***
Уже меньше чем через минуту Чимин бежит по темному коридору одного из плохих ночных клубов, и сжимает руку Юнги в своей, волоча его следом, распихивая неясные человеческие силуэты, что стоят вдоль стен узкого коридора. Тусклый свет неоновых ламп кажется почти бессмысленным, - настолько трудно рассмотреть перед собой хоть что-нибудь. Юнги пытается что-то сказать, но его попытки выкрикнуть какие-либо слова каждый раз прерываются его не особо трезвым смехом. Чимину плевать - Чимин хочет вовсе не слов… Ага, вот этот поворот. Последний. - Даже странно, что они не знают… Кто мы… - Заходи, заходи!.. - Да куда?.. Фу, нет… Я не хочу! - Юнги хватается за дверной косяк, и выгибает спину, и упирается вдруг ногами в пол. - Да давай… Юнги отрицательно мотает головой, неразборчиво пытаясь возразить… Что-то. - А ну давай, блять!.. - Чимин наваливается сзади всем весом, отвешивая резкий пинок коленом по заднице Мин Юнги. Юнги заваливается вперед, едва устояв на ногах, уперевшись обеими руками в узкие стены туалетной кабинки. Разрисованные какими-то непонятными надписями и рисунками… Стерев половину из них своей ладонью. Чимин хватается за ручку двери, наклонившись в мутную темноту коридора, и воровито выглядывает по сторонам, - и тут же, ухмыляясь, закрывает за собой дверь изнутри.***
- Что ты дел… Чимин затыкает Юнги требовательным поцелуем - засовывает язык в его рот, возит своими влажными губами по губам Мин Юнги. Обхватывает его шею - и с глухим звуком удара прижимает его затылок к изрисованной мелками и маркерами стене. - Да зачем… - Юнги хмурится, отстраняясь, мягко отталкивая от себя грудь Чимина, - пойдем домой? Там можно… спокойно… - Не хочу спокойно, - капризничает Чимин, - где твой дух авантюризма?.. - Чимин дует губы, почти подпрыгивая от нетерпения, схватив Юнги на плечи. - Ну давай, ну даваааай… Сейчааас!… Юнги нехотя покачивает Чимина за талию. - Почему ты не хочешь повзрослеть… - Трахни меня, сукин сын, - Чимин смотрит исподлобья прямо в глаза Юнги. Чимин пускает в ход тяжелую артиллерию - своих демонов. - Выеби меня, как конченную шлюху… Ты ведь так любишь самоутверждаться… Засовывая свой член в чужие задницы, да? И чтобы поглубже, чтобы поуже… побольнее… А себе ничего в жопу засунуть не хочешь? Ммм? Чимин презрительно морщит нос. - Не надо. - Юнги чувствует, как его демоны отвечают на эту провокацию… Охотно. - Надо, блять. Покажи, чего ты стоишь. Покажи, какой ты. Покажи, какая ты «рок-звезда», - Чимин закатывает глаза, и несколько раз пожимает пальцами перед самым лицом Юнги, показывая воображаемые кавычки. - Дерьмо ты собачье, Мин Юнги, а не «рок-звезда». Чимин прищуривается - и, окинув взглядом неуверенное лицо, замеревшее в каком-то сантиметре перед своим собственным, жадно кусает вдруг губу Юнги. «Не надо…» - но уже поздно. По подбородку Юнги быстро стекает тонкая полоска крови из яростно прокушенной губы. Заливает белую футболку, оставляя на ней мелкие пятна… Надо.***
Сегодня не Мин Юнги запрокидывает голову назад, опустив веки, подставив лицо тусклому свету неоновых ламп. Сегодня не Юнги почти на автомате дёргает бедрами вперед, позванивая пряжкой ремня на приспущенных джинсах. Сегодня Agust D мстит Пак Чимину за каждое грязное словечко, сорвавшееся с губ… необдуманно. Сорвавшееся зря. Пробудившее худшую часть Мин Юнги. - Да, да, сильнее... Да давай же ты, блять, сильнее!.. И Agust D даёт сильнее. Он слегка наклоняется, проворно протягивает руку вперед - и обхватывает горло Чимина своими пальцами. Сжимает их - безжалостно, грубо, жестоко. - Ну как? Голова Чимина запрокинута назад. Поясница изогнута максимально. Ноги… дрожат. Язык Юнги остро скользит по краю уха Чимина, обдавая терпким дыханием, пропитанным крепким алкоголем. - Так хватит? Злой голос Agust D не предвещает ничего хорошего для ликующего Чимина. Но где-то в глубине души, - ведь внешне Чимин разыгрывает некий страх, неуверенность, сожаление… Ох, как бесятся