За моей болью скрывается любовь

      Переполняющая тело тяжесть душила за горло и зарождала в глазах тёмные блики. Тело казалось то невероятно лёгким, то до страшного тяжёлым. Руки с туловищем опущены чуть ли не до земли в надежде хоть чуть-чуть расслабить натруженное состояние. В голове пусто как никогда. Наруто отдалённо изумилась этому, ведь совсем недавно в голове ураганом разносилась тысяча переживаний. Она медленно моргает, вдыхает так глубоко, будто пытается вобрать весь воздух этого мира, и приподнимается, чтобы убедиться в своей последней атаке. Бесконечные клоны, техники замещения, применение оружия, банального тайджутсу и, конечно, измотавшее до самых кончиков волос упорство дали ей неоспоримый результат. Использование недавно выученной техники призыва из-за перевозбуждения обыкновенно вылетело из головы, но оно и лучше. Одолеть гения базовыми приёмами — это что ни наесть идеальный ход, чтобы впечатлить народ.       Узумаки была на грани, чтобы не заныть в неиссякаемых слезах радости при виде того, как экзаменатор поднял руку в знак её победы. Дыхание спёрло также неожиданно, как подкосило равновесие. Провожающее с середины боя безмолвное удивление толпы затянулось ещё на несколько мгновений, потом резко перевоплотилось в громогласные свисты и крики восхищения и поддержки. Наруто, упав на колени, пусто уставилась на трибуны, не веря собственному зрению. Слёзы медленно всё же накатились на нижних веках. До одури пьянящая и горячая радость невероятно сладостно влилась в кровь. Возгласы зрителей стали громче, и сами они встали с трибун, продолжая хлопать, что подтолкнуло Наруто, не выдержав, зарыдать.       «Молодцом!», «Это было невероятно!», «Ждём следующего твоего боя!», «Отлично справилась!».       — Нар-р-р-ут-о-о! — Завопила, что есть мочи Сакура, видимо, пытаясь перекричать гостей мероприятия. — Это было круто!       — Да! Вот это сила юности! — В унисон раздалось от Ли и Гая, протягивающих пред собой большие пальцы вверх.       Хоть внимание Наруто расплывалось и перескакивало с одного на другое, но в глазах Ли она смогла разглядеть лёгкую тень грусти. Сакура ликующе улыбалась, Какаши излучался гордостью к ней, а Саске похвалой увиденным. Окоченевшее от отрады тело так и не выходило из состояния застывшего памятника. Сердце трепетало, руки подрагивали, слёзы лились.       — «Наруто», — позвал её ласково и тихо Лис, — «Поразительно…».       — «Ещё бы», — рассмеялась она про себя, хоть и немного опешила от комплимента Курамы.       Думается, он никогда всерьёз не хотел ранить колкими комментариями старания и цель сражаться за других и быть нужной другим. Им двигало лишь опасение полного разочарования Наруто от неисполнения удуманного. Когда мрачные облака преграждают лучам солнца озарить тёмные переулки светом, вокруг оседает печаль и меланхолия, но стоит солнцу засветить сильнее, её яркость способна пробиться сквозь любую тёмную преграду.       Они видели. Они все видели! Жители Деревни здесь и сейчас видели её способности, её силу, её манёвренность, её умения, её победу! Чёрт возьми…       — Чёрт возьми, я победила! — Победоносное восклицание непроизвольно вырвалось наружу под ещё не угомонившийся гул толпы.       Неджи, приподнявшись, исказился помимо боли ещё и в усмешке от реакции Наруто. Она глядела на него горящими глазами, зрительный контакт установился на несколько секунд в обоюдном уважении друг к другу. Бой вышел пламенным и богатым на приёмы и даже на откровенные разговоры.       «— Тот, кто слаб, слабым останется до конца жизни.       — Если судьба и существует, то изменить её в состоянии каждый!»       Неджи похоже не испытывал ненависти или чего-то подобного. Он убедился в её словах, будто всегда хотел услышать их. Они не оказались пусты и бессмысленны, и Наруто верила, что Неджи уже изменился. Она была рада за него.       Экзаменатор огласил окончание первого боя и попросил покинуть арену. Наруто направилась наверх к своей команде.       — «Он тоже видел меня. Без сомнений». — Подумалось ей о Гааре.       Она волновалась за всё время знакомства, что у него могло сложиться обманчивое впечатление о ней. Поэтому доказательство своей силы невольно стало ещё одной целью в её жизни. Она добьётся и этого. Начало признания Деревней, демонстрирование способностей перед другим джинчурики… да.       Теперь в очереди стояло воплощение другого признания…       Поднявшись наверх, у входа к лестницам немного поодаль от зрительских мест Узумаки встретила Какаши-сенсея и зажмурилась в солнечной улыбке.       — Йо, — поднёс он в знак приветствия руку ко лбу, — как ты себя чувствуешь? Силы остались?       — Конечно! — Попыталась весело оповестить учителя, но усталость неугомонно брала вверх даже над голосом. — Мне немного требуется времени для восстановления.       Наруто опустила глаза, продолжая улыбаться, хоть уголки губ и припустились достаточно. Хатаке, явно догадавшись о скрытом смысле в её словах, промолчал в согласии. Шум от голосов людей будто отключился в ушах на некоторое время. Наруто не сдержалась и продолжила эту ветку разговора.       — Вы ведь наверняка и сами знаете, — предложение оборвалось на учащённой ноте.       Секунда, и Узумаки бесстрашно посмотрела ему в глаза. Бесстрашно не в том плане, что боялась реакции сенсея. Она была уверенна, он точно, как и все взрослые в Деревне, знал эту тайну. Бесстрашно в плане перед собственной боязнью говорить вслух о своей тайне кому-то.       — Да… По всей видимости, ты идеально контролируешь его силу.       Наруто словно проглотила язык от осознания, что сенсей говорит с ней о Кураме. Внутри разнеслась одухотворённость. Глубоко вздохнув, она почувствовала такую лёгкость и спокойствие, как будто сейчас вспорхнёт.       — Мне… и не приходится. У нас… хорошие… отношения. — А оказывается не все слёзы Наруто выплакала от радости на арене.       — Ну надо же, это удивительно, — сенсей положил ладонь на голову Наруто, вновь улыбаясь, — верно?       Он немного отошёл в сторону, чтобы пропустить сзади стоящих Саске и Сакуру. Наруто оторопела. Ноги будто приросли к полу. Буквально разучившись дышать, она ошарашено смотрела то на сенсея, то обратно на них. Хотелось поскорее от вспыхнувшей паники сказать что-то в оправдание, а то и в опровержение, но испуг, обрушившийся на голову, что они всё слышали, заставил только лишь заикаться:       — А… вы-вы, что вы здесь делаете, что услы-шали?       — Хватит, — перебил её Саске как всегда сухо. — Наруто. Всё нормально…       Узумаки с головой поддалась в недоумение, спровоцировав слова прокрутиться эхом по несколько раз. Что он сказал? Ей же не почудилось? Всё нормально…? Под кожу украдкой взобрался холод, не неприятный, а отрезвляющий. Наруто шмыгнула носом. Не сумев управиться всё-таки со слезами, опустила голову, подсознательно пытаясь скрыть их. Всё нормально. Какаши резко охватил всех троих и сжал в объятия. Это ведь ей точно не чудилось? Как же на сердце радостно… настолько радостно, что аж дрожь не прекращалась. Боже… неужели она, наконец, не держит это в себе?       Сенсей, видимо, как минимум давал намёки Саске и Сакуре о существовании Курамы ранее, ибо сокомандовцы не очень-то были удивлены. Он уж точно более грамотно и складно рассказал об этом им, что значительно облегчило ей задачу, Наруто была ему очень благодарна… А догадался сенсей о том, что Узумаки хочет признаться, потому что данное желание похоже где-то было слишком очевидным. Или…       Какаши-сенсей услышал тот разговор с Гаарой?              Быть такого не может… Наруто под этим вводящим в шок предположением дёрнулась из объятий.       — Давайте вернёмся, хочется посмотреть на других… — от внезапного потока смущения протараторила она, отводя взгляд куда подальше.       — Согласен, — произнёс невозмутимо Саске.       Неспешно спускаясь по лестницам вдоль рядов и ловя на себе выразительные на эмоции взгляды зрителей, Наруто с остальными спустились к Ино, Чоджи, Кибе, Хинате и Ли с Гаем-сенсеем.       — О, Наруто! Это было круто! — Взмолвила Яманака, подмигнув.       — А, д-да, спасибо, — неловко ответила Узумаки.       — Эй, не вгоняй её в краску!       — Что ты сказала? Тебя вообще не спрашивали!       — Девочки-девочки, давайте не ссориться! — Спешно попытался успокоить Ли Сакуру с Ино и на удивление успешно.       Они лишь враждебно обменялись взглядами с палящими искрами злости и не более. Ли, поняв, что одной фразой утихомирил их обеих, и сам удивился, после чего повернулся к Наруто.       — Ты просто умничка, Наруто-чан, но знай, я тебе не уступлю!       Его искренняя улыбка от уха до уха заставила и её саму улыбнуться и согласиться с ним. Ещё пару слов похвалы она услышала от Кибы и Хинаты, первый вдобавок повторил слова Ли. Вот чудные, соревноваться с девчонкой. Хотя нет, это значит, они уважают её! Спустя несколько мгновений, все уже приковали своё внимание на арену, куда уже пришли следующие участники. Шино и Канкуро.       