Тихо и неотвратимо

— Дин, я… Д-дин, — неуверенно начал Сэмми, с тревогой поглядывая из Импалы на вызывающие неоновые вывески ночного гей-клуба под названием «Стальные шары». — Я не думаю, что нам стоит туда идти. — Не беспокойся, уж здесь мы твою Амелию точно не встретим, — заметил Дин, не скрывая своей радости по этому поводу. — Если только Дона. Не, ну подумать только, какой оказался шалунишка. Все считали, что он там кровь за страну проливает, а он шашни завел с сослуживцем. — С медбратом, Дин. — Что?! — Он мне потом написал, — неохотно признался Сэм. — Рассказал обо всем… обо всем своем опыте подробнее. Зачем-то. — Он тебе еще и писал? И ты мне не сказал об этом? Зачем он тебе писал? — быстро и отрывочно допросил Дин. — Не знаю, зачем. Наверное, потому что это Дон. На пятнадцать страниц мне свою историю забабахал. В основном там было про смазливого медбрата, который его выхаживал. Прямо Хемингуэй, только в гомосексуальном варианте. — А что, кстати, горячая тема. Я бы хотел, чтобы ты был моим медбратом, Сэмми, — заявил Дин, сально на него глянув. — Очень хотел бы. Даже готов прихворнуть ради такого горячего и смазливого медбратишки. — Спасибо. Вообще-то, я был не только твоим медбратом, но даже твоим врачом. И сделал тебе операцию, — самодовольно напомнил Сэм о том случае, когда Габриэль забросил их в телевизор. — Черт, да, но это было пиздец страшно. Я чуть не умер от страха на том столе. — Я тебя спас. — Мне хотелось сбежать оттуда любыми средствами. Главное было — спастись от твоего скальпеля. А огнестрельная рана — это уже меньшее зло, как-нибудь сама зажила бы. — Хватит издеваться, — улыбнулся Сэм. — Ты там умолял поскорее вынуть из тебя пулю. — Это было необходимо по сюжету того мыльного сериала, в который мы попали. А я-настоящий внутри умирал от ужаса при мысли, что мой глупенький младший братишка, который всё еще спит со своими мягкими игрушками, ковыряется у меня в спине. — Я тебя и так сто раз зашивал. Придурок. — Все те сто раз я контролировал ситуацию. Сучка. — Скажи еще, что сам бы лучше справился. — Сам бы лучше справился. Но тебе же всегда так обязательно и необходимо быть полезным, Сэмми. От твоей вездесущей ненужной помощи иногда деться некуда. — Ну-ну. Посмотрел бы я, как бы ты без меня продолжал играть в Бэтмена, — покачал головой Сэм. — Даже на Робина бы не потянул. — Вот после таких откровений, Сэм, мне особенно сладко засаживать тебе в задницу, — не придумав ничего лучше, грязно съязвил Дин. Сэм вспыхнул, сильно смутившись, и вновь беспокойно глянул в окно на «Стальные шары». — Дин, я правда… Я не думаю, что нам стоит идти… в такое место. Может, лучше вернемся и встретим, как в прошлом году? — Это с Касом, пьяной стриптизершей и сломанной елкой? Вот честно, мне кажется, у нас уже было до фига отстойных Новых Годов. — Значит, просто со мной — это для тебя отстойно? — Нет, я совсем не это имел ввиду. Ладно, ты же понимаешь, о чем я. Вечная охота, монстры, бабы с сомнительной сыпью… Мы постоянно носились за нечистью, как одержимые, признай это. Всё, что угодно, лишь бы отвлечься от своих желаний. И при этом единственное хорошее, что всегда было у нас — это мы. Ключевое слово — всегда. В этом особенном году я хотел для нас чего-то особенного, вот и всё. — Снять домик в горах — не судьба? Дин на пару секунд завис, понимая, что — да, это было бы гораздо лучше. И почему только ему не пришла в голову такая банальная идея? Наверное, он и правда конченный извращенец, раз ему так нравится таскать с собой Сэма во всякие публичные места с тайной целью раздеть и присвоить это прекрасное чудо в наглую практически «на глазах» у людей. — Ну, извини, Саманта, что снова не угодил твоим романтичным девчачьим вкусам. — Заметь, что я вообще ничего не просил. — Так ты у нас вообще известный аскет. Спишь на доске, ешь морковку, на праздники — еще и редиску. — Очень смешно, — поежился Сэм. — Будет тебе домик в следующем году, — с любовью и умилением глядя на него, пообещал Дин. — А этот клуб, он не в твоем духе, я знаю… Просто мне почему-то показалось, что это может быть весело. Но если не хочешь идти, то мы вернемся, нет проблем. Только ради меня страдать не надо. Сэм, серьезно. Если ты всё еще не понял, как я ненавижу твои гребаные жертвы, помощь и одолжения, то ты и правда идиот. Нет, Сэм вроде как давно это понял, просто