Зависимость

Прошло уже около получаса, но Цвен так и продолжал торчать на террасе, подняв ворот френча, и ежась от холода. Ладно сразу свалил- можно было бы уже приступить к задуманному, а так приходилось выжидать, когда он уйдет, чтобы не вломился в дом в самый неподходящий момент. Ирэн, манерно, как в ресторане, сидела на кухне за столом, игриво скользя пальцами по длинной хрустальной ножке бокала, наполненного красным вином. Вино-это была ее очередная глупая прихоть, ради которой по дороге домой пришлось заезжать в магазин. Фрау Зальцберг, как всегда, приготовила ужин перед самым уходом, и поэтому еда еще не успела остыть. Только у меня не было никакого желания специально суетиться и накрывать поляну. Ирэн сделала все сама. Грамотная сервировка на двоих, только свечей еще не хватало для полного счастья.  — Знаешь, мне пришлось уволить ту девочку. — нараспев сказала Ирэн. Она всегда так говорила- растягивая гласные, когда пыталась показать, что имеет какой-то вес в обществе, и как-то даже призналась, что такая манера общения выглядит очень сексуально. Но меня почему-то это до одури смешило или раздражало, все зависело от ситуации.  — Ну, ту, про которую я тебе тогда рассказывала. — продолжала Ирэн, окидывая взглядом мое убежище. — Прикинь, что она сделала. В салон пришла наша постоянная клиентка, ей нужно было всего лишь провести небольшую коррекцию губ. Так вот, эта курица вколола ей филер и сделала неправильный массаж, отчего у той фрау губы посинели и их разнесло на пол-лица. И, конечно, она явилась на следующий день разбираться, почему никогда раньше, при других косметологах такого не было, а эта дура ее просто изуродовала. Закатив глаза, Ирэн вздохнула.  — В общем, я ее уволила к чертям. Только салон позорит. Естественно, ни о какой девочке я не помнил, и вообще мало понимал, о чем говорит эта кукла, а кого там чем обкололи, — тем более. Отодвинув занавеску, я глянул в окно. Рихард продолжал сидеть на скамейке, засунув руки в карманы, с зажатой в зубах дымящейся сигаретой.  — Тилль. — протяжно позвала Ирэн, склонив голову на бок. — Мы и так редко видимся, а ты даже не слушаешь меня.  — Все я слушаю. — мельком посмотрев на нее, отозвался я и тихо постучал по стеклу. Цвен повернулся, и, так и не вытащив руки из карманов, вопросительно уставился в окно. Я молча поманил его, указав пальцем на дверь. Тот, делая вид, что совершенно не хочет этого делать, все же поднялся и зашел в дом.  — И долго ты там будешь торчать? — я уже поднял бокал, собираясь выпить, но вспомнив, что в нем вино, поставил обратно на стол. Вино я ненавидел еще с далекого детства, когда пережрал его тайком от отца. Сначала, конечно, было весело, но потом полоскало так, что я думал, будто умираю, и организм обезвоживается перед смертью. А родители, узнав про это, на месяц летних каникул закрыли меня под домашний арест и лишили телевизора.  — Да че-то долго не звонит. — Рихард едва заметно улыбнулся побледневшими от холода губами.  — Жди здесь. Тебя же никто не выгоняет. — достав чистый бокал из шкафа, я, по привычке, налил себе коньяк и, выпив залпом, закурил сигарету. Цвен быстро скинул френч, повесив в прихожей, разулся, и прошел на кухню. Ирэн, затаившись змеей, молча наблюдала, как он, взяв тарелку, быстро накидал себе мясной рулет, налил в мой бокал коньяк, и, потянувшись за овощами, зацепил выбитый из ее укладки локон.  — Можно и поосторожней. — фыркнула она, поправляя подпорченную прическу. Цвен, всего на секунду задержав на ней взгляд, безразлично пожал плечами.  — Наверное, можно. — передразнив ее, он сгреб еду и удалился в гостиную. Искоса поглядывая на забравшегося с ногами на диван Цвена, Ирэн придвинулась ближе ко мне.  — Ты же сказал, что мы будем одни. — почти шепотом проговорила она. — Зачем ты вообще его позвал? Сидел бы там дальше и не крутился здесь. Признаться, я и сам не знал, для чего это сделал. Наверное, из-за того, что тупые разговоры Ирэн начали меня накалять и я надеялся, что при мелком засранце она хоть немного угомонится. Это сработало, но стало только хреновей. Теперь эта кукла молчала и, медленно попивая свое нескончаемое вино, не сводила с меня глаз. Убедившись, что Цвен не обращает на нас никакого внимания и, уткнувшись в свой телефон, поедает рулет, она заманчиво улыбнулась, и я почувствовал, как опустив руку под стол, поглаживает меня по ноге. Я вообще не осознавал, что происходило со мной в этот момент. Вроде бы как с одной стороны было приятно, а с другой- стремно. Но причину этого стремного чувства я знал точно — это был Рихард. Я немного отстранился и Цвен, моментально заметив это, искоса глянул на нас, ехидно улыбнувшись, схватил свой телефон и, побросав надкусанную еду на журнальный стол, неожиданно помчался наверх.  — И долго еще это нечто будет у тебя жить? — с нескрываемым недовольством в голосе спросила Ирэн, изящно подперев подбородок руками.  — До весны точно. — я от греха подальше поднялся из-за стола, пока эта кукла снова не решила подкатить в неподходящий момент, достал второй бокал, наполнив наполовину коньяком. И почти сходу влил в себя янтарную горькую жидкость. Ирэн поморщилась, отвернувшись в сторону. Но ни запах перегара, ни дым от сразу же закуренной сигареты ее не остановили. Я смотрел в окно на расплывчатые пятна желтых фонарей на мокром асфальте, когда она, тихо подойдя со спины, осторожно прижалась ко мне. Через тонкую ткань платья четко ощущались ее твердые соски. И моя блядская физиология медленно, но верно, начала брать свое. Засунув руку в карман, я пытался скрыть эрекцию.  — Рано еще. Цвен дома, подожди, когда уйдет. — не поворачиваясь сказал я, заметив издевательскую улыбку Ирэн в отражении оконного стекла. Она, приобняв меня, играючи выглядывала из-за плеча. В принципе, такой она была всегда, — помешанной на каком-то собственном представлении о гипертрофированной сексуальности. Это началось у нее еще давно, когда Ирэн только открыла свой салон косметологии, и начала полностью переделывать себя под нелепые стандарты. По началу это выглядело очень даже неплохо, и мне нравилось, но со временем она слишком увлеклась и сделала из себя живую куклу. Естественного в ней почти ничего не осталось и я порой опасался чуть сильней ее сдавить, боясь, что в ней что-нибудь хрустнет и сломается. Но зато она безумно нравилась себе, считая, что выглядит идеально, и настоящая женщина, в ее понимании, должна быть именно такой. В плане того, чтобы следить за домашним уютом, она справлялась идеально, — это уже было проверено, но больше в ней не было ничего. Абсолютно. Уныние. Тоска. Безысходность. Топот на лестнице заставил Ирэн отойти на шаг, прервав на время мои пытки. Цвен оказался в гостиной уже без своего готического наряда, в одних домашних джинсах, и, усмехнувшись, с довольным видом уселся на диван.  — Никуда я сегодня не пойду. Не приехал он. — Цвен, заметив плохо скрываемое замешательство на лице Ирэн, язвительно улыбнулся. — Если ты собираешься здесь ночевать, то можешь не беспокоиться, я вам не помешаю. Моя комната на втором этаже, так что подглядывать не буду. Ирэн только недовольно цокнула, и подлила себе вина. Тому, что происходило со мной сейчас, невозможно было подобрать определение: это была и ненависть к Рихарду за сорванный вечер, и бешенство по отношению к Ирэн, потому что я заранее знал, что она проест мне весь мозг из-за сложившейся ситуации, и в то же время какое-то облегчение, что пока Цвен не ляжет спать, мне не придется выслушивать ее тупые истории. А ночью вообще уже будет не до этого.  — Тилль. — вдруг окликнул меня Цвен. — Ты можешь дать мне на вечер свой ноут? Хотел кино посмотреть, а свой планшет вчера в ванне утопил.  — Смотри на телефоне. — отозвался я, пытаясь разложить по местам все нахлынувшие на меня чувства. — Мог бы сегодня в ремонт отнести, пока время было. Пройдя на кухню, Рихард поставил грязную посуду в мойку и потянулся за сигаретой.  — Во-первых, смотреть фильмы на телефоне-полный отстой. — присев на стул рядом с Ирэн, он закинул одну руку за спинку, а локтем другой уперся в стол. Отчего эта кукла вся напряглась, и с видом, будто возле нее поставили помойное ведро, отодвинулась в сторону.  — А во-вторых, не хочу я его ремонтировать. Все-равно он уже старый, надоел, и бесит. А на новый родители еще деньги не перевели. — Цвен закурил, нарочно пустив тонкую сизоватую струйку дыма в пышную укладку Ирэн. — Зато там самая последняя модель, вообще летает не по-детски, а не то что это старое, тормозное говно. Мажор хренов — промелькнуло в голове. Дать ноутбук Рихарду просто так, в полное распоряжение, я не мог. Мало ли куда он там полезет. И совсем не хотелось бы, чтобы он наткнулся на некоторые файлы, о которых ему знать совершенно не обязательно. Отказать в просьбе тоже было бы глупо- тогда Цвен не угомонится вообще, и будет тупо доставать Ирэн. Я уже успел заметить, что он дико кайфует, вызывая в ней негатив к собственной персоне.  — Ладно. — нехотя согласился я, другого выбора у меня не было. — Только с одним условием, -лично в руки ты его не получишь, и смотреть будем все вместе.  — Ты мне не доверяешь? — криво усмехнулся Рихард, кончиком пальца подцепив длинный подол платья Ирэн. И, пока та этого не замечала, он осторожно начал мять тонкую ткань, оставляя на ней зажеванные следы. Я молча глянул на Цвена, оставив его вопрос без ответа. Ирэн явно была не в восторге от предстоявшего времяпрепровождения. Я, в принципе, тоже, изначально надеясь на отсутствие дома Рихарда. Только сам Цвен, походу, абсолютно не обламывался и, захватив с собой бокалы и коньяк, быстро устроился на диване сбоку от меня. Фрау кукла присела с другой стороны, слегка прижавшись ко мне, в ожидании ответной реакции. Но ее не было, как и не было никакого настроения вообще уже ни на что. Я оказался зажат между неадекватными людьми. Рихард радовался тому, что добился, чего хотел, а Ирэн безмолвно злилась из-за несостоявшегося вечера.  — Фильм вообще убойный, как раз, как я люблю. — Цвен зашел на нужный сайт, быстро забил название кино и поставил ноутбук перед нами на журнальный стол. — Вчера только начал смотреть, а планшет, сука, в воду упал. Я не знал, какие вкусы у этого готенка, и поэтому решил удостовериться, что в фильме нет ничего провокационного.  — И как называется? — спросил я, когда обрывками пошли первые кадры. Рихард, с загадочной улыбкой, молча разлил нам обоим коньяк по бокалам и, прикинувшись, что забыл, собирался уже плеснуть в вино Ирэн.  — Отвали. — шикнула она, убрав свой бокал подальше.  — «Ритуал.» — таинственно прошептал Цвен, будто этого никто не должен был слышать. — Хоть он уже и не совсем новый, еще в 17 году сняли, но фильм- огонь, там такой сюжет… Уже нормальным тоном договорил он и, в экстазе закатив глаза, привалился на спинку дивана. Для меня фильм тоже оказался достаточно интересным, и первые минут двадцать я смотрел, не отрываясь от экрана, но потом все стало еще интереснее. Свет в гостиной Цвен погасил заранее, чтобы создать соответствующую атмосферу, в какой обычно и смотрят подобное кино. Ирэн продолжала прижиматься, в то время, как Рихард, подсев ближе, привалился ко мне боком. Футболки на нем не было и я очень чётко ощущал через ткань рубашки его тепло, а он делал вид, что все нормально, и совершенно ничего не замечает. Друг друга они не видели, все внимание было приковано к мелькающему экрану. Цвен, словно невзначай, опустил руку мне на бедро, и так и не убрал. Его манера сидеть, немного раздвинув колени в стороны, уже в который раз невольно привлекала мой взгляд. И я чувствовал, как меня снова тянет к нему. Именно к нему, а не к жмущемуся женственному хрупкому телу Ирэн. И, по идее, я бы должен был сейчас приобнять ее, притянув к себе, проявить хоть какую-то незначительную долю романтики. Но вместо этого, допив оставшийся на дне бокала коньяк, я закурил, заняв руку сигаретой, а не тонкой талией этой вызывающей куклы. Цвен, не долго думая, снова долил нам уже последнее, разделив поровну. Некоторые, особо интригующие моменты фильма он, не стесняясь, жестко комментировал, раздавая советы героям, которые, по его мнению, были конченными дебилами, и делали все не так, как надо. Но разогнать нахлынувшую волну влечения