Записки Шекспира

Очень-очень-очень вкусный запах настойчиво щекотал мой нос, заставляя не только хотеть чихнуть, но и тут же съесть что-нибудь этакое. И спросонья до меня сразу не дошло, что Юу-то в принципе никак не может изобразить хоть что-то отдаленно напоминающее по запаху подобную прелесть. Его вообще лучше не подпускать, научился кофе варить – и то хорошо. Ведомый любопытством, я медленно двинулся на кухню. Ну а вдруг там враги какие-нибудь? Забрались к нам в дом, распотрошили холодильник, если там, конечно, было что потрошить, и теперь хотят поесть. А Юу они просто усыпили. Ох, блин! Но на кухне оказались отнюдь не враги, а высоченный полуголый рыжий столб. Кажется, я начинаю любить маленький рост Таканори… Койю выглядел до ужаса довольным, напевал что-то себе под нос и очень ловко орудовал ложкой и лопаткой в кастрюльке и сковородке одновременно. И что это он там делает, ну-ка, ну-ка… - Ой, Шекспир! Доброе утро. – Я получил нехилый такой тычок его влажными губами прямо в нос и аж замер на полпути к плите. Это что это такое сейчас было? Он меня поцеловал, что ли? А как же крики типа «Куда на стол забрался? А ну слезь немедленно!»? Но вместо криков: - Запах тебя разбудил, да? – И очень, ну просто вот очень красивая улыбка. Искренняя такая, что я аж муркнул в ответ и потерся головой о находящийся в зоне доступа локоть. Койю рассмеялся, но тут же изобразил на лице обиду. – А вот хозяина твоего таким не разбудить. Странно, правда? Очень странно, да. Он должен был давным-давно подхватиться, потому что в жизни наш дом не наполнял такой запах. А Юу дрыхнет. Ну вот и дурак. Черт, да что ж так вкусно-то? У меня сейчас слюна закапает на стол. - Я приберег для тебя кусочек, - словно снова прочитав мои мысли, улыбнулся Койю, а потом взял со стоящей рядом тарелки большой такой кусок свежей рыбы. Ой ну все-е-е-е-е, у меня сегодня пир просто. – Держи. Я могу официально заявить, что боготворю Койю Не-знаю-какая-там-у-него-фамилия. И Юу тоже должен боготворить. Он должен в срочном порядке валить от своего карлика к Койю, потому что это же просто сокровище. Но хватит од, меня ждет рыбка… - О боги, скажите мне, что я все еще сплю. Нет, тупица, ты проснулся и даже на кухню пришел. Но я тебе даже не мяукну, чтобы пожелать доброго утра. Да ты вообще за свое поведение рискуешь потерять мое признание тебя как хозяина! - Шекспир тебя обогнал, лежебока, - весело ухмыльнулся Койю, увернувшись от нагло приставшего к нему Юу. – Эй, доброе утро мне скажи сначала, а потом уже лапай. Вот и я о том же, где твои манеры, Юу? А вообще очень интересно так за ними наблюдать, живые счастливые люди. А пока жуешь рыбу, так вообще кажется, будто вполне себе ваше человеческое развлечение «есть, пока смотришь фильм». - Доброе, - пока я тут отвлекаюсь, соизволил ответить Юу и все-таки получил свой долгожданный поцелуй. Надо как-то донести до Широямы, что он должен жениться на Койю. Это стоит обдумать основательнее, сейчас только вот доем. - О, осьминожка, - довольно пробасил Юу, и тут же раздался звонкий шлепок, я даже голову поднял, чтобы только не пропустить самое интересное. И не зря: Широяма обиженно дул губы и поглаживал руку, по которой, стало быть, его шлепнул Койю, угрожающе покачивающий лопаткой. - Не хватай, скоро уже приготовится все остальное. - Но я есть хочу! - Вы с Шекспиром точно родственники, сдается мне. - Вот полюбился же тебе мой кошак. – Ох, я слышу ревностное возмущение! Давай, ревнуй нас друг к другу, дурашка. – Его вот кормишь, а меня по рукам бьешь. - Да я вообще не обязан вам обоим готовить! Но-но-но! Полегче-ка тут, раз ты, умеющий готовить, пришел в дом, будь добр – покорми вечно голодающих. - Но готовишь, - тон голоса Юу резко изменился, а он сам переместился за спину Койю, обхватывая его талию руками, прижимаясь, но не мешая тому готовить, хотя тот недовольно сопел, - и замечательно смотришься у плиты. - Я это знаю, поверь. – Койю тоже заметно подобрел, судя по голосу. Я разобрался с рыбой и, сытый и довольный, забрался на стол, с которого было намного удобнее наблюдать за этим двумя влюбленными мальчишками. - Мне каждый день кто-то из команды нет-нет – да скажет, как мне идет китель, или как хорошо я смотрюсь с поварешкой, или… - Стой-стой-стой, - прервал постепенно становящуюся возмущенной речь Юу, - ты не говорил, кем работаешь. - Правда? – искренне удивился Койю, почесывая бровь концом ложки. – Я повар. Ну, шеф. В том ресторане, где мы с тобой ужинали, помнишь? - Ох ты ж… - Тихо, не ругайся, Широяма, будь джентльменом. Я тоже вижу все перспективы, которые перед нами открываются, и уже готов учиться писать, чтобы сообщить тебе, что ты обязан жениться на этом чуде. Повторяю уже во второй раз тебе: же-нить-ся. – А… все эти твои коллеги ничего не сказали по поводу того, что ты… ну, не один был? - Так а какая им разница вообще? – Койю пожал плечами, отчего голова Юу забавно дернулась вверх. – Пока я не добавляю в свои блюда некоторые определенные, хм… ну ты понимаешь, вещества своих партнеров, им нет никакого дела. - А если свое некоторое определенное, хм… ну ты понимаешь, вещество? – едва-едва сдерживая смех, поинтересовался хозяин. - А если свое, то они, пожалуй, попробуют и скажут, что это очередной шедевр. Ой! – Койю неловко взмахнул лопаткой, и из сковороды вылетел кусочек чего-то. И пока Юу, уткнувшись в обнаженное плечо своего рыжего повара, хохотал, а тот пытался с возмущениями отцепить его от себя, жалуясь сквозь смех, что сам весь трясется из-за Широямы, я спрыгнул со стола и осторожно понюхал упавший на пол кусочек. Креветка, кажется, ну-ка попробуем… Раз – и словно ничего и не было. А мне вкусно.