ему было плевать, если честно. Он уже мужественно сжал губы, серьезно раздумывая и взвешивая. Получалось, что Дин строил веселые планы, а он как какой-то кайфоломщик теперь будет их разрушать? Конечно же, нет, ни в коем случае. Сэм был не способен причинить такое зло своему любимому брату да еще сыграть такую отстойную роль. — Нет. Всё нормально, — сказал он. — Я хочу пойти. — Точно? Ты уверен, что хочешь? — Да. Это место… пугающее, но… интригующее, — промямлил Сэм, пока Дин сканировал его своим взглядом, пытаясь выявить степень очередной лжи. — Правда. Очень интересное. Сам-то ты часто в таких клубах бывал? — В таких гейских? Признаю, что всего лишь пару раз. Но не бойся, если кто-нибудь осмелится схватить тебя за зад — я сломаю этому самоубийце похотливую ручонку, — усмехнулся Дин и вышел из машины. — В этом не будет нужды, — высокомерно заявил Сэм, вылезая из Импалы. — Я и сам справлюсь. — Ух ты, Саманта выпустила когти, — заценил Дин. — Люблю такое. Не все любят стриптиз. Кого-то подобные шоу только смущают, кого-то блевать тянет, кто-то просто равнодушен. В случае Сэма Винчестера дело было кое в чем другом. Просто Сэмми был слишком горячим и легковозбудимым, чтобы ходить по таким местам! И также, как небезопасно было оставлять взрывчатые вещества вблизи огня, так же небезопасно было оставлять Сэмми вблизи всяких неприличных танцев и раздеваний. Особенно в гей-клубе! Дин всегда смутно догадывался об этом. Но в том-то и беда, что — смутно. Если бы Дин четко представлял себе, что их ожидает уже в самые ближайшие часы, он бы и сам тотчас передумал и срочно отвез бы своего Сэмми домой и запер его там за семью замками. Но Дин и представить не мог, чем все это кончится. — Шесть шотов водки, — круто заказал себе Дин, привычно примостив свой зад на стул за стойкой. — И пепси… нет, извиняюсь, минералку со льдом для Сэмми. — Дин… — Ладно, светлое пиво для Сэмми. — Диин! — Темное пиво? — многозначительно вздернул брови Дин, глядя на него. — Мне тоже самое, что ему, — устало заказал Сэм самолично, показательно игнорируя брата. — Вот как? — переспросил Дин, приятно польщенный, что младший наконец-то хоть в чем-то берет с него пример. — А может, не стоит так рисковать? — А что тебя вообще беспокоит? Может, скажешь прямо? — Ничего. Но раньше ты не возмущался, когда я заказывал тебе ягодный морс. Пил его, как послушный малыш, — усмехнулся Дин, напоминая о разнице их ролей и положений. — Давай лучше не будем вспоминать, почему я молча пил тот морс… — Если бы молча. — Неважно. Теперь ты притащил меня сюда, и чего ты от меня ждешь в таком месте? — Ну, не знаю… Кровавую Мэри на худой конец? Хотя, тебе больше подойдет Мохито или какой-нибудь фруктовый девчачий… Ладно, извини. Просто раньше ты пил так только на похоронах и поминках. — А куда мы раньше ходили, кроме похорон и поминок? — Тоже верно. Хотя ты еще забыл про вечные унылые бары. О, эти унылые бары… Иногда я скучаю по ним. — По ним или по своим случайным перепихам? — сухо уточнил Сэм. — По ним, — твердо ответил Дин. — Точно только по ним. А знаешь, что… раньше ты не был настолько ревнивой сучкой. Или просто лучше притворялся? В мерцающей полутьме клуба Сэм хищно сузил глаза, как затаившая обиду кошка. Или в его случае, скорее — припомнившая старую обиду. Они с Дином опрокинули по первой стопке за Наступающий. Едва проглотив, Дин в шоке обнаружил, что кто-то там уже пристраивается к Сэмми сзади… Нет, Дин конечно предполагал, что подобного не миновать в таком месте, но вот чтоб так прям сразу и нагло! — Ты еще откуда нарисовался? — со стуком опуская стакан, рыкнул он на пристроившуюся прямо за Сэмом гору мышц, которая активно и пошло двигала бедрами, явно имитируя половой акт. Сэм оглянулся и чуть не подпрыгнул от испуга, обнаруживая за собой черного громилу, совершающего воображаемое прилюдное прелюбодеяние с его задницей. — Эй, друг, расслабься! Я просто танцую! — объяснил этот мужик Дину, продолжая поступательно двигать бедрами. — Иди со своим «танцем» в другое место! — послал его Дин Винчестер. — А это тебя чем не устраивает? — Тем, что я хочу, чтобы твой хуй был не ближе чем в пяти метрах от его задницы! — Понял. Ушел, — примирительно выставил свои белеющие ладони черный, но перед тем как исчезнуть, напоследок указал пальцами обеих рук вниз на сэмов зад и произнес Дину, проговаривая