***
Все проснулись хорошо отдохнувшими после приличной еды, разговоров, наполненных смехом и хорошего ночного сна. Чанбин был немного смущён тем, что проснулся один. Джисон рассказал ему, как был близок к тому, чтобы убить его прошлой ночью. Хёнджин не помнил своего ночного разговора с Феликсом и был дезориентирован, когда проснулся и обнаружил, что мальчик лежит у него на груди. Группе потребовалось около тридцати минут, чтобы разобрать все вещи и положить их в свои рюкзаки. Чанбин подчеркнул, что они могли бы продать все свои вещи для кемпинга в Аквирии, если они не понадобятся им снова в течение некоторого времени. Когда всё было готово, они продолжили своё путешествие к городу. Снега стало меньше, но толстый слой на земле свидетельствовал о том, что ночью выпал сильный снег, хотя никто из мальчиков не чувствовал холода, когда они спали. Хруст под ногами Феликса вызвал у парня улыбку, ведь он много раз представлял снег в своём воображении, но никогда не чувствовал его в реальном мире. Снег не был особенно распространён в Австралии, а в Сеуле он шёл лишь дважды за годы, прожитые там. Вчерашний импровизированный бой в снежки был тем, что Феликс будет держать в своих воспоминаниях долгое время. Он был так поглощён созерцанием падающего с неба снега, что даже не заметил, как группа немного продвинулась вперёд. Он протянул руку в перчатке, чтобы собрать падающий снег, но прежде чем успел схватить снежинки, другая рука коснулась его. Феликс перевёл взгляд с неба вниз, чтобы посмотреть на человека перед ним. — Что ты делаешь, Феликс? — яркая улыбка Чанбина ослепила младшего, который прекрасно понимал, что теперь они держатся за руки. — Ты немного отстаёшь. Ну же, давай догоним остальных, — Со начал подтягивать Феликса к остальным парням. Феликс заметил румянец на лице старшего и подумал, что то, как он реагировал на холод было мило; хотя это было не единственной причиной румянца на щеках Чанбина. После разговора с Хёнджином прошлой ночью, Чанбин начал думать о некоторых вещах; в основном о Феликсе и его милых веснушках и что, возможно, Хван не был полностью неправ в своих наблюдениях. Он не совсем понимал, что делать с этим новым открытием, но, с другой стороны, он не был уверен и в том, что чувствует. Он был уверен, что другой, не проявляет к нему никакого интереса в этом смысле, поэтому собирался молчать ради их дружбы. Быть рядом с этим парнем, и держать его в безопасности было более чем достаточно для Медика. Хёнджин заметил, что оба парня исчезли, и повернулся, чтобы подождать их, что сделала и остальная часть группы. Присоединившись к остальным, Чанбин отпустил руку Феликса, но при этом не заметил хмурого выражения на лице другого мальчика из-за внезапной потери контакта. Предположения Со о чувствах Феликса разительно отличались от реальности. Солнце начало пробиваться сквозь облака, когда снег перестал падать с неба. Когда Минхо, наконец, заговорил, вся группа на ходу болтала о пустяках. — Эй, ребята, вы знаете, что в ближайшие пару дней в Аквирии будет проходить фестиваль? Что-то типа празднования начала летнего солнцестояния, хотя я не совсем уверен. Я никогда особо не обращал внимания на такие вещи. Младшие члены группы подняли глаза при упоминании о празднике и пошли рядом с Минхо, а Джисон отодвинул Чанбина с дороги, чтобы быть ближе к парню. — Ух ты, правда? А что они делают на фестивале? — головокружительное возбуждение Феликса отразилось на лицах других парней. — Ну, я видел его только один раз, когда устраивали день летнего равноденствия, но это почти одно и то же. Весь город украшен горящими лампочками и декорациями. Множество киосков, установленных в городе, которые продают предметы, которые можно купить, как только начнётся фестиваль. Он настолько огромен, что люди приезжают со всего мира, чтобы привезти свой товар, так как они знают, сколько людей приходит посмотреть фестиваль. Еда там довольно вкусная, и есть широкий выбор. Главной достопримечательностью фестиваля, однако, являются шоу, которые ставится для развлечения. Бесчисленные сцены расположены вокруг области, и люди ставят различные спектакли в течение всего дня. Обычно они используют способности своего класса, чтобы поставить что-то. Есть те, кто готовится заранее, но есть и такие, которые позволяют любому человеку принять участие в их представлении. Может, вам стоит посетить его, хён, — Минхо поднял взгляд в сторону Кюхуна. — Я уверен, что вы найдёте там что-нибудь интересное. Поскольку вы настроены покинуть игру, то можете