Non enim quid amor

Его невеста совсем некрасива. Первая жена короля Томмена, урожденная Тирелл, была удивительно хороша — с водопадом каштановых кудрей, кроткими карими глазами и нежной мягкой улыбкой королева Маргери по праву считалась красавицей, изящной, хрупкой и грациозной. Прирожденной королевой. Ширен Баратеон прекрасной можно назвать только в насмешку. В девочке нет ни очарования, ни той прелести, которую ожидают увидеть в юных принцессах. Если чуть торчащие уши прикрыли тщательно завитыми локонами, то квадратную челюсть и омертвевшую кожу щеки и части шеи не спрятать никак. Но Томмен учтиво чмокнул подрагивающие пальцы Ширен и проводил ее в зал Красного Замка. Принцессу Драконьего Камня облачена в платье из черной и золотой парчи, на шее — массивная золотая цепь с крупным рубином. Камень вспыхивал зловещим багрянцем, алчно ловя отблески свечей и факелов. — Очень красивое украшение, — пробормотал мальчик, пытаясь быть вежливым со своей нареченной. Ширен слабо улыбнулась, робко взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. Глаза у нее голубые, чистые и невинные, но в их глубине таится печаль и горечь. Юная принцесса знает, что при дворе короля Томмена места ей нет. — Мне дала его моя леди–мать. Она сказала, что он защитит меня, — внутри камня словно плясал огонек, прикоснись к украшению и обожжешься, но маленький король не мог отвести взгляд от медальона. Лишь поймав изумрудный взгляд матери, Томмен зарделся и опустил голову. Королева Серсея не раз говорила ему, чтобы он не слишком сильно рассматривал свою невесту. — Девочка переболела в детстве серой хворью, — холодно обронил лорд Тайвин, внимательно глядя на внука. Мальчик прижимал к груди деревянного рыцаря, не решаясь взглянуть на лорда–десницу, — но она станет тебе хорошей женой. Вы сможете вместе играть. — А у принцессы Ширен есть котята? — король Томмен улыбнулся и нетерпеливо заерзал на мягких подушках кресла. — Она будет играть с леди Усаткой и сиром Попрыгунчиком или ей можно будет взять своих? — Думаю, вы с невестой обсудите это позже, — скупая улыбка тронула губы лорда Тайвина, и он неловко погладил золотистые волосы внука. Но Серсея была настроена отнюдь не столь благодушно. Пылающим взглядом одарив отца, она медленно поднялась на ноги. — Томмен, выйди, — произнесла она, и когда мальчик уже хотел было соскользнуть с кресла, десница положил руку ему на плечо. — Останьтесь, ваше величество. Думаю, вы должны услышать мнение вашей матери о предстоящей свадьбе. Ну, Серсея, — королева несколько опешила под доверчивым взглядом сына, но тряхнула солнечными волосами и улыбнулась. Однако глаза Серсеи недобро сверкнули каленой сталью, которая разбилась о невозмутимое спокойствие лорда Тайвина. — Девочка болела серой хворью. — Я только что сказал об этом, Серсея, — заметил десница. Его тон был холоднее снегов Севера, а злость, исказившая всегда прекрасное лицо матери, испугала Томмена. Мальчик не любил, когда она такая. Юный король шмыгнул носом. Ему так хотелось, чтобы мама была счастлива, а после смерти Джоффри она даже ни разу не улыбалась… — Вы хотите женить своего внука на больной серой хворью. Я поверить не могу, что ты способен на такое! — Серсея картинно всплеснула руками. — Сначала Маргери Тирелл, теперь эта!.. худшей королевы Вестерос еще не видел! — Видел и не так уж и давно. Полно, Серсея, — хрустально-зеленые глаза Тайвина Ланнистера впились в дочь, вынудив ее замолчать. Но гнев ее от этого не потух. Сердито взмахнув юбками, она вышла вон. Проводив королеву печальным взглядом, Томмен совсем приуныл. Свадьба Джоффри была очень пышной, с музыкантами и даже дрессированный медведь был, но бракосочетание принцессы Ширен из дома Баратеонов с ее кузеном было намного скромнее. Томмен так волновался, что едва не забыл слова обетов, септону пришлось шепотом подсказывать их своему королю, а некрасивое лицо невесты пунцовело ярче, чем знамя Ланнистеров, реющее над Красным замком. Когда пришло время скрепить их союз поцелуем, Ширен тихо вздохнула и повернулась к королю щекой, не тронутой болезнью. Мальчик с грустью вспомнил свою первую жену Маргери, красивую и веселую, но все же коснулся губами щеки кузины. — Этим поцелуем я клянусь любить вечно, — угрюмо пробормотал Томмен. Дедушка говорил, что король должен в первую очередь думать о своих людях, о государстве, а брак с Ширен Баратеон положит конец вражде между домом Баратеонов и Ланнистеров. Мальчик очень хотел, что бы война поскорее закончилась. Хотел бы как Рыцарь — Дракон скакать на белом коне впереди войска или как его отец, Роберт Баратеон, выиграть битву, но ведь люди гибнут, а Томмен уже стольких потерял на этой войне. Дядя Джейме лишился руки, Брана и Риконов Старков убили островитяне, Мирцелла в Дорне… крепко держа тихую жену за руку, король немного неуклюже спустился по ступеням. Сдержанные поздравления сыпались со всех сторон, придворные улыбались и кланялись, а Томмен мыслями был уже дома в Красном замке с лимонными пирожными и яблочным пирогом. — Маленькая королева нынче такая красивая, — пропела томно леди Таэна Мерривезер, подруга королевы — матери. Темные глаза скользнули по изуродованной части лица Щирен с явной неприкрытой издевкой, — это платье вам очень идет, ваше величество. Наряд невесты весьма скромен — из нежно-бирюзового шелка с мирийскими кружевами на воротнике и манжетах. Из украшений — тяжелая золотая цепь с пылающим рубином. Ширен пробормотала в ответ что-то вежливое, старательно отводя глаза, но подошедшая Серсея приподняла лиц невестки за подбородок. Губы вдовствующей королевы скривились в улыбке. — Вы очаровательны, мое дитя. Не сомневаюсь, сегодня всеобщим вниманием всецело владела невеста. Маленький король очень любил мать, но ему не понравилось, как она улыбается, глядя на его жену. Томмен покосился на Ширен, которая втянула голову в плечи и кусала губы, словно старалась удержать слезы. — Ваше величество, вы плачете от счастья? О, не стоит, мы все знаем, как счастливы вы оказаться здесь, в Королевской Гавани. — Да, — выпалил Томмен, крепко сжимая холодную ладонь девочки, — я тоже счастлив. Мы будем вместе играть, а потом и править Семью Королевствами! У вас есть котята? — Ширен заморгала, уголки ее губ дрогнули в робкой попытке на улыбку. — У меня целых три. Матушка, а на свадебном обеде будут лимонные пирожные? — не дожидаясь ответа пораженной вспышкой сына Серсеи, мальчик повернулся к жене. — Я люблю лимонные пирожные. И еще люблю танцевать! Матушка сказала, что сегодня мы будем спать вместе, и я познакомлю вас с сиром Попрыгунчиком. — Да, я… почту за честь, ваша милость, — благодарно прошептала Ширен, и ее лицо озарилось радостью. Томмен опустил голову, на его щеках вспыхнул румянец. — Улыбайтесь чаще, миледи, — робко попросил он, старательно вспоминая наставления комплиментах и обращение с дамами, — улыбка у вас очень красивая.