каждое слово полными губами. — Эта-задница-просит-хуя! — Вот ублюдок, — ругнулся Дин, но тот уже растворился в пестрой движущейся массе. — Боже, Дин… — Мне набить ему морду? — спросил Дин совсем как в младших классах, когда кто-то имел неосторожность как-то «не так» посмотреть на Сэма. Но Сэм всегда предпочитал обходиться своими силами. — Не надо. Он же просто придурок. Вроде тебя. — Ну, спасибо! Расстроенный теперь сразу по нескольким причинам Дин поднял второй тост: — Хочу пожелать тебе в Новом Году поменьше сучности. И побольше смирения, уважения и благодарности. — Дин… я уже и так смиреннее некуда, — осторожно заметил Сэм, охотно выпивая, однако, вместе с братом. — И это ты называешь «смиреннее некуда»? Молчал бы почаще, солнышко. — Да я и так же уже почти всегда молчу. — И при этом все равно всегда умудряешься сказать мне гадость. Тогда значит вообще не нужно ничего говорить. Совсем. Молчи постоянно! — Да ладно, Дин, тебе же скучно будет, — улыбнулся мягко Сэм. — Не скучнее, чем, когда ты начинаешь трепаться обо всяких интересных только для тебя вещах. — Ну и кто здесь сейчас сучит? — Я не сучу. Я язвлю и огрызаюсь. Так тяжело всегда выносить тебя на трезвую голову… — Так теперь еще я, оказывается, был виновен в твоих попойках? — Да. Вот именно. Не хотел тебе говорить. — Забавно. — Не веришь мне? — Неа, не верю. Ты только рядом со мной трезвым и бывал. — Откуда тебе знать, умник, каким я бывал не рядом с тобой? — Кас, — коротко пояснил Сэм. Дин чертыхнулся, и они выпили за Каса. Кас, кстати, встречал этот Новый Год с Джоди, Клэр, Кайей и всей их «крутой» женской бандой. Являясь там, по сути, единственным мужчиной. По сути, не являясь мужчиной. И в течении этого вечера женщины уже не раз задумывались о том, как же это дошло до такого, что всего лишь один мужчина среди них, и тот — ангел. «Сэм и Дин встречают этот Новый Год вместе. Им нужно побыть только вдвоем» — туманно рассказал им Кас, ни на что не намекая, но и не желая утаивать такие страшные факты. «Еще больше вдвоем?» «Столько, сколько пожелают их родственные души» — нашелся Кас, вкладывая в слово «родственные» особый, тонкий смысл. «Что они будут делать вдвоем?» — не выдержав, прямо спросила Клер, как самая крутая и смелая. «Сие мне неведомо» — уклончиво слукавил ангел, уговаривая себя, что не так уж и врет. Потому что занятия и пути Сэма и Дина всегда были реально неисповедимы. И Кас был в этом утверждении прав, кстати говоря. Несмотря на то, что главное их занятие было ему прекрасно известно, как никому другому. Пока Винчестеры всё пили, к Дину подвалил слащавый крашеный парень в дырчатой майке, которая только подчеркивала наготу его торса с проколотыми сосками. У Сэма недобро сверкнули глаза, когда это нечто нагло прижалось к Дину всем своим телом и проворковало томным голосом: — О чем грустит здесь такой мужчина?.. Такой красавчик… — Привет, пупсик, — насмешливо ответил ему Дин с фирменной обаятельной улыбкой, радуясь, что хотя бы так удастся задеть Сэма. — А ты не видишь, что этот красавчик занят? — тут же резко наехал Сэм на наглого гея, глядя на него в упор, но тот оказался не из пугливых, а из возбудимых. — У-у, какие мы… Я бы и от твоего злоебучего дружка не отказался, — липко оглядывая Сэма с ног до головы, проворковал парень. — Он у тебя такой же большой, как всё остальное? Я бы его объездил, приютил в себе злюку такую… — «Злоебучий дружок»!.. — начало крыть Дина от смеха чуть не до слез. — Да, это именно оно!.. Сэму точно очень нужно, чтобы хоть кто-нибудь его в себе приютил!.. — Милое предложение, — с натянутой улыбочкой заценил Сэм. — Но мы таким не занимаемся. — Черт, Сэм, ты неисправим… Что с девками, что с парнями — одна история! — Дин промаргивался от смеха и сочувственно приподнял брови, глядя на Крашеного, подтверждая слова Сэма, что ловить с ними и правда нечего. — Много теряете. Злё-ебючий! — бросил в отместку Сэму на прощание Крашеный и, развернувшись, гордо удалился. — Люблю, когда ты такой, — усмехнулся Дин, светясь радостью. — За сучью ревность Сэма Винчестера, мать её! Сэм недовольно выпил за свою сучью ревность, которая ему всю жизнь покоя не давала. — И за «злоебучего дружка» Сэма, конечно же! — не сбавлял обороты старший. — О, да что ты о нем знаешь, Дин… — пренебрежительно отмахнулся Сэм. — То есть, как это — что я о нем