обновить ваши оружие и одежду, так как обычно они продаются по хорошим ценам. Кюхун бросил на Чана заинтригованный взгляд. Поскольку они получили много золота от своей охоты на монстров, они думали, что это будет идеальное время, чтобы обновиться. Трое самых младших парней начали возбуждённо болтать о летнем фестивале, пытаясь решить, какие достопримечательности им следует посмотреть. Ким и Минхо были единственными, кто бывал в Аквирии, поэтому младшие попросили их показать им всё вокруг, как только они доберутся туда. Джисон подскочил к Минхо, задавая ему вопросы о городе. Минхо улыбнулся, увидев, как взволнован мальчик при мысли о том, чтобы добраться до Аквирии и принять всё, что она может предложить. Они продолжали идти по длинной дороге, которая вскоре должна была привести их в прибрежный город.***
Мозолистая рука коснулась лица мальчика, заставив его споткнуться и упасть на землю. — Не плачь, — сказал он себе. — Он только сильнее ударит тебя, если ты заплачешь. — Сделать снова, — грубый голос мужчины заставил мальчика отойти в сторону. Он не мог сделать это снова. Парень неуверенно встал и вытянул руки перед собой, бормоча слова, которые ему хотелось бы забыть. Но ничего не происходило. Дело было не только в том, что он не хотел этого делать, но и в том, что у него физически не было сил. Его толкнули за пределы его сил, чтобы попытаться отточить «шоу», которое ему придётся проводить перед сотнями людей. Его поступок заставит зевак заглянуть ему в душу. Это заставит людей съёжиться от страха и смотреть на него с отвращением, но эй, по крайней мере, это принесёт деньги для группы. Он сам по себе был тем ещё чудаком, и хотел покончить со всем этим. Он устал находиться в этом месте, где люди дёргают его за ниточки, как будто он был какой-то марионеткой, с которой можно играть. Пальцы прошлись по волосам парня, когда его дёрнули ближе к лицу мужчины. — И вот так ты собираешься выступать на сцене? Стоишь тут и делаешь из меня дурака, да? — мальчик был уверен, что он услышал треск, когда его щёку ударили ещё раз. Кольцо мужчины оставило отпечаток рядом с губой мальчика. Слёзы, которые он приказал себе не проливать, начали подниматься в глазах от боли, которая теперь пылала на лице. Его снова бросили на пол. — Тебе лучше ничего не испортить. Тебя это тоже касается! — лёжа на полу, мальчик вдруг понял, что мужчина обращается уже не к нему, а к рыжеволосому мальчику, стоящему в углу комнаты в качестве наблюдателя. — Тебе бы лучше принести гораздо больше монет, чем в прошлый раз. Твоё выступление стало лучше, более правдоподобным. Конечно же, ты сможешь собрать больше денег, не так ли? — мальчик молча кивнул, опустив на пол мутные глаза с отсутствующим взглядом. Он знал, что лучше не отвечать. Синяки по всему его телу были напоминанием о том, что он не имел никакой власти в этом месте. Он должен был молчать и слушать, как делал всегда в своей жизни. — Иногда мне кажется, что вы стоите тех денег, которые я за вас заплатил. Ваши способности чрезвычайно редки, и люди будут платить хорошие деньги, чтобы увидеть их. Давайте не будем разочаровывать аудиторию, детки. Я уверен, что у тебя всё получится, — вытирание засохшей тёмной крови с костяшек пальцев было одновременно угрозой и стимулом для двух мальчиков, чтобы они не подвели его. Прежде чем выйти из комнаты, он с улыбкой посмотрел на них обоих, хлопнув дверью и заставив вздрогнуть лежащего на полу мальчика. Тишина была оглушительной, прежде чем её нарушил тихий голос. — Как мы дошли до такого? Неужели мы сделали что-то плохое, чтобы заслужить такую пытку? — чёрная чёлка мальчика нависла над его глазами, отбрасывая тень на избитое лицо. Юноша в очках, сидевший в углу, ничего не ответил и начал уходить через дверь, через которую ранее вышел мужчина, закрыв её мягче, чем это сделал предыдущий посетитель. Мальчик остался лежать на земле, когда плотина, наконец, прорвала, и его слёзы упали на пол. Он ненавидел это место. Он едва успел войти в Фантазм, как его схватили и продали тому, кто больше заплатил, точно так же, как и всех в группе. Никто не разговаривал друг с другом, как бы он ни старался завязать разговор с другими заключёнными. Всё, что он мог сделать, это смотреть на тела мёртвых животных, которые окружали его в холодной, тёмной комнате. Никто из них не собирался двигаться, как бы он ни старался. Почему он обладает таким классом? Всё, что он может сделать — принести несчастье и горе. Он свернулся калачиком, вытер нос рукавом и начал разговаривать сам с собой. Это было единственное человеческое общение за все многие дни. — Не сдавайся. Ты сможешь это сделать, — сказал он себе. — Помни, что они тебе сказали. Ты храбрее, чем веришь, сильнее, чем кажешься, и умнее, чем думаешь*, — он снова подумал о своих родителях, и его слёзы потекли ещё быстрее, чем раньше. — Борись, Чонин, ты сможешь сделать это, — его крики эхом разнеслись по всей комнате, хотя они никогда не достигали ушей тех, кому было не всё равно.***
