Одиссея капитана Влада

Влад закрыл глаза и вытянулся под одеялом. Одиночная палата, в которую его поместили, больше напоминала тюремную камеру — серые стены, узкое зарешечённое окно, из предметов мебели — только кровать. Его не посчитали слишком опасным, и Влад здорово постарался, чтобы создать это впечатление — старательно изображал робкого затюканного подростка с основательно поехавшей крышей. Джон Паркер, семнадцать лет, сын матери-одиночки, у которого появилась наследственная склонность к шизофреническому бреду, осложнённому галлюцинациями. Как-то так… Особых грехов за Джоном Паркером не числилось — так, пара подожжённых почтовых ящиков и мусорных баков, потому что так ему велели голоса, но такое поведение сочли социально опасным, а когда выяснилось, что это — следствие психического заболевания, поместили в лечебное учреждение. Там Джон Паркер пробыл два месяца и по приказу одного из голосов чуть не выколол себе глаз карандашом. Точнее, попытался, карандаш был мягкий. А когда ему попытались помешать — устроил драку с обслуживающим персоналом. После этого инцидента его перевели в Хартвудскую психиатрическую больницу по запросу доктора Глории Джонсон. В последнее время она писала монографию по проявлениям наследственной склонности к заболеваниям психики, в частности — к маниакальной шизофрении. Сириусу и Гарри очень повезло, что у них оказалась эта информация. Настоящий Джон Паркер не был никаким шизофреником и в настоящее время начал проходить курс реабилитации в одной закрытой частной клинике. Дело было в наследстве. Его матушка умудрилась забеременеть случайно от отпрыска весьма состоятельного человека, хотя и понятия об этом не имела. Отпрыск, пользуясь деньгами папочки, который сильно любил сына и не видел его недостатков, вёл нездоровый образ жизни, в двадцать девять лет попал в аварию и отправился в мир иной. Других наследников у весьма состоятельного человека не было, и он стал искать потомков сына, что было вполне логично, учитывая то, с каким количеством девушек покойный успел переспать. Увы, нашёл он только Джона, но тут в дело вступил другой фактор — любимый племянник, который уже приготовился получить свой кусок наследства, а то и всё целиком… а тут такой облом. Естественно от того, что уже привык считать своим, племянничек отказываться не хотел, и затеял весьма хитрую комбинацию, выставив Джона полным психом. Тот не поджигал никаких ящиков и не слышал никаких голосов, но свидетелей этим нехорошим деяниям нашлась куча, мать пыталась защитить сына, но куда там… А когда он оказался в психушке, то правильно подобранная и хорошо проплаченная комбинация лекарств сделала из вполне адекватного парня не пойми кого… Вот так он и оказался направленным в Хартвуд. Вообще-то эту историю рассказал Владу и Сириусу тот самый детектив, которого они нанимали для поисков Мохини. Сириус обратился к нему ещё раз, дабы собрать сведения о психиатрической больнице и её работниках. Но тут сработало знаменитое Гарькино везение — сестра детектива оказалась близкой подругой Аманды Паркер, матери Джона и попросила брата сделать что-нибудь для сына подруги. Правда, денег у Аманды не было от слова «совсем», а детектив Туллман, хоть и был возмущён этой историей, но частной благотворительностью не занимался и в долг не работал. Однако, когда подвернулся такой случай, рассказал о нём живо интересующимся Хартвудской психиатрической больницей перспективным клиентам. В итоге дело удалось провернуть без особых проблем. Скорая помощь с водителем и сопровождающей больного медсестрой повезла настоящего Джона в Хартвуд. По дороге — ах, какая незадача, — у машины спустило колесо, и водитель собрался вызвать техническую службу. Парочка Конфундусов — и водитель с медсестрой устроились отдыхать в кустах под чутким присмотром Тома, а накачанного