***
Джефферсон хрипло откашлялся, потерев тонкий шрам на шее. Мэр определённо умела убеждать. - Так значит, ты рассчитывал на то, что появление девчонки натравит Голда на меня? - Верно... - Однако, ты не проследил, чтобы она добралась до места назначения? - с ядовитой усмешкой спросила мисс Миллс, крутя в руках обыкновенную шляпу. - Это не моё дело, - хмуро отвечал мужчина. - Голд бы начал пытать меня на месте независимо оттого, что я её спас. - Именно поэтому ты глуп, Джефферсон. Я оставляю тебя в живых, но при одном условии: как только ты мне понадобишься, ты явишься ко мне на порог со своей шляпой. Реджина легко бросила мужчине чёрную шляпу и с достоинством пошла назад. Теперь не было сомнений: девчонка у Голда, и ей следует навестить его скорее, чем он изберёт самый жестокий способ избавиться от неё. Реджина, конечно же, играла с огнём, держа Белль в заточении. Она была не только почти единственной слабостью Румпельштильцхена, но и тем предметом, за который он разорвёт и уничтожит, не моргнув и глазом. Сдерживающим рычагом могла послужить доброта девушки, которая бы не простила хозяину убийство, но сейчас она сама не своя, наверняка верит каждому его слову и послушно сидит под замком: Тёмному не составит труда утаить свой маленький акт мести. Реджина закусила губу. Ей не нравилось думать о том, что она просчиталась, но нужно было решение. "Нужно сыграть на обвинении в похищении, - думала мэр. - Скажу, что мне не составит труда доказать в суде, что он нанял Джефферсона для похищения. Шляпник подтвердит это, если на него нажать посредством дочки... Так Голд окажется в безвыходной ситуации..." - Госпожа мэр! Реджина! - неожиданный крик вырвал Миллс из раздумий. Она обернулась. Свон. Мэр закатила глаза. - Что случилось, мисс Свон? - хмуро заметила Реджина. - Я нашла мистера Голда. - Ну? - А точнее, он нашёл меня. Миллс непонимающе вскинула бровь. Что он задумал?.. - Реджина, он собирается подать на Вас в суд за незаконное удержание его жены в психбольнице, - выдохнув, сказала Эмма. - Что? Жены? - воскликнула мэр. - Поймите меня правильно, не хочу вмешиваться в ваши с ним игры и интриги, я шериф только для того, чтобы побыть с Генри. Голд говорит, что не даст делу хода, однако, видимо, хочет что-то от Вас взамен. Всё. Больше меня не впутывать, ладно? До свидания. Эмма поспешно зашагала прочь, оставляя ошарашенную мэр стоять посреди улицы. "Чтобы я ещё раз влезла в дело, где фигурирует имя Голда!" - раздосадовано думала Свон, спеша в школу, к сыну.***
Голд стоял за прилавком в своей лавке и ждал. Белль была в соседней комнате, разбирала старые вещи в поисках каких-нибудь воспоминаний. Мужчина не возражал. Всё близится к финалу, вскоре он встретится с названной женой лицом к лицу. Голда жалила возможность того, что Белль может не принять его, но утешал себя мыслью, что с магией сможет вернуть её в это состояние - милая, любящая девушка, которая доверяет лишь ему в этом чужом городке. Конечно, такие мысли ему не нравились, но отчаянные времена требуют отчаянных мер, верно ведь? Голд тяжело вздохнул, слушая тихий напев из соседний комнаты. А может, лучше ему всё же подать на развод, если она не захочет его видеть? Как там сказала Белоснежка?.. "Не хочется перечёркивать счастливые воспоминания чёрной болью" - так она сказала, верно?.. Может, действительно стоит отпустить, храня в себе тёплые воспоминания? За магию нужно платить. А за обман любовных чар придётся явно платить очень высокую цену. Вдруг раздался звон колокольчика. Голд поднял голову. Чёрный ураган по имени Реджина. Вот и она. - Добрый день, мисс Миллс. Получили мою весточку? - с холодной улыбкой спросил Голд. - Жена, мистер Голд? Решили получить законные права на пленницу? - едко спросила Реджина без предисловий. - Не боитесь, что когда Ваша ненаглядная вернётся, ведь уверена, Вы рассчитываете на снятие проклятья, она не захочет быть пленницей чудовища? - Всё согласовано с ней самой. Уверен, обычная процедура развода решит