Запах морской соли в воздухе завладел их чувствами, когда они вошли в город. Величественная алебастровая арка возвышалась над ними, когда они вошли в двери, где было много прогуливающихся людей. В воздухе чувствовалась горечь, но снег растаял, когда тёплые лучи солнца пробились сквозь облака. Разноцветные воздушные шары были размещены у входа в каждый из магазинов, мимо которых проходили мальчики, показывая, что они тоже готовятся к празднованию. Сцены и киоски были установлены вдоль пути в рамках подготовки к фестивалю на следующий день. Белые здания, отражающие солнечные лучи, выстроились по обеим сторонам улицы, по которой они шли, а лавочники окликали прохожих, пытаясь продать свой товар. Кюхун указал на разные магазины и рестораны, какие ему больше всего понравились, основываясь на последнем разе, когда он был здесь около четырёх месяцев назад. Он сказал Чану, что это то место, где он был до того, как отправился в Киходж, где впервые встретился с Чанбином и Джисоном. Чан спросил Кюхуна из любопытства, как долго тот был в Фантазме. — Я здесь уже около пяти месяцев. Думаю, что Джисон, и Чанбин здесь около шести месяцев. Джисон сказал, что Джоми-щи нашла его, — Чан понимающе кивнул. Он был здесь чуть больше недели и был так ошеломлён этим местом. Он и представить себе не мог, что пробудет здесь полгода. Хотя, если они не станут достаточно сильными, чтобы взять крепость Раутай, то неизвестно, как долго группа останется здесь. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от тревожных мыслей. Если другие мальчики будут рядом с ним, то он уверен, что ему не о чём беспокоиться. Он последовал за Кюхуном к месту, где они остановятся. Они начали проходить через дверь, чтобы попытаться найти несколько комнат для ночлега, хотя знали, что это будет сложнее из-за большого количества людей, пришедших в город на фестиваль. Прежде чем они успели переступить порог, Минхо негромко окликнул их: — Что ж, думаю, увидимся? — все обернулись так быстро, что Хёнджин был уверен, что из его шеи что-то вылетело. Широко раскрытые глаза парня остановились на задумчивой улыбке, когда тот начал бессознательно играть пальцами. — Что значит «увидимся»? Куда ты идёшь? — спросил Джисон, и в его словах сквозил ужас. Минхо слегка нахмурился, продолжая улыбаться. — Мы договорились, что будем путешествовать вместе, пока не доберёмся до Аквирии, и вот мы здесь, — он указал на окружавшее его пространство, в то время как другие мальчики сохраняли унылое выражение на своих лицах. Они только начали чувствовать, что узнают Минхо, и теперь он уходит. Они вспомнили, как Ли говорил, что ему нравится путешествовать одному, поэтому они не хотели ограничивать его, заставляя присоединиться. Все парни в группе, казалось, думали об одном и том же, когда хотели, чтобы Минхо остался с ними ещё на некоторое время, но знали, что тот, вероятно, не захочет этого. Джисон очень не хотел, чтобы Минхо уходил. После их разговора прошлой ночью, Хан почувствовал себя немного ближе к другому и начал понимать, что он, вероятно, может доверять старшему. Он рассказал Минхо историю своей жизни, и парень успокоил его, сказав несколько утешительных слов, за которые он был чрезвычайно благодарен. Это заставило его почувствовать себя более непринуждённо. Минхо засунул руки в карманы, и неловкое молчание, повисшее в воздухе, стало невыносимым. Все мальчики молча смотрели на него. — Ну, спасибо, что разрешили мне пойти с вами, ребята. Я как-то странно хорошо провёл время. Странно не из-за вас, просто я не привык так быстро привязываться к людям. В любом случае, мне пора идти, мне нужно кое-куда добраться. Увидимся, ребята, — Минхо повернулся на ногах и зашагал прочь. Прежде чем он понял, что делает, Джисон прыгнул вперёд и схватил его за рукав, что вызвало удивление у Минхо, его самого и всех остальных. Он быстро отпрыгнул назад, отпустив Ли, и начал проклинать себя за свои действия. — Хён, мы должны встретиться завтра, и ты мог бы пойти с нами на некоторые шоу. Мы также можем вместе поесть. Ну же, это