Но…       Разве не Гаара и Саске, если память не изменяет? Да и… на трибунах его не было вроде аж с окончания её боя. Куда он подевался? Так, если он проглядел её грандиозную победу, она надерёт зад ему и его Хвостатому.       — Наруто, — наклонившись, прошептал сзади Какаши.       — А? — Немного испугалась от неожиданности она.       — Здесь ты его не найдёшь, он в коридоре.       Чё?       Наруто выпучила глаза шарами. Ещё один старый извращенец, так он всё-таки слышал их разговор в той заброшке?! Он серьёзно?! О, господи, какой стыд… Лицо её точно цветом одежды Харуно.       — С-спасибо, — прошептала сквозь зубы она и, сверкая пятками, ретировалась скорее прочь в коридор.              В спину послышался вопрос Ли: «Куда она?», на что Какаши-сенсей ответил: «В туалет». Какая банальная отмазка, для супер-классного ниндзя можно было бы и побогаче фантазию иметь. Ладно, если он что-то там и услышал в её разговоре с Гаарой, — глубокий вдох, — пускай. Пускай… а ей всё равно. Он зато помог признаться команде в Кураме. Это же даёт право его простить? Нет, конечно. Она уж очень надеялась, что хотя бы Гааре он ничего не отмачивал…       И касаемо Гаары… В свете того, что буквально минутами ранее произошло: победа над гением перед Деревней, а также признание команде, он вновь стал центром её внимания. Ведь ей осталось осуществить в реальность последнее признание. И именно ему. Человеку, настолько сильно похожему на неё и понимающего её. Наруто до недавнего времени думалось, что она так и не осмелиться поговорить с ним даже просто об их договоре, не то, что о чувствах (тем более ведь и представить не могла, что симпатия, перетёкшая незаметно во влюблённость, когда-нибудь постучится в её жизнь), ибо что за дикое волнение было на моменте её боя? Ужас! Но сейчас, добившись двух успехов, она была вся в решительности. В такой непоколебимой решительности, что казалось, она впредь уже не будет способна на волнения. После встречи с Гаарой один на один в заброшке она чувствовала всё это время острую необходимость с ним поговорить ещё раз. Она не закончила. Она не осталась удовлетворена тем разговором. Она хочет довести откровенный разговор до конца. Почему он ушёл тогда? Испугался? Разозлился? Засмущался? Ну да… В любом случае она должна была поймать его здесь и сейчас. Он ведь знает, что она ему уже доказала всё, насчёт чего они спорили…       Один коридор за коридором… надо было спросить у сенсея, где он именно находится. Но долго не думая, она догадалась. Скорее всего ближе к середине между двумя залами с участниками, куда она уже почти дошла. Да. Именно здесь.       Справа от неё было окно, открывающее вид с ареной. Гаара стоял напротив, опершись об стену. Бутыль одиноко располагалась рядом. От него веяло почти непоколебимым спокойствием. Смотрел прямо в окно и хоть заметил появление Наруто, но не повернулся. Узумаки даже не думала злиться или обижаться. Поэтому просто встала прямо перед ним, закрывая собой окно.       — Ты ведь всё видел. — Уверенна начала она. — И мой бой и… возможно, разговор с командой.       Гаара молчал. И взгляд был направлен сквозь неё.       — Я сделала то, о чём мы говорили, и ты оказался неправ. Мои друзья не отвернулись от меня, — как-то немного по-детски заликовала она, самодовольно скрестив руки и приподняв лицо.       — Да… верно, — ответил тот отстранённо.       Наруто, сбившись с толку, замолчала. Да что это с ним? Она ведь не злорадствовала.       — А ты ведь знаешь… я думал, что сорвусь на одном из этапов и убью всех к чёрту.       — А? — Моргнула два раза Наруто.       Её прошибла малая доля испуга услышанному, хоть его жажду крови она чувствовала с самого начала.       — Думал, что скорее всего это будет на третьем этапе: я пущу на волю Шукаку и всё разнесу… Но. Встретив тебя… моё желание притупилось. Я так же как и ты почувствовал что-то неладное между нами, но потом понял, что ты просто джинчурики. Ещё больше притупило моё желание твоё поведение касательно сверстников… Я не понимал совершенно, ты притворяешься или в самом деле ищешь с ними общения? — Наруто абсолютно вся утонула в его словах, не перебивая. — Дружбы? Понимания? Я действительно был озадачен твоим поведением, — он поднял наконец-то глаза. — И ты действительно искала всего этого. Искала поддержки Деревни и друзей. И нашла… Признаюсь, это ошеломило.       