Я Главный

      Их как следует тряхнуло. ТАРДИС резко и отрывисто зафырчала. Движение остановилось. Они приземлились.       Монитор высветил какие-то галлифрейские символы. Эх, если бы Маша еще понимала галлифрейский…       Хозяин ТАРДИС дремал неподалеку. Ну, как дремал. Дрых без задних ног, благоухая перегаром. Он очень эффективно отметил починку ТАРДИС.       Маша знала, что делать в таких случаях. В таких случаях надо полагаться на себя, поэтому она сосредоточенно вперилась в монитор, пытаясь найти хоть какие-то общепринятые символы.       Карта места, куда они попали, была чересчур структурированна. Кажется, все это место было рукотворным. Их ТАРДИС светилась яркой зеленой точкой. Рядом с ней прерывисто мигала красная.        «Это совсем близко!» — подумала Маша, как только осознала, что там находится живое существо. И оно явно было в беде.       Дверь бесшумно открылась. Маша ожидала увидеть снаружи футуристический заброшенный пейзаж, киберпанковый город или, на худой конец, бесконечные стерильно-серые коридоры космического корабля. Вместо этого она увидела идиллический ночной лесок. Вдалеке щебетала какая-то птичка. В остальном было подозрительно тихо.       Маша подняла взгляд. На небе не было видно ни одной звезды. Так вот как выглядит пресловутая небесная твердь у нежно любимых Главным древних евреев.       Ах да. Главный. Хозяин ТАРДИС. Неутомимый Повелитель времени. Истинный славянин. Самый честный и прикольный мужчина во Вселенной, правда не без своих тараканов. Хозяин корабля, на котором они сюда прибыли.       Главный спал около консоли. Где-то в лесу прямо сейчас затухала жизнь. Маша всегда отличалась повышенной эмпатией, поэтому она не могла не откликнуться на зов отчаянно мигающего красного огонька, становящегося все более и более бордовым.       Девушка вернулась к консоли, как следует запомнила карту и вышла из ТАРДИС. Перед тем, как уйти, она оглядела корабль, чтобы запомнить, как он замаскирован. Ничего примечательного, какая-то развалившаяся лачуга.       Маша сориентировалась и отправилась на поиски. ***       Главный проснулся в консольной с тяжелой головой. Он побрел на кухню ТАРДИС, мечтая об огуречном рассоле, который они так вовремя прикупили во время последней поездки на Землю. Он не обратил внимания, что ТАРДИС уже приземлилась и что на мониторе светились данные мондазианского корабля, который летит прямиком в горизонт событий. А когда он осознал, что Маши нет на корабле, она уже была далеко. ***       На небольшой поляне прямо под числом 507, написанным на черном небе, лежала женщина. Маша заметила ее сразу. Ее белая кожа выделялась среди черной в такой темени травы. Женщина еле дышала. В ее холодных голубых глазах сверкали слезы.        «Голубые? Почему я вижу, что они голубые? Тут же так темно…» — подумала было Маша, как вдруг она ощутила цепкую хватку на лодыжке. Посмотрела вниз — и взгляд огромных голубых глаз впился в нее, как в последнюю надежду.       — Я сейчас, — прошептала Маша, вырывая ногу из хватки прохладной руки, и, очертя голову, кинулась обратно в ТАРДИС. ***       — Главный!!! Главный!!!       Сквозь шум в ушах Главного раздался голос Маши. Она явно была взволнована. Главный, игнорируя стук отбойного молотка в висках, побежал в консольную.       — Главный! Там женщина лежит! Она еще жива! Главный, мы должны ей помочь! — глаза Маши почти выскакивали из орбит, ее русые волосы, собранные в неизменный хвостик, растрепались.       — Подожди, Маша. Не все сразу, — язык Главного заплетался, но его мозг потихоньку оживал и начинал соображать. Правда пока медленно. — Где мы, Маша?       — Мы в лесу. Правда каком-то странном. С цифрами на потолке. И там женщина. Она так на меня смотрела…       Главный поковылял на выход. Если Маша что-то задумала, она обязательно добьется своего.       Лес, в котором они находились, сразу не понравился Главному. Мало того, что в нем было слишком тихо, в нем царил какой-то… неестественный шум, такой знакомый и в то же время такой… странный. В лесу он звучал… дико. Ох, как же болит голова…       Маша уверенно тащила его сквозь кусты. Главный пошатывался, но природная ловкость позволила ему ни разу не завалиться.       