будет весело. Пожалуйста, — глаза Джисона слегка дрожали, когда он вместе с остальными ждал ответа Минхо. Губы Минхо изогнулись вверх. — Мне бы этого очень хотелось. Как насчёт того, чтобы встретиться с вами здесь завтра в девять, и мы могли бы позавтракать? Я знаю отличное местечко вниз по улице, где подают лучшие блины, — Минхо не нужно было больше ничего говорить. Упоминания о еде было достаточно, чтобы все мальчики кивнули в ответ на его предложение. — Отлично, тогда увидимся утром. Я с нетерпением жду этого. Пока, — Минхо застенчиво махнул рукой остальным, пока шёл назад, всё ещё глядя на группу. Его встретили гораздо более громкие прощальные крики остальных. — Пока, хён! — Увидимся завтра, Минхо! — Тебе лучше не врать насчёт этих блинов, хён! Джисон почувствовал облегчение оттого, что это не последний раз, когда он видит Минхо, хотя внезапно задался вопросом, почему старший так повлиял на его настроение. Но сейчас это уже не имело значения. Самым важным в данный момент было то, что он был голоден, как и все остальные. Им повезло, когда они вошли в первую гостиницу, и там осталось несколько номеров. Кюхун упомянул, что именно здесь он останавливался в последний раз, когда был здесь, и оно было настолько уединённо и хорошо скрыто, что немногие люди знали о его местоположении. Они бросили своё оборудование, прежде чем отправиться в город, чтобы захватить что-нибудь поесть.***
Минхо шёл по главной улице, стараясь не обращать внимания на громкую болтовню, сопровождающую праздник. Цвета, флюиды, возбуждение — Минхо не мог справиться ни с одним из этого. Он был вынужден вернуться в место, которое так ненавидел. Город был слишком чистым и нетронутым, и Минхо казалось, что он пачкает улицы, просто идя по ним. Чернота внутри него контрастировала с яркостью, которую излучал город. Свернув в уединённый переулок, к которому большинство боялось приближаться, он подошёл к ржавой двери и трижды хлопнул ею, прежде чем открылась маленькая ставня, открывая пронзительные голубые глаза женщины, которая пристально посмотрела на парня, прежде чем заговорить. — Пароль? — Tuez seulement ceux qui ont fait mal**, — женщина расслабилась от слов Минхо и закрыла ставни, прежде чем открыть дверь и впустить его внутрь. Ли прошёл мимо миниатюрной женщины, совершенно не обращая внимания на её приветствие. Он медленно спустился по лестнице, прежде чем в конце открыть деревянную дверь. Минхо вошёл в бар, где воздух был пропитан запахом алкоголя и рвоты. Как бы он ни презирал это место, оно было единственным, где ему не нужно было прятаться. Все здесь в каком-то смысле были такими же, как он, хотя Минхо считал себя несколько выше большинства посетителей этого заведения. Минхо заказал выпивку, прежде чем расплатиться и отойти в тёмный угол комнаты, который был расположен у большого камина. Он вздохнул и опустился в янтарное кресло, в котором было столько дыр, что Минхо испугался, как бы оно не развалилось под его тяжестью. Он оглядел комнату и узнал несколько лиц в толпе, хотя это и не имело значения. При такой работе и в таком месте все держались особняком. Ну, почти всё. Когда Минхо поднёс бокал к губам, перед ним возникла высокая фигура. — Блять, только посмотрите, кто вернулся! Я думал, что ты ушёл навсегда, чувак. Ты сказал, что никогда не вернёшься в эту змеиную яму. Что изменилось? Минхо очень хотелось притвориться, что он не слышал парня, но его голос был настолько громким, что привлёк внимание окружающих людей, которые ворчали и сердито смотрели на них. Не получив ответа, парень плюхнулся в кресло напротив Минхо и уставился на него, пока тот не почувствовал себя неловко. — Господи, Юкхэй, неужели ты не понимаешь намёков? Когда кто-то не отвечает на заданный тобой вопрос, это означает одно из двух. Во-первых, они тебя не услышали, но поскольку я смотрел прямо на тебя, когда ты задавал его, это, очевидно, не та причина. Или, во-вторых, они не хотят отвечать на заданный вопрос. Так что съеби, ладно? — Ну и ну, мы стали более нервными, чем обычно, а? Да ладно тебе, чувак, ты единственный, кто разговаривает со мной в этом месте. Даже если это унижает и оскорбляет меня, но эй, я привык к таким вещам! — Юкхэй засмеялся, и это заставило Минхо ущипнуть себя за переносицу. Начиналась мигрень, он это чувствовал. Он только что оставил одну группу чрезмерно возбуждённых людей, и столкнутся с кем-то ещё, как этот. — Да ладно тебе, парень, ты же знаешь, что я не оставлю тебя в покое, пока ты не поговоришь со мной. Я почти два месяца