебалась в них. Чёрт! — Так! Не реви уже! — рыкнул я, от чего Раф вздрогнула и вновь заплакала. — Ладно извини. Слушай, не бойся ты, всё образуется, я например бывал в ситуациях, что гораздо страшнее твоей. — моя рука упала на её плечо. — Почему ты сразу решила, что твой возлюбленный не станет платить выкуп? — Он м-мен-ня н-не л-любит... — я не сдержался и обнял её. Не знаю зачем... Просто, я... Мне показалось это —необходимым. Просто ей это действительно нужно было, прямо сейчас нужно. Я не мог позволить ей сломаться. Почему? Потому, что это больно, ужасно больно, трудно и вообще невыносимо... Она с этим не справится. Эта девчонка — ангелочек. Ей, увы не под силу пройти через то, через, что в своё время прошёл я. — Держись! Не смей ныть, сдаваться! Это жизнь, малышка, она такая... — в ней нет справедливости. — я не стал мучать её вопросами о парне, завтра всё и сам узнаю. — П-почему, ты мне это г-говоришь? — блондинка посмотрела на меня. — Да, потому, что ты — ребёнок! Ты ещё не знаешь настоящей жизни! Мне просто жалко тебя — дуру! Ты точно такая же, каким был я! Поверь на слово, — настоящая боль ещё в переди! А теперь, ангелочек, иди в комнату, через час я принесу тебе обед. — девушка поднялась с полу и поплелась к лестнице. Я быстро добежал до стола и налил в стакан воды. Пока, брошенная не дошла до ступенек, я вручил ей емкость. — Не надо. — Пей и без разговоров! — скомандовал я, и та подчинилась, сразу стало заметно, что ей полегчало. Через час, я как и обещал принёс ей обед, но видя, что как обычно на весу моя подопечная принять приготовленную мной пищу не сможет, я сопроводил её до столовой. — И что ж мне с тобой делать, ангелок? — промолвил я себе под нос. — Убей... — ответила она. — Я всё равно никому не нужна... — Убью, но лишь через месяц, если никто не заплатит. Эта девчонка — первая из моих подопечных, к кому у меня проснулась жалость. У меня были и парни и девушки, но даже их жалостливые истории не смогли растопить моё сердце. Я мог застрелить, не дрогнув, мог избить до смерти, я был с ними жесток, несмотря на их пол. Нет, я не раскаиваюсь и не сожалею, просто Раф так похожа на меня, каких-то пять лет тому назад, я был точно таким же. И всё же, что-то в Стоун меня зацепило. Нет не фигура, не внешность, не красота — нет. Скорее характер. Её качества, она ведь первая, кто осмелился от меня бежать и первая — от кого вот так жестоко отказались... Хотя, мне ли судить о жестокости отношения к людям? У нас были случаи, когда кто-то не мог заплатить выкуп, да мы убивали... Были случаи, когда у человека не было, родных людей, да снова смерть... Но ни разу, не было подобного, — вполне обеспеченный бизнесмен отказывается заплатить за жизнь дочери то, что для него копейки! Даже не признал её! Папаша... Ой, как же трудно тебе придется, ангел мой... Да, дурында, ты и не знаешь, что такое жизнь. Всё таки мне её жалко... Кто-то должен это сказать... Всего лишь ребёнок... Хотел бы я надеяться, что мне не суждено приставить пистолет к твоему виску. Правда, очень хотел бы... Но не могу...
И не буду за это извиняться.
Прости, но нет...