Non enim quid amor

Элле страшно; не то, чтобы она не поверила рассказам Сансы Старк о короле Джоффри, просто сочла их несколько… преувеличенными. Все-таки она была его невестой, а король оставил ее ради Маргери Тирелл; не может быть, чтобы северянке не было больно и обидно. Ее же бросили из-за другой женщины; с чего бы ей быть честной с Тиреллами? Открыто лгать леди Оленне Санса не осмелилась, однако наверняка приукрасила, нарочно рассказала все так, чтобы заронить сомнения в сердце Маргери, да только кто откажется от брака с королем и возможности занять трон подле него? Элла бы точно не отказалась, а, обручившись, сделала бы все, чтобы супруг ее полюбил. И Маргери научится управляться с Джоффри, и у него не будет причин вести себя ужасно со своей королевой. А Санса Старк… ее отец и брат были изменниками; возможно, и сама девушка в чем-то провинилась перед Джоффом? Элла ни с кем не делилась своими мыслями и старалась молчать в присутствии Королевы Шипов, которая не терпела, когда бутоны пытались ее учить, и мысленно порицала северянку, особенно, после ее свадьба с Тирионом Ланнистером. Подумать только, предпочесть доброму, ласковому Уиллу этого уродца! Санса точно не в себе; должно быть, умом тронулась от горя, когда король отверг ее перед всем двором. Еще и смерть родных… На фоне убийства леди-матери Сансы Бес в качестве мужа уже не казался таким горем, но… она ведь могла получить молодого, красивого короля, а стала делить постель с Полумужем. А коли Тириону Ланнистеру роста досталась лишь половина, то и между ног у него все вдвое укорочено? Жаль, Сансу не расспросить, она же как-никак леди Ланнистер, а львы и розы, несмотря на союз, не слишком дружины. Все из-за королевы Серсеи: она будто бы и не рада, что ее сын женится. Неужели совсем не хочет стать бабушкой? Элла не сомневалась, что дети Маргери и Джоффри будут прелестными. Когда-то она считала, что и сама вполне достойна подарить королю златовласого сына, но, глядя на Джоффри сквозь туманную пелену слез, чувствуя его ладонь, сжимающую тонкую шею, Элла могла только дрожать и всхлипывать. Она боялась пошевелиться: глаза юноши отливали желтым, цвета желчи, губы злобно кривились, а лицо искажало глумливой гримасой, от чего Джофф казался ей даже безобразнее Беса. В узком темном коридоре, освещенном единственным факелом, они были одни, грубая рука на горле мешала закричать, а ужас выпил все силы. Элла безвольно привалилась к стене, пока король, высокий и стройный, жених ее кузины, шарил свободной ладонью по ее телу. Пальцы двигались быстро, словно лапы мантикора, девушку передергивало от омерзения и унижения, собственной гадкой беспомощности. Она пыталась оттолкнуть Джоффа, но король, разгневавшись, ударил ее по лицу; во рту до сих пор было солоно от крови, щека опухла и горячечно пульсировала, а юноша мял грудь Элла сквозь зеленый атлас, вышитый серебряными и золотыми розами. Дыхание Джоффри было тяжелым, как у загнанного жеребца, жесткие пальцы причиняли девушке боль, однако она и помыслить не могла о том, чтобы пожаловаться. Зажмурившись, Элла мысленно молилась Семерым, звала на помощь Отца и Воина, просила Матерь избавить ее от мучений, ведь девушка еще даже ни с кем не обручена, а Джоффри трогал ее так, словно Элла была бесправной служанкой, уличной девкой, а не благородной леди, родственницей его невесты. — Что такое? Тебе не нравится? — от ухмылки Джоффа девушка внутренне похолодела, захныкала, когда он грубо стиснул ее грудь; было больно и гадко, совсем не похоже на то, как служанка леди Янны забавлялась с бардом. Элла с кузинами подсматривали за любовниками, прятались за стогом сена; зрелище было таким интригующим и волнительным, что было невозможно отвести глаза: женщина стонала, хваталась за мужчину, притягивала его к