***
В почти опустевшем классе Заклинаний оставшиеся студенты торопливо собирали свои вещи и дописывали еще незавершенные работы, стремясь при этом как можно скорее выйти за пределы кабинета. К числу таких ребят относился и наш главный герой. На самом-то деле Гарри уже давно перестала волновать его и так далеко не безупречная успеваемость, однако поучительная беседа с деканом, к счастью, благополучно минувшая прошлым днем, вынудила юношу пересмотреть свое к этому отношение, пускай и едва заметно. Изредка подглядывая на торчащий из-под учебника кончик листа, на котором мелким почерком было выведено с десяток букв, парень, не задумываясь, помечал в своем собственном галочкой нужные ответы, мысленно благодаря Гермиону за предоставленную возможность. Разумеется, это явно не то, чего ожидала профессор МакГонагалл, но это было лучшим из того, что гриффиндорец мог пока предложить… Время на подготовку к занятиям у него отнимали возобновившееся прогулки и вечера в компании друзей, коим, казалось бы, повторение было ни к чему: девушка и так знала всю предстоящую программу наизусть, а Рона вполне устраивала его, колеблющаяся между низкой и средней, успеваемость. И тем не менее для Поттера оставалось загадкой: когда эти двое успевали сделать то же элементарное домашнее задание, при этом чуть ли не на постоянной основе мельтеша у юноши прямо под носом?.. Что же касается ночного времени суток: подросток так и не прекратил наносить себе увечья. Несмотря на то, что в его жизни все начало налаживаться, а умерших, к сожалению, не вернуть… У него вовсе не пропало желание и интерес к ночным вылазкам из-за относительно недавно возникшей причины: ему не давало покоя какое-то внутреннее чувство, постоянно волнующие и выбивающее его из протоптанной колеи. Находясь в кругу приятелей, он все чаще стал ощущать подавленность и необъяснимую словами моральную боль, вместо нормального и предполагаемого всеми счастья… Его увлечение селф-хармом, несомненно, помогало справиться со всем этим, в то же время запросив слишком великую цену… С каждым днем испуганный мальчик все яснее понимал, что перестает контролировать ситуацию. Шрамов и порезов стало еще больше, чем было до этого: теперь они покрывали и чуть впалый живот, и бледную юношескую грудь, а в какой-то момент Гарри просто захотелось посмотреть как будет выглядеть его кровоточащий язык… Стоя напротив зеркала и придерживаясь дрожащими руками за раковину, парень с нарастающей паникой наблюдал в отражении за стекающей изо рта кровью, постепенно заходясь в приглушенных рыданиях… Впрочем, ему и так каждый раз хотелось лезть на стенку, когда он снова возвращался в гриффиндорскую башню, и потому подросток старался оттягивать эти моменты до самого возможного предела. Благо, очки частично позволяли скрывать темные круги под глазами, а наличие в школе учеников, страдающих бессоницей, как никогда упрощало поставленную задачу… Наконец, последний раз пробежавшись глазами по более-менее прилично написанному тесту, Гарри с чистой совестью отложил его на край парты, откуда его через пару секунд левитировал к себе профессор Флитвик, с одобрением кивнувший в сторону мальчика. Конечно, глупо было предполагать, что учитель ничего не заметил, однако за отсутствие упреков юноша был действительно благодарен, а потому, не без улыбки повторив преподавательский жест, Гарри все же направился к выходу. Прикидывая, где его могут ждать друзья, встречи с которыми пускай и вызывали весьма спорные чувства, были ему необходимы, он прошел вперед по коридору, дойдя так до первого поворота к одной из многочисленных школьных лестниц. И пока парень решал насчет того, каким из маршрутов могли воспользоваться Рон с Гермионой, его внезапно окликнули: — Эй, Поттер! Гриффиндорец вымучено застонал, совершенно не желая поворачиваться к обладателю этого выносящего мозги голоса. Впрочем, вскоре оказавшегося перед ним Малфоя это, видимо, нисколько не смутило. Слизеринец даже не удосужил парня взглядом, просто отвернувшись от него в левую сторону. — Чего хотел? — нахмурившись и скрестив руки на груди, грубо задал вопрос Гарри, — Мы, кажется, уже давно во всем разобрались. А если ты снова решил завести разговор о моих… — Перо! — резко повернулся к нему Драко, решительно протягивая вмиг замолчавшему юноше руку с названым ранее содержимым, — Т-ты обронил. Вот. После этих слов, боясь, что Гарри может захотеть взболтнуть лишнего, слизеринец, с явным волнением в глазах, двинулся дальше, вскоре слившись с потоком других учеников. А в этот момент из поворота с лестницей, возле которого все еще продолжал стоять пребывающий в ступоре подросток, вышло несколько болтающих о чем-то девчонок из Хаффлпаффа, прошедших буквально в метре от него. Провожая их взглядом, Гарри неожиданно озарило, а больное сознание выдвинуло просто нереальное на первый взгляд предположение: «Он увидел как к нам спускались студенты, а когда я почти сказал о порезах и шрамах… Малфой остановил меня и уберег от нежеланных слухов? Не факт, что Снейп бы помог мне второй раз, учитывая то, что и на этот раз была виновата моя невнимательность и излишняя импульсивность. Но… Для чего это Малфою?!» Как только ученицы скрылись из виду, Поттер медленно перевел взгляд на свою открытую нараспашку сумку, свисающую с плеча, а пальцы тут же с еще большей силой сжали в кулаке протянутое минутой ранее выпавшее от туда письменное перо… Наступившая весна обещала быть крайне интересной…***
