***
Дыхание Чонина было неровным, он пытался успокоить нервы. Несмотря на то, что Сынмин помогал ему вчера практиковаться, он не мог понять свои способности, как бы сильно не пытался. Несколько раз ему это удавалось, но длилось не более пары секунд, и Чонин сразу же чувствовал себя ужасно слабым. Он поиграл пальцами, зная, что произойдёт, если он не сможет этого сделать. Побои, которые он получил вчера, будут как лёгкие шлепки по сравнению с тем, что он получит позже. Он вздрогнул от этой мысли и зажал губы между зубами, оставляя небольшие вмятины. Сидя в одиночестве в задней части сцены, он задавался вопросом, куда делся Сынмин. Он мог помочь немного успокоиться. Другие из их группы выступали перед входом. Чёрный Маг заставляла огонь подчиняться своей воле, в то время как пламя танцевало вокруг её ног. Её длинные каштановые кудри подпрыгивали, когда она двигалась по полу. Ян уже видел её раньше в доме и был уверен, что слышал, как один из мужчин называл её Ынбин*. Когда выступала, она выглядела потрясающе, с чем публика была согласна, ведь было так тихо, что можно было бы услышать падение булавки. Чонин был загипнотизирован, но его пристальный взгляд был отведён, как только он увидел, что появился Сынмин. Парень был одет во всё чёрное, его светлые волосы были скрыты капюшоном. Чонин знал причину, по которой тот был одет так, и это заставило его сердце упасть. Он знал, что Сынмин тоже не хотел выступать, но по другой причине. Способности Кима не сильно напрягали его тело, так как у него было больше времени, чтобы освоить свой класс по сравнению с Чонином. Нет, просто мораль Сынмина была буквально раздавлена от того что ему приходилось делать. Он медленно подошёл и сел рядом с Чонином, который улыбнулся старшему. — Ты следующий, хён? — Сынмин медленно кивнул, позволяя своему лицу упасть на руки. Ян очень хорошо осознавал, что мускулистый мужчина стоящий очень близко к ним, следил за каждым их движением на случай, если они решат сбежать. Но мальчики знали правду. Вскоре после прибытия Чонин стал свидетелем того, как молодая девушка попыталась убежать из дома, но её тут же схватили за волосы двое отвратительных мужчин. Её крики эхом разнеслись по всему дому, а потом внезапно оборвались. Ян никогда не видел её после этого, и это было более чем достаточным стимулом, чтобы не совершать необдуманных поступков. Сынмин схватил руку Чонина. Эти два мальчика начали разговаривать только день назад, но связь, которая установилась между ними за это чрезвычайно короткое время, была очень крепкой. Они поняли, что у них есть только они, и поэтому они собирались держаться изо всех сил. Ни одного из них не волновало, что мужчина рядом с ними насмехался над ними, делая пренебрежительные замечания об их переплетённых пальцах. — Ладно, ты, вставай, — Сынмин почувствовал, как сильная рука схватила его за руку и оттащила от друга, который выглядел обеспокоенным таким жестоким обращением. Ынбин закончила своё выступление, что заставило толпу громко аплодировать и кричать, как она была удивительна. Она повернулась и поклонилась, прежде чем повернуться на каблуках с сияющей улыбкой на лице. Как только она появилась между малиновыми занавесками, её лицо вытянулось. Ноги немного дрожали, показывая, насколько она устала. Сынмин толкнул её в плечо, чтобы удержать на ногах, и она виновато кивнула. Ынбин исчезла за вторым занавесом, чтобы вернуться к трейлерам, которые были расположены позади, где они должны были оставаться, если не выступали. Теперь настала очередь Сынмина. Он оглянулся на Чонина, который казался чрезвычайно взволнованным при мысли о своём собственном выступлении. Он пытался помочь младшему отточить выступление, и Ким не был уверен, почему, но мальчику не удалось использовать свои навыки в полной мере. Может быть, это была усталость, а может быть, то, что он был так напуган своими собственными силами, что подсознательно не хотел их использовать. У Кима больше не было времени думать о другом, так как по его спине грубо ударили, показывая, что он должен был выйти на сцену. Он глубоко вздохнул, прежде чем начать своё выступление, чтобы развлечь людей.***