его те самые внутренние демоны! Просто праздник какой-то. Для каждого из чертовой дюжины. - Есть еще место? Ммм? Больше тебе ничего в жопу не вставить? Чимин хотел бы ответить - но не может. Чимин хотел бы огрызнуться, подстегнуть жестокость своего… Сегодняшнего… Не может. Дышать не может. Юнги жалеет Чимина - Юнги знает, что сжал его горло слишком сильно… Может, даже пережал вену, или артерию какую-то… Agust D не жалеет Чимина. Он видит, как закатываются глаза, он чувствует каждое судорожное движение горла под своими напряженными пальцами, каждую отчаянную попытку вдохнуть… Стальная хватка. Сталь-на-я. - Мне похуй, - рычит матом Agust D, чувствуя соленый горячий вкус, что все еще сочится из прокушенной Чимином губы. - Мне похуй… Хоть сдохни здесь, тварь. Чимин предпринимает последнюю отчаянную попытку схватить хотя бы немного воздуха беспомощно раскрытым ртом - безрезультатно. Бесполезно. В глазах всё темнеет. Юнги жалеет Чимина… Agust D - нет. А Чимин - счастлив.***
Чимин повисает на крепкой руке Юнги, что уже отпустила несчастное горло, и теперь придерживает Чимина за пояс. Agust D поднимает лицо выше, подставляя его электрическим лучам ночного неона. Отбрасывает волосы назад быстрым движением головы. Растворяется в самом себе. «Да, сука, да… Наконец-то…» Ему не жалко никого и ничего. У него внутри сейчас - целый, блять, шабаш. Костры жестокой похоти, искры эгоизма. В темноте грешной приверженности аморальному пороку. И чертова дюжина… Маленьких черных бесов водит хороводы вокруг каждого из грязных фетишей Мин Юнги. Чимин почти мертв - внешне. Но Чимин живее всех живых. Внутри. У него в голове - нестерпимый гул ликования. У него в груди - странные щелчки сотни удовлетворенных желаний… У него лучший оргазм в жизни. Ментальный, моральный, эмоциональный - в симфонии с физиологическим. Всё - и сразу, всё и сразу… Ярко, резко, быстро, громко, оглушающее, больно, унизительно, дерзко, дико, ДИКО ГОСПОДИ КАК ДИКО Экстаз. Эйфория. Рывок вниз, в самую бездну... Нечеловечески просто. Охуенно… охуенно. Грязно. Как Чимин всегда и хотел.***
Юнги встревожено всматривается в бледное лицо Пак Чимина, похлопывая его щеки все более резкими, и с каждым разом - все более сильными, ударами ладоней. Сам Чимин слышит из обволакивающей его со всех сторон ватной черноты какие-то звонкие шлепки - и с трудом возвращается в реальность, заставляя себя открыть глаза… Медленно. - О, слава Богу… - Юнги выдыхает, облегчённо закатив глаза на секунду. - Ты как? Ты в порядке? Ты… - Я… Нормально. - ("Я - восхитительно, я - прекрасно, я - до слёз... Я - охуительно.") - Хорошо… Прости меня, я… Прости… Зря я… - Нет… Нет. - Чимин, пару раз резко зажмурившись, обводит непонимающим взглядом узкое пространство между темными стенами… - Это… - Он с трудом встает, и приводит в порядок свою одежду. - Это круто было. Я так… Эй, что с губой? Юнги неуверенно прикасается пальцами к своему подбородку: - Где? Здесь? Тут? - Там… Там кровь? - Это всё ты. - Нееет… Я не мог. Юнги усмехается: - Еще как мог. Чимин наклоняется к лицу Юнги, с тревогой всматриваясь в небольшую ранку на его губе… Но вдруг замечает взгляд самого Юнги: бездонная чернота расширенных зрачков, на дне которых - молчаливое искристое удовольствие, и какое-то виноватое… Всполохи огненного азарта. Чимин перестает скрывать свой счастливый восторг за виноватым взглядом прищуренных в полумраке глаз; его блестящие расширенные зрачки замирают прямо перед бездной, беснующейся в глазах Мин Юнги. Они целуют друг друга, слегка покачиваясь в такт доносящейся откуда-то издалека электронной ритмичной музыки: благодарная похоть Чимина, наконец-то удовлетворенная, и болезненная жестокость Мин Юнги, - с привкусом подсохшей крови и горького остатка спиртного на языке. Они целуют друг друга, - пара чертовых дюжин внутренних демонов, что так боятся света и своих собственных проявлений, что получили сегодня лучшую черную мессу в свою честь.