лекарствами Джона поместили в другую машину и отвезли в частный реабилитационный центр. Сириус и Белла заняли места врача и медсестры, Влад устроился на место Джона, и скорая спокойно поехала себе дальше со всеми нужными бумагами и прилагающимся к ним больным. Предполагалось сдать Влада с рук на руки доктору Джонсон вместе с бумагами и получить подтверждение, что больной принят. После этого водителя и медсестру предполагалось вернуть на место и привести в чувство. Влад не думал, что они будут делиться с кем-нибудь странным случаем провала в памяти — так и самим недолго в родное медучреждение загреметь… в качестве пациента… Тем более, что больного они успешно до места довезли — вон, и бумажка имеется… Понятное дело, что этот план дико не понравился Регулусу и он всеми силами пытался отговорить Влада от такого риска, но Влад спокойно ответил, что на самом деле риска особого нет. Даже если на нём будут использовать маггловские препараты… или некоторые специфические зелья, ему это вреда не принесёт. С некоторых пор коктейль из слёз феникса и яда василиска, до сих пор курсировавший по организму Влада, активизировался настолько, что любой посторонний препарат или зелье нейтрализовывались практически мгновенно. На Гарри после второго курса зелья действовали слабо, Волдеморт, когда Гарри находился в плену, пытался экспериментировать с Подчиняющим, но результатов не добился — видимо, ещё и поэтому обработка Избранного была такой жестокой, а покойный Снейп, когда выхаживал Гарри, делал для него зелья по индивидуальным рецептам, предварительно поработав с его кровью. Как ни странно, зелья, которыми Влад мог успешно пользоваться, всё-таки были, например, Оборотное. Как объясняла Белла, компоненты, входящие в его состав, на время нейтрализовали адскую смесь, бродившую в крови Влада. Но то Оборотное и некоторые лекарственные, а вот всякие Амортенции и Подчиняющие Влад мог хоть литрами хлебать без особого ущерба для организма. Что же касается маггловских лекарств, то они не действовали от слова «совсем». Так что, если нехорошая доктор Джонсон попробует его чем-нибудь накачать, то её ждёт сюрприз… Это во-первых. Во-вторых, с Владом отправлялась Соня, успешно притворявшаяся кожаным браслетом на запястье. Кроме всего прочего, с таким сильным хозяином у змейки вырос собственный потенциал, и теперь, если она не хотела быть видимой… то её и не видели. Маг, конечно, её мог обнаружить, если знал, где искать, а вот магглы и сквибы — никоим образом. Так что Владу удалось убедить Регулуса, что опасная операция на самом деле не так уж и опасна. Регулус скрепя сердце согласился, так Влад и оказался в Хартвудской психиатрической больнице под именем пациента Джона Паркера. Делу помогло ещё и то, что Паркер внешне был немного похож на Влада — темноволосый и худой, более смуглый, чем обычно белокожие британцы. Правда, глаза у него были голубые, но тут уж как получилось… В общем, подмена прошла без сучка и задоринки, доктор Джонсон приняла бумаги и отпустила машину, Влада провели… Ну, как провели — он успешно играл накачанного лекарствами дебила, так что скорее протащили сквозь приёмный покой, измерили, взвесили, заставили раздеться, обработали тело какой-то химической дрянью, загнали в чуть тёплый душ и выдали другую пижаму — почти такую же, как ту, в которой он прибыл, — и больничные тапки. После этого его усадили перед доктором Джонсон, которая стала задавать ему обычные вопросы. Влад отвечал медленно, запинаясь и изображая тяжкое раздумье. В конце концов доктор убедилась, что Влад всё ещё находится под действием препаратов и позвала санитара. Им оказался плечистый коротко стриженный здоровяк с угрюмым взглядом. Влад внутренне подобрался — если верить описанию и воспоминаниям Сириуса, это и был Сэмюэль Плоткин. И яйца мистера Плоткина находились