Группа Чана прошла вдоль главной улицы мимо многочисленных исполнителей. Кюхун заметил небольшую сцену, на которой пел одинокий бард, играя на мандолине. Модулированный серебристый голос молодой девушки держал толпу в своей ладони, когда они покачивались в такт мелодии. Ким знал, что слышал эту песню раньше, но никак не мог вспомнить, где именно. Он подумал, что это, возможно, из реального мира, но это было так давно, что он не был точно уверен. Это моя судьба. Не улыбайся, Просто озари меня своим светом, Иначе я не смогу приблизиться к тебе. Я не знаю, каким именем тебя называть. Ты знаешь, что я не могу. Покажи мне меня, Дай мне меня. Ты не можешь показать мне давно забытый облик. И я снова и снова надеваю маску, когда встречаю тебя. Но я все еще хочу тебя.** Кюхун был увлечён происходящим на сцене, но заметил, что остальные не остановились, поэтому он в последний раз взглянул на девушку, прежде чем двинуться дальше. Другие исполнители призывали группу посмотреть на них. Они неторопливо подошли к сцене, где молодой человек рассказывал зрителям о своём выступлении. Чан не слышал, что тот сказал, но мальчик начал выкрикивать какое-то заклинание, чтобы начать своё выступление. Страх окутал тело Феликса, когда он понял, что именно пел парень. Он слегка отодвинулся назад, но тут же наткнулся на Чанбина, который с беспокойством посмотрел на него. — Феликс, что случилось? — его руки дрожали, когда Чанбин схватил их, заставляя мальчика посмотреть ему в глаза. — Скажи мне. — О-он Повелитель зверей. Я просто беспокоюсь, что мы в замкнутом пространстве. Как этот парень может не беспокоиться о животных, которые могут напасть на аудиторию? — Феликс взглянул на парня на сцене, которого сопровождал Гойог, большой пёс с блестящей синей шерстью. Он танцевал рядом со своим хозяином, когда к нему подбросили пляжный мяч, и он балансировал им на носу. Публика хлопала в ладоши вместе с музыкой, но Феликсу было не по себе. Успокаивающая рука внезапно обвилась вокруг его талии, заставляя его оглянуться на Чанбина, который положил подбородок на плечо младшего. — Ещё когда ты победил Микарисиз в лесу, я сказал тебе, что никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, пока я рядом. Это всё ещё остаётся в силе. Так что, не бойся, ладно? Феликс позволил себе немного расслабиться в объятиях Чанбина. Он вспомнил, как победил своего первого зверя в лесу, когда Чан и Чанбин стояли рядом с ним. Они были готовы защитить его в случае, если что-то случится, и у него было полное доверие и вера в парней. Он кивнул в ответ на слова Со и повернулся, чтобы посмотреть остальную часть шоу. Хёнджин искоса взглянул на этих двоих и заметил, что Чанбин не отодвинулся от Феликса даже после того, как успокоил его, что заставило его улыбнуться тому, как мило они себя вели, даже если это было непреднамеренно. Шоу закончилось после того, как парень сумел призвать ещё нескольких зверей и поклонился всем вместе с ними. Ли захлопал вместе со всей остальной толпой и почувствовал себя в полной безопасности, когда Чанбин обнял его. Может быть, ему не нужно было столько времени, сколько он думал, чтобы разобраться в своих чувствах. Люди бросали деньги в корзину для сбора пожертвований, которая передавалась по кругу, и Чан с Кюхуном добавили по десять золотых монет от себя. Как только шоу закончилось, мальчики перешли к следующей сцене, которая была самой большой из всех, с которыми они столкнулись. Толпа, собравшаяся перед платформой, также была самой большой, которую они видели, что показывало группе, что это шоу, которое стоило посмотреть. Джисон подошёл к табличке, стоявшей рядом с трибуной, и