проблему нежелания быть со мной, - сухо заметил Голд. - Только не говорите, что Вы вправду убеждаете её, что пойдёте на это. Мне ли не знать, на что человек, подобный нам с Вами, пойдёт, ради того, чтобы удержать около себя любимого? Голд мрачно прикрыл глаза. - Генри - Ваша слабость, Белль - моя. Однако, нас кое-что различает, госпожа мэр. Вы думаете, что можете получить всё и сразу, когда я уже давно усвоил то, - Голд наклонился к Реджине и тихо докончил, - что за магию рано или поздно придётся платить. Мужчина отошёл к столу. - Так мы договорились? Мне не стоит ждать от Вас нападков в сторону моей жены? - Зачем, если она сама с этим справится, - едко усмехнувшись, пожала плечами мэр. - Однако, Вы всё тот же трус. Я смогу получить всё и сразу. Кинув это, Реджина развернулась и направилась к выходу. Пора звать Джефферсона. Ей нужно кое-что из старого мира. Голд усмехнулся. Скоро сюда прибежит не только Злая Королева, но и Спасительница. Ведь за магию заплатит Генри. Вдруг занавески резко раздвинулись. Голд обернулся. Не успел он спросить у Белль, что случилось, как она оказалась у него на груди вся в слезах. - Ты б-боишься, что я тебя брошу, как в-вспомню? - дрожащим голосом спросила Белль. - О, Белль, милая... - прошептал мужчина, неуверенно кладя ладонь на макушку девушки. - Не слушай эту женщину. Она очень зла и несчастна, а оттого видит всё... - Но ведь ты думаешь так же! - воскликнула, поднимая глаза, Белль. - Прошу... Скажи мне... Неужели у меня есть причины тебя ненавидеть? Голд тихо вздохнул и кивнул. Девушка ещё раз шмыгнула и уткнулась лицом ему в грудь. - Я... Я лю... - Ш-ш-ш. Нет. Белль, прошу, - прошептал, дотрагиваясь до её губ кончиками пальцев, Голд. - Не надо. Я буду эгоистом, если приму это. Нужно подождать. Ты ещё не знаешь меня, чтобы говорить, что любишь. Верь мне, я в стократ страшнее, чем показал тебе в эти дни. - Не верю, - с грустной улыбкой прошептала Белль. - Ты не понимаешь. Ты будешь эгоистом, если продолжишь с такой готовностью говорить, что оставишь меня одну. - Белль, это не так. Ты не останешься одна, если я исчезну! - шептал Голд. - Уйдёшь от меня - вернёшься к отцу, начнёшь новую жизнь... - Не уходи, - прошептала, утягивая его в соседнюю комнату, Белль. - Прошу, посиди со мной. Голд не возражал. Они сели за стол, заваленный хламом и продолжили разбирать его вместе. Они находили созданные заклятьем фотографии, Белль строила теории насчёт того, что происходило на них, а Голд молча слушал. Так прошло несколько часов. Наконец девушка достала небольшую коробочку с сервизом. Голд сразу узнал его - тот самый сервиз, что... - Я знаю, что это... - вдруг прошептала Белль, дрожащими руками извлекая из коробочки чашку с надколотым краешком. Мужчина медленно взял чашку в руки. Обыкновенная белая фарфоровая чашечка с красивыми узорами на ней. - Да... Я тоже её помню, - грустно прошептал он. - Это особенная вещица. Она всегда была мне напоминанием о тебе... Ты разбила её, боялась, что я на тебя накричу, - тут Голд усмехнулся. - Просто у меня странное чувство юмора. Он повернулся к девушке и помрачнел, увидев, что она снимает с шеи отцовский медальон. - Я... Я всегда считала, что эта вещь - особенная, - начала Белль. - Белль, - серьёзно заметил Голд. - Эта вещица никак не связана со мной. - Да нет, подожди! - воскликнула девушка, дрожащими руками теребя золотой медальон в руках, будучи не в силах открыть его слабыми пальчиками. - Я всегда думала, что эта вещь - особенная, потому что в нём хранилось кое-что, что мне всегда казалось... важным. Голд подозрительно нахмурился, но всё же открыл крышку и замер, будто поражённый громом. Осколок. Осколок этой чашки. - Осколок моего прошлого, - прошептала Белль. - Понимаешь?.. Чашка напоминала тебе обо мне, а я... я хранила... Голд поднял карие глаза на девушку. Глаза начали слезиться. Белль оказалась в объятиях мужчины и, счастливо улыбнувшись, крепко обняла его в ответ. Тишину комнаты нарушали тихие счастливые всхлипы.