к нему не получалось уже никакими способами. Я замечал, как он искоса поглядывал на меня, едва заметно довольно улыбаясь; как немного прикусив губу, снова уставился в ноутбук. Фильм был досмотрен только до половины, а меня начало бросать в мелкую дрожь от его столь близкого присутствия. Я не переживал, что Ирэн это заметит и, закинув свободную руку на спинку дивана, слегка дотронулся пальцами плеча Цвена. Тот не подал вида, только в ответ обхватил мой палец своим, и немного сжал, поглаживая. Ощущения от этих прикосновений заставили до предела разыграться фантазию. Член встал, и мне пришлось прикрыться подушкой, хотя это смотрелось совершенно глупо. Сдерживаясь из последних сил, я чуть наклонился к нему, касаясь щекой уложенных гелем волос. Было слегка щекотно. От готенка пахло его дорогим горьким парфюмом, сигаретным дымом и коньяком. И я вдыхал эти запахи, мельком глядя на его профиль в свете экрана, на немного раздвинутые ноги. И под тканью джинсов уже отчетливо был заметен стояк. Только Цвен не скрывал этого, в отличие от меня. Я не знал, что мне делать. Ирэн я не хотел, сейчас мне нужен был только этот ненормальный недогот. Что будет после того, как закончится фильм? Рихард, с надменным видом свалит в свою комнату, радуясь, что снова довел меня. А я останусь с этой куклой? Конечно, я могу закрыть глаза, заклеить ей рот, чтобы не слышать голос, развернуть ее спиной, и представить, что это Цвен, но ощущения все-равно будут не те. Мне нужно было только его тело, только его движения, его запах и то безумие, — нужно было все то, что я испытал тогда с ним. Походу, это какая-то болезнь…психическое отклонение… В последнюю минуту, прежде чем пошли титры, Рихард повернулся ко мне, на секунду задержав мутный похотливый взгляд, и плавно провел пальцем по бедру. Фильм кончился. Цвен поднялся, прошел мимо, будто и не было этого получасового сумасшествия. Я невольно уставился на его задницу, пока он не скрылся в ванной. Рихард уже достаточно долго не выходил, вода с шумом лилась. Но на этот раз, он, хотя бы, догадался закрыть за собой дверь. Я тянул время, как мог: — унес в кабинет ноутбук, сам перемыл всю посуду, разложил диван, и даже постелил белье, которым обычно никогда не пользовался. Я спал один, и единственной подушки и пледа, стянутого со спинки дивана, мне вполне хватало. Ирэн, уже скинув с себя легкое платье, забралась в постель, прикрыв грудь одеялом, и с ожиданием смотрела на меня. Я продолжал тянуть время, расхаживая по кухне с сигаретой.  — Тилль, сколько можно курить? — тихо засмеялась она, откинув голову на подушку. — Это уже вторая сигарета подряд.  — А че ты хочешь? — стараясь не пересекаться с ней взглядом, я уставился в окно. — Цвен еще не спит, и выйти из ванной может в любой момент.  — И что? — с наигранной обидой в голосе проговорила она. — В комнате все-равно темно, а он уже не ребенок, и даже если что-то и услышит, то наверное, поймет. И не будет завтра задавать глупых вопросов, чем мы занимались. Она игриво поманила меня пальцем, и, высунув ногу из-под одеяла, погладила себя по бедру, задирая край одеяла все выше. Я нехотя присел рядом. Может, действительно, развернуть ее спиной… В этот момент Цвен, распахнув дверь, в одних трусах остановился в пороге ванной, и с усмешкой глянув на нас, забрал из кухни сигареты.  — Gute Nacht. — со свойственным ему пренебрежением сказал он, поднимаясь в свою комнату. Это и стало моим спасением. Я резко подскочил с кровати, успев заметить на лице Ирэн полное непонимание, и скрылся за дверью ванной.  — Мне тоже надо. Походу, с коньяком перебрал. — перекрикивая уже вовсю льющуюся воду, отозвался я. Вероятно, Ирэн не дождется и уснет, пока я здесь. Хотя, это вряд ли, не торчать же теперь полчаса в душе. Или просто передернуть? Потом все-равно сразу не встанет, и придется ждать какое-то время. Приебался, блять, с этим ноутбуком. Придурок, утопил планшет. Сидел бы спокойно у себя на втором этаже, уставившись в эту сраную игрушку, и мы бы все успели. И не довел бы меня снова до этого помешательства. — стояк начал быстро падать под прохладными струящимися каплями.  — Сука. — мысль прямо вонзилась в сознание. — Планшет. Цвен сам сказал об этом, пусть даже не в открытую. Теперь у меня есть повод. Есть предлог. Поймав себя на том, что рассуждаю вслух, я все же успокоился. Из-за шума воды меня все-равно никто не услышит. В голове теперь сидело лишь одно- Планшет. Какая-то беспонтовая игрушка последней модели, которая к тому же, хрен знает, сколько стоит. Но теперь все это меня уже не волновало. Я знал, что ему нужно. Наспех обтеревшись полотенцем, и натянув спортивные штаны, я закрыл воду и прислушался. В комнате было тихо. Я едва приоткрыл дверь и осторожно выглянул в гостиную. Приглушенный свет торшера падал на уже спящую Ирэн. Она так и лежала, раскинув руки по подушке и высунув ногу из-под одеяла. Походу, вино было замедленного действия и, пока я, закрывшись в ванной, думал, что делать дальше, ее резко намотало, причем наглухо. Она не отреагировала, даже когда я, прикрыв ее одеялом, попытался отодвинуть подальше от края, чтобы она случайно не свалилась во сне на пол. Просто не хотелось, чтобы Ирэн проснулась в неподходящий момент. В комнате Цвена стоял полумрак, и только тусклый свет уличных фонарей проникал сквозь незадернутое занавеской окно, мягко ложась на кровать. Я тихо прикрыл за собой дверь.  — Крадешься? — усмехнулся он. Тень падала на его лицо, но черты все-равно были хорошо различимы в темноте.  — Можешь не шкериться, я все-равно не сплю. — Рихард слегка приподнялся на локтях, опираясь на подушку. Я видел, как блестят его глаза, и он неотрывно следил за тем, как я подошел к его кровати и присел рядом.  — Ты же хочешь новый планшет? — сходу спросил я. Мне все труднее было сдерживаться, глядя на его уже вполне сформированную спортивную фигуру. Одеяло сползло чуть ниже пояса и он, заметив это, улыбнулся, искоса поглядывая на меня.  — Ну, хочу. — небрежно потягиваясь, отозвался Цвен, отчего одеяло спустилось еще ниже. Он знал все. Знал, какое впечатление производят на меня эти его манеры, улыбки, взгляды, даже некоторое пренебрежение в голосе. И пользовался этим, как мог. Играя, и одновременно добиваясь своего.  — Да, и пока ты не начал. — как бы невзначай сказал Рихард, поправляя потрепанные, уложенные ежиком волосы. — На стуле висят штаны. Нужное найдешь в кармане. Я уже догадался, о чем он говорит, и швырнул тюбик со смазкой на кровать.  — И как же ты сбежал от своей силиконовой королевы? — он подвинулся в сторону, уступая мне место, пока я стягивал штаны. — Она же не знает, что ты здесь?  — Она спит. — мне не хотелось сейчас с ним разговаривать. Мне нужно было только одно. И, если тот первый раз был пробным, тогда- мне просто было интересно, на что он способен, то теперь я не собирался осторожничать и проверять, как он отреагирует на некоторые мои предпочтения. Меня просто дико тянуло к нему, как одержимого. Полностью стащив с Цвена одеяло, я лег рядом. Через трусы был заметен уже конкретный стояк, и я прямо через ткань начал надрачивать его член. Сначала Рихард только улыбался, тихо постанывая, гладил меня по плечу, слегка толкаясь в руку. От смазки ткань постепенно намокала, движения становились быстрее, он по блядски облизнул губы, притягивая меня к себе. Конечно, я не сдержался. Голова кружилась от поцелуя, хотя я прекрасно понимал, что такое происходит у него чуть ли не каждую ночь в этом сраном клубе. Мягкие и нежные губы ласкали так, что я не мог оторваться, засовывая язык ему в рот. Цвен извивался, и его ногти, хоть и были аккуратно подстрижены, ощутимо впились мне в плечо. Терпения снимать с него трусы уже не хватило, я резко дернул их, даже не ожидая, что резинка так быстро лопнет и бросил на пол то, что стало теперь обычной тряпкой. Цвен едва слышно вскрикнул от такой неожиданности, но его полные похоти, слегка прикрытые глаза, давали понять, что ему это нравится. Он сам, слегка раздвинув ноги, прижал меня к себе и, обхватив мой член рукой, вовсю терся своим, размазывая проступившую бесцветную смазку.  — Ты вообще ненормальный. — шепнул Рихард, куснув меня за ухо. — У тебя там баба валяется, которую можно бесплатно трахать, а ты все-равно идешь сюда, хотя знаешь, что здесь придется платить. Я промолчал, и шире раздвинув его колени в стороны, прижал к кровати. Цвен обхватил меня ногами, подставив шею. Запах не выветрившегося парфюма сводил с ума, я целовал его горячую кожу, спускаясь ниже к ключице, одновременно сжимая упругие бедра. Тонкие пальцы вцепились мне в волосы, стянув до боли, и я уже прямо сейчас готов был кончить. С трудом оторвавшись от Рихарда, я взял смазку, выдавив часть ему на промежность и немного себе сразу на два пальца.  — Но так же больно будет. — заметив это, мягко улыбнулся он.  — Больно не будет. — я усмехнулся, шлепнув его по ягодице. — Будет очень больно. Глаза Цвена на мгновение расширились, когда я чуть выше поднял его ноги, и все-же достаточно аккуратно начал вставлять ему сразу оба. Он только сжал зубы, шумно втягивая воздух. Пальцы намертво вцепились в простыню, он тихо подвывал, но заметно расслаблялся. Главное было- не делать резких движений, чтобы Цвен не заорал и не начал вырываться. Всунув полностью, я осторожно растягивал стенки прохода, уже слыша знакомые постанывания. Вытащил и вставил снова, вырвав предательски громкий стон. Но остановиться не получалось, я только быстрее трахал его пальцами. Рихард в такт надрачивал, уже полностью расслабившись и толкался навстречу. Резко отстранившись, я не мог больше просто так с ним играть, и растерев выдавленную на член смазку, уже не особо осторожно вошел почти наполовину. Цвен немного сжался, закусив губу. Я чувствовал, что ему больно, но он кайфовал от этого, и с каждым движением все больше раскрывался, шепча искусанными мокрыми губами такие пошлости, от которых и без секса член моментально встанет. Стоны становились все громче и мне пришлось сбавить темп.  — Тише будь, а то услышит. — по тихой сказал я, продолжая чуть медленнее входить в него.  — Боишься, что она узнает, как мне хорошо с тобой? — блядская, издевательская улыбка Цвена напрочь лишила меня рассудка.  — Сука. — не сдержавшись, я резко засадил ему по самые яйца. Рихард стонал и извивался, крепко обхватив меня бедрами, и вцепившись пальцами в предплечья, оцарапал кожу. Это невозможно было сравнить ни с чем. Сплошное безумие, потеря контроля над собой и над ситуацией. Горячая сперма выплеснулась ему на живот, попав и на меня. Цвен, все еще постанывая, довольно смотрел мне в глаза, заманчиво облизывая губы. Разрядка была совсем близко, я уже чувствовал, как ритм сбивается, и через пару секунд меня опустошит волной. Неожиданно Рихард глянул в сторону двери, и, задержав ехидный взгляд, пошло улыбнулся. Я все еще продолжал трахать Цвена, но его злобно-язвительное выражение лица заставило меня повернуться. Ирэн, замерев, стояла в пороге, завернувшись в одеяло, и в ужасе, со слезами на глазах, наблюдала за всем происходящим. Сколько она уже здесь находилась- оставалось только догадываться. Но мне было не до этого. Даже появление этой куклы не смогло сбить настрой. Схватив Цвена за бедра, я начал двигаться еще быстрее. Он шумно дышал, изредка переходя на стон. И, засунув в последний раз, как можно глубже, я понял, что это все. Все переполняющие меня желания вылились в Цвена горячим потоком.  — Извращенец. — ничуть не дрогнувшим голосом протянула Ирэн. — Как был блядью, так и остался. Я не смотрел на нее, и, завалившись рядом с Рихардом на кровать, довольно потянулся. Меня абсолютно не волновало произошедшее. Просто было пох…  — Скотина. Сволочь. Как ты вообще мог? — возмущалась Ирэн, быстро спускаясь вниз по лестнице. Рихард, повернувшись ко мне, усмехнулся, плавно погладив по груди кончиками пальцев.  — И что теперь будет? — спросил он. — В полицию сообщит, или в мою школу?  — Да нихрена не будет. О чем сообщать? — не понял я, кайфуя от его прикосновений.  — Ну, о педофилии, блять. — хихикнул Цвен.  — Какая педофилия? — я улыбнулся, глядя, как он пытается отыскать новые трусы. — С шестнадцати лет это уже не педофилия, а тебе как раз, как надо. Ревнует она просто, вот и все.