Beneath the ground

Я открыла глаза и первым делом увидела качающийся потолок с лепниной. Не знаю, что в ней было такого, но сам факт того, что надо мной нависает подобное архитектурное художество, ввел меня в краткий приступ истерического хихиканья, и я тут же коротко тихо взвыла. В моих руках торчали толстые, налитые темно-красной жидкостью трубки. Они начинались у вен и поднимались… поднимались… к капельнице. Я проследила взглядом тяжелую бордовую каплю, упавшую вниз с насмешливым плюхом, и удивленно крякнула. Мое тело, между тем, возлежало на роскошной кровати. Все как полагается — столбики, балдахин, тяжелый бархат, позолота и абсурдная в подобной ситуации помпезность. Кровать я арендовала не первый день. Даже, можно сказать, не первую неделю — судя по тому, что показал экран мобильника, который я машинально взяла в руки первым делом. Связи не было. Я вяло пошевелилась, поморщилась от острой боли, вошедшей мне в голову тонкой спицей, но все-таки села. В следующий миг дверь напротив приветливо распахнулась (шандарахнулась о стену), и в проеме показался Инграт. Мрачный, нелюдимый, с неизменным выражением ударенного лопатой на скуластом лице. Еще через секунду он покачнулся и вовремя отступил в сторону — вслед за ним внутрь ворвался Тео. Мы смотрели друг на друга целую секунду, а потом он бросился ко мне, как дождавшийся хозяина Хатико. Он вцепился мне пальцами в подбородок, не говоря ни слова, повертел мою голову и так, и эдак, пронзительно заглянул в глаза — в общем, вел себя крайне странно. — Тео, ты опять нажрался? — слабым голосом спросила я. — Откуда такая забота? — Блэйк, ты… — он на мгновение задохнулся, словно набирал в легкие воздух. Хоть мы и не дышим, и каждый из нас лицемерно отрицает человеческое прошлое — никто не способен искоренить даже базовые человеческие привычки. Тео тем временем приступил к исполнению главной партии: — Ты совсем ебанулась, да?! Из всех людей, которые могли бы стать киндрэт, ты должна была быть последней в этой очереди! Да тебя вообще не должно было в ней быть! Ты же не думаешь — делаешь! Как будто у меня и без тебя мало проблем! — Я тоже очень рада тебя видеть, — сообщила я, прождав для надежности несколько секунд после того, как он замолчал. Тео больно ударил меня по рукам, когда я попыталась вытащить из рук трубки, и толкнул меня в грудь, так что я свалилась обратно на подушки. Ощущение было, будто меня на полном ходу сбил автовоз. — Чем ты думала, Блэйк? — Начни сначала. Например, с того, где я. Он глубоко вздохнул и плюхнулся на стул у кровати, предусмотрительно придвинутый Ингратом ему под задницу. — Это особняк на голливудских холмах, — проворчал Тео. — Я арендовал его у Айзека на некоторое время… Обычно он снимает здесь то ли мелодрамы, то ли порнуху, — я не разбирался, — но он милостиво одолжил его мне на неопределенное время. — Удивительная забота. Мог бы просто запихнуть меня в психушку или в приют для бомжей. — О, я собирался. Но после того, что ты сделала, тебя нужно было ликвидировать. Ох, прости, я хотел сказать изолировать. Мы померялись херами (попарализовали друг друга взглядами) еще некоторое время, и Тео, наконец, почти вернулся в свое былое состояние. Правду сказать, он здорово сдал за то время, что меня «не было». Во всяком случае, так плохо он выглядел, только когда был жив. — Если бы не то, что сейчас происходит в мире, под дверьми уже была бы очередь из сородичей, жаждущих твоей смерти. Но они слишком заняты, и потому были так благодушны, что отложили крестовый поход на рождественские каникулы. — Глядишь, «потом» они уже и передохнут. — Как бы ты не «передохла». — Тео, — я мучительно вздохнула. — Я чувствую себя, как