прочел её. Приходите и полюбуйтесь на детей, у которых самые редкие классы в Фантазме. — О, звучит интересно. Редкие классы — всегда настоящее зрелище, — группа направилась к входу, где их попросили заплатить. Тогда Хан понял, что только некоторые из шоу были бесплатными и что им придётся заплатить за некоторые из них, чтобы получить возможность войти. Как только с оплатой было покончено, Джисон схватил Минхо за руку и потащил его к передней части толпы, игнорируя жалобы, исходящие от раздраженных зрителей. Остальные мальчики последовали его примеру, пробираясь вперёд. Молодая девушка как раз возвращалась за занавес, и они гадали, какое представление она устроила. Заметив следы ожогов на земле, Минхо пришёл к выводу, что она была Чёрным магом. Зрители были слегка поражены, когда туман начал окутывать площадь, и молодой парень вышел на сцену. Он был одет с головы до ног в белое, но Хёнджин заметил светящиеся, тёмно-рыжие волосы, выглядывающие из-под капюшона. Круглые очки на носу идеально подходили ему, и Хван чувствовал, что он хотел бы подойти гораздо ближе, чтобы увидеть это действие. Тот начал своё шоу, которое включало в себя медленное движение руками вокруг себя. Дым, который вначале бушевал на сцене, теперь формировался в различных животных и людей, которые выглядели очень реалистично. Он создал из тумана высокие деревья, а также птиц, которые сидели на ветвях и пели мелодичную мелодию. — Вау, этот парень — Иллюзионист? Это безумно редкий класс. Я никогда раньше не видел, как кто-то из них использует свои способности. Всё кажется таким реальным, — Чанбин был поражён силой мальчика, когда тот создал перед ними целую захватывающую сцену. Они не могли оторвать глаз от рыжеволосого парня, который был в своей стихии во время выступления. Все в толпе были настолько загипнотизированы, что даже не заметили, как какой-то парень сунул руку в их карманы, чтобы украсть с трудом заработанные деньги. Не то чтобы они могли видеть его, даже если бы не обращали пристального внимания на сцену. Всё это было частью представления. Хёнджин пристально посмотрел на юношу и все его творения, прежде чем почувствовал, как кто-то слегка дёрнул за его рюкзак и медленно повернулся. Кто-то в чёрной как смоль одежде вытаскивал руку из одного из карманов его сумки, где Хван хранил все свои монеты. Неужели этот парень всерьёз пытается обокрасть его средь бела дня, когда вокруг столько народу? Кстати, о наглости. Он схватил мальчика за руку и резко дёрнул на себя. — Э-э, прошу прощения? Какого чёрта ты делаешь? — Хёнджин впился взглядом в парня, прежде чем тот смущённо нахмурился. Это был тот же самый человек, который стоял в этот самый момент на сцене, хотя он и контрастировал с другим по цвету своей одежды. Мальчик выглядел так, словно увидел привидение. Он даже не сделал попытки отстраниться. — Т-ты меня видишь? Но это невозможно. Никто здесь не должен меня видеть. С губ Хвана сорвался хриплый смешок при этих словах. Тот не был шокирован тем, что его поймали с поличным, когда он воровал у кого-то, а скорее тем, что Хёнджин мог видеть его? Внезапно иллюзии на сцене, а также мальчик в белом, который дирижировал ими, растворились в воздухе. Ропот из толпы перешёл в свист, зрители явно не были рады резким окончанием впечатляющего шоу. На сцену вышел человек в костюме, извинился за внезапное вторжение и заверил их, что следующий акт состоится в ближайшее время. Хёнджин понял, что это был не близнец мальчика на сцене, а скорее иллюзия самого себя, которую тот проецировал. Он пришёл к выводу, что пока его иллюзии отвлекают людей, он крадёт у ничего не подозревающих зевак. Парень внезапно издал болезненный всхлип, и Хван резко вернулся в реальность. — Нет, этого не могло произойти. Посмотри, что ты наделал. Он убьёт меня. Я потерял концентрацию, и иллюзии исчезли. О боже, он убьёт меня, он убьёт меня… Всё ещё держа