знаю? — обиделся Дин. — Да я знаком с ним ближе, чем даже с собственным! — Да ничего подобного. — И ты еще можешь ныть? После того, сколько я тебе дрочу и отсасываю? — Нет, я про другое. — Про… другое?.. — зеленые глаза Дина расширились, неуверенная речь начала спотыкаться, на губах заиграла дурацкая придурошная улыбочка. — О… Он… Он у тебя действительно злоебучий?.. Такой же, как ты?.. Теперь глаза Сэма так же потрясенно расширились. Растерянные взгляды Винчестеров встретились. Они смотрели друг на друга немо, затаив дыхание. Как будто реально в первый раз видели. Оглушительная музыка стихла для них двоих, и светомузыка померкла на заднем плане, вместе со всем клубом и остальным миром. Остались только два их взгляда, беспомощно тонущие друг в друге. Понимание одновременное, беспощадное и ошеломляющее, как откровение, поймало их в свою липкую сеть. И испугавшись собственных безумных мыслей и желаний, Винчестеры синхронно отвернулись и так же синхронно опрокинули в себя очередные рюмки, стараясь поскорее забыть… Сэм пытался не думать о том, с каким всегда одержимым обожанием Дин делал ему минеты. А что, если Дин все-таки хочет?.. Ох, нет, это, конечно же, были игры разума. Это не Дин, это всё он сам вечно, как последний маньяк, умирает от желаний разложить Дина где угодно и долго, изнурительно трахать его своим членом, любить его, долбить его наглую раздражающую задницу до потери его сознания… Изнасилование Дина — это было единственное злодеяние, которое бы Сэм себе никогда не смог простить. А Дин в это же время всеми силами пытался выкинуть из головы «злоебучего дружка» Сэма… Строго говоря, это был самый вожделенный для Дина объект в мире. И вместе с ним Дин пытался выкинуть из головы пленительную, буквально сводящую с ума мысль, что Сэм, может быть, не так уж сильно против трахнуть его? Может быть даже… Сэм реально хочет трахнуть его? Нет-нет, нельзя было принимать желаемое за действительное. Навязывать свою задницу Сэму — это было последнее, на что Дин был способен в этой жизни. Так они сидели и молча пили несколько долгих минут, даже не глядя друг на друга, закрывшись каждый сам в себе и привычно замкнувшись в своих мыслях, чувствах и проблемах. Не смея, не решаясь и даже не допуская мысли, что можно ПОГОВОРИТЬ на очередную столь животрепещущую для них тему. Подвалило еще двое парней, приглашая их немного «подвигаться» вместе. — Мы не танцуем, — круто объявил старший Винчестер. — Разве такие брутальные парни, как мы, похожи на кривляк, которые дергаются под такую вот типа музыку? Без обид. Ну, Сэмми, может, еще и похож немного на таких. Но танцевать он совершенно не умеет. Так же, как и петь. Спаси Бог всех, кто это увидит и услышит. Пара отвалила, а Дин попросил бармена в очередной раз повторить, после чего им с Сэмом заново разлили водку. Дин собирался трахнуть Сэма. Задумал это давно. Планировал трахнуть его в этом клубе, в какой-нибудь кабинке туалета или за углом — как получится. И, глядя на Сэма, ему не терпелось проделать это как можно скорее. Но младший Винчестер мог снова заартачиться и начать строить из себя принцессу, как это случилось в ресторане на Рождество. Поэтому быстро напоить Сэмми показалось Дину хорошей идеей. Поэтому он и подъебывал его вначале с лимонадом и светлым пивом, надеясь, что Саманта обидится, возмутится и взбунтуется. Пока всё шло по плану. Взяв примерную массу этого Лося и поделив на его рост, помножив на возраст, толщину ствола и твердолобости, отняв возрастающую функцию врожденной глупости, вычленив квадратный корень и прибавив постоянный коэффициент, Дин примерно рассчитал необходимое количество выпивки. Проблема была в том, что сам он уже не мог вспомнить, сколько они выпили. На всякий случай Дин решил не сбавлять обороты и ориентироваться далее прямо по состоянию Сэмми. Да, поболит, конечно, утром голова у обоих, но это дело привычное. Главное, что у заносчивой сучки еще и задница порядочно поболит… К ним подвалил еще один искатель приключений, и после этого Сэм начал ныть, что здесь так и будут к ним постоянно приставать и домогаться. — И это круто. Значит, что мы неотразимы, Сэмми. И чертовски сексуальны, — довольно объяснил Дин. — Ну, что, скажи же — это здорово. — Нет, Дин, я не… Не знаю, — не убежденно усомнился Сэм. — Тогда выпьем еще, — поднял очередной тост Дин. — За то, чтобы Сэм