Non enim quid amor

Сенелле не нравилось служить Серсее, но она была королевой, и это умаляло все ее недостатки; девушка предпочла бы прислуживать королю, ну, или кому-то из братьев Серсеи Ланнистер: Цареубийца был хорош собой, как мечта, и половина девиц в Красном замке, от самых знатных до кухонных служанок, вздыхали по нему, а Бес при всем уродстве был щедрым, да и любопытно было, каково это: лежать в постели с Полумужем. Сенелла слышала, как служанка леди Стокворт шепталась с одной из горничных Маргери Тирелл, будто Тирион Ланнистер оснащен даже щедрее более рослых мужей, но Сенелле хотелось убедиться в этом на собственном опыте, однако девушка не имела права отлучаться из покоев королевы, которой она могла понадобиться в любое время, и становиться любовницей Беса, пусть и на пару ночей, было опасно: Серсея любила Джейме и презирала Тириона, едва скрывая свою неприязнь, и только боги знают, что она сделает с Сенеллой, узнав, что она легла с Полумужем. Выгонит из замка или еще что похуже, а девушке нужно было остаться в Красном замке и при королеве: так она может привлечь внимание какого-нибудь рыцаря, который очаруется Сенеллой и захочет на ней жениться. Но пока достойного не находилось, и Сенелле вместе с Доркас и Джаселиной Свифт приходилось терпеть капризы королевы, спесивой, злобной, завистливой суки, которой повезло родиться в семье львов; и за что только боги одарили Серсею таким счастьем? По мнению Сенеллы, она ничем не заслужила врученного ей счастья, и даже более того — совсем его не ценила. Только и делала, что ссорилась с братьями, с дядей, сиром Киваном, с отцом, от взгляда которого Сенеллу брала оторопь; лорд Тайвин не раз уже заговаривал о том, чтобы найти дочери нового мужа, после чего Серсея напивалась вина в своих покоях и вымещала злость на горничных. Пощечины королева дарила куда щедрее украшений, а ее рев, должно быть, было слышно на Блошином конце, однако никто из девушек не роптал; за жалобы можно было и языка лишиться, а Сенелле он еще пригодится, равно как глаза и пальцы. На ней искалеченной тогда точно никто не женится, и Серсея ее прогонит, и что тогда делать Сенелле? Идти просить милостыню? Ну, нет; она заслужила стать знатной дамой, пусть и не Тиреллом, Хайтауэром или Редвином, но какого-нибудь Фоссовея девушке вполне хватило бы. Или Велариона — они так похожи на покойных Таргариенов, легко будет вообразить себя женой Эйгона Завоевателя, седлая этого морского дракона, а братья Кеттлблэки, пусть и не слишком знатны, но вполне могли добиться успехов на службе. Сенелла томно вздохнула, искоса любуясь своим отражением в мирийском серебряном зеркале: Сенелла же молода, пригожа, однако из-за отсутствия громкой фамилии и богатого приданого в ней видели только служанку, которой можно беззастенчиво заглядывать в вырез платья да хватать за зад. Оставалось надеяться, что Серсея решит отблагодарить горничную за верную службу и найдет ей хорошего мужа; хотя с чего бы ей так переживать о Сенелле? Серсея Ланнистер никогда никого не любила, кроме себя, в этом девушка была уверена; и все же — она была королевой, поэтому Сенелле приходилось улыбаться, кланяться и выслуживаться, хотя она с большей охотой залила бы медом волосы Серсеи да выставила бы в таком виде на жару. Не медведя бы приманила эта прекрасная дева, так пчел и мух; вот была бы потеха! Ох, знала бы ее величество, какие мысли бродили в голове одной из ее горничных!.. Точно прогнала бы из замка! Однако Сенелла умело прятала собственную зависть за улыбками, кроткими взглядами и готовностью принести вино, гребень, зеркальце Серсее, которая была слишком высокомерна, чтобы думать о чувствах слуг. Ну, и Неведомый с ней! Ей же хуже! Сенелла знала, что о ней некому