мальчика за запястье, Хёнджин мог чувствовать, как сильно тот начал дрожать. Его круглые очки увеличивали слёзы, которые теперь начали собираться в уголках глаз и падать вниз по лицу. Хван забеспокоился о том, что бормотал парень, и ослабил хватку на руке. — Что ты имеешь в виду? Кто тебя убьёт? Рыжеволосый посмотрел на Хёнджина, его глаза кричали, чтобы он помог. — Парень, который нас забрал. Они называют его Шиван, *** — он вдруг замер, с испуганным выражением лица отступив назад, когда осознал сказанное. — Нет, нет, я не должен был тебе этого говорить. Он может прийти за тобой, если узнает, что я назвал тебе его имя. Забудь, что я только что сказал, — он в тщетной попытке попытался освободить своё запястье от хватки другого парня. — Тш-ш, успокойся, как тебя зовут? Что ты имеешь в виду, говоря, что он забрал тебя? У тебя неприятности? — прежде чем Хёнджин успел задать ещё несколько вопросов, сильная рука схватила мальчика за капюшон и потянула назад, заставляя того задохнуться от внезапного давления на шею. Хван неохотно отпустил парня, наблюдая, как его уводят. — Босс очень зол на тебя, малыш. Я буду удивлён, если завтра ты ещё будешь жив. Глаза Хёнджина метнулись к мужчине, который тащил мальчика прочь, и его сердце подскочило к горлу. Неужели он только что косвенно причинил неприятности юноше? Хван не мог оторвать взгляд от другого человека, которого тащили к задней части сцены, только чтобы увидеть, как человек, который схватил капюшон мальчика, ударил его по лицу, заставляя того упасть. Хёнджин сделал непроизвольное движение в сторону этих двоих, но понял, что у него нет никакой власти вмешиваться в то, что не было его делом, независимо от того, как сильно он этого хотел. Внезапные аплодисменты наполнили воздух, и Хёнджин очнулся от своего кратковременного транса. Он быстро понял, что никто другой не видел этого разговора между ним и другим юношей. Все его друзья по-прежнему смотрели на подиум, ожидая следующего выступления. Он был сбит с толку, почему никто не слышал, как они разговаривали. Парень сказал, что он не должен был его видеть, хотя он и стоял прямо перед ним. Хёнджин задумался над тем, что именно тот мог иметь в виду. Феликс повернулся, чтобы посмотреть на парня, улыбаясь из-за шоу, прежде чем увидел страдание на лице своего друга. — Джинни, что случилось? — Тот парень, с которым я только что разговаривал, ты его видел? Он был одет во всё чёрное, — Феликс огляделся по сторонам, но быстро покачал головой, показывая, что не имеет ни малейшего представления, о чём говорит его собеседник. Хёнджин сразу же оглянулся туда, где он в последний раз видел мальчика, но тот исчез вместе с мужчиной, который его оттащил. Феликс дёрнул Хвана назад, чтобы посмотреть на следующего исполнителя, но он не мог избавиться от видения глаз мальчика или его слов, наполненных ужасом. Казалось, он умолял о помощи, хотя и не сказал этого прямо. Хёнджин чувствовал что-то нехорошее, и не только от обращения с молодым человеком, которого забрали, но и обо всём этом шоу. Следующий исполнитель вышел на сцену, и Чан ахнул из-за парня, который стоял перед ним. Мальчик выглядел измождённым, поскольку грим был размазан по его впалым щекам в слабой попытке скрыть то, что выглядело как многочисленные синяки. Чан не видел взаимодействия между Хёнджином и другим мальчиком, но от того, что он увидел у этого ребёнка на сцене, его внутренности начали скручиваться в узел, поскольку он знал, что здесь всё не так радостно, как кажется. В руке мальчика свободно висела маленькая белая клетка, в которой сидела какая-то золотая птица, хотя по её неподвижности Чан мог сказать, что она была не живой. Рыцарь не мог не задаться вопросом, какое представление этот парень собирается устроить. Он положил руки на клетку и тихо забормотал, хотя шёпот был слышен, так как аудитория была полностью безмолвна, ожидая начала представления. Потребовалось