наконец узнал, что свою красоту нужно показывать миру и дарить людям, а не прятать ее за семью стенами и под семью одежками. — Звучит, как благотворительность. — Да, а что плохого? Благое дело — святое дело, Сэмми. Если природа тебя чем-то одарила — не будь сукой, поделись с ближними. Но ты-то берег себя для меня, это я еще понимаю… — Не берег я тебя для себя!!! — ужаснулся Сэм, сильно разозлившись, и тут же поправился. — Себя для тебя. — Ладно, тогда… для девушки значит берег? — Что?! Ни для кого я себя не… тем более для тебя! Нет, я просто… Я… Не до этих глупостей мне было, ясно? — О, да, вот теперь всё предельно ясно. Что ты у нас, походу, слишком умный и гордый, чтобы трахаться. — Может быть и так, — процедил Сэм, запивая свою горечь сразу еще двумя рюмками. — Ну и дурак ты. Всегда хотел тебе это сказать. — Это ты дурак. — Нет, ты признай, Сэм… что почти всё в своей жизни ты делал только для того, чтобы казаться себе лучше, чем я! Всё, лишь бы превзойти меня — практически, этически, морально… — Много мнишь о себе, — высокомерно фыркнул Сэм. — Нет, Сэм. Признай. — Что признавать? Что на полголовы выше тебя я специально вырос? — Ладно, не это… Но все остальное ты делал специально мне назло. Чтобы утереть мне нос, — докапывался Дин. — И даже с этой своей распрекрасной Джессикой ты ради этого встречался. И даже в свой заумный Стэнфорд ты ради этого поступил. — Ты знаешь, ради чего я туда поступил. Я не виноват, что ты вот так всё странно воспринимаешь. Да, теперь я вижу, что тебе всё так кажется, Дин… Тебе так кажется, потому что, может, тебя это как-то уязвило или задело, я не знаю… В разгар их, мягко говоря, не совсем трезвой оживленной беседы вклинился очередной искатель удачи: — Парни, вы свингом занимаетесь? — Отвали! — одновременно послали его Винчестеры. — Значит, это мне всё просто кажется? — усмехнулся Дин. — Да. Мне никогда не нужно было превосходить тебя. Я и так всегда был… превосходным, — вздернул нос Сэмми. — С-сука, — процедил Дин на такое бессовестное заявление. — Это я всегда был впереди. Да я уже девок клеил, когда тебя еще и в проекте не было! — В четыре года ты уже ходил по бабам, так получается? — посмеялся Сэм, надеясь, что в этом смехе не слышно охватившей его горечи. — Чем соблазнял их — своими пухлыми щечками? — Одно скажу точно: все местные принцессы от меня из колясочек падали! — Ладно, может, меня тогда еще и не было в проекте, как ты говоришь. Зато, когда появился, то этот проект оказался впереди тебя по всем параметрам, тут и говорить нечего. Все равно что айфон со старой раскладушкой сравнивать, — заявил Сэм, еще больше разозлившийся из-за упоминания других «принцесс». И сразу же запил сказанную гадость двумя рюмками подряд. Дин гневно сжал губы, прежде чем сказать: — Давай-ка выйдем, Сэмми. — Опять хочешь трахнуть меня, да? — со злорадной улыбочкой просек младший Винчестер. — Я так и знал, что ты всё ради этого затеял! Весь этот идиотский поход в клуб. Но, знаешь, что? Обойдешься. — Сам обойдешься. Сейчас тебя даже трахать не хочется. Хочется только морду тебе набить, — честно признался старший. — В Новый Год, Дин?! — возмутился почему-то именно этим фактом Сэм. — Да, отличная идея! Прямо в двенадцать, когда часы бить начнут. — Но… Целоваться ведь надо… — неуверенно возразил Сэм. — Вот и поцелуешься с моим кулаком, засранец, — тихо кипел Дин. — Еще только десять, — заметил Сэм и отвернулся. Как ни странно, но это замечание заставило старшего Винчестера опустить задницу обратно на стул. И тут к Дину подсел молодой длинноволосый парень с томными оленьими глазами и очень красивой фигурой. Сэм молча вперился в него пристальным и враждебным темным взглядом. Творилось явно что-то неладное. Дину казалось, что у Сэмми даже волосы распушились от ярости, радужки потемнели, ноздри расширились, дыхание стало прерывистым и учащенным от гнева… Было такое уверенное впечатление, что еще немного и Сэм просто порвет этого беднягу голыми руками, как несчастного Аластара когда-то. Ну, Аластара и следовало убить, никто не спорит. А вот за парнишку Дин даже испугался. И даже не стал одаривать его своей фирменной неотразимой улыбкой, вместо этого молясь про себя за него: «Вали отсюда скорее, чувак, спасайся!» Потому что, если еще полчаса назад Сэмми достаточно неплохо контролировал себя, то сейчас Дин уже не был в этом