человек, раздавленный бетонной плитой. Будь милостив — кончай зубоскалить. Он неопределенно покачал головой туда-сюда, но все-таки кивнул. — Хорошо… Давай по порядку. Хочу заметить, что твой последний пассаж стоил мне нервной системы, а я… — Ты хотел найти Беккета. Я пыталась его найти. — Найти?.. Ты отправила зов. Я вопросительно подняла брови. — Зов— это… это ментальный аналог телефонного звонка, — поморщился Тео так, будто был вынужден объяснять мне таблицу умножения. — Очень сильный аналог. — Я в курсе, что такое зов, Тео. Я умею читать. Но я не понимаю твоего раздражения. Что в это такого? Я просто пыталась найти Бе… — О, поверь, я понял, — отмахнулся он. — Инграт это понял. Долбанный паук в притоне бомжей на окраине ЛА это понял. Все окрестные вампиры в радиусе нескольких миль — тоже поняли. Я посмотрела на него с несколько очумелым выражением и со вздохом призналась: — Я не поняла. — А это уже не мои проблемы! — взорвался Тео. — Ты все равно что сбросила на ЛА ядерную бомбу. Мало того, что ты транслировала зов не одному конкретному киндрэт, а на весь шар земной, так ты еще и устроила натуральный ментальный таран. У меня кровь из ушей полилась, — и это не образное выражение! — а я был в нескольких километрах от тебя! — Ты хочешь сказа… — Я хочу сказать, что если бы ты просто вышибала двери сородичей ногой, вламывалась в их дома и разбивала стекла ультразвуком — и то было бы вежливее. Но нет. Ты вторглась сразу в их разум. В самое ценное и интимное, что можно было бы только представить. Боже, тебя должны были обратить Бруха! Желательно, Дамзел, — он глубоко вздохнул. — Короче, никто ни черта не понял, что происходит, и это единственное, что тебя спасло. Как только они разберутся, кто был источником, за тобой начнется охота. Вот, что ты сделала. Мы помолчали. Инграт за спиной Тео деловито менял капельницы и выглядел, как вампир, которого не волнуют столь мелкие детали, как кровавая охота. — Подожди-ка, — я снова села на подушках и тут же утонула в них — такие они были мягкие. — То есть, я могу запросто вламываться в разум целой сотни, а может, и тысячи вампиров? — голос у меня зазвучал по-идиотски радостно. — Запросто?! — Тео снова порвало. У него даже глаза выпучились. — Если бы не Инграт, ты бы уже иссохлась и истлела, как эти твои книжки. Он чудом выстоял при первом ударе, помчался проверять, все ли с тобой в порядке и вовремя среагировал. Хочу заметить, — едко продолжил он, — что за день своей «трансляции» ты потребляла тот запас крови, который я поглощаю за неделю, а я, между прочим, — наркоман. — Ну наконец-то ты это признал. Всего-то и нужно было — сдохнуть. Нам обоим. — Я безмерно счастлив, что ты сохранила склонность к изысканной иронии, но, если ты не перестанешь — я запихаю ее тебе обратно в глотку. Некоторые люди, — и Тео входил в их число, — совершенно не умеют злиться. Они брызжут слюной, бесятся и смешно трясутся. Именно поэтому, когда ты наконец видишь их в том самом настоящем приступе ярости, тебе становится очень страшно. Вот, как мне сейчас. Тео смерил меня еще одним зубодробительно мрачным взглядом, покачал головой и выдрал из капельницы один из пакетов, высосав его за несколько секунд. Я смотрела, как его кадык ходит ходуном и чувствовала внутри дурацкое легкое ощущение, похожее на лопающиеся пузырьки шампанского. Оно было тем более странным, когда я поняла его источник. Оно вернулось. Паршивое сосущее под ложечкой чувство неполноценности. — Беккет нашелся, — устало сказала я, опуская веки. Возможно, вы не вполне поймете меня, но сейчас я очень сильно хотела увидеть человека, который использовал меня, как кусок мяса, и это желание — даже не было моим. Вот