несколько мгновений, чтобы что-то произошло, поскольку мальчик продолжал говорить над мёртвым животным, и шёпот поднялся из толпы, поскольку все задавались вопросом, что именно должно было произойти. Чан оглянулся на остальных, которые просто пожали плечами, но его внимание быстро вернулось к черноволосому мальчику на сцене, когда он услышал сладкое чириканье, доносящееся из клетки. Из толпы послышались громкие вздохи и крики, в уши ударили непонятные слова. Птица теперь прыгала внутри своей клетки, как будто не лежала на полу всего несколько секунд назад. Чанбин отмахнулся от плеча Чана и, разинув рот, подошёл поближе к сцене, чтобы лучше видеть происходящее. — Срань господня. Этот ребенок — Некромант? Да ты, блядь, издеваешься надо мной, — Чан удивлённо посмотрел на Медика, когда с его губ сорвались вульгарные слова. Это было не похоже на Чанбина, поэтому он знал, что мальчик, который выступал, действительно имел очень редкий класс. Воскрешение кого-то из мёртвых происходило не очень часто, даже в мире, полном магии. Толпа не аплодировала и не поздравляла мальчика с его достижениями, а скорее смотрела на него с отвращением, как будто он был каким-то отвратительным монстром. Это сказало Чану, что даже в таком месте, как это, возвращение мёртвых к жизни считалось табу. Другие парни широко раскрытыми глазами смотрели на юношу и его способности, хотя у них не было такого же выражения лица, как у остальной толпы, а скорее печаль и жалость к мальчику. Юноша вынул птицу из клетки и посадил её на палец, прежде чем показать толпе. Из толпы зевак не доносилось ни звука, и мальчик выглядел слегка обеспокоенным отсутствием ответа. Казалось, никто не заметил, как его ноги начали дрожать, прежде чем он сделал шаг вперёд, чтобы не упасть. Чан почувствовал, как в нём поднимается чувство защищать, хотя он и понятия не имел, кто этот мальчик. Глаза молодого Некроманта начали закрываться, когда птица улетела с его пальца. Чану больше ничего не нужно было видеть. Он грубо протиснулся мимо нескольких человек, стоявших перед ним, и протянул руки как раз вовремя, чтобы подхватить упавшего со сцены мальчика. — Эй, эй, с тобой всё в порядке? Ты меня слышишь? Ну же, открой глаза, — Чан легонько похлопал потерявшего сознание мальчика по щеке, что вызвало небольшой отклик в виде стона. Его глаза медленно открылись, когда он начал понимать, что только что произошло. Взволнованный хмурый взгляд упал на лицо Чана, когда парень начал плакать в его руках, в то время как многочисленные люди окружили их. — Это так больно. Так больно. Пожалуйста, помоги мне. Не позволяй им забрать меня обратно. Я не могу вернуться назад. Спаси меня, пожалуйста, — умоляя сквозь рыдания, которые заставили его голос сорваться, мальчик поднял руки к глазам, чтобы вытереть слёзы, а Чан притянул его ближе к груди, чтобы попытаться утешить любым возможным способом. Это заставило Чана почувствовать, насколько костлявой была фигура мальчика. Покачиваясь взад-вперёд, Бан шикнул на юношу, пытаясь успокоить его. — Эй, не плачь. Всё в порядке. Может, ты скажешь мне своё имя? — теперь Чан точно видел, что его лицо было покрыто синяками и небольшими рваными ранами, и было совершенно очевидно, что они были вызваны не тренировкой или дуэлью с монстрами, а кулаками кого-то намного более сильного, чем ребёнок. — Ч-Чонин. Меня зовут Ян Чонин. Ты ведь можешь мне помочь, правда? Не только мне. Нас так много в том доме. Мой друг, Сынмин, ты ведь тоже можешь ему помочь, верно? Это тот, кто создавал иллюзии на сцене. Они убьют нас обоих, если мы вернёмся, — разум Чана затуманился, когда Чонин попытался объяснить ему своё положение. Только Чан собрался спросить, что тот имел в виду, как к ним подбежали двое мужчин, и Чан ещё крепче прижал мальчика к груди. Ярость наполнила их лица, когда они с отвращением посмотрели на Чонина, но не хотели устраивать