тебя не видел. Где ты был? Как проходит охота? Всё, что хотел Минхо — спокойно выпить, но он знал, что теперь, когда Юкхэй был здесь, это не выйдет. Он признал своё поражение, поставил полный стакан на стол перед собой и наклонился вперёд к светловолосому парню, в глазах которого был намёк на игривость. — Я скажу тебе, если ты скажешь мне, — настаивал Минхо, заставляя того поднести кулак ко рту и рассмеяться над предложением, но быстро согласится. — Я почти ничего не нашёл. Каждый раз, когда я получал намёк на местонахождение этого мудака, он уже двигался дальше. Почему он такой чертовски увёртливый? Наверное, именно поэтому охранники до сих пор не смогли его поймать. Чёрт, я тоже хочу получить награду за этого парня. Сто тысяч золотых монет — адски много денег, — Юкхэй в отчаянии откинулся на спинку стула. Хитрая усмешка скользнула по лицу Минхо при виде парня, изо всех сил старающегося выполнить свою работу. — Ух ты, ты и вправду плохо справляешься. Ты вообще ничего не нашёл? Внезапно взгляд Юкхэя остановился на Минхо. Если он насмехался над ним за то, что тот ничего не нашёл, то он, очевидно, нашёл что-то стоящее. — Ладно, умник. Ты говоришь так, как будто всё знаешь. Давай, колись, ты нашёл его? — Нет. Я его не нашёл. У меня была та же проблема, что и у тебя. Пару раз я подходил близко, но ему всегда удавалось убежать, — Юкхэй нахмурился, услышав слова Минхо. — Погоди, ты отчитываешь меня за то, что я не нашёл парня, но при этом ты тоже пришёл с пустыми руками? Боже, я думал, что ты нашёл что-то интересное из-за этого тона в твоём голосе, — проворчал Юкхэй, обращая своё внимание на голубоглазую девушку, которая ранее открыла дверь для Минхо. Их взгляды на мгновение встретились, и Юкхэй неловко помахал рукой, прежде чем девушка усмехнулась и повернулась обратно. Минхо ухмыльнулся над жалкой попыткой парня пофлиртовать. — Я нашёл не его, но кое-что интересное. Его младшего брата. Потрясение отразилось на лице Юкхэя, его рот слегка приоткрылся. — У Кюджина есть брат в Фантазме? Как, блять, ты вообще нашёл его? — У него почти такая же аура. Я слышал, что Кюджин был замечен около одной деревни, поэтому пошёл, чтобы исследовать её. Я почувствовал ауру почти такую же, как и у него, так что я пробрался в гостиницу, где он остановился, чтобы напасть ночью, но парень проснулся прежде, чем я смог ударить. Я знаю лицо Кюджина и понял, что это был не он. Я расспрашивал парня, пока мог, и он сказал, что Кюджин его брат. Он также сказал, что знает, почему он находится в этом районе. Потому что тот преследовал его. Хотя я не понял причины, потому что другой парень в комнате проснулся, и мне пришлось уйти, но не думаю, что это хороший мотив. Скорее всего, Кюджин хочет избавиться от своего брата, и мне интересно, почему. Юкхэй удивлённо кивнул. Его глаза всё ещё были широко раскрыты после того, как Минхо закончил своё объяснение, но выражение его лица вскоре изменилось на безразличное. — Значит, у этого парня есть брат, и что с того? Ты, наверное, никогда больше с ним не столкнёшься. Довольно бесполезная информация для меня. — О, я ещё увижусь с ним. Вообще-то, я встречаюсь с ним завтра. Юкхэй точно сломает позвоночник, если будет так быстро поворачивать голову, чтобы посмотреть на Минхо. — Что?! Ты встречаешься с ним завтра? Подожди, ты сказал этому парню, что ты Охотник и что охотишься за наградой за его брата? Ты что, с ума сошёл?! — Я не так глуп, как ты. Он понятия не имеет, кто я такой. После той ночи, когда я чуть не напал на него в гостинице, я некоторое время ходил за ним по пятам, чтобы узнать, смогу ли я вытянуть из него какую-нибудь информацию о Кюджине. На группу, в которой он был, напал Голлия, и он был почти убит. Мне удалось вмешаться и спасти его, и все они были так благодарны мне, что спросили, не хочу ли я вернуться в Аквирию вместе с ними. Чуть раньше я слышал, что они хотят направиться сюда, поэтому упомянул, что возвращаюсь сюда. — Ты старался держаться как можно дальше от этого места, но пришёл вместе с этой маленькой группой, и для чего? Просто потому, что знаешь, что Кюджин собирается забрать своего брата. Что именно ты планируешь делать? — как Юкхэй ни старался, ему никак не удавалось прочесть выражение лица Минхо. — Я собираюсь использовать его как приманку. Если я останусь здесь достаточно долго, Кюджин обязательно придёт за ним, и когда он это сделает, я убью его и принесу доказательства. Получу награду, и добро восторжествует в этом мире. Будет довольно легко убедить их маленькую