себе ближе, пока сам бард ритмично двигался в кольце обхвативших его смуглых ног. На мгновение представив себя и короля в такой позе, Элла ощутила тошноту. В отличие от служанки леди Янны, ей точно не понравится, девушке уже противно и плохо, а что будет, если Джоффри Баратеон попытается… Нет, он не посмеет. Это… просто неудачная шутка его милости! Должно быть, он так же посмеялся над глупенькой Сансой, и она оскорбилась, решила, что он всерьез причинит ей зло, а Элла Тирелл умнее, леди Оленна говорила, что ум у нее ясный, поэтому плакать нельзя ни в коем случае. Но и смеяться сил не было, поэтому девушка беспомощно всхлипнула. — В-ваша милость… — пролепетала она, смаргивая слезы. — П-прошу… отпустите… — Не ной, — рявкнул король, злобно щуря глаза, — скулишь как побитая дворняжка. Терпеть не могу женских слез. — П-простите, — шмыгнула носом Элла, вжимаясь спиной в стену в тщетной надежде отстраниться хоть немного, однако Джоффри придвинулся к ней ближе, едва не впечатываясь своим телом в задыхающуюся девушку, у которой от налетевшей ледяным вихрем паники подкосились колени. — Ты должна быть счастлива, что я обратил на тебя внимание. Я король, и могу делать, что захочу. И брать все, что пожелаю, — ладонь Джоффа опустилась на бедро Эллы, невольно дернувшейся, за что юноша грубо ухватил ее за подбородок. — Отказывать королю — измена, — заявил он, бешено сверкая глазами, — то, что я женюсь на твоей кузине, ничего не значит. Я могу приказать обезглавить твоих мать и отца, и никто не посмеет мне перечить, потому что я в своем праве. Так что тебе лучше быть полюбезнее, если хочешь, чтобы я не приказал бросить всю твою родню в подземелья Красного замка. Оттуда, знаешь ли, немногие возвращаются. — Ваша милость… — прорыдала Элла. — Умоляю, не надо!.. Не… не трогайте меня!.. Вы же… вы же станете мужем Маргери… — И лучше бы ей постараться стать для меня хорошей женой, иначе она пожалеет. Все Тиреллы пожалеют, — рассмеялся Джоффри, — я сделаю ей сына в первую же брачную ночь, вот увидишь. А потом возьмусь и за тебя, и за твою кузину Элинор. Мегга… мне не нравится. Жирная как корова, ей самое место в хлеву. Облизнув губы, юноша попытался сунуть пальцы за тугой корсаж платья Эллы; затрещала ткань, шнуровка сопротивлялась, рука короля давила и терзала, пока девушка содрогалась в сухих рыданиях. Ей хотелось потерять сознание, провалиться в темноту, чтобы не видеть больше Джоффри, не чувствовать его прикосновений, однако сознание было чистым, как небо в безветрие, и губы короля прижимались то к шее Эллы, то к ключицам. — Пожалуй, сосватаю Меггу с быком. Вот будет потеха! — смех Джоффри звучал оглушительно, в расширенных зрачках отражались отблески чадящего факела. Элла сглотнула горькую слюну. — Лорд Мейс не позволит… и леди Оленна тоже… — Позволят, если хотят сохранить свои головы. Еще и сами подведут ее к жениху, — пакостно захихикал юноша и снова взял Эллу за грудь, нахмурился, ныряя взглядом в вырез ее платья. — Какая ты плоская! Еще не дозрела? Санса похорошела только после расцвета. — Ваша милость, я… — начала девушка и вскрикнула, чуть не срываясь на плач, когда Джофф ущипнул ее за нижнюю губу, выворачивая; тонкая кожа лопнула, язык защипало от кровавого привкуса. Вслед за этим последовала звонкая пощечина. — Сансу я никогда не бил сам, — похвастался молодой король, словно этим можно было гордиться, — она ведь должна была стать моей женой, и я не мог поднимать на нее руку. Но ты не моя невеста, поэтому… — П-поэтому вам стоит меня отпустить, — дрожащим, слабым голосом напомнила Элла, — н-нельзя д-делать такое… у в-вас же свадьба… — Думаешь, после свадьбы что-то изменится? — осклабился юноша, вплотную придвинувшись к заплаканному лицу Эллы; разбитая губа опухла, нос покраснел, глаза полнились