сцену, так как на них смотрело так много глаз. — Все, не беспокойтесь. Он будет в порядке после того, как немного отдохнёт. Его навыки Некроманта отнимают у него много сил. А теперь пойдём, Чонин, — один из мужчин наклонился, чтобы поднять Яна, но Некромант крепко сжал рубашку Чана, его яркие глаза умоляли старшего не позволять им забрать его. Чан откинул руку мужчины, что заставило того посмотреть на Чана с испуганным выражением лица. Как он смеет отказывать ему в его собственности? — Как вы могли позволить ему дойти до такой стадии? Парень слишком тощий. Вы его как следует кормили? Кроме того, синяки на его лице точно не кричат о том, что вы очень хорошо за ним ухаживаете, — Чан ненавидел хулиганов, которые дразнили более слабых людей, особенно детей, которые не могли защитить себя. Оба громилы выглядели так, словно готовы были наброситься на него с кулаками, но второй мужчина быстро заговорил, поправляя свой лавандовый галстук: — Я могу заверить вас, что мы позаботимся о нём позже. Чонин, ты должен пойти с нами. Сынмин ждёт тебя за кулисами. Он говорит, что чувствует себя не очень хорошо. Если ты сейчас же не придёшь, его состояние может только ухудшиться, — Чан распознал угрозу, и уже собирался наказать этих парней за то, что они так обращались с ребёнком, но прежде чем он успел пошевелиться, хватка на его рубашке ослабла, так как Чонин начал отталкиваться и неуверенно идти к мужчинам. Бан инстинктивно протянул руку, чтобы сказать мальчику, чтобы тот вернулся, но Ян быстро обернулся с фальшивой улыбкой, приклеенной на лице. — Прошу прощения. Я на мгновение потерял рассудок. Теперь я в полном порядке, правда. Я пойду к своему другу, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Спасибо, что поймали меня, когда я упал, и спасибо, что пришли посмотреть шоу. Простите, что подвёл всех, — Чонин поклонился толпе, которая пристально смотрела на него. Чан не хотел отпускать его, но он не мог заставить мальчика остаться, если тот этого не хотел. Он понял, что тот возвращается, чтобы спасти своего друга, и знал, что если бы он был на месте Чонина и кто-то из его друзей был в опасности, он бы тоже без вопросов пошёл, чтобы помочь им. Он смотрел, как Чонин уходит от него, и понимал, что ничего не может поделать. Он почувствовал тёплую руку на своём плече и повернулся лицом к Кюхуну, который, казалось, думал о том же, что и Чан. Остальные парни в группе последовали его примеру в своих мыслях. Они все слышали мольбы Чонина и знали, что им нужно что-то делать с этим. Они ещё не совсем поняли, что именно, но им нужно было помочь этому парню, который умолял их о помощи, как будто от этого зависела его жизнь. На самом деле, подумал Чан, его жизнь, вероятно, действительно зависела от них, и это пугало больше всего. Прежде чем они покинули это место, Чан заметил, что птица, которую Чонин воскресил из мёртвых, теперь лежала на сцене, совершенно неподвижная и безжизненная.***
Сильный толчок заставил Чонина упасть на дверь трейлера и рухнуть на землю. У него не было сил остановиться, прежде чем его лицо коснулось коврового покрытия пола, добавляя синяков на лице. Блестящие чёрные башмаки остановились прямо перед глазами Чонина, заставив мальчика попытаться медленно оторваться от земли, но ему удалось лишь опереться на локти, когда он поднял голову. Холодное выражение лица Шивана показало Чонину, что то, чего он боялся раньше, на самом деле может сбыться, и он задался вопросом, сможет ли выжить после этого. — Мальчик мой, что это было? — низкий и невозмутимый тон Шивана заставил волосы Яна встать дыбом. Он предпочёл бы, чтобы мужчина кричал на него, а не разговаривал таким тихим голосом. Постороннему человеку могло бы показаться, что этот человек пытался утешить Чонина после того, как его выступление пошло не так, но наивность была выбита из Яна в течение первой недели, когда он был в доме, похожем на тюрьму. Он