группу позволить мне остаться. Думаю, брат Кюджина уже немного привязался ко мне, — Минхо поднял стакан со стола, чтобы, наконец, прочистить пересохшее горло. Юкхэй начал хлопать в ладоши. — Молодец, Минхо, молодец. Возможно, у тебя самое чёрное сердце, которое я когда-либо видел. Этот бедный ребенок даже не догадывается, что ты играешь с ним как со скрипкой, и когда ты получишь то, что хочешь, то просто бросишь его? Как ты живёшь с самим собой? Он ненавидел себя и всё, чем он был, но если это то, что нужно, чтобы выжить в этой игре, то он сделает это. Минхо понимал, что Джисон не заслуживает такого обращения, но он также знал, что в этом мире он не может верить ни в кого, кроме себя. Он постоянно совершал ошибку, будучи слишком доверчивым, только чтобы каждый раз разочаровываться, и он не позволит себе снова играть с собой. Он может выжить и сам, как делал это всегда. Независимо от того, насколько сильно он сочувствовал истории жизни Хана, это не будет иметь никакого значения, как только мальчик узнает, кто такой Минхо и что он делал в прошлом. Он посмотрит на него с ужасом в глазах, как и все остальные. Ли к этому привык. Он допил свой напиток, прежде чем стукнуть пустым стаканом по деревянному столу и встать. — Увидимся позже, Юкхэй. Постарайся не ворошить дерьмо, как обычно, — Минхо схватил пальто, и неторопливо вышел из комнаты. — Пока-пока, Минхо. Не разбивай сердце этому мальчику, слышишь? Я уверен, что он не сделан из камня, как ты, — Минхо не расслышал, сказал ли Юкхэй что-нибудь ещё, когда металлическая дверь с грохотом захлопнулась за ним. Он глубоко вздохнул, провёл рукой по волосам и снова вышел на главную улицу, где надел маску и позволил себе фальшиво улыбнуться. Он всегда был великолепен в игре и лжи. Он должен был научиться этому, чтобы выжить, пока рос. Он должен был понять, как улыбаться сквозь боль, которую испытывал так много раз. Один удар. Два удара. Три удара. Кожаный ремень стал давить на спину сильнее и быстрее, чем раньше. Он никогда не помнил, чтобы отец был ласков с ним, а мать не могла остановить его, когда он поворачивался к ней лицом. Он открыл глаза, и в голове у него всплыли воспоминания о прошлом. Минхо всегда умел прятаться под маской. Эта работа обещала быть лёгкой, хотя он поймал себя на том, что слегка колеблется при мысли о причинении вреда некоторым людям. Он быстро покачал головой от этих слащавых мыслей и напомнил себе, что у него нет времени беспокоиться о других людях. Ли двинулся к окраине города, где ему предстояло провести ночь. Минхо не стал бы жить в одном месте с другими мальчиками. Он не хотел рисковать, привязываясь к ним, видя, что он просто собирается отпустить их, когда работа будет сделана и двигаться дальше. Найдя комнату, Минхо скинул туфли и позволил тяжёлой двери спальни закрыться за собой.***
Чонин прошёлся по домашнему саду, смахивая пальцами лепестки изящных пионов, которые росли вокруг него. Они никогда самостоятельно не выходили за стены, но им позволялось иметь ограниченную свободу внутри самого дома. Чонин нуждался в исцелении — погружением в природу. Песни птиц долетали до его ушей, когда он поднял глаза к яркому небу, быстро закрывая их, чтобы сосредоточиться на звуке. Его учащённое сердцебиение начало замедляться, когда Чонин попытался забыть о том, что произошло ранее в этот день. Он поднял руки к ушибленной щеке и вздрогнул, когда кончики его пальцев слишком сильно надавили на нежную рану. Он опустил глаза и снова зашагал по широкому саду, рассматривая красивые цветы, выставленные на всеобщее обозрение. Ян думал, что был один, пока не заметил читающего на скамейке мальчика, который раньше сидел с ним в комнате. С того места, где он стоял, Чонин не мог разобрать название книги. Он уже пытался заговорить с ним раньше, но тот не обращал на него внимания, но Чонин был полон решимости поддерживать хоть какое-то человеческое общение в этом проклятом месте, поэтому двинулся вперёд, чтобы попытаться снова. Рыжая голова почувствовала присутствие Чонина, но решила не обращать на это внимания. — Хэй, что ты читаешь? — Ян сделал неуклюжую попытку завязать разговор, садясь рядом с мальчиком, но потерпел неудачу, так как его всё ещё игнорировали. — Тебе нравится много читать? Я знаю, что здесь не так уж много книг. Ты, наверное, прочитал их все, да? — Чонин тихонько рассмеялся, но это не вызвало никакой реакции у парня, который смотрел на свою книгу так, словно она была самой интересной вещью, которую он когда-либо видел. Чонин начал немного