BRING ME TO

Сунён греет руки, поднося их к огню от костра, и кутается сильнее в свою куртку, поглядывая как будто исподтишка. Джихун стоит поодаль с большой урной, и Сунён не очень-то хочет знать, что в ней. Перед глазами стоит картина, как его друг отправляется в ад, сгорая в адском огне и оставляя пепелище. Сунён никогда не забудет ту боль, которую испытал, когда метка на боку исчезла, оставляя лишь пустоту. Чо Сынён стоит поодаль, рисуя пентаграмму, засыпая какой-то свой волшебный порошок на каждый из углов, и затем встаёт в центр, и Джихун подходит, чтобы отдать ему урну. Сунён никогда не доверял магам, и даже сейчас его не покидает ощущение, что что-то пойдёт не так. Но он верит Джихуну, а тот решителен как никогда. И хотя Сунёна подкашивает весть о том, что Джихун больше не охотник — он теперь уязвимый человек, это не может совсем убить надежду на то, что он всё исправит. Сынён начинает заклинание. Маг разводит руки, зачитывая на латинском призыв какого-то демона. Конечно, как же без высших демонов прямиком из ада! И почему с ними нельзя просто общаться онлайн, не вызывая на землю, чтобы не подвергать людей опасности? Ах, да, там, внизу, интернет хреновый… Глаза Сынёна светятся фиолетовым. Сунён знает — он маг, рождённый от высшего демона, ему дарована особенная сила — с помощью своего отца он может воскресить мёртвого. Вдруг колдун схлопывает ладони, вокруг него зарождается вихрь, поднимая к небу клубы пыли и дыма. Сунён приподнимается, отходя от костра, а Джихун отходит на несколько шагов, и вот уже оба видят очертания тёмного одеяния. — А-а-а! — громогласно раздаётся над Сынёном, но тот нисколько не содрогается. — Мой прелестный сын решил почтить меня своим визитом! Не часто радуешь! — Радовал бы ещё реже, не отними ты у меня того, кто мне дорог! — кричит в ответ Сынён. Сунён настораживается, держа клинок Джихуна в своей руке. Асмодеус в ответ громыхает смехом, словно гром в ясном зимнем небе. — Так тебе нужен этот мальчишка, что я забрал к себе? — Сунён видит, как закипает Джихун, услышав о своём брате. Он не жив и не мёртв, но Сынён его вернёт. Он обещал. Сунёну хочется взять того за руку, но знает, что Джихун не позволит. — Давай заключим сделку. Что ты хочешь за него? — снова перекрикивает разворачивающуюся бурю. Пентаграмма не даёт демону вырваться за пределы, но и сдерживает его только пока у Сынёна есть силы. — О, мальчик, разве я не учил тебя не заключать с демонами сделки? Ты не усваиваешь уроки собственного отца! — разносится по долине. Сунёна от усталости сбивает ударной волной — брешь в защите Сынёна пробита. Джихун достаёт второй клинок из ножен. Ещё несколько таких ударов, и высший демон вырвется на свободу. Сунён никак не может этого допустить. Но что поражает его ещё больше — Джихун принимает оборонительную позицию. Он собирается… драться?.. — Отойди, чёрт возьми! — окрикивает его Сунён. — Ли Джихун! Спрячься за меня! Сейчас же! Но Джихун и не думает сдвигаться с места. — Упёртый баран… — Я не позволю тебе вырваться! — Сынён ещё не измотан, но потрёпан. Вызов демона отнимает много сил. — Я могу пообещать тебе, что верну тебя обратно в ад, если ты вернёшь мне охотника, но если нет… — Если? — усмехается Асмодеус. — На что ты способен, мальчишка? — Тогда я отправлю тебя в забытье, — он ударяет по высшему демону волной и заставляет его упасть. Сунён уверен, что это стоило ему многих сил, и он не может растрачивать их впустую. — Следующей я отправлю тебя в нокаут, и если ты не хочешь затеряться в Безымянном Портале… — Угрожаешь собственном отцу? — гораздо менее уверенно спрашивает демон и встаёт с колен, сверкая своими кошачьми глазами. — Глаза у тебя от матери, да… Фиалковые. — Верни мне его. — Сам будешь разбираться с сумеречными охотниками, которые уже похоронили его, — хохочет