Кардинальные перемены различных людей в отношении к юноше посыпались одна за другой. То какой-то смутно знакомый рейвенкловец ни с того ни с сего предложит не находящему себе места Гарри детальный конспект по Истории магии, то гриффиндорцы затеют очередные внеплановые посиделки в гостиной, на которых подросток всегда считался самым званным гостем… Но апогей всего этого абсурда настал во время финального матча по квиддичу: Драко впервые поддался парню, уступая ему в поимке снитча. Мир Гарри затрещал по швам. К тому моменту ребята уже неплохо дружили, однако на соревнованиях оба предпочитали оставаться соперниками, позволяя одержать победу действительно сильнейшему. И в тот день должна была победить команда Слизерина, если бы их ловец, резко не спикировав вниз, всего лишь протянул к этой победе руку. Чемпионами Хогвартса по квиддичу стала сборная Гриффиндора, а ее капитан, проходя мимо выхода с поля, услышал глухой удар о дерево, а следом и характерное шипение с тихой руганью. Гарри подошел ближе и увидел схватившегося за покрасневшие костяшки пальцев Драко, который, явно не ожидающий встретить здесь своего приятеля, уж больно натянуто улыбнулся ему, не забыв при этом поздравить с вполне заслуженной победой… — Га-а-арри, — в который раз протянула девушка, слегка потряхивая вновь клюющего носом товарища, — Мы с Роном уже уходим. Ты же знаешь как долго он собирает вещи, а мне бы еще хотелось этим летом увидеться с семьей. — Ты так ко мне несправедлива, — откинув голову назад, Рон приложил тыльную сторону ладони к своему лбу, еще и для пущей остроты закрыв глаза. До сих пор мало что соображающий Поттер не особо вслушивался в диалог и, вновь прикрываясь и зевая, потирал заспанные глаза под очками, иногда проходясь пальцами и по темным кругам. Больше машинально, чем осознанно он пожал Рону руку и, помахав Гермионе, еще раз ненадолго прикрыл глаза, а когда же снова открыл их, то с удивлением обнаружил, что его друзья уже заходили в замок, при чем под сопровождение бурного жестикулирования рыжеволосого студента. — Проснулся? — от внезапного вопроса юноша чуть вздрогнул, уже и не помня, что с ними здесь был кто-то еще, — Я б на твоем месте побольше спал по ночам, а то и гляди спалишься когда-нибудь. — Что?! — глаза гриффиндорца округлились, и он, жутко побледнев, судорожно начал проверять края своей рубашки, ее воротник, а также возможно задернутые снизу джинсы. — Да все, все, можешь выдыхать, — усмехнулся Драко, — Значит, еще не проснулся. Я вообще-то сказал «когда-нибудь», а не «ой, слушай, да ты попал, удачи», — ответив на скептично поднявшего бровь Гарри очередным смешком, Малфой добавил: — Хотя, как по мне, они имеют право знать. — Слушай, я жалею о том, что ты все знаешь, а ты хочешь, чтобы я еще и их оповестил? — Гарри, грустно улыбнувшись, прошелся подушечками пальцев поверх белоснежной ткани рубашки, — Нет, Драко, мне отлично живется и без этого. — И все же… — парень, до этого смотревший на гриффиндорца, случайно прошелся взглядом по двери замка, за которой минутой назад скрылись двое их товарищей, и, не отрывая от туда удивленных глаз, закончил, — А хотя, знаешь, забудь. Гарри тоже невольно посмотрел в сторону школы, однако, так ничего и не увидев, снова развернулся к Малфою, который также уже смотрел на него. Через несколько секунд слизеринец, не вынеся молчания, тяжело вздохнул и как можно непринужденней сложил руки за головой, облокотившись на дерево и пояснив: — Мне просто тешит самолюбие тот факт, что о твоей, ну, проблеме знают только двое непревзойденных слизеринцев, а никто иной об этом даже и не догадывается. — Ты идиот? — усмехнулся Поттер, явно намекая, что это был риторический вопрос. Драко и не стал отвечать. Проследив за быстро скрывающимся за горизонтом Солнцем, он, опираясь на дружеское плечо, поднялся, затем протянув отшатнувшемуся от него товарищу руку. — Идем, а? Скоро отбой, и уж со мной-то ты точно можешь не рассчитывать на нарушение правил, — чуть склонившись к Гарри, студент уже тише добавил: — Позволь мне еще хоть этот год закончить нормально, — а затем снова рассмеялся. — Без тебя разберусь, — мягко отодвинул ладонь слизеринца подросток, еще разок зевнув, — Ты иди, если хочешь, а я еще здесь посижу. — Да тебя ж вырубает, ты о чем?! — Малфой тщетно старался призвать друга к совести. — Обещаю, что не усну. Просто… — Гарри