раздражаться из-за отсутствия ответа от другого. Всё, что он хотел сделать, это поговорить. Он же не просил того быть его лучшим другом или что-то в этом роде. Чонин нахмурился и встал. — Серьёзно? Всё, что я пытаюсь сделать, это немного поболтать с тобой. Вокруг никого нет. Они не сделают нам выговор за то, что мы разговариваем. Ты не можешь меня хоть немного порадовать?! — Чонин понял, что это был первый раз, когда он так сильно повысил свой голос, после того как вошёл в Фантазм. И всё потому, что кто-то не хотел говорить с ним, что в ретроспективе казалось ужасно глупой причиной. Он подумал, что уже начал ломаться, и что эта вспышка была результатом всей накопившейся злости и разочарования, которые не могли покинуть его маленькое тело в течение долгого времени. Мальчик захлопнул книгу и посмотрел на Чонина. — Значит, ты всё-таки умеешь злиться. Я думал, что всё, что ты можешь делать — плакать. Твои большие оленьи глазки, кажется, расширяются ещё больше от слёз. Он не смеялся над Яном, а просто констатировал факт, который заметил сам. Чонин быстро успокоился, небольшая ухмылка мелькнула на его лице, показывая брекеты. — Наконец-то ты заговорил со мной. Ты первый человек в этом месте, который сказал мне что-нибудь, кроме парней, ответственных за нас. Итак, ты можешь ответить на мой предыдущий вопрос? Ты любишь читать? Эта книга настолько интересна, что не позволяет тебе со мной разговаривать? — Чонин начал садиться на своё прежнее место, в то время как другой мальчик тихо вздохнул. — На самом деле это были три вопроса подряд, — он бросил взгляд в сторону Чонина, который выглядел побеждённым и начал подниматься, но парень быстро схватил его за руку и потащил вниз. — Да, я люблю читать. Много. Я провёл большую часть своего детства в библиотеке. Я не очень хорошо умел заводить друзей, поэтому много времени проводил в одиночестве и читал, — мальчик взял свою книгу и показал её Чонину. — Она называется «Уходящие из Омеласа»***. Речь идёт о мерцающем приморском городе под названием Омелас. Отличающейся чертой города является то, что все там невероятно счастливы, несмотря на то, что у них нет королей, священников, солдат или… рабов, — парень опустил глаза на последнее слово, так как знал, что они с Чонином были рабами. — Во всяком случае, всё начинается с первого дня в Омеласе, когда они празднуют летнее солнцестояние с большим фестивалем, вроде того, на котором мы будем выступать завтра. Каждый человек живёт блаженной жизнью, не зная истинной причины этого, — Чонин выглядел всё более и более заинтригованным объяснением этого рассказа и убеждал его продолжать. — Причина для веселья и радости шумного города заключается в том, что для того, чтобы это произошло, один ребенок должен оставаться в клетке под городом, чтобы страдать в одиночку, оставаясь в темноте и страдании. Когда жители Омеласа становятся достаточно взрослыми, они узнают правду о том, почему в городе так весело. Подавляющее большинство людей принимают это неравенство и продолжают жить своей жизнью. Ребёнок не имеет для них никакого значения, и пока он вне поля зрения, почему он должен беспокоить их? Однако некоторые настолько ужасаются этому факту, что покидают Омелас, но никто не знает точно, куда они идут. Книга заканчивается заключительной цитатой, в которой говорится о людях, покинувших город «Представить себе цель, к которой они стремятся, вообразить место, куда все они направляются, потруднее, пожалуй, чем город счастья Омелас. Мне такое определённо не по плечу. Возможно, что и вовсе не существует его, такого странного места. Но, похоже, они все-таки знают, куда идти, — эти люди, уходящие из Омеласа». Мальчик закончил свой пересказ книги, в то время как Чонин был ошеломлён рассказом. Сходство между книгой и их собственной жизнью было, по меньшей мере, интересно. Они должны были выступить на день летнего солнцестояния в Аквирии, шумном городе света, где все казались счастливыми, но они не знали о детях, которые страдали, чтобы они могли продолжать быть весёлыми. Они понятия не имели ни о нём, ни о другом мальчике, с которым он разговаривал и который был пленником в самом городе. Он знал, что большинству людей будет всё равно, если они узнают об этом. Рабство не было законным или очень распространенным, но он знал, что у людей, управляющих этой группой, было более чем достаточно денег, чтобы заплатить. Он просто хотел, чтобы были люди, такие как в книге, которые были бы настолько напуганы их положением, что пришли бы, чтобы помочь им и