Асмодеус, щёлкает пальцами, — ненавижу сумеречных охотников! В следующий раз я не стану идти тебе на уступки! — вспыхивает адское пламя, демон исчезает в нём, оставляя после себя ещё одну мощную ударную волну, на это раз направленную на брешь, пробитую в защите Сынёна, и этой волной подошедшего Сунёна точно сносит с ног, ослепляя и отбрасывая на десяток метров от пентаграммы. Джихуна едва не задевает. Он моргает несколько раз, справляясь с нахлынувшим на него воздушным потоком, и в центре пентаграммы Сынён удерживает едва стоящую на ногах тень в чёрно-серых одеяниях. Пентаграмма исчезает так же, как и появилась, ветер развевает дым и Джихун может отчётливо увидеть: его младший брат в объятиях мага, без меток охотника, слабый, бледный, но живой. — Ли Ынсан! — Джихун кидается ему в объятия, а потом ловит испуганный взгляд обоих. — Джихун… Я… Я…. — Всё в порядке, теперь ты дома, ты вернулся, — Джихуну сложно не задушить его в объятиях. — Джихун… Сунён?.. — Ынсан не успевает прийти в себя, понять, где он, что произошло, почему он не в адском пекле, а здесь, с магом, братом и парабаем, который… — Что с ним? — Джихун оборачивается, и только сейчас замечает, что Сунён, сбитый ударной магической волной, не поднимается с земли, только сжимает руками мокрый тающий в ладонях снег, и кровавые следы остаются там, где он лежит, смотрит прямо на них, но не в силах позвать на помощь. Сердце Джихуна пропускает удар, и скорее всего не один, и он подрывается к нему, падая на колени рядом. — Ли Сунён! — Сунён ранен в живот, и демоническая рана расползается дальше, отравляя организм охотника. Джихун рывком находит в его кармане стило, вкладывая ему его в руки, а затем разворчивает и подтягивает его тело к себе, стягивая куртку и приподнимая кофту, мараясь в его крови. У Сунёна всё плывёт перед глазами, но он видит, как его целый и невредимый парабатай опускаясь по другую руку, и убедившись, что ему не чудится, Ынсан правда здесь, переводит глаза и смотрит только на Джихуна. Никогда в жизни у его мужа не дрожали губы — и сейчас он не может совладать с собой. Сунён пытается изо всех сил показать, что ему не так уж больно, но куда там? Он истекает кровью у него на руках. Он боялся больше всего на свете, что Джихун будет рядом, если он будет умирать, хотя внутренне каждый охотник был готов, смерти случались часто, почти никто не доживал до седин. Но причинять Джихуну такую боль?.. — Активируй ираци, — приказывает Джихун и направляет его руку своей — сам-то он больше не может этого сделать. Сунён подчиняется, руна вспыхивает, немного затягивая рану, но та всё равно расходится, потому что яд демона уже просочился в кровь. — Блять, Сунён, нет. Нет… — Ираци не поможет, — Сунён чувствует вкус крови на губах, но пытается улыбаться. Джихун не узнает, каких трудов сейчас ему это стоит. Джихун крепко пережимает рану, но ничего не поможет Сунёну, если не доставить его в Институт прямо сейчас. А если… Если он не переживёт портал? — Сынён… — начинает Джихун, лихорадочно соображая. Сунён морщится, но не перестаёт улыбаться. Он мечтал о том, чтобы его муж посмотрел на него так ещё хотя бы раз. Так, словно он ему не безразличен. Так, словно Джихун не хочет его потерять. — Я могу открыть портал, — подхватывает маг. — Но мне нужно время, я истратил все силы, чтобы вернуть твоего брата. Ынсан теперь просто человек, как и сам Джихун. Ли впервые ощущает всю беспомощность положения людей. — Обещаю, я не дам тебе умереть, — Джихун берёт ледяные руки Сунёна в свои и подносит к губам, и Сунён клянётся, что ему тепло. — Я знаю, ты никогда не нарушал своих обещаний, — шепчет Сунён. — И ты вернул мне парабатая… Даже если ты ненавидишь меня… — Заткнись. — ..я всё ещё люблю тебя. И я ни разу не пожалел, что вышел за тебя, — Сунён проваливается в забытье.