так уверен. Парень медленно раскрыл рот, явно борясь с собственной нерешительностью, но неожиданно возникшая между ним и Дином фурия в прекрасном лице Сэма Винчестера одним лишь своим грозным и сучьим видом ошеломила его, точно ударившая прямо перед ним молния. Впрочем, тут бы любой на его месте в штаны наделал. Парень закрыл свой рот, молча встал, развернулся и поскорее отошел от Винчестеров подальше. — Ну ты даешь, — присвистнул Дин, действительно впечатленный такими метаморфозами и поведением Сэмми. — Не понимаю, о чем ты, — тихонько процедил Сэм, убедительно притворяясь, что ничего не произошло. Дин не стал на него давить, вместо этого лишь поддев Сэма в свое удовольствие: — Вот это волосы у парня! Шикарндос. Златовласки и Рапунцели отдыхают. — А, по-моему, тупая длина. Словно у девушки. И ужасный цвет. Мышиный! — Эй, а кто назначил тебя судьей? — подтрунивал Дин, упиваясь. — Уж точно не с твоими жуткими лохмами судить о чужих лохмах. Если я говорю, что те волосы шикарные, значит они шикарные, понял? Я бы потаскал за такие… Сэм ничего не отвечал, мрачно закидывая в себя очередную стопку, и Дин решил дать ему поостыть, прежде чем снова начинать трогать. От Сэма так и веяло жаром, болью и желанием. Характерный для него букет, но более интенсивный, чем в обычное время. Дину снова ужасно хотелось его трахнуть, и даже лучше — затрахать до изнеможения горячую ненасытную дырку этой ревнивой, помешанной на нем сучки. А потом приласкать, утешить его большое ранимое сердечко, защитить от всего. Но, чувствуя, что сейчас со всем этим по-любому возникнут сложности, Дин предпочел переждать. И дальше началось самое веселое. На сцену вышла главная звезда этой новогодней ночи: профессиональный стриптизер, широко известный, как Ромео ХХL! В порнонаряде Санты! Публика у сцены радостно загудела, а Сэмми замер, как идиот, с приоткрытыми влажными губами, хлопая ресницами, неотрывно глядя на гору идеальных мышц, облитых каким-то блестящим маслом и соблазнительно запечатанных в красно-меховые лоскуты. Уже в следующую минуту Дин не без тревоги глядел на упорно пробирающегося к сцене Сэма, стараясь не отставать. Он уже успел много раз раскаяться, что не следил за выпивкой и не знал — сколько ее было в Сэмми? Должно быть, очень много. Должно быть, Сэмми уже до краев был заполнен алкоголем, раз у него вот такой вот умоляющий и алчущий взгляд… Дина аж передернуло пару раз и начало слегка мутить. Какого хуя Сэм смотрел так на кого-то, кто не Дин?! Проклятый Ромео… Он был похож на Дина лет эдак в двадцать пять, только лишенный всякого стыда и малейшего чувства приличия. До отвращения вульгарный и пошлый самец! Уже от одного того, что Сэмми смотрит, как такой смазливый хрен неприлично двигается, Дину так и хотелось заехать этому сексапильному Ромео промеж глаз. Дин прекрасно видел, что возбужденный Сэмми был глубоко впечатлен… Да что там — потрясен. И совершенно покорен. Протиснувшись к самой сцене и буквально прилипнув там, он влюбленно смотрел на исполняющего свой номер мужчину, прямо как преданный щенок, готовый лизать пятки своего божества и кумира. Готовый скулить у его ног в надежде хотя бы на каплю любви и внимания. Готовый даже сдохнуть по первому его требованию и так далее, и так далее… И что было не менее ужасно: этот чертов Ромео почти сразу же обратил на Сэма свое внимание! И отнесся максимально благосклонно. Стриптизер явно выделил младшего Винчестера из всей пестрой и разношерстной толпы геев, сделав его своим любимчиком и главным зрителем. — Сэмми… — дернул Дин, пытаясь оттащить его куда-нибудь подальше. Сэм его даже не заметил. Дин попробовал повторить попытку, но не успел оглянуться, как Сэмми уже оказался на сцене! Как это произошло, как Сэмми оказался туда затянут, Дин и сам не понял, обомлев, но сразу же быстро определил главным виновником проклятого Ромео! На сцене лоснящийся стриптизер развернул и прижал Сэма к себе спиной и, подначивая довольную и заинтригованную публику, ловкими движениями пальцев начал расстегивать на нем рубашку. У Дина лицо побледнело и перекосилось разом. Расстегнув до конца, Ромео сильнее прижал к себе Сэма, зарывшись носом в его волосы, глубоко вдыхая, и лапая его во всех местах. Под рубашкой у Сэма оказалась темная футболка, и шустрые пальцы Ромео начали задирать ее вверх. Но под первой футболкой у Сэмми