при нём непозволительно долго. Ожидания Влада не были обмануты. — Мистер Плоткин, отведите молодого человека в палату, — коротко приказала Глория Джонсон. — В надзорную? — поинтересовался Плоткин, и Влад напрягся. Если в этой палате есть видеокамеры, то дело осложнялось. Камеру Конфундусом не приложишь. — А смысл? — мрачно спросила Джонсон. — Или у нас есть сейчас свободная надзорная палата? — Нет, доктор, — смирно отозвался здоровяк. — Тогда в четвёртую. И присматривай за ним, Сэмюэль. Я ещё раз поговорю с пациентом, когда закончится действие лекарств. — Не будете пока ничего назначать? — поинтересовался санитар. — Ограничусь наблюдением… — задумчиво произнесла Джонсон. — Спешить некуда. И она хищно улыбнулась. Санитар отзеркалил эту улыбку, и Влад понял, что эту парочку точно связывают особые отношения. С чего бы иначе простой санитар так свободно общался с доктором? — Вставай, пошли! — резко скомандовал санитар, и Влад, продолжая изображать одурманенного лекарствами человека, с трудом поднялся, слегка пошатнувшись. — Фрр, почти овощ… — пробормотал санитар с лёгким презрением в голосе. — Неинтересно… — Через пару дней придёт в себя, — хмыкнула Джонсон. — Тогда и… Плоткин понятливо закивал, а Влад отчётливо понял, что дамочка в курсе того, как он обычно развлекается с больными. И, похоже, не имеет ничего против. Вот же гадюка… Значит, они не любовники… Или такие вот любовники… Бывает… Интересно-интересно… Похоже, настоящие психопаты тут не только в палатах… Интересно, на кого сейчас работает гадючья парочка? Кто их прикрывает? — Ступай вперёд, что замер?! — резко приказал Плоткин и Влад неуверенной спотыкающейся походкой пошёл, куда было велено. Из приёмного покоя вёл длинный коридор с выложенным зеленоватыми кафельными плитками полом, в который выходило множество дверей без табличек. На некоторых из них были номера, на некоторых — нет. Похоже, в этом была какая-то собственная система. Плоткин довёл Влада до самой последней двери с табличкой четыре, открыл дверь и почти втолкнул его в палату. — Пока можешь лечь. Еду принесут. Сортир вон там. На пол не гадить — языком будешь лизать, если что. Понял? Влад замедленно кивнул. — Не так, — отрезал санитар. — Отвечай. Понял, мистер Плоткин. Ну! Говори! — По-понял… мисс-тер Пп… Пллл… — с заметным усилием проговорил Влад. — Ага, — обрадовался санитар, — кое-что всё-таки понимаешь… И, положив руку на бедро Влада, больно стиснул ягодицу. — Будешь послушным мальчиком… Понял? — Пппп… Понял… мистер… — выдавил Влад, хотя ему смертельно захотелось врезать этому уроду по яйцам, а потом шарахнуть головой об стену. Видимо, и впрямь у мисс докторши и мистера санитара особые отношения, раз он так распоясался. Ничего, проедет и по нашей улице инкассатор… Думая таким образом, Влад умудрялся сохранять на лице полусонное и немного туповатое выражение, так что Плоткин вполне убедился, что он безопасен. Поэтому санитар вполне добродушно подтолкнул Влада к кровати и заявил: — Ложись и поспи. Доктор Джонсон потом поговорит с тобой ещё раз. Ты понял? — По… понял, — выдавил Влад. — Нуж… но с-с… спать… После этого он улёгся на кровать и поджал ноги, свернувшись калачиком в позе эмбриона. Плоткин кивнул, вышел из палаты и закрыл дверь. Влад услышал, как в замке повернулся ключ, и тихо порадовался, что здесь ещё нет электронных ключей-карт. С обычным замком он вполне мог справиться и без магии, обычной канцелярской скрепкой. С другой стороны — Алохоморе всё равно, какой замок отпирать… Так, а видеокамеры тут имеются? Влад перевернулся, будто во сне, и из-под полуприкрытых век стал разглядывать палату. Похоже, что нет. Впрочем, если это обычная палата, а не надзорная, то их и не должно быть. Просто в окошечко в двери будет периодически заглядывать тот же Плоткин или другой санитар. Вот и