как это было хреново. — В каком смысле — нашелся? — Тео звонко причмокнул, выдергивая из губ клапан донорского пакета и скосил на меня глаз. — В таком. Он снова в эфире. Я его чувствую. — Он в городе? — Я не… — я задумалась. — Нет. Он далеко. На другом континенте. Не могу сказать, в какой стороне, но точно не в Америке. Наверное, в Вене. Он был там в последний раз. — Я был прав, — Тео уронил пустой пакет, и Инграт ловко подхватил его у самого пола. — Прав? — Ты даже мертвого из могилы поднимешь. Он тяжело поднялся, прошелся туда-сюда, а потом сделал едва заметный знак головой, и Инграт равнодушно выплыл из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь. — Ладно, теперь поговорим серьезно, — Тео хмурился, глядя на портрет какой-то страшно богатой женщины, которая взирала на него с полотна, как на полное дерьмо. — Твои способности безумны и совершенно неконтролируемы, что немудрено — ты же из клана неблагоразумных зверей. К слову, если ты до сих пор не поняла — ты впала в безумие, граничащее с торпором. Такое страшное состояние, когда ты можешь все, но потом неизбежно откинешься. Я не имею ни малейшего представления, что тебя так триггернуло, барби, но это — очень плохо. Он снова начал звать меня барби. Хороший знак. — Я просто пыталась позвать сира, Тео. Я даже не особенно злилась, когда делала это. — И я верю тебе. Но тот факт, что ты его не чувствовала, мог означать лишь две вещи, — он строго взглянул на меня. — Либо Беккета настигла окончательная смерть, либо он по каким-то причинам ушел в торпор. Я рассчитывал на последний вариант, потому что… — он сделал максимально драматическую паузу. — Продли свою мысль до завершения. — Твоя связь с ним не поддается логике, — он вздохнул. — Я исследовал этот вопрос, нашел несколько упоминаний подобного, но все они были связаны с малкавианами. Их ментальные способности в сравнении с прочими кланами выражены на порядок сильнее, в том числе, и их связь с сиром. Насколько мне известно, один из таких случаев даже сгорел окончательной смертью от переизбытка эмоций, когда утратил своего наставника. Но все это не важно, потому что ты не малкавиан, и все это — нелогично. Да, я тоже что-то такое находила. Собственно, почему ничего и не рассказала Тео тогда и не собиралась делать этого сейчас. Потому я только пожала плечами и подтянула к себе одеяло. — Тем не менее, если эта связь действительно так сильна, ты бы почувствовала окончательную смерть сира. Это было бы… ужасающе. Чувствовать чужую смерть — в принципе, несладко. А уж при такой привязанности… — Значит, он был в торпоре, я позвала его и… что дальше? — Дальше? Понятия не имею. Что ты видела? — Картинки. Воспоминания. Кажется, они относились к Беккету. Наверное, он… — я нахмурилась. — Наверное, он действительно был в торпоре. Он впал в безумие, ушел в торпор, а когда я прочитала его последние воспоминания — его безумие могло передаться и мне. Я не вижу иных вариантов. — Потрясающе, — едко отозвался Тео, обдумав эту мысль. — Блохастый придурок и его верная умалишенная подопечная. Всегда на одной волне. — Тео… — я подняла руку. — Ты не думаешь, что все дело в том, что он сделал со мной? Он ведь использовал меня, как ингредиент для ритуала. Значит, он должен был обратить меня особым образом, а это, в свою очередь… — …имело побочные эффекты. Да, вполне возможно. Задай этот вопрос ему, когда встретишь. — Не хочу я с ним встречаться! Я найду его, а дальше пошлем к нему гонца, и все. — Гонца? Может быть, тогда ворону? Или летучую мышь? Голубя? — Я не хочу его видеть! Это все равно, что вколоть себе героин после месяца воздержания! — О… — он осклабился. — Откуда бы тебе знать это