В поисках свитков Мерлина

      МакГайвер осторожно приоткрыл дверь в Сашин номер. Химера спала в полутёмной комнате и мирно улыбалась во сне. Признаться, агента весьма заинтересовало это существо. Доселе о химерах он даже не слышал. Он встречался один раз даже с инопланетянином, но химеры были из области фантастики.       Но вот — милая маленькая девочка-химера, спящая в кровати.       Мак принес стул и уселся рядом с кроватью, преисполненный решимостью защищать девочку от всяких напастей.       Спустя пару минут агент сам начал потихоньку впадать в дремоту. Но увы, побывать хоть немного немного в объятиях Морфея ему было не суждено. По коридору раздались быстрые шаги, а вслед за этим в дверь разом забарабанили сразу два кулака.       Мак со вздохом сожаления поднялся со стула, шагнул к двери с мыслью — Кого это черт принес? — распахнул её.       На пороге стояли два незнакомых мужика в белых спецовках и медицинских масках. Один из них сжимал в руках одноствольное ружье.       — Вы кто такие? — бдительно спросил агент.       — Сэр! — тоном, не требующим возражений, начал тот, кто был безоружен, — персонал мотеля сообщил нам, что вы содержите здесь дикое животное, небезопасное для окружающих!       — Нет тут никаких животных, — отрезал Мак, — потрудитесь покинуть комнату.       — Нами должны быть приняты необходимые меры! — товарищ в спецовке и маске, казалось, слышал только себя, — ради безопасности постояльцев это существо должно быть изолировано для дальнейшего изучения! В случае неуправляемой агрессии — усыплено!       — Кроме тараканов и клопов, — попытался пошутить МакГайвер, — никаких животных здесь нет.       — Сэр! Прошу вас отойти в сторону! Если в противном случае вы не хотите отделаться только штрафом! Эта тварь опасна!       Мак сообразил, что эти странные типы то ли спьяну, то ли после убойной дозы наркоты решили, что Саша — и есть тот страшный и опасный зверь, и решил стоять до конца. Причем попытаться решить данный вопрос мирным путем, ибо после несчастного случая в детстве с его другом, Агнус зарекся иметь дело с огнестрельным оружием.       — Мальчики, миленькие, уж сделайте доброе дело! — в дверях показалась та самая горничная, с которой пререкался Джиген, — господи, вот ужас-то! Страх Божий! Пришла, дрянь такая, сапог съела!.. Ой, а на меня-то как глядит, всё облизывается, а глаза как угли горят!       — Эй, старая ведьма!!! — рассердился тут МакГайвер, — ты что тут брешешь? Оставьте нас в покое! Девочка должна находится в покое, а вы тут шумите и орете! Убирайтесь! — а сам придвигался ближе к кровати, попутно соображая, как ему поступить, если эти неадекваты стрелять будут…       — Сэр! В последний раз вам говорю — отойдите! — незнакомец уже начал выходить из себя.       — Не отойду! — уперся Мак, закрывая собой кровать, — это просто больная маленькая девочка! Опустите оружие!       — ДА ПОЙМИТЕ ВЫ, НЕНОРМАЛЬНЫЙ!..       Но тут вмешалась сука-горничная, которая вызвала этих парней из какой-то замудренной службы. Она, метко метнув тапок, угодила прямо по голове МакГайверу. Пока тот пытался понять, чем в него кинули, мужик с ружьем прорвался к кровати и собирался уже произвести выстрел. Но Мак просек сие безобразие и бросился на выручку.       Завязалась ожесточенная драка.       Старая ведьма, получившая немалую взятку от Шерлока и Люпена, сделав вид, что она жизнь положит, но к девочке никого не пустит, лишь притворялась, а на самом деле уже давно промышляла темным бизнесом, вследствие чего многие туристы потом не могли найти своих домашних питомцев. Сия особа, воспитанная на легендах старины глубокой, была ужасающе невежественной, но умело делала вид, что она такая вся умная и воспитанная. Чудище, как она окрестила необычную девочку, вызвало в ней желание иметь меховой воротник на куртку. Вот она и своих подельников и вызвала.       Драка кончилась выстрелом.       МакГайвер, шатаясь, отпрянул к кровати и тяжело опустился на пол.       — Черт! — со злостью подумал он, — опять в меня стреляли! И опять в левый бок и еще и плечу досталось!       К сожалению, антимилитаристские убеждения МакГайвера человечество не поддерживало и поэтому бедняге доставалось по полной — его взрывали, его топили, в него стреляли, пытались зарезать и так далее и тому подобное.       Безмятежный сон химеры, которая ещё не успела окончательно набраться сил, прервал звук выстрела.       Резкий, громкий и неожиданный.       И характерный железистый запах свежей крови.       И первым взору, подскочившей на кровати, Саши предстал МакГайвер, сидящий на полу, а вокруг него — расползающаяся лужа крови       — Это что…       — БЕГИ, САША!!! — завопил Мак во все свои легкие, — УБЕГАЙ!!!       — Проклятье! Эта тварь очнулась! Не дайте ей уйти! Скорее!       Не дав Саше окончательно прийти в себя, тот, кто выстрелил в МакГайвера, коршуном ринулся на молодую химеру. Сбив её с кровати на пол, мужчина пару раз нанёс ей прямо в лицо хорошие удары прикладом ружья. Видимо, надеясь вырубить. Из Сашиного носа потекла красная тёплая струйка, а кожа вокруг правого глаза потемнела и припухла.       — ДА ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ, УРОДЫ?! — Мак дернулся в сторону девочки, но второй ублюдок, сообразив, что раненый все еще в силе, двинул носком сапога прямо по раненному боку, после чего свет для агента померк.       