Non enim quid amor

— Ну, и каково тебе — быть женой моего брата? — спросила Дженна, когда они легли в постель; служанка задула свечи, и просторную опочивальню с чуть вытертым красным гобеленом на стене, изображавшим львиную охоту, освещали лишь тлеющие в очаге угли. Джоанна лежала, укрывшись одеялом до подбородка, блестя глазами в полутьме. Силуэт Дженны, еще больше располневшей после рождения последнего сына, походил на холмовую гряду. — Не хуже, чем за любым другим мужчиной, — прошептала Джоанна и озорно хихикнула в ладонь; кровать скрипнула, когда Дженна Ланнистер повернулась на бок; свободный лиф ночной сорочки чуть сполз, оголив ее грудь, вислую и полную, дразнящую своей перинной мягкость. Дженна всегда была мягкой, в ее объятиях было спокойно и уютно; Тайвин был несколько скуп на ласку, однако Джоанне с ним было хорошо; не так, как с Дженной, но разве можно сравнивать такого мужчину, как Тайвин Ланнистер — десница короля, с его сестрой, женой одного из Фреев? Даром, что они брат с сестрой; если бы лорд Титос более разумно подошел к выбору мужа своей единственной дочери, леди Дженна была бы хозяйкой собственного замка, а не жила приживалкой в Кастерли-Рок вместе с тщедушным Эммоном. Джоанна искренне не понимала: на что ей Фрей? Давно бы уморила этого хорька, а Тайвин позаботился бы, чтобы второй муж его сестры был достоин женщины из рода львов; однако Дженна держала при себе Эммона как ручного зверька, он иногда даже слова не мог произнести без ее позволения. Смотрелись вместе они комично, но смеяться над Дженной Ланнистер не смели, а Эммона Фрея после женитьбы на львице уважать больше не стали. Человек не станет лордом, если женится на леди; Эммон, нервный, тихий, с бегающим взглядом и трясущимися руками, не имел уважения ни в своей семье, ни среди Ланнистеров. Даже глуповатую Дорну Свифт, жену Кивана, любили больше, чем его. — Мой брат тебе не любой другой, — сварливо напомнила Дженна, дернув Джоанну за ухо; женщина тихо вскрикнула и засмеялась, отбиваясь от руки кузины, которая пыталась ухватить ее то за щеку, то за подбородок. — Посмотрела бы я, как ты запела, обручи тебя отец с Фреем или с кем-то из Спайсеров. Или с Клиганом. Не хотела бы стать женой Клигана? — Я уже жена Тайвина, уймись, — Джоанна была в разы слабее Дженны, которая напирала на нее всем телом, пригвождая к кровати; они никогда не дрались всерьез, даже в детстве, но Дженна всегда побеждала — у изящной, худощавой Джоанны не было шансов против крупной кузины. Обычно Дженна наваливалась сверху, но так, чтобы ей не было больно и тяжело, и принималась щекотать Джоанну, которая визжала и брыкалась совсем не как леди. Лорд Титос смеялся, глядя на игры девочек, Тайвин, тогда еще мальчик, улыбался, Киван, Тайгет и Герион наваливались на сестру, катаясь с ней по полу, а Тайвин помогал поднять Джоанну, одергивал ее платьице и гладил по волосам. Кажется, Джоанна уже тогда любила его. Не так сильно, как Дженну, но достаточно, чтобы стать его женой. — А вот если бы Эйрис к тебе посватался, что тогда? — Дженна нависла над кузиной, удерживая ее за плечи. — Тоже похвалялась бы, что король ничем от других мужчин не отличается? — Ночью все мужчины одинаковы, — бесстыдно изрекла Джоанна, — думаю, его величество, взбираясь на женщину, пыхтит точно так же, как твой Эммон. — Мой Эммон не пыхтит. Он повизгивает. Вот так, — леди Дженна тонко заскулила, подвывая, и тишина ночи разбилась вдребезги от хохота Джоанны Ланнистер, — еще и ногами перебирает, к груди все норовит присосаться, как телок к мамке. Иногда чувствую себя с ним коровой. Хорошо, что на свете есть другие мужчины, с которыми возможно хоть немного побыть женщиной. — Так скажи Тайвину, — Джоанна приподнялась на локте, — он найдет способ освободить тебя