Нависло молчание. Наруто поразилась его откровению, которым он так легко поделился и которое она с таким боевым духом только что шла из него вытряхивать. Даже непонятно, сложно ли дались ему слова, что произнёс он вслух? Она была уверена, он будет разгневан или растерян опровержению его точки зрения. Но на деле, оказалось немного иначе. Немного, потому что она чувствовала всё же его недовольство.       — Может прозвучит дерзко, но мой результат тебя чему-нибудь научил? Я ведь доказала, что достигнуть признания людей будучи джинчурики возможно, а закрываться в коконе эгоизма совершенно не вариант.       Гаара исказился в более ярком недовольстве. Наруто заметила малое скопление песчинок вокруг. Он всё-таки злится?       — Несмотря на то, что мы оба джинчурики, мы всё равно совершенное разные. Я не хочу и не стремлюсь к любви моей сестры и брата, моего отца и Деревни. Эгоистичность — моя безопасность.       Он совершенно спокойно отнёсся к успеху Узумаки (будто бы даже рад этому), но когда она дала намёк, что он тоже бы мог изменить свою жизнь и отношение окружающих, то он разозлился?       — Что ты несёшь? С таким мышлением, что тебе никто не нужен, ты будешь себя только калечить. Почему бы тебе просто не попробовать поступить по-другому?       — Если ты намекаешь, что существовать нужно ради поддержки, защиты и любви других, то в этом нет смысла, — возразил грубее, но при том неуверенно Гаара.       — В этом есть смысл! Я на своём примере доказала.       — Привязанность к другим делает людей уязвимыми! — Было немного страшно наблюдать за разозлившимся песчаником, тем более, что песка становилось больше. — Сражаясь и живя ради других, ты не можешь превзойти себя, тем более людское мнение так изменчиво. Лишние чувства только губят…       От своего и его глубоко внутри отчаяния становилось трудно дышать и контролировать свои собственные эмоции. Что он такое говорит? Серьёзно считает, что эгоистичный образ жизни и отречение от дружбы, любви и прочего сделают его счастливым? Да в его глазах одна тоска, как он только может такое говорить… В моём взгляде раньше тоже была эта отвратительная ноша. Если бы я не встретила Ируку-сенсея, Какаши-сенсея, Саске и Сакуру, то во что бы превратилась моя жизнь? Мне даже страшно представить к каким последствиям бы привело моё одиночество.       — Я… я понимаю тебя. Мы одинаковы в том, что в нас Хвостатые и что нас большинство презирает, но разные в характере и в том, каких людей мы встретили. Тебе тяжело идти на контакт с людьми, возможно с родными и подавно. Но знаешь, мне тоже… тоже было совершенно непросто…       — Заткнись, — он оттолкнулся от стены и отвернулся, пряча глаза, в которых глубоко-глубоко вместе с тоской страх и обида.       Его оскорбительная невежливость для Наруто как об стену горох.       — Я стремлюсь к тому, чтобы люди не боялись меня, признавали меня и не отворачивались от меня. Людское уважение можно заслужить на всю жизнь и ещё как! Просто… просто лишь… надо постараться. Я хочу защищать людей вокруг себя, потому что я люблю свою Деревню, особенно своих друзей. Я не хочу запираться в себе, потому что от одиночества одни сплошные терзания, так что не смей говорить, что жить только ради себя это правильно! Ведь на самом деле это очень больно.       Наруто резко почувствовала, что действительно вот прямо сейчас надо заткнуться, и прикусила язык. Гаара сбивчиво дышал, глаза были зацеплены под ноги, и секундами позже песок внезапно рухнул вниз. Смелость Узумаки, конечно, граничила с безрассудством, иногда даже удивлялась себе, как только могла так поступить? И уж очень она была уверена, Гаара сейчас задавался тем же вопросом, сомкнутый в её смертельных объятиях.       Да уж, то, что Наруто всё выплакала до этого, пошло ей на руку, а то бы сейчас выглядела как размазня и на словах бы была совершенно неубедительна. А будь она мальчишкой, явно развязалась бы драка неизвестных масштабов, Узумаки не знает, с чего вообще она представила такой вариант событий. Возникшие между ними чувства допустили максимум на почве несостыковки мировоззрений, чтобы они завязали только лишь спор безо всяких рукоприкладств. Ей хотелось спасти его. Он ей нравится, и она спасёт его! Разговорами, да хоть и тумаками. Если он джинчурики, это не значит, что он должен закрываться ото всех и утопать в безумии и одиночестве. Нет уж, такого не будет.       — Разве моя взаимная симпатия к тебе не зарождает что-то положительное и радостное? — Прошептала Наруто, ластившись кротко ухом о его плечо.       Гаара судорожно вздохнул и… осторожно обнял её в ответ.