Non enim quid amor

Брюхо у его полоумной леди-жены выросло с Драконий Камень. Лоллис из своей комнаты не выходила, только ела, спала да выла так, что весь замок слышал ее хныканье. Бронн и рад был бы убраться куда подальше, но не мог. Он же рыцарь теперь, черт побери, и женат на леди. Хоть эта леди ничуть не лучше свиньи. Хотя куда уж Лоллис до поросенка. От свинки хоть польза есть, мясо там, например, а от этой бабы одни проблемы. Даже в постели завывает! Мужчина с щемящей тоской вспоминал проституток из борделя Катаи, голеньких милашек, которые сладко и старательно выражали свое восхищение его воинской доблестью. От жены с ее животом удовольствия мало получишь, но все же Бронн иногда заглядывал в ее покои. Чуда ждал что ли? Надеялся, что жаба все же красоткой обернется? Время шло, а Лоллис оставалась все такой же дурной юродивой девицей не первой свежести, у которой в животе зрел ублюдок от какого-нибудь свинаря. И тусклые карие глаза все так же были полны слез. Бывший наемник вылил в чашу остатки вина из штофа и потянулся за другим. Вот бы ему жениться на такой красотке как Санса Старк или Маргери Тирелл… но нет, не вышли вы рылом, сир Черноводный, потому получите леди Лоллис из дома Стокворт. Хотя… для наемника, еще недавно гнущего спину перед другими, и который теперь занимает покои лорда, даже полоумная корова, готовая вот-вот отелиться, это не так уж плохо. Бронн хлопнул ладонью по колену, одним глотком осушил чашу. Славное винцо, сладкое, терпкое, отдает летом, мускатным орехом. Не чета кислому элю да разбавленному вину, что подают в тавернах. На следующий день тёща все-таки уговорила младшую дочь спуститься в главный зал к завтраку. Леди Танда заботливо поддерживала беременную Лоллис за руку, а глаза ее искали зятя, сира Бронна Черноводного, но наемник к обеду так и не пришел. Несчастная Лоллис с покрасневшими от слез глазами, отекшим лицом, сидела по правую руку матери, торопливо жевала и приглушенно всхлипывала. Но при виде мужа в грязных сапогах и бархатном дублете, перепачканном травой и землей, Лоллис внезапно оживилась. Толстые губы тронула робкая улыбка, женщина шмыгнула распухшим носом и даже стряхнула крошки с груди. А вот леди Танда далеко не так обрадовалась появлению зятя. Старуха аж затряслась и побелела. Еще бы, она-то раскатала губу на кого познатней, чем простой наемник. Но Бронна отношения свекрови не волновало. Недолго ее терпеть осталось. — Вот, для моей леди-жены, — пышный букет полевых цветов упал на колени застенчиво вспыхнувшей Лоллис. Полное рыхлое лицо озарилось счастьем, и женщина захихикала почти кокетливо, зарывшись лицом в васильки и ромашки, на которых еще не успела обсохнуть роса. Бронн криво усмехнулся, глядя на наивную радость бабы, которой попользовались вдоволь все свинари и дубильщики. Жена все-таки, на сносях тем паче. Что, трудно ее порадовать? Она итак почти не улыбается. Наемник поймал себя на том, что и сам сидит с наиглупейшей улыбкой, а щеки леди-супруги пунцовеют словно маки. Забавно… ни одной даже самой искусной потаскухе он так не улыбался, как этой женщине. И все из-за какого-то букета васильков.