ощущение? — Вспомнила твою рожу в этот момент. — Ну-ну. Ты не хочешь с ним видеться. Отлично. Поверь, после того, что ты устроила, это чувство наверняка взаимно. Более того, теперь тебя не захочет видеть не один разумный вампир ЛА. Но я скажу так. Беккет теперь — твоя единственная надежда не сдохнуть. Мы посмотрели друг на друга. — Он твой сир, — спокойно сказал Тео, внимательно глядя мне в глаза. — Он обратил тебя не самым обычным способом. И все это — его проблемы. Даже не сомневайся, барби, но как только мне начнут задавать конкретные вопросы о произошедшем — я переведу все стрелки на этого любителя бегать по крышам от ответственности. Я сдам его с потрохами. Я его уничтожу. Я вспомнила ролик из интернета с парнем, который говорил что-то подобное и сглотнула. Тео Рейнольдс был странным парнем. Если его так называемый «предок» был настоящим шутом, то Тео стал настоящим джокером. Сегодня он бубновая тройка, а завтра — пиковый король, и ни хрена не разберешь, во что он превратится на следующий день. — То есть, конкретные вопросы тебе еще не задавали? — Я уже сказал. Твой таранный метод читать чужие мысли не остановил равнодушным ни одного сородича в Голливуде. Но им было некогда разбираться в том, кто это сделал. Они пытались заткнуть дырки в голове, чтобы из них не вытек мозг. Если бы не я и Инграт — он вытек бы и у тебя. Будем рассчитывать, что они решили, что ты сдохла. Но я бы не обольщался.        Я вылетела в Вену уже на следующий день на частном самолете Тео. При жизни у меня никогда не было возможности по щелчку пальцев менять континенты, но сейчас меня это совершенно не радовало. Тео заплатил довольно много денег, чтобы сделать самолет «невидимым» и провести рейс мимо надзора Камарильи, которая издала вполне понятный указ «всех впускать — никого не выпускать», но время поджимало. Как сказал Тео, во время моей «истерики» ситуация ухудшилась многократно. Несколько старейшин скончались, простите, от вампирического инсульта. Другие, естественно, решили восполнить ресурсы молодыми неонатами, те взбунтовались — и понеслась. Кое-кто назвал произошедшее новым признаком Геенны и карой Каина. А я думала о том, что никакого ментального удара попросту не было. Я подключилась к Беккету, а потом транслировала его безумие во все стороны, как передатчик. Теперь Тео опасался за свою жизнь и боялся он не только увядания, но и того, что его просто прикончат из-за моих художеств. — Чем ты дальше — тем лучше наши отношения, — патетически сообщил он напоследок, трогательно похлопав меня по плечу. Очень вдохновляюще. — Найди ублюдка, придумайте что-нибудь вместе, а потом найди мне лекарство. С остальным я разберусь. Разберется, как же. Меня порядком задолбало происходящее. Я не хочу бросаться на вампиров в припадке и до конца своих дней чувствовать это мерзотное тянущее ощущение внутри. Я хочу разорвать связь, забрать у Беккета проклятый шифр (про который он сказал Тео, что расшифровал его, но, видимо, напиздел), найти лекарство и принять его самой. Кажется, мне не очень идет быть вампиром. Еще пара таких приступов — и Тео сам запихнет мне в лекарство в глотку, только чтобы избавиться от меня. Самолет пошел на посадку, и через каких-то несколько мучительных предрассветных часов я уже заезжала в крайне убогие апартаменты на окраине города. Я не очень-то хотела лишний раз светиться. Когда в дверь постучали, я подумала, что славный ужин из какого-нибудь почтальона или случайно забредшего незнакомца — будет кстати, но меня ждал сюрприз. Сюрприз мне не понравился. — Привет, — сказал сюрприз монотонным голосом Теслы, моей давней подруги. Мне не стоило особенно напрягаться, чтобы понять — Тесла была мертвой.        — Итак, — я разлила по чашкам чай, вылила его и разлила кровь. Все время путаю. — Итак… — тупо повторила я и не нашлась, что сказать. Тесла спокойно смотрела на меня, не особенно располагая к беседе. Она осталась все такой же маленькой, худенькой и у нее были некоторые проблемы с эмоциями. Вернее, с их выражением. Она куталась в безразмерную серую толстовку с изображение спящего кота, и две ее куцые косички смешно торчали в разные стороны. Она была единственной, кого смерть не так уж и изменила. — Зачем ты здесь? — вздохнула я. — Как ты здесь? Почему? — Я, гм… сбежала, — пожала плечами она. — Это здорово проясняет всю ситуацию. Она слабо улыбнулась, пригубила кровь и неуверенно огляделась. Мы вместе проследили взглядом траекторию одинокого грустного таракана, который ловко перебежал через стену и скрылся под блеклыми обоями. Подумать только, несколько месяцев назад я зависал в роскошном отеле в небоскребе, и никто не хотел сожрать мою душу. — На самом деле, это даже забавно, — пробурчала я. — Закономерно. Уже четверо из нас — мертвы, но не до конца. — Четверо? — она удивилась, но несильно. — Тео стал Вентру, Валентин — Носферату, я — Малкавиан, а ты… — Тремер. Я уставилась на нее, как на чудо господне. — Тремер? То есть, ты… Как… — Я опоздала. В этом вся Тесла. Она как бы отвечает на твои вопросы, но непонятно все равно нихрена. — Мои сородичи проводили общее собрание, — смилостивилась она. — Созвали всех в официальную общину нашего клана. Там должны были быть все старейшины клана и моя сир, но я… опоздала на автобус. Она выжила, потому что опоздала на автобус. Ну да, а Тео говорит, что это я ненормальная. — Автобус? — тупо переспросила я. — Ты передвигаешься на… общественном транспорте? — У меня не так уж и много денег, — пожала плечами она. — А ты берешь такси? Я вспомнила машину, которую мне подогнал Тео вместе с последними апартаментами: блестящий, будто глазированный «бронетранспортер» с тонированными стеклами, и неопределенно пожала плечами. — Так что в итоге? Ты просто осталась здесь после всего? — Я решила, что никто не станет искать меня на пепелище собственного клана. Они собирались провести собрание или ритуал… но их уничтожили. Я чувствовала их смерть. Так странно. Я осталась совсем одна. Она сказала это совершенно спокойно, а потом безучастно посмотрела на заклеенное плотной бумагой окно. — Тес, как ты во все это влипла? — Случайно, — она пожала плечами и сделала еще один крохотный глоток. — Я отравилась, и меня положили в больницу. Дело было совсем худо, я потеряла сознание, помню, что меня везли в реанимацию, а очнулась уже в квартире сира. Она сказала, что обратить должны были другого человека, но перепутали бирки или номера в карточках… — Ну да, ну да. Просто удивительный круговорот случайностей, который затронул именно нас четверых. — …так все и вышло, — закончила она. — С тех пор я сижу в Вене, читаю книжки. Моя жизнь не очень-то изменилась. — Интересно, что стало с Лиззи и Магнусом, — я покосилась на ее отрешенное лицо. Мне всегда казалось, что она знает больше, чем говорит. Что она как бы пришла к нам из будущего, не совсем освоилась, и просто не видит смысла рассказывать то, что с ее точки зрения, должно быть очевидно всем остальным. — Лиззи наверняка пошло бы быть бруха, а Магнусу… Тореадором? — она по-детски улыбнулась. Единственный человек, что вызывал в ней улыбку. — Он всегда был слишком красивым. Как статуя. — Я надеюсь, им повезло больше. Как ты меня нашла? Она посмотрела на меня так удивленно, словно я спросила ее, какого она пола. — Ты послала зов. Я почувствовала его несколько недель назад. Он не предназначался мне, но был довольно обширным, и