знал лучше и боялся того, что будет дальше. — Я думал, что ты продвинулся вперёд, но, похоже, ошибся. Такое ужасное представление не может пройти без последствий, — Чонин вздрогнул, приготовившись к многочисленным ударам, которые вот-вот должны были последовать, но он остался невредим. Он открыл глаза и посмотрел на Шивана, который спокойно смотрел на него в ответ. — Похоже, что твоё избиение не даёт тебе никакого стимула, чтобы стать лучше, поэтому я думаю, нужен другой метод. Приведите его сюда, — лицо Чонина вытянулось, когда он точно знал, о ком говорит Шиван, ещё до того, как увидел его. Сынмина притащили за волосы и поставили рядом с Шиваном. Чонин мог видеть, что у того уже был разбит нос, возможно из-за того, как плохо он провёл своё выступление, хотя он не видел причины по которой видения Сынмина внезапно исчезли. Ким потерпел неудачу точно так же, как и Чонин, а это не допускалось в их группе. Хлопок эхом разнёсся по комнате, когда рука Шивана встретилась с лицом Сынмина, заставляя мальчика всхлипнуть и отступить назад. Агрессивная хватка обхватила горло Кима так, что тот не мог двигаться, поскольку Шиван продолжал бить. Чонин хотел было вскакивать, чтобы вмешаться, но почувствовал, как чья-то нога твёрдо упёрлась ему в спину, когда он лежал на полу. Настала очередь Шивана разыгрывать представление, и Чонину ничего не оставалось, как смотреть, как его друга швыряют на пол, словно тряпичную куклу. Начищенная обувь вошла в контакт с животом Сынмина, отчего он испустил крик боли, и слёзы начали падать из глаз Яна. Как бы сильно он ни боролся, он не мог сдвинуть ногу мужчины с места между лопатками, поэтому вместо этого он прибегнул к мольбе. — Пожалуйста, остановись! Я стану лучше, обещаю! Я больше не подведу тебя! Перестань его мучить, пожалуйста! — услышав крики Чонина, нога Шивана остановилась в воздухе, когда он обернулся, чтобы посмотреть на него. Кровь брызнула изо рта Сынмина, когда он начал усиленно кашлять, прежде чем стать неподвижным. Чонин понял, что тело парня начало защищать его, закрывая его разум, когда он упал без сознания. Шиван вытер свои окровавленные ботинки об пол, чтобы очистить их, прежде чем вернуться к Чонину и нагнуться, чтобы поднять того за подбородок. Глядя в его глаза, Чонин мог видеть, что Шиван точно знал, какую из кнопок стоит нажать, чтобы получить ответ, который он хотел. Он понял, что Ян подружился с Сынмином и использовал эту связь против него. — Мне нравится это слышать, малыш. Я знаю, что ты больше не разочаруешь меня. Если ты не сделаешь этого, то я не буду так мягок с ним в следующий раз, понимаешь? — Чонин кивнул головой, пока Шиван держал его за подбородок. На губах мужчины появилась довольная ухмылка. Он похлопал Чонина по щеке, зная, что это причинит некоторую боль из-за травм, которые он нанёс вчера. Шиван встал и жестом показал своим людям, что они закончили, после чего все вышли из трейлера, чтобы оставить двух мальчиков одних. Найдя в себе силы, Чонин встал на четвереньки и подполз к своему другу. Он обхватил щеку Сынмина и погладил её, умоляя мальчика проснуться. Ян никогда не думал, что в какой-то момент его жизни кровь друга будет размазана по его рукам. Он хотел бы, чтобы это был кошмар, от которого он может проснуться, но это продолжалось слишком долго, чтобы быть сном. Он наклонился и прижал свой лоб ко лбу Сынмина, прежде чем упасть ниже и начать всхлипывать в рубашку другого. Нежная рука поднялась, чтобы потереть затылок Чонина, с тихим, надломленным голосом говоря ему, что всё будет хорошо. — Хех, я был прав. Всё, что ты можешь делать — это плакать, Чонин. Хотя мне не нравится то, что это из-за меня, — Сынмин попытался рассмеяться, прежде чем кулак Чонина легонько постучал по его груди, показывая старшему, что сейчас не время для шуток. Они просидели так целую вечность, и только всхлипы Чонина нарушали невыносимую тишину.