от Фрея. Дженна Ланнистер фыркнула, отмахнувшись. — Вот еще возиться с ним. Пусть живет. Да и привыкла я. А к новому мужу надо подход искать, еще, не дай Семеро, моих мальчиков обижать будет. И уехать придется… Кастерли-Рок — мой дом. Я здесь выросла. Как же мне уехать? Как тебя оставлю? Пропадаешь без меня. Леди Дженна легла рядом с Джоанной, притягивая жену брата к себе, и женщина радостно прижалась к груди кузины, окунаясь в ее тепло. Не сказать, что они всегда были близки: играли вместе в детстве, но не более; дружба их зародилась при дворе во время службы королеве Рейлы. Дженна, тогда уже невеста Эммона, поехала ненадолго, а Джоанна уже продолжительное время пребывала в свите королевы и дружила с принцессой Дорна. Из-за нее все и началось; со смуглой черноволосой дорнийкой они тоже часто делили постель, и в одну из ночей невинный на первый взгляд разговор перерос в поцелуй, которых со временем становилось только больше. Подруга учила Джоанну познавать свое тело, прикасаться так, чтобы сразу пробудить желание, учила, как следует обращаться с мужчиной; в браке пригодится, смеялась развратная дорнийка, пока Джоанна трепетали под ней. Леди Дженна немного обижалась, видя дружбу принцессы и кузины, однако не пыталась вмешаться; лишь, когда принцесса вернулась в Дорн, Дженна Ланнистер заняла место рядом с Джоанной, став гораздо большим, чем просто дорогая подруга. — Скучаешь по своей дорнийке? — спросила вдруг леди Дженна, перебирая волосы кузины; Джоанна пожала плечом, потеревшись щекой о грудь женщины. — Мы пишем друг другу. У нас обеих столько дел, что скучать как-то некогда. — Я думала, ты была в нее влюблена, — пояснила Дженна, — подумала об этом только после того, как мы с тобой поцеловались. Я так разозлилась тогда! Думала: замену ищешь этой своей принцессе. — Я помню, — Джоанна хихикнула, пряча лицо на груди Дженны, — ты тогда меня за уши оттаскала. И металась по комнате, как самая настоящая львица! — Септа решила, что мы ссоримся из-за ожерелья моей леди-матери. Ну, того, с рубинами, — задорно продолжала Дженна Ланнистер, — никому и в голову не пришло, что на самом деле случилось. — Разве можно нас в чем-то заподозрить? — Джоанна подняла глаза на кузину. — Никто и не подумает, что жена лорда-десницы имеет связь с его сестрой. — Поимела я тебя славно, конечно, — хмыкнула Дженна, ткнувшись носом в ухо Джоанны, которая в ответ закинула ногу ей на бедро, — если бы не твоя дорнийка, не моя свадьба с Эммоном и тот ужасный пир, когда лорда Селтигара чуть не стошнило мне на платье, я бы ни за что тебе не поддалась. Я не из этих безбожниц, которым все равно с кем, лишь бы для удовольствия. — Я знаю, — прошептала Джоанна и хитро добавила: — Если бы не ты, я бы не вышла замуж за Тайвина. А так — и муж есть, и расставаться с тобой не надо. — Лгунья, — беззлобно усмехнулась женщина, поглаживая стройную ногу кузины; ее пальцы забрались под сорочку, задирая подол, — не ради меня стараешься, а для себя. И правильно! Кто о нас еще подумает, если не мы сами? — Позволь мне немного подумать о тебе, пока твой брат и твой муж пребывают в неведении? — Джоанна, возбужденно облизнув губы, потянулась к Дженне, которая уже вовсю гладила ее ягодицу. Леди Ланнистер совершенно не стыдилась того, что было между ней и кузиной; это женские дела, в которых мужчинам не было места. Пусть она полюбила Дженну после первого десятка поцелуев и нескольких общих ночей, но это же не значило, что чувства Джоанны к ней и Тайвин не искренни? Дорнийская принцесса, с которой Джоанна поделилась своими переживаниями, утешила подругу: у всякой женщины должен быть муж, но не каждый супруг должен знать подробности жизни жены. У каждого свои секреты; секрет леди Джоанны был на виду и звался Дженной Ланнистер.