хорошо. Теперь нужно дождаться ночи… «Хоссяин, — прошипела Соня, — тот самец-ссс… Гадкий-ссс… Укусить-ссс?» «Пока нет, — отозвался Влад. — Ползи-ка, моя красавица, и всё тут хорошенько осмотри…» «Слушаю-ссс, Хоссяин», — отозвалась змейка и шустро сползла с запястья Влада. Соня быстро добралась до стены и, умело пользуясь её неровностями, поползла вверх. При этом хитрая змейка умело мимикрировала под серую окраску стены и была практически незаметна. Через пять минут хвост Сони исчез в вентиляционной шахте под потолком. Влад удовлетворённо вздохнул и снова перевернулся в кровати, старательно продолжая изображать спящего. Именно в эту минуту в окошечко на двери палаты заглянули, но длилось это недолго. Невидимый наблюдатель удовлетворился увиденным и закрыл окошечко. Влад же продолжал размышлять. Артефакт, который они обнаружили у Уизли, безусловно был «Оком Валтасара», Сириус его опознал. Оставалось только порадоваться безвременной кончине опасной игрушки. Только вот сам Том, проводя большую часть времени в библиотеке Блэков, посеял во Владе зерно сомнения. Он откопал среди книг старинный свиток на древнеарамейском, содержавший первоначальный вариант легенды. И этот вариант однозначно не радовал. Как всякий тиран и деспот, царевич Валтасар предпочёл подстраховаться, и по его приказу было создано не одно Око, а два. То есть комплект. И, что характерно, они могли быть активированы и в комплекте, и порознь. В первом случае отдача силы была больше, но ими мог пользоваться только маг. Сквибам категорически не рекомендовалось пользоваться подпиткой с двух артефактов одновременно, в противном случае это плохо сказывалось на самом пользователе. От такого перенасыщения организм сквиба переставал усваивать магию, и бывший «могущественный волшебник» в одночасье становился обыкновенным магглом. Что, собственно говоря, и произошло с Валтасаром. Именно поэтому нашествие персов на Вавилон оказалось таким успешным… Но если Око Валтасара было, так сказать, в двойном экземпляре, а у Уизли они обнаружили только один, то это могло значить только одно — второе Око находится в чьих-то руках. Если учесть, что Кингсли и Грюм явились именно за Оком Валтасара, то оно вполне могло остаться в больнице — Светлейшему потом стало не до этого, да и кого попало забрать не пошлёшь… А Джонсон и Плоткин вполне могли понять, что представляет собой артефакт, раз уж работали с ним. А что, если они просто приспособили артефакт для своих нужд? Почему бы и нет? Конечно, это всё равно что гвозди микроскопом заколачивать, но мало ли у кого какие причуды? В маггловском мире наличие магии даёт массу выгод, палочками эта парочка не пользуется, что-нибудь простейшее у них получается и без палочки, аврорат такое отследить не может, вот и живут Джонсон и Плоткин вполне себе спокойно… попутно ставя опыты на несчастных больных. То, что его рассуждения справедливы, Влад уже убедился. Доктор Джонсон и санитар Плоткин ощущались именно как сквибы… или как очень слабые маги. А это значило, что мерзкая парочка вполне могла находить таких же слабых магов среди пациентов и осушать их с помощью Ока. Всё-таки шансов, что сильный маг попадёт в это гнилое местечко, было маловато. Это Сириуса подставили… хотя… могли подставлять и других. Впрочем, Влад решил пока не заморачиваться дальнейшими раздумьями. Вот вернётся Соня, тогда можно будет и план составить. С учётом полученной информации. За окном потемнело, но в палату Влада всё ещё никто не заходил. Только несколько раз открывалось окошечко, но почти сразу же закрывалось снова. Похоже, всех устраивало, что пациент лежит тихо и никого не беспокоит. Никаких посторонних шумов в палату тоже не прорывалось, и Влад всё-таки немного подремал, но чутко, вполглаза. Когда вернулась Соня, за окном была уже глубокая ночь. Но лампочка под потолком