Non enim quid amor

AU. Тирион — старший сын Тайвина, Джоанна умерла, рожая близнецов. Серсея боялась отца, но еще больше — старшего брата. Девочку пугали разномастные глаза Тириона и его кривая обезьянья ухмылка. Когда им случалось сидеть рядом за обеденным столом, Серсея не могла ни есть, ни говорить, к холодному недовольству лорда Тайвина и ехидным насмешкам Джейме. Вот брат-близнец с Тирионом прекрасно ладил, и рассмеялся, когда сестра поделилась с ним своими тревогами. — Он же наш старший брат, — говорил он уверенно, — Тирион не причинит нам вреда. Но неспроста же боги наградили Тириона такой дурной внешностью! Может, их настоящего брата украли грамкины и подменили его своим ребенком? Когда Серсея спросила об этом отца, лорд Тайвин нахмурился, сурово поджав губы. Девочка съежилась под тяжелым, пронизывающим взглядом отца, но он лишь погладил ее по волосам и вернулся к своим письмам. Это мимолетное проявление любви ошеломило девочку. Тайвин Ланнистер, скупой на ласку, даже никогда не улыбался своим детям. Слуги и болтливая септа Алеида шептались, что улыбка его умерла вместе с леди Джоанной. Лорд Тайвин так и не простил младшим детям ее смерти. Как и старшему сыну — его уродства. Пусть боги и подарили ему двух прелестных детей, но за это отняли у него любимую кузину и леди-жену. Этого уже Серсея не могла простить. — Лучше бы мы родились раньше, — как-то сказала она Джейме, — тогда бы этого уродца вовсе на свете не было! — Тогда и мама бы умерла раньше, — тихо заметил мальчик, на что сестра непокорно тряхнула волосами. — Раньше или позже — какая разница? Она ведь все равно умерла, бросила нас! — Не говори так! — Джейме больно схватил ее за руку. — Мама отдала свою жизнь, чтобы жили мы. — Отпусти! — девочка дернулась, отталкивая близнеца. Зеленые глаза сверкнули зло. — Зачем тогда жить Тириону? Он урод, карлик, а станет лордом, а ты так и останешься всего лишь братом чудовища! Когда он станет здесь хозяином, он просто выгонит нас! — Тирион этого не сделает, — Джейме начинал злиться, пальцы его все сильнее впивались в кожу сестры-близнеца, — он наш брат! — Он чудовище! — взвизгнула Серсея, отталкивая мальчика, и кинулась прочь, задыхаясь обидой и слезами. Нечестно, нечестно, что маму убили боги! Да, именно боги — это они захотели так, чтобы леди Джоанна не оправилась от родов. А Серсея хотела, очень хотела, чтобы матушка была рядом, чтобы она, а не тетя Дженна заплетала ей волосы, рассказывала сказки и помогала выбирать ткань для платьев. Будь мама жива, лорд-отец бы улыбался, все были бы счастливы… быть может, Серсея даже полюбила бы Тириона… девочка ворвалась в свою комнату, забыв закрыть дверь, и упала на кровать, заходясь плачем. Подушки впитывали ее рыдания, скрывали в своей мягкости слезы. Не было бы Тириона, Джейме, ее красивый Джейме стал бы лордом Кастерли-Рок после отца, и они жили бы в замке вдвоем, только вдвоем… но все это достанется Бесу, противному уродливому карлику, которому просто повезло родиться раньше!.. — Уже ли правда? — пораженный шепот едва различим в череде сдавленных всхлипов и мерному гулу крови в ушах. Серсея настороженно отняла лицо от подушки, притихнув на мгновение. — Семерыми клянусь! — силуэты служанок рисовало тенью на стене. — Бес уж неделю как каждый день в дом издольщика наведывается, а дочка мельника только рада. — Думаешь, они уже… — Они поженились! — голос девушки взволнованно взлетел. — Вчера их септон Освин венчал! — Это он тебе сказал? — вторая девушка презрительно фыркнула. — Освин пьет столько, что забывает, как портки одевать. Ему и не такое привидится. — Пусть Неведомый мне язык оторвет, если я вру! Поженились они с Тишей. Ох, жду не дождусь, когда Бес к милорду жену приведет… Эхо шагов таяло в полумраке коридора, голоса и смех служанок становились все дальше. Слезы стыли на щеках девочки, беспокойно теребящей смятый бархат покрывала. Тирион женился на дочке издольщика? Конечно, какая благородная леди захочет себе такого мужа! Странно, что не на свинарке… и лорд-отец этого еще не знает. Не знает, что в их знатную семью войдет простолюдинка. Серсея поспешно вытерла лицо, пригладила растрепавшиеся волосы. Лорд Тайвин не допустит, чтобы леди Ланнистер стала дочь издольщика и накажет Тириона. Например, сделает своим наследником Джейме, а старшего сына прогонит вместе с этой девицей! Тоска сменилась искрящейся сладостью радости, томительным предвкушением, и в покои лорда-отца девочка практически бежала. Вечером она засыпала в твердой уверенности, что Тириона она больше никогда не увидит. И тем острее было ее разочарование, когда она встретила его за завтраком. Брат был непривычно тих и молчалив, уныло ковырял вилкой в тарелке, а лорд Тайвин и вовсе к столу не спустился. Серсея без всякого удовольствия ела овсянку со сливками и медом, даже не чувствуя вкуса, не обращая внимания на тетушку и Джейме, грезившего о турнире в честь приезда короля. Почему отец не прогнал Беса? Он ведь опозорил весь их род и память их матери своей женитьбой! Может, служанки соврали? Если так, то Серсея прикажет обрить их налысо, а одной и вовсе вырвать язык. Девочка сердито швырнула ложку в остывающую кашу. И вздрогнула, услышав пение: — Была моя любовь прекрасна, словно лето, и локоны ее как солнце свет… — пробормотал Тирион, и девочка ошеломленно заметила блеснувшие в его глазах слезы. Что-то неприятно кольнуло в груди, защемило где-то под сердцем, но Серсея в детском упрямстве утопила крошечный уголек вины и стыда. Бес — ее враг, наказание богов, однако, вспыхнула румянцем, когда старший брат повернулся к ней. Его лицо, искаженное невыносимой мукой, сморщилось еще больше в кривой улыбке. — Была моя любовь прекрасна, словно осень, и локоны ее, как золото листвы, — карлик шутливо дернул Серсею за золотистый локон и спрыгнул со стула. К еде он так и не притронулся. — Была моя любовь, как снег прекрасна, — тихо пропела девочка, — и волосы ее — как свет луны. Но карлики не достойны любви! Пусть ему будет так же плохо, как и Серсее. Однако ее триумф на вкус был еще противнее, чем холодная овсянка.