позаботится, кроме себя самой, поэтому намеревалась получить от своей службы в Красном замке столько, сколько возможно; завлекая мужчин, можно напороться на неприятности, да и королева не станет держать подле себя шлюху, а вот готовность Сенеллы служить убеждала Серсею не в добрых качествах горничных, а в том, что сама королева — солнце Вестероса, от того все к ней и тянутся. Это смешило Сенеллу; Рейнис, Висенья, Алисанна Добрая — вот это были королевы! А Серсея ничего не сделала для государства, разве что родила детей, которые по некоторым слухам и вовсе были не от мужа. Девушка не пересказывала сплетни при королеве, зная, что такие домыслы будут сродни измене, но все же напряжение основательно поселилось в Красном замке, и изгнать его не могли ни вином, ни золотом, ни сталью. Ланнистеры трубили о победе, однако пока именно война правила Вестеросом, и Сенелле было немного страшно. Если бы она могла, сбежала бы в Вольные города, да только и там девушка никому не нужна. Серсея Ланнистер тоже ее не слишком ценила, пусть и выделяла среди остальных своих прислужниц: именно Сенелла чаще прочих оставалась ночевать в опочивальне королевы, делила с ней постель, будто подруга; Серсея полагала, что этим оказывала ей честь, а горничной просто нравилось нежиться на мягкой перине, спать под бархатным балдахином, будто благородной леди. Разумеется, это было не просто так: прежде, чем уснуть самой, следовало подготовить ко сну королеву — помочь ей снять платье, расчесать волосы, принести воды для умывания. А потом, когда рядом не останется никого, кроме стыдливо подрагивающих огоньков свечей, забраться на постель ее величества и позволить взять себя за волосы. Сенелла знала, что многие леди развлекались со служанками, но то, как пользовала ее Серсея, наводило на мысль, что сплетни о любовнике королевы, вероятно, правдивы. Она же вдова! Ей следовало оплакивать их короля и мужа, а она развлекалась с горничной! Хотя в прошлый раз Серсея, будучи в настроении, одарила Сенеллу золотым медальоном и браслетом, да и от их ночных забав живот не вырастет, так что Сенелла была даже не против. Лучше так, чем работать на кухне; да и кому какое дело? Сенелла ублажала королеву, а значит, старалась ради всего Вестероса. — Будь Роберт жив, — от выпитого на ночь подогретого вина с пряностями язык Серсеи слегка заплетался, — он бы не оставил тебя без внимания. Мой покойный муж был не в силах пропустить ни одной девки… Сенелла молчала; королеве нужен был слушатель, а не собеседник, тем более, что язык горничной бы занят: она водила им по розовой расщелинке между ног Серсеи и потиралась губами о плотный бугорок, разводя складки нежной плоти в стороны, от чего ее величество стонала и крупно вздрагивала, шире разводя ноги. — Расскажешь кому-нибудь — лишишься головы, — сулила Серсея, хвастаясь за затылок Сенеллы и вдавливая ее лицом себе между ног. — Прикажу тебя высечь, а потом отдам солдатам… А после — брошу тело псам!.. Серсее Ланнистер нравилось угрожать, напоминать о своей силе, хотя на самом деле все принадлежало не ей, а ее семье, отцу, братьям, сыновьям; наверное, будь королевой другая, Серсее нелегко бы пришлось. Сенелла шумно вздохнула и крепче прильнула к королеве, забираясь языком в самую глубину, солоноватую, как морская пена. Серсея выгнулась, вгоняя ногти в затылок служанки, подалась ей навстречу будрами, но недовольно приподнялась на локте, когда девушка отстранилась. — В чем дело? — зеленые глаза сузились, но тут же распахнулись, мерцая по-кошачьи хищно, когда Сенелла с улыбкой показала королеве нить белого жемчуга. — Ваше величество не возражает, если я позаимствую ненадолго ваше ожерелье? — И как это понимать? — криво усмехнулась Серсея, комкая в пальцах