непролитыми слезами. Раньше Элла бы скорее проглотила ежа, чем появилась бы в таком виде перед королем, а сейчас молилась, чтобы Джоффри счел ее уродливой и отпустил. — Если я велю, твой отец сам приведет тебя в мою постель. И мой дядюшка Бес будет помалкивать, пока Санса будет проводить со мной ночи. Твоей кузине тоже стоит прикусить язык, если она не хочет прогневать короля, — прорычал Джофф и, гадливо поморщившись, отступил; Элла тут же вздохнула полной грудью, радуясь, что юноша уже не так близко, не держит ее, не дышит в лицо. Девушка все еще ощущала его ладони, бесцеремонно шарящие по ее телу, и ей хотелось сорвать с себя платье, содрать кожу до крови, лишь бы прогнать мерзкое чувство. Неужели… неужто Санса пережила все это? И после всего ее еще и выдали замуж за карлика?.. Да эти Ланнистеры просто чудовища! — На тебя смотреть противно, — издевательски усмехнулся Джоффри, — правильно матушка сказала: ума розам не достает. Не зря же вы поначалу поддерживали моего дядю Ренли. — Ваша милость… — Элла не знала, что на это можно ответить, но и молчать боялась: вдруг король сочтет это за согласие, за принятие вины, однако Элла ничего не сделала! Она не завлекала Джоффа, не завидовала Маргери, не злорадствовала над участью Сансы Старк, она просто приехала ко двору; почему все это происходило с ней?.. — Мы с тобой еще обсудим это, — посулил Джоффри, от чего Элла едва не разрыдалась в голос, — раз с женихом кузины ты не можешь, то с мужем Маргери тебе будет легче. Мы ведь станем одной семьей. Рассмеявшись над обескураженностью Эллы, Джоффри Баратеон повернулся к девушке спиной, неспешно удаляясь дальше по коридору; Элла осталась, подпирая спиной стену, и не шевелилась до тех пор, пока шаги молодого короля совсем не стихли. Плач распирал грудь, словно незримые тиски изнутри ломали ей ребра. Это… это их король? Тот, кто будет править Вестеросом? Этот… монстр, он не заслуживал трона, не заслуживал носить корону! Ренли, веселый, вежливый и смешливый Ренли стал бы лучшим королем, чем Джоффри! Ренли никогда не был груб с Эллой и ни за что не стал бы унижать Маргери! Девушка всхлипнула и зажала рот ладонью, медленно сползая на пол по стене; как же… гадко. Ей… действительно придется стать любовницей короля? Кто же тогда на ней женится? Все будут считать ее шлюхой, высокородной, но потаскухой. А Маргери?.. Что она подумает, что скажет? Решит, что Элла сама хотела?.. Леди Оленна будет в ярости. Королева Шипов должна обо всем узнать. Этой… свадьбы допускать нельзя! Но и отменить все невозможно; как же быть? Элла нервно утерла катящиеся по щекам слезы; нужно обо всем рассказать, а леди Оленна непременно найдет выход. Нельзя, чтобы Маргери страдала из-за Джоффри; если его не остановить, будет только хуже. Элле, несмотря на молодость, было ясно, что король не оставит ее в покое, как и Сансу, пусть северянка и стала женой его дяди. Выходит, она им не врала тогда… На миг Элле стало стыдно за свою недоверчивость, однако все ее чувства затопило омерзением, едким презрением к себе за то, что вместо того, чтобы идти к леди Оленне, девушка сидела и надрывно рыдала, сидя на полу в узком темном коридоре. Хотелось остаться здесь навсегда, было совестно показываться кому-то на глаза, словно это из-за Эллы Джофф стал таким. Но она же не при чем, как и Санса не виновата в начале войны, и Маргери не повинна в гибели Ренли, однако ясно, что Джоффри непременно выместит на ней злость за то, что дядя вознамерился отнять у него трон. Этого… нельзя допустить. Утерев нос ладонью, не поморщившись от боли в разбитой губе, Элла поднялась на ноги. Пока она не станет ничего говорить Маргери, но леди Оленна… только она знает, что им делать. Королева Шипов наверняка придумает, как Тиреллам усмирить короля Джоффри Баратеона.