Сильные и весьма болезненные удары по лицу окончательно отрезвили Сашу. Но нет, она не стала скалиться и рычать на обидчика. Иное, доселе незнакомое чувство сейчас овладело ей. Химера молча лежала на полу, взирая снизу вверх на человека, который направил на неё ружьё — а где-то, глубоко внутри, что рождалось, появлялось будто из ниоткуда, росло, становясь всё больше…       И это было чёрным, словно грозовая туча. И от этого было ещё, гораздо больнее, чем от полученных ударов. Саша знала, что чёрная туча была в ней уже давно. Просто, тогда она ещё слишком слаба, затаившись и постепенно подпитываясь от каждого обрушенного на неё удара… насмешки… проклятия, брошенного в лицо или в спину… Но сейчас она уже выросла и окрепла окончательно. Теперь уже достаточно, более чем достаточно! Она кормила её столько лет! Теперь ХВАТИТ!       — ААААА!!! — химера исторгла крик ярости и боли. Но боль эта было отнюдь не из-за разбитого лица. Люди в спецовке опешили. Тут же Сашино тело резко изогнулось…       От вопля Саши Мак разлепил глаза и увидел…       То, что он увидел, осталось в его памяти навсегда.       Навечно.       ФФФФШШШШШШШШШШУХХХХХХХХХХХ!!!       Мощный удар зелёного света по глазам. Настолько мощный, что заполонил собою весь небольшой мотель, сверху до низу. Потоки зелёного света вырвались из всех окон, под аккомпанемент разбитого стекла. Пол заходил ходуном, по стенам и потолку побежали паутины трещин.       Вынесло всё.       Все, кто был в этот момент в мотеле, вылетели из окон и приземлились в радиусе километра. Двое влюбленных на кровати, мужик около унитаза, три алкоголика из бара, бармен с кружкой и остальные угодили либо в кусты, либо на деревья.       Старую ведьму закружило зеленое пламя и, вышвырнув безжалостно через три стены и окно, бережно повесило на ближайший вяз вниз головой, за юбку прицепив к суку.       Двух её подельников протащило по булыжной мостовой и утрамбовало в терновые кусты.       Всё, что произошло, было мгновенным и ослепительным.       От мотеля в мгновение ока остались лишь оплавленные стены, свидетельствующие о том, что взорвалось что-то очень грандиозное.       Ничего этого мисс Сильверштейн не видела и не слышала. Она была одна, в море зелёного света, наедине с возросшей болью и гневом. Она наконец-то выпустила свою чёрную и злую тучу, и отныне молодая химера в её власти. Спустя столько лет!..       Сквозь зелёную пелену до Саши словно издалека доносились крики, шум и грохот, беготня множества ног. И странное ощущение, как будто её подхватили чьи-то руки и тащат куда-то вниз, вниз…       — Саша, — знакомый голос как сквозь вату, — Саша! Ты слышишь меня? Пожалуйста, очнись!       И тут трясущиеся ноги снова ощутили прикосновение сырой и прохладной травы. И зелёный свет в глазах начал рассеиваться, исчезать, уходить так же внезапно, как появился. Но вокруг была тишина. Издали доносились приглушенные крики, да прорывалась какая-то сирена, но Саше было не до этого. Её било и трясло, а проклятая зеленая дымка никак не хотела исчезать, но и она постепенно сдала свои позиции.       Первое, кого она увидела, когда зеленый дым ушел, это было лицо МакГайвера — он принёс её сюда, превозмогая собственную боль от двух ран. Выглядел агент хуже некуда, но он всё равно пытался пригладить растрепавшуюся шевелюру Саши.       — Сашенька? Ты в порядке?       — Господи, — побелевшая мисс Сильверштейн в ужасе прижала ладони к губам, не в силах оторвать взгляда от руин, которые ещё недавно были мотелем, — что же я… Я не хотела этого! Они же… там же все погибли!       — Все живы, — пробулькал Мак, часто моргая, пытаясь быть в сознании, — ты только мотель снесла…       — Нет, нет, — схватившись за голову, химера упала на колени, — теперь я вижу… Я нестабильна… я опасна… я… я монстр…       — Монстры были те, кто на тебя напасть хотел, — попытался объяснить ей МакГайвер, — а ты… не в чём ни виновата…       — Нет, не подходите, не трогайте меня! — Саша резко дёрнулась, словно её ударило током, — я могу причинить боль… нет, я больше никому не хочу причинить боль… не хочу причинять боль… — Сашу затрясло и две крупные слезы упали прямо перед ней. От упавших слез заклубился мерцающий зеленоватый дымок, похожий на вечерний туман. Вот зелёные клубы окружили Сашу и полностью скрыли её от глаз агента.       Агнус стремительно терял силы. Ему бы сейчас не помешал доктор, да боялся бедняга, что на Сашу ещё какая-нибудь тварь нападёт.       А зелёный туман, поглотивший химеру, становился всё больше, всё выше, при этом приобретая знакомые глазу очертания какого-то зверя. И вот перед ошеломлённым МакГайвером возникло животное размером с двухэтажный дом. Оно было всё из клубящейся и волнующейся зелёной дымки, а глаза мерцали, как звёзды. Внешним видом это животное напоминало лису, только очень большую.       — Всё, — пробормотал агент фонда Феникс, — предсмертные глюки появились… А я даже завещание не составил…       Но прекрасный зверь, в которого внезапно превратилась Саша, отшатнулся от протянутой к нему руки и, издав горестный вой, развернулся и ринулся прочь, туда, где начинался лес.       Мак со слезами на глазах посмотрел ей вслед и собирался уже ложится и умереть, как вдруг к нему подбежали старые знакомые, с изрядно исцарапанными лицами и разорванной одеждой       — Где тварь?! Отвечайте немедленно!       Но тут время застыло.