простынь, и сорвалась на гортанный смех, когда вереница ровных перламутровых горошин прошлась по ее промежности; Сенелла вдавила ряды жемчуга в створки между ног королевы, водила ими, так, что они скользили по чувствительной изнанке женского тела, пока служанка целовала ее лобок. Эту задумку Сенелла узнала у горничной леди Янны, бывшей наполовину летнийкой; не сказать, что они были настолько дружны, чтобы делиться подобными секретами, однако Феллах поделилась, что некоторые юные леди из свиты Маргери Тирелл любят так играть, и если им это по нраву, то, может, и королева получит удовольствие? Судя по тому, как извивалась на постели Серсея Ланнистер, ей было хорошо, и Сенелла поцеловала ее крепче, щекоча языком. Нити жемчуга двигались, губы нежно сминали и обхватывали, чужие пальцы больно тянули за волосы, и Сенелла жмурилась, мысленно умоляя Семерых о награде за свои труды. Она ведь это заслужила, не так ли? Если бы девушка могла, она бы предпочла доброе замужество такой службе королеве; разве Сенелла виновата, что мужчины глупы и слепы, раз не замечают ее? Горничной, знающей привычки Серсеи, хватило пары движений языка, чтобы довести ее до пика; королева сжала ноги, сдавив голову Сенеллы, задышала часто и прерывисто и резко расслабилась, откидывая голову на подушки; служанка приподнялась, села, украдкой вытирая рот уголком покрывала, пока Серсея лежала, не двигаясь, будто покойница. Женщина была красива, поэтому Сенелле было с ней не так противно; она могла бы и полюбить ее величество, если бы видела от нее хоть толику теплоты, но у Серсеи его было так мало, что она и сама не могла согреться. — Подай мне вина, — повелительно бросила королева, и горничная молча подчинилась. Слова были ни к чему; может, утром Серсея Ланнистер будет в достаточно хорошем расположении духа, чтобы почтить свою служанку маленьким подарком, а может — ударит за то, что Сенелла не достаточно старательна и расторопна. Служить Серсее все равно, что идти по канату через пропасть, держа в руках горшок с диким огнем, а со временем станет еще хуже, ведь она перестанет быть первой дамой Семи королевств после свадьбы ее сына. Все будут чествовать Маргери Тирелл, она станет новой государыней, а Серсея будет только матерью короля; она по-прежнему будет близка к Железному трону, но все внимание будет направлено на жену короля, она будет важнее вдовы Роберта Баратеона. Если Серсею Ланнистер выдадут замуж, возьмет ли она с собой в дом мужа Сенеллу? Или бросит ее в Красном замке, позабыв обо всем, что делала для нее служанка? Коли так, то, может, стоило послушаться Феллах и поговорить с леди Меггой, кузиной Маргери Тирелл? Вряд ли девицы задумали что-то серьезное, скорее, хотят побольше узнать о будущей свекрови. Сенелла многое могла бы рассказать, но так просто выдавать свои тайны Тиреллам не собиралась. Кто знает, может, они решат использовать слова горничной против ее самой; слишком уж старательно Феллах уговаривала Сенеллу прийти в сад, а взгляд мирийки, леди Мерривезер, был чрезмерно насмешливым и ехидным, когда она заметила горничную королевы в компании служанки леди Янны Тирелл. Нет, нужно быть осторожной и постараться не потерять место при Серсее, но и подольститься к леди Маргери. Она ведь станет женой короля, за ней будущее. А Серсея… никто не огорчится, если она навсегда покинет Королевскую гавань. Улыбка, с которой Сенелла вернулась к вдовствующей королеве, была ласковой, почти влюбленной; девушка подала Серсее кубок с вином, застенчиво опустила ресницы, когда женщина коснулась ее пальцев, и прикусила губу, уже мечтая о месте в свите молодой королевы. Рядом с Маргери Тирелл столько молодых рыцарей; под ее опекой Сенелла точно найдет себе мужа и будет счастлива.