я тебя узнала. Ты же была в моей голове. Вот я и увидела твои воспоминания, узнала их, и поняла, что… Я натурально схватилась за голову. То есть, теперь все эти сородичи прочитали мои воспоминания? Как я навернулась через порожек на первом собеседовании на работу, как случайно описалась, когда мне было три, как сожгла кровать первого любовника, уронив на стол зажженную свечу… Какой позор. — Не расстраивайся. Наверняка, другие просто ничего не поняли. — Подожди-подожди. Тео сказал мне, что мой зов захватил часть ЛА, но Вена… Я не верю, что он добрался до Вены. — А я этого и не говорила. Но тот, кого ты искала, был в Вене. До меня просто добрались отголоски. Фон. После смерти моего клана здесь… странная аура. Такое марево… Ты не чувствуешь? — Нет. Я понятия не имею, о чем ты говоришь. — Ну да. Ты же не тремер. — Но ведь это было три недели назад, Тес, а приехала я сейчас. Ты до сих пор меня чувствуешь? — внутри похолодело. — Нет, просто я снимаю квартиру в этом доме, а ты полчаса назад ошиблась дверью и пыталась открыть мою. Это была правда. Я целую минуту ворочала ключами в чужом замке, пока не поняла, что номер «69» — это на самом деле «66», просто девятка перевернулась на гвоздике вниз головой. Мне бы стоило сразу догадаться, что это уникальный в своем роде «ореол Теслы Берроуз», как мы называли его в детстве. Рядом с ней происходили события совершенно невозможные, эдакие дурацкие стечения обстоятельств, после которых все безвозвратно меняется. А значит, этим нужно пользоваться. — Мне нужно кое-кого найти, — сказала я напрямик. — Я не могу использовать ментальный поиск, чтобы… ну чтобы все это не повторилось, — я невнятно помахала рукой. — Если ты чувствовала отголоски, то должно быть что-то еще? Может, ты чувствовал источника «шума»? — Кого ты ищешь? — Это старый вампир, и он должен быть в Вене. С ним компаньон. Про него я ничего не… — Один с волосами до плеч и шпагой, а второй — с бородой? — Откуда ты знаешь?! — Я следила за домом клана первые недели. Надеялась, что кто-то выжил, выберется и ему понадобится помощь. Однажды туда пришли эти двое, — она вдруг потянулась ко мне, и аккуратно взяла пальцами кулон Джейн, посмотрела на него бессмысленным взглядом, пожала плечами и отпустила. — И они не вышли? — осторожно спросила я. — Вышли, — Тес снова подняла на меня прозрачные глаза, на секунду вздрогнув, будто только что увидела. — Позавчера. Тот, что с волосами, выглядел очень жутко. Я проследила их до их квартиры. Я смотрела на нее, как на икону Христа Спасителя. Еще немного и упаду на пол, буду бить челом и молиться. — Я рада, если помогла тебе, — рассеянно сказала она, едва улыбаясь. — Ты пойдешь туда? — Конечно! — я осеклась. — То есть, я совершенно этого не хочу, но выбора нет, — я помолчала. — А ты? Что ты будешь делать? — Я думала подождать еще немного, но, наверное, действительно никто не выжил. Но бежать мне все равно некуда. Я останусь здесь. Продолжу жить и попробую не высовываться. — С последним у нее никогда не было проблем. Нет более незаметного человека, чем Тес. — Впрочем, если меня убьют — не так уж и страшно. Я все равно уже мертва. — Безупречная логика, а главное, какой оптимизм, — проворчала я. — Я покажу тебе ночью, куда они отправились, — просто сказала она. — А пока можно я посплю здесь? Мне слегка одиноко. Она посмотрела на меня не грустно и не радостно, и я рассеянно кивнула, теребя пальцами край рубашки. Тесла тем временем маленькой мышкой забралась на диван, свернувшись там и заняв от силы треть пространства. Я некоторое время смотрела на нее, а потом легла неподалеку в широком кресле, закуталась в плед и тоже вырубилась. За окном просыпалось солнце.