забрать их в рай, который был упомянут в конце истории. После того, как Ян поразился этой истории, он повернулся к другому мальчику, который просто кивнул головой на его удивлённое лицо. — Погоди, если ты уже знаешь концовку, тогда зачем ты её перечитывал? Ты использовал её как прикрытие, чтобы я не раздражал тебя? Весёлый смех слетел с губ мальчика, прежде чем он покачал головой. — Нет, я действительно читал её. Как ты и сказал, в доме очень мало книг, и я сомневаюсь, что они получат ещё какие-то, поэтому я просто перечитал те, которые здесь есть. Наверное, я читаю эту книгу уже в четвёртый раз. Я просто очень наслаждаюсь этим… потому что это так, похоже. Чонин понял, что тот имел в виду, но внезапно вспомнил, что забыл важную деталь. — Я был так поглощён твоим объяснением, что даже не представился, — он протянул руку к другому мальчику. — Меня зовут Ян Чонин. Мне семнадцать. Я родом из Пусана, и я в Фантазме почти полтора месяца. Я пробыл в игре около недели, прежде чем меня связали и купили эти ребята. Второй парень пристально смотрел на руку Чонина в течение нескольких секунд, что заставило того подумать, что он не собирается брать её, прежде чем он почувствовал, как крепкая хватка сотрясает её вверх и вниз. — Тогда я твой хён. Мне восемнадцать. Я из Сеула, уже пять месяцев живу в Фантазме, а в этой адской дыре — четыре. Чонин улыбнулся человеческому контакту, без которого он так долго жил. — Как тебя зовут? — Я Ким Сынмин. Приятно наконец-то побеседовать с тобой, Чонин. Щёки Яна горели, но это было не из-за синяков, которые усеивали его лицо, а скорее из-за широкой улыбки, которая так долго не появлялась. Наконец-то он смог поговорить с кем-то, кто точно знал, что он переживает, и думал, что это сделает жизнь здесь более терпимой. Хотя Сынмин казался более интровертным человеком для Чонина, он думал, что даже немного взаимодействия будет более чем достаточно для него. Он отпустил его руку и с облегчением вздохнул. — Итак, ты готов к завтрашнему фестивалю? Улыбка Чонина довольно быстро исчезла с его лица, когда он опустил голову от унижения. Сынмин был с ним в комнате раньше, так что он точно знал, какой у него класс и что он едва мог его контролировать. Он думал, что это может изменить мнение мальчика о нём, но мнение Сынмина о младшем не поменялось. Он покачал головой и почувствовал, как в уголках его глаз закипают слёзы, хотя он не хотел, чтобы Сынмин увидел его плачущим. — Я не хочу выступать. Это так больно. Напряжение, которое я испытываю из-за своих способностей, иногда становится невыносимым, и я ненавижу ту реакцию, которую оно вызывает у людей. Они смотрят на меня, как на монстра… кем, наверное, я и являюсь, но когда другие люди думают так обо мне, я просто… — Чонин замолчал, что заставило Кима жалобно посмотреть на мальчика. — Это не твоя вина, что тебе дали такой класс. Твоя жизнь, должно быть, была довольно тяжёлой до того, как ты попал сюда, верно? И ты вовсе не чудовище, — Сынмин толкнул руку Чонина, заставляя младшего посмотреть на него слезящимися глазами. — Послушай, у нас нет выбора. Мы должны выступить. Если мы этого не сделаем или попытаемся бежать, они найдут нас и притащат сюда или даже убьют. Мы для них не более чем мешок с деньгами. Им плевать, — Чонин понял, что Сынмин пытался сказать: не создавай ненужных проблем. Сиди тихо и делай, что тебе говорят. Рыжеволосый мальчик увидел выражение тревоги на лице Яна и подумал, что он должен сказать что-нибудь, чтобы облегчить боль в сердце младшего. — Как насчёт того, чтобы теперь держаться вместе? Если тебе нужна помощь или ты хочешь поговорить о своих проблемах, мы можем встретиться здесь. Мы просто должны держаться в тени и убедиться, что эти засранцы не догадаются, что мы стали друзьями, иначе они могут использовать это против нас. — Друзья? — Сынмин сказал, что они были друзьями. Внутри Чонина бурлили самые разнообразные эмоции, но самой заметной из них была радость. Он решительно кивнул головой, чтобы показать Киму, что он согласен с его мнением. Сынмин улыбнулся и начал вставать. — Как насчёт того, чтобы пойти и попрактиковаться? Думаю, у нас есть много работы перед шоу, — Сынмин протянул руку, за которую Чонин ухватился прежде, чем его подняли вверх. Мальчики вместе вернулись в мрачный дом, и Ян чувствовал себя лучше, чем за последние несколько недель. После столь долгого времени он нашёл компаньона, чтобы выдержать бурю. Чонин шёл немного позади Сынмина, когда тот вошёл в тюрьму, которую они теперь называли своим домом.