понуро опустил голову, — Мне просто нужно побыть одному. Буравя взглядом зеленую траву перед собой, юноша так и не заметил промелькнувшего в глазах слизеринца понимания и искреннего сочувствия. — Ну-у, хорошо. Только, прошу… аккуратнее, — через пару минут он также скрылся за дубовыми дверями замка. И наконец-то Гарри остался один. Наблюдая за тем как определенно холодная вода скользит по берегу, он и не заметил, когда начал вытирать со своих покрасневших щек дорожки из горячих слез. Этот час раздумий смог открыть ему глаза на то, что происходило в его жизни последние несколько месяцев, и ему ничего не оставалось, кроме как, всхлипывая, винить во всем этом только одного себя и свою детскую наивность. Каждый день невыносимо гложущее его беспокойство оказалось не надуманной или навязчивой идеей, а прямым указателем на реальное лицемерие, так и сочащееся из окружающих его людей. Сплошное вранье, построенное на, казалось, искреннем желании помочь… Если так подумать, то с чего вообще Драко вдруг стал бы предлагать ему свою дружбу? Это ведь то же самое, если бы Волан-де-Морт признал свое перед ним поражение! Рон с Гермионой? Здесь уже посложней. В их словах и поступках взаправду можно было узреть нечто похожее на искренность, да вот только… Кого Гарри пытается обмануть? Узнай они о его проблеме — и на их поддержку можно не рассчитывать. Ведь это никому не нужно… «А если они уже знают?!» — случайно промелькнувшая мысль болезненно ударила в голову, и Гарри, нервно задышав, судорожно обхватил себя руками, надеясь унять наступающую панику. Должна же быть причина, из-за которой все так с ним возятся? Неужели Драко проболтался? Или же сам Гарри где-то не уследил? Что вообще могло случиться?.. С каждой новой подобной мыслью подростку становилось все хуже. Осознать, что весь этот учебный год был основан на лжи самых близких для него людей оказалось до безумия тяжело… Последний раз ему было настолько плохо еще зимой, сразу после того как профессор Снейп холодно отверг его предложение перейти на более приятельский лад в их общении, пускай только и иногда… В ту ночь он впервые зашел настолько далеко, что чуть было не вскрыл себе вены. Чудом опомнившись, он смог отделаться довольно глубокими отметинами, зато оставшись в живых. После того вечера у них больше не было ни одной личной встречи, и все, что случилось до этого потеряло бы всякое значение, но, увы, только не для Гарри… У него было достаточно времени, чтобы разобраться в себе и прийти к взвешенному решению — так уж вышло, он влюбился в своего профессора. Северус, как ни крути, стал первым, кто помог ему, а для потерянного тогда ребенка это было настоящим подвигом. Поэтому не исключено, что будь на месте Снейпа любой другой человек, Гарри бы сейчас также не убивался и по нему. И пускай зельевар, скорей всего, помогал ему без искренних побуждений, ведь причина парню до сих пор была неизвестна. Да и узнай он ее, вряд ли бы уже смог выкинуть из памяти одаряющие теплотой руки, бережно залечивающие его изрезанную кожу… Все же слишком много навалилось на мальчика за один вечер. Вскоре он вновь окажется в доме на Тисовой улице и, уже несомненно, прекратит все это. Ему просто осточертело вечно ничего не знать, ощущать вокруг себя тошнотворную гниль из натянутых улыбок, постоянные секреты и наверняка еще и перешептывания за спиной. Даже если всем уже давно все стало известно, и они до этого момента продолжали держать парня за дурака… Ему уже нет до этого никакого дела. Давно было пора покончить со всем этим… А потому, возможно, вовсе и не придется ждать до завтра. В конце концов, ему непременно стоило бы выполнить данное Миртл когда-то давно обещание… Вытерев рукавом остатки слез, Поттер, все-таки поднявшись с травы, засунул руки в карманы джинсов, последний раз окинув взглядом почти скрывшееся Солнце. До наступления темноты оставалось не так много времени, так что ему следовало поторопиться. Если откровенно, то Гарри часто задумывался о суициде, из-за чего сейчас, подбегая к замку, он даже мог бы пошутить насчет того, что ему сегодня явно не грозил, например, тот же сбор вещей. Но почему-то веселее не становилось… Он все еще не хочет умирать, как не хотел этого и в ту злополучную ночь. У него есть как минимум одна цель, которой он, собственно, и посвятил всю свою жизнь. К тому же есть и человек… «Который точно бы осудил меня за то, что я в кои-то веки решил сделать что-то ради себя, а не ради других…» — ногтями больших пальцев до боли надавливая на кожу остальных восьми, Гарри старался выдержать давление любых негативных мыслей, что приходили к нему в голову, по крайней мере до привычной двери на третьем этаже. Абсолютно не удивительно, что еле успевший проскочить в школу Гарри не обратил никакого внимания на притаившуюся во мраке холла высокую фигуру, обладатель которой, дождавшись, пока шаги подростка стихнут, стремительно двинулся за ним вслед…