неожиданно обнаружилась еще одна майка, да к тому же удивительной розово-оранжевой гаммы со стразами, что не могло не вызвать всеобщего удивленного аха. И вот здесь уже Сэмми смутился и не дал оголять себя дальше (не дал дальше обнародовать свои страшные тайны…), вывернувшись из похотливых сильных рук и деловито застегиваясь обратно. Разошедшийся стриптизер с вызовом поиграл бровями, не желая отпускать такую «добычу», и едва Сэм развернулся, чтобы спуститься, сразу же нагнул младшего Винчестера под углом в девяносто градусов, ловко за бедра пристраивая его задницу к своему горящему паху. Сэм ухватился рукой за шест в таком неловком положении, при этом очень хорошо ощущая задом твердый член. Ромео чуть отстранился и хлестко шлепнул Сэмми ладонью по выставленной заднице. Сэм вздрогнул от неожиданности, а зрители одобрительно приветствовали такой поворот. Стриптизер несколько раз повторял этот удар, уже более показательно, чем реально. — Эта задница просит хуя! — скандировал рядом с Дином черный мужик, который вначале «танцевал» позади Сэма. Дин между делом виртуозно врезал ему локтем по лицу, так что никто и не заметил падающего тела. — А этот нос просит локтя, — спокойно добавил Дин, не интересуясь более судьбой этого человека. Тем временем к радости публики отшлепанный и возбужденный Сэмми, точно стрекоза какая-то, запрыгнул на Ромео прямо с ногами! Обхватив, как получилось, своими длинными ножищами мощное сильное тело, младший Винчестер жадно прижался, восторженно и вызывающе глядя на этого мужчину. Стриптизер подхватил его за крепкую задницу обеими ладонями, соблазнительно и многообещающе сжимая, так что пятая точка Сэмми оказалась крепко стиснута его пальцами. А затем несколько раз вот так хорошенько подкинул на себе его стройное гибкое тело, активно работая при этом собственными бедрами, пошло имитируя половой акт. Прислонив кое-как нелегкую тушку Сэма спиной к шесту и совсем разгоревшись, Ромео начал быстро и ритмично толкаться в Сэма, словно сношаясь с ним в горячей тряске, что выглядело так, точно они тут уже вовсю совокуплялись. «Трахни его!» — доносилось отовсюду, хотя понятно было, что такого не должно случаться на этой сцене. При этом видя, что Сэму и такие вот прыжки позволительны, все походу решили, что всё это такая необычная часть выступления, и Сэм — тоже стриптизер, только переодетый посетителем. Все, кроме Дина, разумеется. — Черт, что ты творишь, Сэм… — далеко не в первый раз в жизни прошептал Дин эти слова, просто глазам не веря и бросаясь «на помощь». Придя в себя от всего увиденного, Дин Винчестер как бешеный выскочил на сцену под очередной радостный одобрямс зрителей. Но там сразу же незамедлительно сгреб Сэма в охапку, отдирая его от Ромео, и стащил обратно вниз. Точнее, получилось так, что они вдвоем фактически грохнулись со сцены, чуть не зашибив людей своими немаленькими телами. Сэм рванулся было обратно к своему новому другу, но Дин обхватил его захватом вокруг широкой груди. — А ну стоять, Джульетта… — Хочу, Дин!.. — пытался объяснить Сэм. — Хочу, чтобы смотрели все на меня! — Так вон оно что? Значит, хочешь внимания, Сэмми, да? Сэм молчал, но весь его вид и поведение так и кричали: «Хочу внимания и признания меня, как королевы!» — А в бубен ты получить не хочешь? — продолжил ласково допрашивать Дин, прямо намекая. — Ты не посмеешь… — Получишь… — Знаешь, ты мудак… Пусти. — Получишь, я тебе говорю… — мягко, с улыбкой уговаривал Дин, удерживая свою «Саманту-Джульетту» за талию и нежно прижимая к себе. — А вот и нет… — буркнул Сэм, тая в руках Дина и притихая от этого. — Трижды, Сэм: в оба глаза и по носу… Сэм еще немножко порыпался и покорно остался внизу рядом с Дином. Пробормотал что-то о том, что это классифицируется, как домашнее насилие. Навечно недоделанный юрист. Но даже внизу Сэмми причинял массу хлопот и раздражения. Не нужно было быть особо внимательным, чтобы заметить, что проклятый стриптизер вертел своей круглой задницей и полностью вставшим членом уже только для него! И в основном только перед ним, насрав на всех остальных своих поклонников. Да, судя по всему, присутствие, красота, «невинность» и жар Сэмми зажгли в этом Ромео какие-то особые фитили, и они забабахали то еще шоу фейерверков, прямо как то, что когда-то забабахали Винчестеры в поле. К тому же у Сэма, как назло (или