На поляне под невысоким деревом действительно лежала женщина. Главный подхватил ее на руки и понес в ТАРДИС. ***       При ярком электрическом свете консольной женщина была еще прекраснее, чем казалась в лесу. Густые черные волосы, собранные в высокую прическу. Резкие черты лица, о скулы вообще можно порезаться. Изящные тонкие губы, накрашенные нежным бежевым блеском. Благородный нос.       Неестественная бледность. Вот что разрушало всю магию. Сам стиль ее одежды не предполагал, что ее обладательница должна быть полнокровна и румяна, но такая бледность… была почти мертвенной. Она умирала. Такая редкая, изысканная, утонченная красота умирала. Маша почувствовала, как в сердце будто вбили занозу.       Главный наконец сфокусировался на лице женщины, которую принес на свой корабль. Его взгляд остекленел.       — Блядь, — выругался он. Его руки моментально ослабли. Бессознательное тело с глухим звуком упало на пол.       — Ты охуел??? — заверещала Маша, подбегая к женщине. Та все еще еле-еле, но дышала. — Главный, эй, ты чего??? Ты с хуя ли ее бросил???       — Маша. Мы должны ее вернуть, — бесцветно проговорил Главный. Его длинное смуглое лицо почернело, в черных глазах зажегся недобрый огонь. Его речь была четкой и ясной, словно не было той бесконечной ночи и бутылки самогона. Трех бутылок.       — Что, прости? Не ты ли мне недавно затирал, что всякая жизнь важна? — лицо Маши налилось кровью. Даром, что полтора метра с кепкой, в гневе девушка из Черкизово была очень страшна. — Главный, нет, объясни мне. ГЛАВНЫЙ!!! — Маша сорвалась на крик, но осеклась. Меньше всего на свете ей хотелось тревожить женщину.       — Ты вообще в курсе, кто она? — Главный выпрямился в полный рост. Лицо Маши оказалось в районе его грудины. — Ты в курсе, что она сделала?       Маша была готова признать, что ей все равно. Ей хотелось спасти эту женщину. Даже если бы Главный выгнал ее из ТАРДИС.       — Ну расскажи ей, Главный, — тихий голос с пола раздался, словно гром среди ясного неба. — Расскажи, что я сделала.       Маша уставилась на очнувшуюся женщину. Она все еще была неестественно бледна. Ее глаза были не просто голубыми — они… светились… сияли… гипнотизировали. На лице была легкая ухмылка.       — Расскажи ей, куда я прилетела и через что прошла. Как рискнула своей жизнью и против кого восстала, чтобы помочь. Давай. Расскажи.       Ее голос заякоривался в голове. Ей хотелось верить. Глаза Маши заполнились слезами.       — Значит, вот как, — сердито проговорил Главный. — Ты, значит, хотела помочь.       — Главный, что все это значит??? — в ужасе спросила Маша, не отрывая глаз от бледного измученного лица.       — Расскажи ей, Главный. Все, все, совсем все расскажи, — из последних сил прошептала женщина. Ее глаза снова закрылись. Маша села на корточки, положила два пальца на тонкое запястье. Еле-еле ощутила биение двойного пульса. Ей безрассудно захотелось прижать прохладную руку к своей щеке.       — Маша, — голос Главного будто прогнал наваждение. — Надо поговорить.       Главный задал случайные координаты, чтобы свалить подальше от горизонта событий. Теперь они дрейфовали в космосе. После они отнесли женщину в старомодном фиолетовом платье в больничный отсек. Датчики тихонько пищали, подтверждая, что она все еще жива. Как же она красива…       Главный наклонился и заглянул Маше в глаза.       — Маша, ты знаешь меня не так давно, но я прошу тебя мне верить. Ты знаешь, что я никогда и никого не буду осуждать просто так.       Маша уныло кивнула. Главный был самым честным мужчиной во вселенной. Но честные и благородные парни часто имеют один огромный недостаток. Они ужасающие зануды во всем, что касается соответствия их моральным принципам.       — Послушай меня. Что тебе говорит имя Мастер?       — Ну тот космический психопат, который был премьер-министром Англии, — безразлично ответила Маша. Ее внимание было приковано к женщине на больничной койке. — Кажется, он твой земляк…       — То есть, он тоже Повелитель времени. Он может менять свой облик. Ты понимаешь, к чему я?       — То есть, она — это он? — Маша, может, университетов не кончала, но соображала все равно быстро.       — Гениально. Она — это он. Мастер. Мистресс. Один и тот же псих в разных телах. Это она понаставила своих памятников по всей Москве вместо Ленина. Это она притащила сюда токлафанов. И киберменов создала тоже она. Веришь, в нашу последнюю встречу лет сто назад я лично и от всех сердец пожелал ей сдохнуть самой собачьей смертью, а теперь стою тут, держу эту змею в своей ТАРДИС, и ты уговариваешь меня ей помочь?       Реакция Маши убила Главного. Девушка резко оттолкнула его и кинулась к больничной койке, на которой неподвижно лежала вторая из выживших в той дурной войне, безумная тайм леди и вечная головная боль Главного.       — Маша?       Главный тихо подошел к спутнице, такой маленькой и хрупкой в этом спортивном костюме не по размеру и со сбившимся набок мелированным хвостиком. Маша плакала.       — Маша…       — Отойди, Главный. Отойди.       Главный тихонько отошел.       Маша сама толком не понимала, что произошло. Она всего лишь хотела найти умирающее живое существо, потом из простой женской солидарности хотела помочь женщине в беде… А теперь рыдала над ее умирающим телом. Оттолкнула Главного из-за чудовища с симпатичным личиком. А самое ужасное — предоставься ей второй шанс, она бы поступила так же.       Бросив оправдывающийся взгляд на Главного, все еще дежурящего в двери больничного отсека, она пристроилась на свободной койке и заснула.       Ей снилось звездное небо в окне ТАРДИС. Ей снились сказочные сады, в которых они с Главным безмятежно прогуливались. Ей снились заброшенные города, разрушенные города. Ей снились жуткие полчища киборгов, марширующие по Красной площади. На Мавзолее над этим металлическим войском возвышалась хрупкая фигура женщины в фиолетовом платье и причудливой шляпке.       Маша проснулась. Женщина все еще была без сознания. Датчики говорили, что она жива. ***       Главный слышал про такое. Непреодолимое обаяние новой регенерации старого знакомца быстро стало легендой. То там, то тут он встречал в разной степени свихнувшихся людей обоего пола, бредящих какой-то фиолетовой королевой. Ищущих ее. Навеки ее потерявших. Теперь и Маша попалась на эту удочку.       Мисси всегда относилась к людям, как к мусору. Если предыдущие регенерации воспринимали их как ненужную биомассу, от которой надо поскорее избавиться, то девятнадцатая оказалась изощреннее всех восемнадцати вместе взятых. Люди были ее игрушкой. Они сходили с ума буквально с первого взгляда, чуть ли не возводили ее в культ, потом получали ложную надежду, некоторые даже познавали с ней близость… а потом она просто исчезала. Она не возвращалась к своим надоевшим куклам. Она не оставляла следов и даже малейших намеков, как ее найти. Она искала новую жертву, с которой можно играть в кошки-мышки.       Самое ужасное, что помочь Маше он не мог. Если он позволит этому чудовищу умереть, Маша в нынешнем состоянии вполне может отправиться за ней. Если он даст ей шанс выжить, она сломает жизнь его бесценной спутнице. Его единственной подруге, первой за сотни лет, прошедших с Войны Времени, которую его старые друзья не пережили.       — Главный, она умрет? — от дум его отвлек голос Маши. Девушка вошла в консольную. Ее глаза были красными от слез, голос дрожал. Главный чувствовал, что что-то упускает.       — Ты дашь ей умереть, Главный? А как же твои слова, что во вселенной нет неважных? Ты же останешься один в мире. Она может быть кем угодно. Но она такая же, как ты.       — Нет, Маша. Она не такая же. Я бы скорее умер, чем стал тем, чем стала она. У Мастера был друг, но он погиб на Войне, и тогда она… он окончательно съехал с катушек. А превращение в женщину, видать, его… ее окончательно подкосило. Ты же помнишь Ромео?       О, Маша помнила. Маша прекрасно его помнила. Он искал свою королеву, посвящал ей стихи, а потом он просто угас. Он не помнил, как она выглядит, будто из памяти стерли изображение, но упорно твердил, что прекраснее женщины никогда не видел.       Маше было все равно, что будет потом. Ей хотелось, чтобы это фиолетовое чудовище жило, даже если она… постойте…       — Главный. Почему она не регенерирует? Она же тоже может? Почему?       — В нее выстрелили из лазера. Кто бы то ни был, он явно хотел ей зла, потому что выстрел был такой силы, что она лишилась всех регенераций, а у нее их оставалось три.       — Она умрет? — Маша повторила свой вопрос. Ее сейчас натурально волновало только это.       — Умрет. Думаю, это принесет ей покой.       Лицо Маши почернело. Девушка облокотилась на перила и закрылась ладонями. Ее плечи тряслись.       — Говори со мной, Маша. Говори, — спокойно начал Главный. — Мне надо знать, что с тобой происходит, говори со мной. Что ты сейчас чувствуешь?       Маша не отвечала.       — Что происходит?       Маша замерла.       — Ты в нее влюбилась, что ли? — Главный задал самый опасный вопрос, который только можно было задать в такой ситуации, но ему нужны были быстрые ответы.       Маша уткнулась в его руку и беззвучно зарыдала. Как ни странно, Главный ощутил облегчение. По крайней мере, ему не придется втолковывать московской дворовой девчонке, что влечение к женщинам — это тоже нормально. Сильнее всего он ненавидел пояснять по сексуальной ориентации.       И тут Главный осознал. Эта ситуация не была делом рук Мисси. Маша сама. И он не знал, хорошо это или плохо. ***       Вопрос Главного расставил все на свои места. Все-таки, Главный — гений. Маша никогда не верила, что можно полюбить с первого взгляда, а теперь ее фортуна смеялась ей же в лицо. Маша никогда никому не говорила, кто был ее первой любовью, а это была актриса из мыльной оперы, которую тогда смотрела ее бабушка. Маша пережила эту ситуацию одна, иначе в Черкизово не выжить. Зато теперь, с Главным, ей не обязательно скрываться. По крайней мере, ей хотелось в это верить.       — Главный, а ты можешь сделать так, чтобы она не умерла? Ты же тогда меня спас?       — Ты не понимаешь, о чем просишь, — сердца Главного сжались. Если Маша догадается, что можно отдать регенерационную энергию…       Главному не жалко. Для него главное — благополучие Маши. В таком состоянии она долго не протянет. Однако кто знает, в кого регенерирует это чудовище и примет ли Маша новую внешность. И старую сучью сущность.       — Маша. Я могу ей помочь. Только мне надо, чтобы ты очень внимательно меня выслушала.       Маша вздохнула и протерла глаза. Все ее лицо опухло от слез.       — Регенерация — это очень тонкая материя. Ты сгораешь дотла и восстаешь, как феникс из пепла. Ты позволяешь энергии разрушить тебя и построить заново. Ты никогда не знаешь, каким ты станешь.       Маша тонко всхлипнула. Ее темные глаза жадно буравили Главного.       — Она может стать кем угодно. Она может остаться собой, потому что мы не знаем, чем еще кроме лазера ее подстрелили. Она может стать кем-то другим. Она может вернуть свой предыдущий облик, и да, — Главный подтвердил, увидев вытягивающееся лицо Маши, — он не будет иметь ничего общего с этой романтической злодейкой. Маша, подумай, ты готова к этому?       — Мне пофигу. Блять, Главный, просто спаси ее, если ты можешь. Умоляю тебя, просто спаси.       Сделав глубокий вдох, Главный развернулся на пятках и отправился в больничный отсек. ***       Мисси сидела на койке, облокотившись спиной о стену и глядя вперед отсутствующим взглядом. Ее щеки выхудали до невозможности, ее скулы стали пугающе остры, а ярко-голубые глаза будто выцвели. Она смиренно сложила руки на коленях.       — Я умираю, Главный. Ты пришел сказать мне до свидания? — ее обычно высокий и звонкий голос потерял и цвет, и высоту.       — Даже не надейся. Ты не заслужила такой гуманной смерти, — бросил Главный. Больше всего его забавляло подыгрывать старой знакомой, когда та пыталась играть в королеву драмы. Не сказать, что у нее выходило плохо. Это скорее Главный недоигрывал.       Дальше Маша не могла ничего разобрать. Разговор перешел на повышенные тона, и очень быстро язык сменился на галлифрейский. Они ругались довольно долго, и Маша даже не рисковала подойти к двери больничного крыла, чтобы посмотреть, какого лешего происходит.       Внезапно дверной проём вспыхнул желтым. Главный выпрыгнул оттуда, прикрывая голову руками. Он выглядел измученно.       Через некоторое время из палаты, шатаясь не то от сложной регенерации, не то от каблуков, вышла высокая молодая женщина, ненамного старше Маши. Она была загорелой и краснощекой. Светлые кудрявые волосы были собраны в высокий хвост. Одежда предыдущей регенерации явно была ей не по размеру.       — Корсет… помогите… — сдавленным голосом пробормотала она. Маша кинулась на помощь. Еще чего не хватало.       — Маша, куда? — заорал Главный, на что получил жесткий ответ.       — Кто тут швея, я или ты? ***       Маша быстро расстегнула пуговицы пиджака и швырнула его куда-то подальше. В колледже ей раз и навсегда втолковали, что викторианский корсет — не самая полезная для здоровья одежда, особенно если ты в два раза шире, чем та, для кого он задуман. Рванула кажущуюся невозможно маленькой блузку и скинула на пол. Под блузкой обнажились широкие плечи, крепкие руки, мощные ключицы. Светлая румяная кожа была покрыта родинками.       Корсет уродливо стягивал талию, мало того, он был коротким и покореженным. Неужели она все это время пролежала в больничке в этом уродстве? Маша заметила, что женщина еле дышит. Быстрее.       Она зашла за спину и принялась развязывать корсет. Шнуровка поддавалась с трудом, каждое движение Машиных рук будто причиняло женщине боль.        «Ее зовут Мисси. Это все еще она», — напомнила себе Маша, слегка передергивая плечами от странного имени.       Гипноз от сюрреалистичности всего происходящего неожиданно прервал звук решительных шагов. Главный ушел прочь. Видимо, его нервная система не выдержала.       Когда завязки наконец поддались, Маша поторопилась стянуть корсет через голову. Мисси активно ей помогла в этом и наконец вздохнула полной грудью. Маша залюбовалась на широкую сильную спину, покрытую узором родинок. Под левой лопаткой темнело пятно — не то метка, не то ожог.       Мисси прикрылась руками и обернулась.       — И чего смотришь? — новый голос был низким, почти басовитым, взгляд — дерзким и вызывающим. В темных глазах блестели желтоватые искорки регенерационной энергии. Точно такими же сверкала ее кожа.       — Просто, — смутилась Маша.       Мисси внимательно оценила рост Маши и опустила взгляд на носки туфель, которые тоже явно были малы. Она поспешила избавиться от них быстрым движением.       — Ну полагаю, твои вещи мне вряд ли подойдут. Где там Главный прячет одежду?       Маша, красная, как помидор, повела Мисси в глубь коридоров ТАРДИС, молясь, чтобы Главный не попался на пути. Периодически Мисси вспыхивала, и регенерационная энергия разлеталась от ее плеч по коридору. Маша чувствовала себя сложно.       Около двери гардеробной она остановилась, пропуская Мисси внутрь. Идти туда с ней — это было слишком, хотя сознание уже начало дорисовывать навязчивые картинки.       Главный застал Машу сидящей на полу в коридоре около гардеробной.       — Напоминаю, что теперь с ней все в порядке, и ты можешь не караулить ее у дверей раздевалки. Если только ты не ждешь отчаянно приглашения внутрь. В таком случае у меня для тебя плохие новости.       Маша закатила глаза и приготовилась ответить Главному какой-нибудь колкостью, но в это время дверь гардеробной открылась.       Мисси вышла, покачивая бедрами. На ней были джинсы Главного и белая фанатская футболка с надписью «Tommy» на груди и гербом команды в виде красно-белой шаховницы в голубом кружке. Она распустила волосы, и теперь блондинистые кудри свободно спадали на плечи. Она довольно зыркнула на Машу, которая чуть ли не уронила челюсть, разглядывая тайм леди, а потом перевела взгляд на Главного.       — Вау, Главный, а ты подрос, — вызывающе заявила Мисси.       — Мисси… пожалуйста… не трогай… хотя бы мой любимый клуб… — пробормотал Главный. Новая его регенерация была самым большим футбольным фанатом из всех, кого доводилось встречать Маше. Даже ребята с соседнего потока колледжа, массово почитающие московский ЦСКА, не были так преданны клубу, как Главный был предан «Хайдуку» из Сплита.       Мисси коротко ухмыльнулась и начала стаскивать футболку, под которой, судя по всем признакам, ничего не было. Главный и Маша синхронно отвернулись. Главный — потому что не хотел это видеть, Маша — потому что хотела.       — Нет, нет, нет, нет, Мисси, пожалуйста, давай без этого! — взмолился Главный. Мисси резко развернулась и ушла обратно в раздевалку. Как только за ней закрылась дверь, послышался характерный бум.       — Ну вот, — пробормотал Главный, открывая гардеробную. Мисси лежала на животе, картинно раскинув руки, буквально сиявшие от регенерационной энергии. Главный аккуратно поднял ее на руки и понес обратно в больничный отсек. Эту реинкарнацию тащить было куда тяжелее. Маша хвостиком побежала за ним.