Ego-ego

— Вот он! Ромео, я нашла! — Пик счастливо улыбнулась, увидев люк, открывшийся в полу.       Было трудно. Наверняка они потратили не один час на то, чтобы найти этот выход. Но они смогли. И теперь Пик сможет отыскать Вару и помочь ему. Уберечь и защитить.       Пик и Ромео не стали терять времени зря и сразу же спустились в люк. Но внутри каждого из них было опасение, что это всего лишь ещё одна ловушка. И тогда они окончательно застрянут в этом месте без единого шанса на собственное спасение, что уж говорить о помощи другим? Ромео же просто опасался, что ситуация станет сложнее. А ему очень хотелось выбраться из этого странного места, лишённого логики. Далеко за примерами ходить не надо — люк в полу появился благодаря одной только силе воли! Чушь полная. И совсем непонятно, что тут происходит.       Однако и сидеть на месте тоже было глупо. Успешные люди не ждут чуда, они сами идут к нему навстречу. — Тут так темно. — послышался голос Пик снизу. «А ведь у нас нет ни свечек ни фонарей».» — вспомнил Седьмой.       Бывшим пленникам пришлось идти вслепую, ощупывая руками гладкие бетонные стены. Каждым их шаг отдавался эхом в наполненном кромешной тьмой тоннеле. Казалось, время замедлилось, стало тягучим и вязким, почти ощутимым физически. Стало похожим на болото. Эта темнота так влияла на них или тесное помещение, в котором слышно дыхание и даже сердцебиение своего «напарника». Это очень давило.       А спустя ещё время Пик стало казаться, словно стены сжимаются, норовя раздавить её. Это пугало. Очень сильно. Но девушка не проронила ни звука. Им нужно побыстрее дойти до выхода, а её паника только усугубит их и так плачевное положение. «У этого тоннеля вообще есть конец?» — эта мысль периодически проносилась в голове у каждого.       Но этого конца всё не было видно. Паника Пик возрастала в геометрической прогрессии, удваиваясь с каждой секундой, проведённой в тёмном, тесном и душном помещении. Казалось, она вот-вот сойдёт с ума и закричит от страха. Девушке было почти физически плохо. Настолько, что хотелось упасть, свернуться в клубок, закрыв глаза, и лежать так до самого скончания веков.