специально, заранее?) было припасено очень много налички. И его ненасытные жадные пальчики не упускали случая прикоснуться и облапать Ромео, засовывая банкноты ему куда получится… Стриптизер при этом натурально заводился и изводился еще сильнее, а потом снял кожаный пояс Санты со своего потного пресса и бросил его Сэму. Дин на один прекрасный миг поверил, что эта штука зазвездит его перебравшему братишке куда-нибудь по лбу. Но Сэмми ее ловко поймал. Еще и крикнул что-то там про то, что Ромео — нечто, или Ромео — лучший… Дин с сожалением думал о том, что им нужно было пойти не сюда, а в какой-нибудь третьесортный, но уютный бар с механическим быком. Вот там бы он показал Сэму, кто здесь самый крутой! Там бы Сэмми увидел и стал бы его горячим поклонником и фанатом вместе со всеми! Там бы Сэмми увидел — насколько Дин хорош, мужественен и брутален! Потому что именно так должны звездиться настоящие мужики: в седле, верхом на быке, а не верхом на шесте, как какая-то развратная сучка! Конечно, самого Сэма можно было представить только у шеста, но в том-то и разница между ними. Пускай знает свое место. И пускай восхищается и сохнет только по своему главному герою и трахалю! Черт, и почему только они не отправились в такой нормальный бар?! Уж там бы Дин показал всё, на что способен. И если бы Сэмми достаточно показал свое поклонение и обожание, то так и быть, Дин, как самый крутой ковбой, объездил бы его сладкую тесную попку где-нибудь в тихом уголочке. А потом еще дома много раз. И они бы навсегда запомнили этот классный, очешуенный Новый Год. А здесь, посреди всего этого разврата, дикости и безумия, Дин чувствовал себя как-то разочарованно. Вот так вот узнать неожиданно в середине жизни, что его Сэм — та еще оторва? Это был какой-то пиздец и анекдот, если честно. Дин был в очередном ауте и охуении. Сэм, мать его… что же это за человек-то такой? Ботаник в учебе, спортсмен на поле, актер на сцене, теперь еще и оторва на вечеринке? Зажигалочка, мать его… Ах да, еще и развратная шлюха в постели. Как же забыть про самое главное. Ну, что и говорить, слово «перебор» уже давным-давно обрело новый уровень в случае с Сэмом Винчестером. Следом пришла мысль, что может быть тут и не было ничего такого уж удивительного? Сразу невольно припомнились Дину другие версии Сэма. Неугомонный и двинутый слегка на всю голову Джаред Падалеки. Мажорный Сэм из альтернативной реальности, укативший со своим Дином в Бразилию на карнавал. Да и этот Сэм, если припомнить, в детстве всегда рвался на всякие тупые праздники, вроде того злосчастного Хэллоуина… Пока четко не усвоил, что их жизнь максимально далека от самого понятия «праздник». Только похороны, поминки и некие подобия Нового Года — всё правильно, именно так у них и было. М-да, как-то ж прям паршиво получалось, что только в этой их дерьмовой жизни и только с этим Дином Сэму вечно было не до радости и не до веселья... А что если Дин и правда как-то всегда мешал ему и даже не подозревал об этом? Дин вдруг четко осознал, что Сэм наверняка и в Стэнфорде нередко ходил по вечеринкам. А с Джессикой-то уж точно ни одной не пропускал. А Дину откровенно соврал, что никуда не ходил! Потому что Дин, очевидно, существует только для того, чтобы Сэм ему врал! В том числе и о том, что он как хороший и умный мальчик никуда не выходил из библиотеки, ага… Нет, ну до чего же хитрый и притворный гаденыш. И похотливая дрянь к тому же. Радостный голос Сэма вырвал Дина из мрачных мыслей. — Ты был прав насчет этого места! Я уже и забыл, когда мне было так хорошо! Дин, а какой Новый Год твой любимый? — поинтересовался вдруг Сэм. — Ты знаешь, какой Новый Год мой любимый, — невольно улыбнулся старший. — Нет, не знаю, — искренне вылупился на него Сэм косящими глазами. — Да ладно тебе, знаешь… — Дин, не знаю! — Ну, тот, когда мы с тобой… Когда отец… Ну, когда ты подарил мне Сэмюлет, — сбивчиво объяснил Дин столь важный для себя момент. — А, понятно, — просто ответил Сэм и погладил висящий на шее кожаный пояс. — А у меня вот этот, кажется, будет любимым! Да, вот и снова он — этот вечный, глупый, эгоистичный, неблагодарный мальчишка… Разочарованный им уже хер знает какой по счету раз в жизни, Дин сделал себе в уме заметочку, что больше он Сэма по ночным клубам не станет таскать никогда в жизни. Однако это был еще не конец, а только начало...