Credo

— Настя, что случилось?! — послышался голос Саши Петрова. — Что? — тупо спросила я, глядя в стену перед собой. Кажется, даже не моргая. — Почему ты тут и вся заплаканная? Я звонил тебе, но услышал, что звонок идёт отсюда! Я очень переживал, — актёр присел рядом, обняв за плечи. Я положила тяжёлую голову ему на плечо, вздохнув. — Это крах, Саш. Он трахал её прямо на своём столе, хотя две недели назад он уверял меня, что я неизвестно почему решила подать на развод. Уверял, что любит меня, молил не разводиться. Саш, что со мной не так? Я уродина? У меня такой ужасный характер? Я глупая? Я стара для него?! Ну ему же уже 45! Мне 28! А этой — 22! Что не так со мной? Почему он изменяет? Я так устала, Саш. Знаешь, мама мне сразу сказала, что я — птица не его полёта. Он — известный актёр, уже тогда шедший к должности худрука, я — студентка ГИТИСа, только поступившая на первый курс. А тут он… Хочешь, расскажу, как мы познакомились? — прервалась я, не зная зачем говоря всё это Сашке. — Давай, — согласился он, крепче обняв меня за плечи. — У нас тогда «посвящение было», ну, сам понимаешь — тридцать первокурсников, все только после школы. И, конечно же, мы решили оторваться всласть, особенно если учесть, что на следующее утро у всех уже были пары. С нами даже некоторые третьекурсники были, ну, у кого знакомые там. Я же тогда заядлой тусовщицей была, представляешь? Мы из-за этого, помню, очень ругались с ним. Так вот… Я тогда напилась в хламину, не помню, как в общаге оказалась! А первой парой — драматургия, и с самим Меньшиковым! Ходили слухи, что его как-то уломали вести два раза в неделю драматургию первому и второму курсу, третий взял ректор. Все были более менее нормальные, но мне было так плохо, и я даже не понимала, что у нас Меньшиков, и опоздала минут на десять — ну сложно мне вставать по утрам, да ещё и с похмелья. Понимаешь, опоздала на первую пару в своей жизни! Когда зашла, бледная и растрёпанная, он, конечно, пустил, но сказал, что впредь опоздавшие будут сдавать ему доклады, и не дай бог они будут скачаны из интернета. Я сидела и пялилась в пространство перед собой, чувствуя, что меня жутко тошнит, голова болит, и я ничего не записываю из лекции. А через какое-то время передо мной опустилась кружка с крепким, безумно вкусно пахнущим кофе, и рядом присел Олег Евгеньевич… Пожалел «юного алкоголика, сам ведь таким был в юности». Когда мне полегчало, я побежала на пары, поблагодарив его, и подумав, что больше такого не будет, но ошибалась. С тех пор он каждый день, во время обеда, приносил мне горячий шоколад и пирожки с вишней (я не знаю до сих пор, как он узнал, что я без этого жить не могу, но сам не признаётся), приглашал на спектакли и даже на концерты моих любимых рок-групп, отчего я была в особом восторге! Я долго не могла поверить, что ему интересна не только как человек, но и как девушка. А он доказал это на новый год на том же курсе, неплохо доказал… Моя мама тогда сразу поставила условие: либо женится на мне, либо я ухожу из ГИТИСа и уезжаю в родной город. Он тогда пропал на неделю, даже лекций не было… Я уже почти пришла в деканат, чтобы забрать документы, как он подбежал сзади и бухнулся на колени, вытащил кольцо и спросил, стану ли я его женой. Если честно, я его чуть не послала, но вовремя остановила себя, поняв, что люблю я его очень сильно, и жить без него будет трудно дальше. А потом была свадьба. Сначала пышная, для прессы и общественности, а потом тихая и семейная — для себя и самых близких. Мы жили в любви и спокойствии восемь лет. Я окончила ГИТИС с отличием, у меня четвёрка только по его предмету стоит, здорово, да? Хах, он же принципиален — жуть просто! Сказал, что я, конечно, на пять знаю, но все будут думать, что он пристрастен, так как является мужем, а ему пересудов не хочется. Я, конечно, погрустила, что диплом не с одними пятёрками, но пришлось смириться и довольствоваться этим. Потом он сразу же, на спрашивая, по сути, моего мнения, устроил меня сюда. Нет, я не жалею — Ермоловка стала для меня вторым домом, вы все — второй семьёй… но я не смогу больше работать здесь. Каждый уголок напоминает о нём… Ох, прости, Сань, я что-то совсем расчувствовалась, на ностальгию потянуло. Извини, что время занимаю. Ты иди, я нормально уже, потом надо будет только отель найти, — я пришла в себя, вернувшись из воспоминаний восьмилетней давности, посмотрев на нахмурившегося Петрова. — Никаких отелей! У меня поживёшь. Квартира большая, места полно, а живу я один, так что стеснять друг друга не будем. Тебе, наверное, только вещи нужны. Заедем за старыми или новые купишь? — предложил он, за что я была ему безумно благодарна — гостиницы я бы сейчас не выдержала. — Новые, думаю. Все документы я всегда ношу с собой, мало ли что, — ответила я и встала с пола. — Вот и отлично, пошли к моей машине и по магазинам, — улыбнулся он и потащил меня на улицу, а я почувствовала вслед тяжёлый, пристальный взгляд.