не погасла, просто освещение стало более слабым и каким-то призрачным. Змейка быстро проскользнула под пижаму к Владу и свернулась клубком на груди. «Всссё видела…» — прошипела она, и в голове Влада начали возникать картинки. Умная змейка предусмотрительно не показывалась, пока в коридоре было хоть какое-то движение, но сумела проползти по вентиляционным шахтам во всей больнице. На удивление, пациентов в Хартвудской больнице было немного, как и обслуживающего персонала, многие палаты стояли пустыми и запертыми на ключ, более или менее заполненным было только крыло, в которое привезли Влада. Четырнадцать одноместных палат, то, что в российских больницах называлось «сестринский пост», кухня с небольшой столовой, несколько комнат для индивидуальной работы с пациентами и одна общая — с телевизором, помещённым очень высоко и забранным чем-то вроде металлической сетки, стеллажами с коробками паззлов и других настольных игр, полками с книгами и журналами и несколькими столами, окружёнными лёгкими пластмассовыми стульями. Были ещё два кабинета — один явно принадлежал Джонсон, другой — ещё одному доктору, судя по обстановке кабинета, второй врач был мужчиной. Были две специальные комнаты для медсестёр и санитаров, процедурная, комнатка кастелянши и ещё одна — в которой хранились под замком лекарства. В общем — ничего необычного на первый взгляд не было. А вот пациенты в палатах выглядели откровенно плохо, и дело даже не в явном безумии, которое мелькало в их взглядах. Была в этих людях разного возраста — пожилых и молодых, мужчинах и женщинах — какая-то затравленность, глубоко засевший подспудный страх… и это притом, что пациенты не выглядели неухоженными и запущенными — за ними явно следили: мыли, кормили, переодевали. И делали это постоянно. Что же за методы такие у доктора Джонсон? «Это всё?» — поинтресовался Влад. «Нет-ссс, — отозвалась змейка. — Там есссть ещщё одна комната… Там женщина-ссс». «Какая ещё женщина? Покажи!» — потребовал Влад. «Хоссяин, только не злисссь, — неожиданно заявила змейка. — Держи сссебя в руках-ссс». Влад удивился, но снова потребовал показать. «Ладно-ссс», — как-то по-человечески вздохнула змейка и показала. Влад оказался внутри палаты по размерам чуть больше его собственной. И кровать там была не простая, а специальная, как для лежачих больных, которые долгое время находятся в коме. Рядом попискивал какой-то прибор. На кровати лежала женщина, в руку которой вонзилась иголка капельницы. Сложно было определить возраст этой пациентки — тонкокостная, бледная, худая, с еле заметными пятнышками веснушек на бледных щеках. Красивое бледное лицо, наголо обритая голова, закрытые глаза. Похоже, женщина находилась в коме и достаточно давно. Лицо её показалось Владу смутно знакомым, но он тут же отвлёкся, не пытаясь вспомнить, кто перед ним. Потому что на груди женщины прямо в ямке между ключиц жирным пауком примостился тускло-красный камень. Парное Око. Всё-таки оно обнаружилось именно здесь. Влад задумался. И что теперь делать? Первым побуждением было вскочить, открыть дверь беспалочковой Аллохоморой и рвануть по коридору в сторону палаты, только что показанной Соней. Но пациентка выглядела слишком хрупкой, как она перенесёт, если её отключить от аппаратуры? Ждать? А если женщина умрёт этой ночью? «Соня, сколько человек в коридоре?» — спросил он. «Две женщщщины-ссс и мужчина-ссс…» — отозвалась змейка. Ага, вероятно, дежурные медсёстры и санитар. Ничего, он справится. Главное — вытащить отсюда эту женщину… и Око. Плохо, конечно, что делишки доктора Джонсон не удалось раскрыть полностью, но, как бы то ни было, вряд ли начальство погладит её по головке за пропажу аж двух пациентов. А там видно будет. Но тут дверь в палату стала медленно отворяться. Следующая глава в воскресенье. Здоровья вам, мои дорогие!