***

— Ты можешь хоть немного помочь мне найти выход? — Восьмая недовольно смотрела на Габриэля, который снова увлёкся рассматриванием аквариумов. — Ты об этом выходе? — паренёк раскрыл ладонь и показал девушке лежащий в ней ключ.       Эмоции Пик сложно было описать. Среди них были и гнев, и раздражение, и ненависть к остороухому бубновому валету, и даже немного радости. Но её было настолько мало, что она и не ощущалась толком за массой гнева. — Ах ты… Он всё это время был у тебя?! — Да. А это что, что-то важное? — Первый посмотрел на Пик таким детским и наивным взглядом, что та не смогла больше на него злиться. «Ладно, он всего лишь большой ребёнок. Стоило ожидать чего-то такого.»       Так или иначе, теперь их можно считать свободны.       Скрипнула и открылась дверь. В коридор вышла девушка. Оглядевшись, она махнула рукой, зовя с собой второго запертого с ней клона. — Теперь мы будем искать остальных? — задал он вопрос. — Тише ты. Кто знает, что ещё может устроить этот шут. Учитывая его безумие — что угодно.       Первый клон послушно притих, последовав за Лидером. Он не считал Джокера злым или опасным. В конце концов, Джо играл с ним, разговаривал в то время как остальные, кроме Данте, избегали, считая слишком глупым. Даже Данте, его королева, обращалась с ним, как с ребёнком. А Джокер — нет. Они были на равных. И с ним было интересно. Хоть некоторых его высказываний Габриэль не мог понять.       Однако остальные Джокера не любили. «Почему они так к нему относятся? Только из-за того, что он сделал в прошлый раз? Но он ведь всего лишь играл. Хоть и опасно.»       Данте говорила своему валету, что Джокер совершает плохие поступки, и поэтому с ним дружить нельзя. Но ведь Тринадцатый просто играет. Опасно, зло, глупо, но играет. Он мыслит почти так же, как сам Габри. Однако Габри никто плохим не считает. А если бы он выкинул нечто подобное? Его бы тоже стали считать плохим? Или простили бы?       С этими мыслями парень шёл дальше, иногда спотыкаясь о свои же развязанные шнурки. Он уже научился их завязывать, но сейчас, во всей этой суматохе, совсем забывал это сделать. Вот и сейчас Первый не обращал внимания на них.       Пик же стало немного спокойнее после того, как она выбралась из ловушки Джокера. Если говорить точно, то выбралась она лишь отчасти, но ей больше нравилось иметь свободу перемещения, а не сидеть в одном помещении, не зная, что происходит снаружи. К тому же, она Лидер и должна найти остальных, если Джокер ещё не успел уменьшить количество клонов. В конце концов, было неизвестно, что он сделал с самой Создательницей. Восьмая не исключала возможности смерти Федоры, но всё же относила этот вариант к маловероятным. Хотя с Джокером никогда и ничего нельзя было говорить точно. Его безумие делает его непредсказуемым. Никогда не угадаешь, что он выкинет в следующую секунду, а уж пытаться делать прогнозы в долгосрочной перспективе — дело гиблое.       Однако Пковая Королева была настроена решительно и не собиралась отступать назад. Ни на шаг. А потому шла вперёд с гордо поднятой головой. <center>***<center/> — Джокер, ну зачем тебе это? Пожалуйста, прекрати. — Ей Богу, ты такая болтливая, милая. Я же объяснил тебе: я хочу поиграть. Позабавиться вами. Разве люди не любят играть? Не думал, что вы настолько скучные. — Тринадцатый подошёл к своей Создательнице, которая сидела в углу со связанными магическими нитями руками.       Его забавляло, что даже сейчас, в таком положении, она продолжает пытаться решить всё миром. Какая ангельская чистота! Сказал бы он, не знай её прошлого. «И чего она так волнуется? Игра ещё никому не вредила.»  — Джо, это не игра. Раз — ты их запер. Два — ты связал меня. Три — ты забрал мои карты. Не думаешь, что это как-то выходит за рамки «игры»? — С чего это? У вас, людей, вроде как есть игры, где нужно бегать друг за другом и отбирать вещи: мячи, палки, монетки. Заметь, я ещё никому из них не навредил. В отличии от прошлого раза.       Федора лишь вздохнула. Спорить с Тринадцатым — пустая трата времени. Он всё вывернет наизнанку. «Вроде серьёзно и связно говорит, а всё равно ведёт себя, как безумец.»       Девушка отпрянула от Джокера, который присел рядом с ней и навис на ней. — Считаешь меня безумцем, да? Как и все они. Думаешь, я больной на голову? Знаешь, многих из тех, кого вы сейчас зовёте «гениями», тоже считали безумными. А что по итогу? Теперь вы восхваляете их чуть ли не как святых. — Джокер, это другое. Их идеи опередили своё время и только.       Парень цокнул языком и взял Создательницу за подбородок, заглянув в карие глаза своими голубыми, как сапфир. — Другое, значит? Тогда ответь на мой первый вопрос. Я безумец? Ты считаешь меня ненормальным? Считаешь больным? Считаешь, что поступила неправильно, не разорвав мою карту тогда? «Он… Его голос дрожит. Что я должна ответить?»       Федя стала нервно бегать глазами, лишь бы не смотреть в глаза своего Тринадцатого клона. Того, кто сейчас держал её в плену. Того, кто чуть не устроил хаос во всём мире. Того, кто сейчас едва не плакал, спрашивая у неё, считает ли она его безумцем. А сама Федора не знала, что сказать ему. Что будет правильнее? И что она сама думает об этом парне с салатовыми кудряшками? — Молчишь… Всё с тобой ясно. — Джокер встал на ноги и отвернулся от своей создательницы, — тогда давайте я покажу вам, каково было мне…